— Филатова, ты? — услышала Юлия и обернулась.
На неё смотрела молодая женщина в дорогом белом костюме и с маленькой собачкой на руках. Юлия вглядывалась в неё, но не узнавала: глаза женщины скрывали фирменные очки.
— Простите, а вы кто? — спросила, наконец, Юлия.
Собачка на руках незнакомки звонко тявкнула, а сама женщина эффектным движением сняла очки и улыбнулась.
— Машка! Вот это да! Вот, ни за что бы тебя не узнала! — восхищённо ахнула Юлия.
— А я тебя узнала сразу! — водрузив очки на место, сказала старая подруга, — что с тобой приключилось?
— В каком смысле? — не поняла Юля, — у меня всё в порядке!
— Не обижайся, птичка моя, но, я же не слепая! Что это на тебе? — окинув фигуру подруги быстрым и цепким взглядом, спросила Мария.
Юлии показалось, что проходивший мимо молодой человек бросил на неё насмешливый взгляд. Она покраснела.
— Что значит «что»? Нормальные вещи. Мне так удобно! — с вызовом посмотрела она на подругу.
— Прости! Прости меня, — Мария поняла, что обидела её, — давай поговорим где-нибудь в спокойном месте. Посидим вечером в кафешке, выпьем, поболтаем? Я сто лет тебя не видела!
— И я! — обрадовалась Юля, но тут же сникла: — я вечером не могу, мне нужно забрать ребёнка из садика и глажки накопилось…
— Ну, давай я к тебе забегу. Это удобно? — спросила Мария, ты сейчас где? Всё там же, на «Пятой» живёшь?
— Нет, квартиру матери пришлось продать, — муж машину покупал, деньги были нужны.
— Жалко. Хорошая была квартирка, — посмурнела Маша, — но всё течёт, всё меняется. А где же вы сейчас обитаете?
— У меня тётя уехала заграницу, оставила мне свою квартиру, приглядывать. Там и живём. Она на окраине но, мужу так удобнее, — ответила Юля, — там мама его рядом.
— Ах, вон оно, что… — кивнула Мария, — а у мужа есть жильё?
— Да, у него есть квартира, но мы её сдаём, — пожала плечами Юля, — муж сейчас один работает, я дома… а так всё полегче.
Маша ещё раз скользнула взглядом по неухоженным рукам подруги, по дешёвому платьицу, по китайской потертой сумочке из кожзама…
— Ну, мы можем подъехать и на окраину, правда, Панчо? — погладила она своего кобелька и подмигнула Юлии: — говори адрес!
Юля задумалась. Муж будет против. Гена не признавал гостей, кроме своей матери и друга по фамилии Савин. Но… пообщаться с Машкой Зинченко очень хотелось… она была такая… невероятная!
— Маш, я даже не знаю, — промямлила она, — Гена не любит, когда к нам приходят. Но… мне так хочется встретиться! Может, в другой раз, когда я стану чуть свободнее, мы в кафе пойдём?
— Ну ты, мать, даешь! Что значит:»не любит». Подруге зайти нельзя? — удивилась Мария, — он у тебя что? Как это… тиран домашний?
— Да нет, просто так сложилось… порядки такие, — стала оправдываться Юлия, но тут вспомнила, что муж сегодня будет поздно: предупредил, что задержится на работе.
Она посмотрела на Машу и улыбнулась:
— Сегодня можешь зайти? Только без собаки — у мужа аллергия на собак.
— Аллергия? На собак? — нахмурилась Мария.
— Ну да, на шерсть, — объяснила Юля, — а что?
— Да так… ничего, — ответила Мария, — значит, до вечера?
***
В шесть вечера, раздался звонок. Сыну Юля сказала, что к ней должна прийти подруга. Для мальчика это было событие — Егор был очень общительным.
— А вот и я! — улыбнулась, заходя в квартиру, Маша, и тут же обратила внимание на ребёнка: — Привет! Ну, давай знакомиться! Я — Маша!
