— А ты думаешь, я не знаю, почему ты такой злой? Все твои планы спутала, да? — закричала Лиля с перекошенным лицом. — Давно уже вижу, что я тебя раздражаю. Только об одном и мечтаешь — как бы меня выгнать на улицу побыстрее да молодую привести!
— Вот даёт! Ты сама-то себя слышишь? Да у меня и в мыслях такого нет! Чего всякую чепуху несёшь? — Никита сидел перед телевизором с бокалом, в котором был налит квас.
Он изо всех сил старался не обращать внимания на плохое настроение жены.
— Вот квас пьёшь, а мог бы сейчас с друзьями пиво пить в бане! Сидишь и ненавидишь меня тихонько. Так? Думаешь, что это я виновата в том, что ты сейчас не там, а здесь, со мной! Мучаешься! — Лиля всхлипнула.
Потом вытерла слёзы и посмотрела на мужа с укором.
— Всё? — спокойно спросил Никита. — Успокоилась? Истерика закончилась? Объясняю тебе популярно — дома я не только потому, что ты заболела. Вчера вечером звонил Санёк. К нему из Анапы тёща приехала с тестем. А у Лешки ребёнок в больницу попал с отравлением. Так что отменилась у нас традиционная встреча в бане. Ясно тебе? И ты здесь ни при чём.
— Да? Это правда? — слегка повеселела Лиля.
— Да, представь себе, правда. Но даже, если бы этого ни случилось, я сам сказал бы ребятам о том, что не смогу быть с ними на нашей встрече. Потому что мне не всё равно, что происходит с моей женой.
Он видел, что супруге понравились его слова. Она даже улыбнулась немного.
— Ну хорошо. Температура у меня вроде бы спала. Так я сейчас встану и приготовлю что-нибудь? — вопросительно глянула на мужа Лиля.
Она вела себя так, как будто не она три минуты назад устраивала мужу настоящую головомойку.
— Лежи. Я сам приготовлю, но позже. Для ужина ещё рано. Или ты есть хочешь? Проголодалась, а, скандалистка? — спросил Никита.
— Нет. Я подумала, вдруг ты хочешь.
— Чаю с малиной тебе принести? — примирительно спросил супруг.
— Принеси, — капризно ответила Лиля, постепенно успокаиваясь.
Подобные скандалы в последнее время были чуть ли не нормой. Никита понимал — у жены сложный период. Пятьдесят два года ей на днях исполнилось. И всё, что происходило с ней сейчас, было предсказуемо и объяснимо.
Мужики на работе такие страсти рассказывали о своих благоверных, что просто волосы дыбом вставали. И во всём был виноват возраст и перестройка организма. Просто в настоящую мегеру иногда этот переходный период превращал его любимую жену. В какую-то чужую злобную тётку.
Никита морально готовился к этому. Но что будет так тяжело, даже не представлял.
Его любимая Лилечка стала чужой и подозрительной. Каждый его шаг, каждое действие рассматривалось под лупой, с особым пристрастием. Чужие, по её мнению, волоски на одежде, опоздание на пять минут трактовались как доказательство сурового преступления против их семьи.
Теперь жена считала себя непривлекательной для мужа и ждала, что его вот-вот потянет на сторону.
— Ну что, пойдём ужинать? — пригласил Никита приболевшую сегодня жену на кухню после того, как та окончательно успокоилась.
— Пойдём, хотя я совсем не хочу, аппетита нет. Но тебя поддержу.
— Надо немного, хоть через силу, но поесть, — накладывая на тарелку салат из свежих овощей и добавив туда ароматную горячую, только что со сковороды котлету, ответил Никита.
— Вот, специально меня кормишь жирной пищей, чтобы я и дальше поправлялась, да? — обиженно спросила жена. — Я и так за последний год два лишних кило набрала!
— Да всё нормально с тобой, не придумывай. Нет у тебя никаких лишних килограммов, — спорил с ней мужчина. — Ешь, давай! Вкусно же!
— Нет, не буду. Салат вот съем и всё.
— Ну как знаешь. А я поем, и с большим удовольствием.
Буквально на следующий день между супругами опять произошла ссора. На этот раз Лиля, отпустив мужа в автосервис, решила, что он там сильно задержался.
— Ты же сказал — на пару часов отъедешь, а сам четыре часа где-то был! Ну и как — хорошо время провёл? — с пристрастием оглядывая и обнюхивая прибывшего домой Никиту, грозно вопрошала накрученная и взбешённая жена.
— Лиль, отстань, по-хорошему прошу тебя. Так вышло. Не я виноват в том, что мастерам понадобилось больше времени, чтобы устранить неполадки. Лучше ужином меня накорми. Я голодный как волк.
— Не будет тебе никакого ужина! Пусть тебя кормит та, с кем ты сейчас развлекался!
Лиля ушла в спальню, откуда до Никиты донеслись приглушённые рыдания.
— О, Господи! Опять снова-здорово! Да когда же это кончится? — обречённо произнёс мужчина и направился на кухню искать себе что-нибудь на ужин.
Супруги жили в браке уже тридцать лет. Жили хорошо, даже счастливо. Воспитали двоих детей — сына и дочь.
Никита никогда жене не изменял. Да, по молодости были интрижки и симпатии, но не более. Границы он никогда не переходил. А когда родились один за другим их дети, то и вовсе времени и желания на такие энергозатратные дела не осталось.
Да и супруга никогда до этого момента его ни в чём таком не подозревала. Ведь и повода не было — Никита жену любил.
Когда взрослый сын собрался жениться, родители задумались о том, чтобы обеспечить его собственным жильём. Да и дочь тоже вскоре познакомила мать и отца со своим парнем.
— Нет, жениться мы пока не собираемся, — заверили их счастливые влюблённые.
Но родители знали — грош цена подобным заявлениям. Значит, надо готовиться. И к свадьбе, и о жилье для дочери надо тоже подумать заранее.
Вопрос решился сам собой. Ушла после болезни свекровь, мать Никиты, что давно жила одна в небольшой однокомнатной квартире. И супруги после небольшого ремонта переехали жить туда. Свою же большую трёшку решили продать, чтобы помочь детям.
Так и сделали. Купили после продажи детям по однушке в новостройке, как они и хотели.
Лиле даже нравилось теперь жить в небольшой, но очень уютной после ремонта квартире свекрови. Отсюда и на работу было ближе добираться, и район был тихим и зелёным. Благодать просто!
В последнее время, когда странные мысли о неверности супруга всё чаще стали одолевать женщину, первое, чего она испугалась, — это остаться без крыши над головой.
Да, они теперь жили в наследственной квартире мужа. И если бы Никита решил с Лилей развестись, ей пришлось бы искать себе угол. Думать об этом было неприятно и даже страшно. От этого только нервы расшатывались и постоянно хотелось плакать. Что она и делала довольно часто.
А сегодня как раз и произошло то, чего так боялась Лиля.
Позвонив мужу, она попросила забрать её после работы домой. Но Никита ей отказал.
— Лиль, давай сама, хорошо? Институтский товарищ звонил. Лёвка Норштейн. Помнишь его? Ну вот! Представь, приехал сюда, в Россию, на пару недель. Он же сейчас живёт и работает за границей. Сто лет его не видел. Мы с ним встретимся, посидим немного. Молодость вспомним, пообщаемся. Тарасов тоже обещал к нам подъехать. Так что я сегодня задержусь. Не обижайся, прошу тебя!
Никита отключился, а с Лилей случилась настоящая истерика.
— Вот оно, начинается! Всё это неспроста. Товарища какого-то приплёл. А сам весь вечер с ней будет, со своей новой любовью. Совсем стыд потерял! Уже не стесняется на весь вечер с ней оставаться, — она заплакала горько и безуспешно.
Хорошо, что коллеги все ушли, и её сейчас никто не видел.
Кое-как успокоившись, Лиля поехала домой на маршрутке. А дома места себе не находила, как зверь в клетке, ходила из угла в угол, пока муж не вернулся домой.
Ближе к одиннадцати вечера хлопнула дверь. Никита, слегка подвыпивший и радостный от общения с другом, что-то напевал себе под нос.
— Ну что? Натешился? Нагулялся? И не стыдно тебе в глаза законной жене смотреть? — громко выпалила Лиля, дошедшая до крайней точки кипения.
Лицо её было заплаканным, а глаза горели лихорадочным огнём.
— Может, хватит, а? Ну уже надоело, правда! — добродушно улыбаясь, произнёс Никита, желавший сейчас только одного — быстренько принять душ и лечь спать.
Но Лиля даже и не думала успокаиваться. Слишком долго она ждала сегодня мужа, слишком много чего себе нафантазировала.
— Гад ты, вот ты кто! Как жена старая стала, сразу к молодой побежал? Ненавижу тебя! — обливаясь слезами, закричала Лиля.
Вдруг Никита, сам от себя такого не ожидая, решительно направился к шкафу-купе и достал с верхней полки большую дорожную сумку.
— Собирай свои вещи и вон из моей квартиры! — крикнул он, кинув к ногам кричащей в исступлении жены сумку.
— А? — растерялась она и сразу осеклась, замолчала.
Лиля растерянно смотрела то на мужа, то на пустую сумку у своих ног, боясь двинуться с места.
— Чего замолчала? Иди, иди! Раз я такой плохой, изменяю тебе, гад и негодяй, то зачем ты здесь, со мной?
— Никита… — Лиля была так растеряна и поражена подобной реакцией мужа, что не знала, как вести себя дальше.
— Иди отсюда, это квартира моих родителей, — безжалостно продолжал Никита свою терапию. — Чего замерла? Собирай свои вещи и на выход. Ну? Я тебя не держу.
— Я… Мне некуда идти. Ты же знаешь. А ты… Ты один будешь здесь жить? Или приведёшь её? — уже еле слышно произнесла Лиля.
— Кого — её? С ума сошла от своей ревности! Ну сколько можно уже? Да опомнись ты уже, приди в себя! Хватит нести эту чушь. Нет у меня никого, кроме тебя. Не было никогда и сейчас нет!
— Нет? Ты говоришь правду? — Лиля была растеряна и огорошена поступком Никиты.
— Да! Я говорю тебе правду! Каждый божий день. Не обманываю, не юлю, не придумываю ничего, чтобы обдурить тебя. Нет! Но лучше одному жить, чем вот это всё каждый день от тебя выслушивать.
— А можно я пока никуда не пойду? — спросила жена уже совершенно спокойным голосом.
— Можно. Но я предупреждаю тебя, милая моя, — до первого скандала. И прошу тебя — больше уважения к своему супругу, с которым прожито тридцать лет. Лады? — уже улыбался Никита, поднимая и убирая сумку обратно в шкаф.
— Я постараюсь. Правда. Что-то совсем уже до ручки дошла, себя не узнаю, — обнимая мужа, произнесла задумчиво Лиля.
— Ну, ну, смотри. А то я баул-то далеко убирать не стану. Поняла меня? — улыбался жене Никита.
— Да ну тебя! — уже шутя отвечала супруга. — А если честно, то я полная дурёха, это правда. Прости меня, ладно?
Они помирились. Надолго ли? Покажет время. Но сегодняшний случай доказал Лиле, что любимого мужа надо ценить и уважать. Доверять ему и не унижать его своими подозрениями.
Тогда и Счастье в доме будет.