— А я Егор! — протянул ей руку мальчик и посмотрел на мать: — ты же говорила, мамочка, что ты с девочкой Машей в школе училась. А это — тётя!
— Так и я не девочка, — улыбнулась Юля, — мы взрослые девочки, понимаешь?
— А у меня для тебя подарок! — Маша протянула ребёнку пакет, в котором оказались радиоуправляемая машинка.
— Ой! Это мне? — обрадовался мальчик.
— Что сказать-то надо? — покачала головой мать.
— Спасибо, Маша!
Ребёнок побежал играть, а Юля повела подругу на кухню. Из прихожей было видно гладильную доску, а возле, на плечиках, сохли постиранные рубашки.
— Не успела погладить, — перехватив Машин взгляд, вздохнула Юля, — но, что успела, мужу до конца недели хватит.
— Он что у тебя, каждый день рубашки меняет?
— Да. Каждый день надевает свежую. А твой разве не так?
Увидев тень, пробежавшую по лицу подруги она поняла, что сказала что-то не то.
— Не так, — быстро нашлась Мария, — я сейчас птица свободного полёта. Встречаюсь с одним… приглядываюсь. Что-то меня в нём настораживает, но как любовник он меня устраивает.
Юля смутилась.
— А я вот, на курсы решила пойти, — сообщила она, — на психолога. Только мужу не говорю, а то он ругаться будет, станет спрашивать откуда деньги, и так далее… он у меня такой ревнивый! Ревнует даже к подругам!
— Ты молодец, Юль. Если тебе.. ты только не обижайся, в общем, у меня хорошая зарплата сейчас. Я могу одолжить тебе, если нужно, — сказала Мария, устраиваясь на табурете.
— Нет, мне не надо. Я полгода откладывала, деньги есть. Просто сложности со временем — Егора надо забирать из садика, я не буду успевать, — Юлия поставила на стол пирожные, которые специально купила по дороге домой, чтобы было чем угостить подругу.
— А как же свекровь, которая рядом? Это же, как я понимаю главный плюс этой… — Мария окинула взглядом кухню, подбирая слово — локации!
— Что ты, Лидия Леопольдовна занята. У неё ученики. Она преподаёт английский.
— Вот, заодно бы и преподала внуку, — не сдержалась Мария, — Юль, ну как так-то? Какой тебе тогда профит с того, что она рядом?
— Ну… не знаю, — задумалась Юля, и вдруг её прорвало: — она приходит, садится и начинает меня учить…
— Английскому? — невесело усмехнулась Мария.
— Если бы! — Юлия подошла к окну, и тут же отпрянула от него:
— Вон она! Блин, сюда идёт… что делать-то? Она потом всё сыну передаст, Генка ругаться будет…
— Юля! Ю-ля! Прекрати панику! Я твоя подруга, и в том, что я у тебя в гостях, нет ничего такого! — улыбнулась Мария, — поверь, я умею общаться с такими, как она — «миссис-каждой-бочке-затычка».
— Прошу тебя, Маш, только не ругайся с ней. Всё потом на меня выльется!
— Не волнуйся, Юлёк, всё будет о’кей! — заверила её подруга.
Вскоре раздался нетерпеливый звонок в дверь. Юля пошла открывать, и Маша услышала:
— Ну, и где мой внук? Почему не встречает?
— Егор! — крикнула Юля, — бабушка пришла!
— Сколько раз я просила не называть меня бабушкой! — прошептала Лидия Леопольдовна, — мне всего пятьдесят девять! Бабушка! Бабушки на скамейке сидят, а я, между прочим, зарабатываю! А это что? Ты что, купила себе новые туфли? Дорогие! С чего шикуешь?
— Это не мои, — поспешила откреститься от фирменных Машиных туфель Юля, – ко мне подружка зашла. В гости.
— Ах, вон оно что! Подружка!
Мария надеялась, что сейчас Юлина свекровь поймёт, что она ни к месту, извинится и уйдёт. А в следующий раз будет согласовывать свой визит. Но не тут-то было. Лидия Леопольдовна не могла уйти, не посмотрев на хозяйку дорогих туфель.
— Здравствуйте, — ничуть не смущаясь, встретила её насмешливый взгляд Мария.
— Здравствуйте, — поджала тонкие губы Лидия Леопольдовна, — и давно вы тут, девочки, сидите?
— Я только что пришла, — Мария всё ещё надеялась, что женщина поняв, что лишняя, уйдёт. Всё же учительница. Но она ошиблась.
Лидия Леопольдовна подошла к холодильнику и открыв его, зажала пальцами нос.
— Юля! Что за запах?
Испуганная Юля подошла и принюхалась.
— Какой запах? Ничем не пахнет! — пожала она плечами, — ну, может зелень слегка подвяла.
— Я говорила тебя, Юленька, зелень надо в банке хранить! И не больше двух дней! — свекровь взяла яблоко, и захлопнула холодильник. После чего ополоснула яблоко, и разрезав его напополам, стала есть.
Мария поняла, что таким образом Лидия Леопольдовна посылает ей сигнал, что лишняя как раз она, Мария.
— Извините, что я вас прерываю, — сказала Мария, — но вам не кажется, что отчитывать хозяйку дома, тем более, при посторонних, невежливо? Я бы сказала, так поступают только…
— Маш, — Юля смотрела на неё умоляющим взглядом, словно напоминая: «ты же обещала», и поэтому Мария выбрала самую мягкую формулировку:
— … невоспитанные люди!
— Это я-то невоспитанная? Я к своему сыну домой пришла! И имею право давать наставления своей невестке! — чуть не поперхнулась Лидия Леопольдовна.
— Даже, когда вас не просят? — уточнила Мария.
— Да кто вы такая? Вас вообще, приглашали? — в ушах Лидии Леопольдовны от возмущения затряслись искусственные бриллианты.
— А вас? Вас приглашали? — спокойно парировала Мария, и взяв из вазочки пирожное, подумав, положила обратно.
— Ну, это вообще за гранью! — голос Лидии Леопольдовны сорвался на визг, — профурсетка! Юля, что ты молчишь?! Меня оскорбляют!
Юля кусала губы, не зная, что сказать. Подруга и свекровь смотрели на неё, как на рефери.
— Лидия Леопольдовна, вы действительно, могли бы позвонить, перед тем как приходить, — словно извиняясь, сказала, наконец, Юля, — я бы тогда пригласила Марию в другой раз.
— Лида, а чего ты кричишь? — в дверях, прижимая к груди пульт от машинки, появился, привлечённый скандалом Егор.
— Я просто возмущаюсь, Егорка! Ты иди играй, тут взрослый разговор. Впрочем, тётя уже уходит, — с нажимом сказала Лидия Леопольдовна.
— Вы хотели сказать «бабушка уже уходит»? — не удержалась Мария, — что до меня, то мы только начали свой девичник. И вы, уважаемая, в формат нашей встречи никак не вписываетесь!
— Егорка, на вот, — Юля протянула сыну пирожное на тарелочке, — Съешь в комнате, только аккуратно, а после вымой руки, хорошо?
— Егор! Не смей есть в комнате! — строго сказала бабушка и мальчик беспомощно смотрел, то на бабку, то на мать, не зная, кого его слушать.
— Хорошо, Егор, съешь пирожное здесь, — сдалась Юля, — я тебе чаю налью.
— Нет, я потом его съем, — мальчик поставил блюдце на стол, — только не трогайте, оно моё!
— Иди, играй, сыночек! — Юля поцеловала сына в светлую макушку.
Когда мальчик убежал, Мария обратилась к подруге:
— Ты считаешь это нормальным, что твоя свекровь обесценивает твой авторитет перед сыном? А ты говорила, что она заслуженный педагог! Грош цена таким «педагогам»!
— Что?! — выпучила на неё глаза Лидия Леопольдовна и повернулась к невестке: — Юля, я требую! Немедленно выстави её отсюда!
— Нет, — тихо сказала Юля.
— Что? — снова закудахтала Лидия Леопольдовна, — я сейчас же звоню Геннадию!
Она достала телефон и набрала номер.
— Алё! Гена, это мама!
Сын что-то коротко ответил ей, и она потрясла телефоном:
— Он за рулём! Сейчас приедет и разберётся в своём доме!
«Наверное, встреча сорвалась» — равнодушно подумала Юля, а вслух произнесла:
— Я что, не имею права пригласить подругу в гости?
— Что ты там говоришь? — прислонила ладонь к уху свекровь.
— Я говорю, что квартира моей тёти, она оставила её мне, — Юля старалась не смотреть на свекровь, — Тётя не запрещала мне приглашать сюда подруг.
— Ну, знаешь… я от тебя такого не ожидала Юленька! — Лидия Леопольдовна встала и подошла к окну, — О, вот и он, наконец-то!
Хмыкнув, она прошла мимо безмятежно пьющей чай Марии, чтобы встретить сына.
Юля как-то вся сжалась, представив себе предстоящие разборки.
— Маш, слушай, я… мне так неудобно, что так вышло… даже поговорить толком не успели. Может, в другой раз зайдёшь? — робко предложила она.
— Ну, уж нет! — Мария поставила на стол чашку, — если позволишь, я останусь до конца! Интересно, что скажет твой благоверный! Как бишь его? Гена? Хочу взглянуть на этот «пуп земли»!
Звонка не было, потому что Лидия Леопольдовна встретила сына на лестнице, и как только увидела его, стала нашёптывать, как её обидели и оскорбили «в этом доме».
Поставив портфель на тумбочку, мужчина не снимая обуви, прошёл по чистому полу на кухню, и открыл рот, чтобы высказать супруге, но увидев Машу, обомлел.
— Ой, глядите кто пришёл! Закрой рот, Генчик. Это действительно я, — сказала Мария, вставая, — хотя, признаюсь, до последнего надеялась, что ты это не ты.
— Зачем, Маша? Ты следила за мной? — он расстегнул ворот рубашки и строго посмотрел на жену: — откуда она здесь?
— Это моя подруга. Вы знакомы? — удивилась Юля.
— Гена! Что всё это значит? — вопрошала Лидия Леопольдовна.
— Папа! Смотри какую Маша мне машину подарила! — кричал из комнаты Егорка.
— Стоп! Хватит! — внезапно психанул мужчина, и посмотрел на мать: — мама, иди, пожалуйста, домой, я тебе позвоню. Буду признателен, если возьмёшь с собой Егорку. Мы его позже заберём.
— Но… — удивилась женщина, — я тебе тут нужнее!
— Мама, прошу тебя! — мужчина говорил спокойно, но ощущалось, что внутри у него всё кипит.
Лидия Леопольдовна, тряхнув серьгами и закусив губу, наконец удалилась. Егорка уходить не хотел, но Лидия Леопольдовна могла быть хорошим педагогом, когда ей это было нужно. Вскоре их голоса в коридоре смолкли.
Всё это время две женщины и мужчина на кухне молчали. Первой пришла в себя Мария:
— Юль, если ты скажешь мне уйти, я уйду, — сказала она.
— Нет, Маш, не раньше, чем скажешь мне — откуда ты знаешь моего мужа? — спросила Юля.
— Ну, начнём с того, что я не знала, что он твой муж, — пожала плечами Мария, — хотя, это многое объясняет!
— Если вы думаете, что я намерен это выслушивать, то ошибаетесь, — нервно крикнул Геннадий и вышел из кухни.
Спустя несколько мгновений женщины услышали хлопок двери.
— Сбежал. Трус! — покачала головой Мария.
— Господи, что теперь будет? — Спросила Юля, схватившись за голову, — вы что с ним? Коллеги?
— Юль, ну ты чего, как маленькая? С Геной твоим я познакомилась по переписке. В интернете! Стали встречаться. Он тот любовник, о котором я тебе говорила!
— Я тебе не верю! — сказала Юля, наблюдая сверху, как муж садится в машину.
— Не веришь? Мы сегодня должны были встретится, но ты меня пригласила, и я его «подвинула»!
Юля вспомнила, как муж врал, что у него важное мероприятие на работе, и поняла, почему он приехал вовремя.
— Он говорил, что я для него надёжный тыл! — горько сказала она, — билеты на море заказал, на июль!
— Именно, что тыл! Ходишь в каких-то, извини, обносках, а ему каждый день свежую рубашку! — возмущалась Мария, — а ещё и грымза эта, баба Лида, клюет тебя, как орёл печень Прометея! Я бы ни дня не выдержала с такими родственничками!
— Но, как? Как ты могла? Он же женат! У него ребёнок! — на глазах у Юли блеснули слёзы, — это подло, Маш.
— Как, как! Сначала он врал, что холост, потом признался, что у него есть жена, с которой он в стадии развода… но уверял, что детей у него нет! — ответила Мария, обнимая подругу, — не плачь, нашла из-за чего! Ты мне ещё спасибо скажешь!
— Не скажу… оставь меня, пожалуйста, — всхлипывая, попросила Юля.
— Ты уверена? — спросила Мария, заглядывая ей в лицо, — ты только скажи, я останусь, поддержу.
— Уже поддержала! Ты разрушила мою жизнь!
Мария что-то собиралась сказать, но передумала, и махнув рукой, вышла, аккуратно прикрыв за собой дверь.
— Ты обманул меня, — отвернулась от любовника Мария, — говорил, что с женой разводишься, детей нет! Зачем всё это враньё?
— Если бы я сказал тебе правду, ты бы не стала встречаться со мной, верно?
Геннадий провёл ладонью по светлым волосам любовницы. Ему нравилась их шелковистая мягкость, а запах всё ещё сводил его с ума.
— Оставь Юлю, не мучай. Она — хорошая девочка, только очень наивная, —Мария взяла у Гены сигарету и затянувшись, закашлялась: — какая гадость!
— Что гадость? — не понял он.
— Сигареты твои… и вообще всё это — гадость, — сказала она, возвращая ему окурок.
Он взял его и затушил, после чего притянул к себе Марию.
— Но, тебе же нравится, верно? Иначе ты бы не пришла сюда! — он стал целовать её, но она выскользнула.
— Это был последний раз. Свинья ты, Гена. Порядочная. Жену обманул, меня обманул. Между нами всё кончено!
— Слушай, а выходи за меня, а? — он снова обнял её, — я буду тебе верным мужем.
— Ты серьёзно сейчас? — она с удивлением посмотрела на него, — ты делаешь мне предложение?
— А почему нет? Из нас прекрасная парочка получится!
— Ну, уж нет, — засмеялась она, — Ни за что! Даже если бы ты был последним мужчиной на земле.
— Почему? — спросил он, борясь с желанием взять её силой.
— Ты врун и маменькин сынок!
— Я больше не буду, — Гена снова попытался поцеловать Марию, но она снова увернулась:
— Рассказывай сказки кому хочешь, я в них давно не верю! — бессердечно засмеялась она, вставая.
— Но тебе же хорошо со мной! — попытался он её удержать, но она вырвалась и не стесняясь своей наготы, пошла к дивану, где лежали сброшенные ею вещи.
— Ты не понял, это правда было в последний раз, Геночка, — сказала она, натягивая джинсы, — Прощай.
— Маш, ну не надо так со мной! Маша! — крикнул он ей вслед.
Из-за дверного наличника показалась её изящная рука с золотым браслетом. Она показала ему средний палец.
Гена с Машей познакомились на сайте знакомств. В профиле мужчины было указано, что он свободен, но на самом деле это было не так. Сначала Гена рассматривал Марию как одноразовое приключение. Но она зацепила его не на шутку, и незаметно для себя он потерял контроль и влюбился.
Гена по-своему любил и жену, Юлю: всё-таки она досталась ему девственницей, а это в наше время редкость. Ценил он и многочисленные Юлины умения — жена вкусно готовила, содержала дом в чистоте и была хорошей матерью для их маленького сына.
Когда-то Юля привлекла его своей непосредственностью. Она была полной противоположностью его матери, и он, вопреки расхожему мнению, что мужчины ищут жён, похожих на матерей, женился на ней. Тем более, что и повод был — девушка по неопытности сразу забеременела.
Мать Гены, Лидия Леопольдовна, овдовела рано, и воспитывала сына так, как будто он был ей не только сын, но и муж. Она давала советы, что и как носить, как вести себя на людях и множество других.
Узнав о решении сына жениться без её одобрения, Лидия Леопольдовна была в ярости. После того, как Гена вернулся домой, проводив невесту, она высказала ему всё, что она о ней думает.
— Ты посмотри на неё, она же деревенщина! — сразу заявила Лидия Леопольдовна, — я вообще не понимаю, как она прошла отбор в педагогическое! Кто её родители? От сохи?
— Мама, ты сейчас поменяешь своё мнение о ней. Её дедушка, был очень известный человек. Профессор-египтолог. Между прочим, автор множества книг, — напропалую сочинял Гена, — а мама Юли работала в журнале «Вокруг света»! Недавно её не стало. Рак.
Про рак он не врал. Так и было.
— Боже, у неё ещё и наследственность плохая! — схватилась за сердце Лидия Леопольдовна, — онкология!
— Мам. Я тебе про её семью, а ты за своё. Ну, какой рак? То, что он был у её матери, не означает, что будет у неё!
— Она мне не нравится, Гена. Она какая-то… дурочка блаженная. Я тридцать пять лет учу детей, и знаю, что из таких, как твоя Юленька, ничего хорошего не вырастает! Их всегда дразнят, а они молчат в тряпочку.
— Мам, Юля не такая! Она школу закончила с одной четверкой! По химии! — защищал невесту Гена.
— Как хочешь, но жить она у нас не будет, — двигая на среднем пальце массивный золотой перстень, сказала мать.
— Так и не надо! У меня, если что, своя квартира.
— Гена! Твоя квартира сдаётся и ещё не окупилась даже на треть! — возразила мать.
— У Юли тоже есть жильё, — нехотя признался Гена.
— Надо думать, раз она из такой интеллигентной семьи! Ну, и чем владеет наша Юленька? — голос женщины потеплел.
Сын улыбнулся, отметив это.
— У неё небольшая квартира на 5-ой Парковой. В сталинском доме, три метра потолки! — укрепил он успех.
— И всё-таки, она деревенщина, — сказала Лидия Леопольдовна, обмахиваясь «Литературной газетой», — Даже странно, при таком-то дедушке! Ну, ничего. Я ей займусь!
***
Теперь жена уже несколько дней не разговаривала с Геной. Когда он пытался помириться с Юлей, она уходила в ванную комнату и закрывалась там на щеколду.
Тогда Гена брал сына и шёл с ним на прогулку. Он был уверен, что прощение Юли — дело времени, но не был уверен, хочет ли он этого. Юля перестала волновать его. Она хорошая, конечно, она простит его, такое ведь было однажды, жена не разговаривала с ним почти неделю, когда узнала, что на деньги от продажи её квартиры он купил роскошный автомобиль.
Ему пришлось долго объяснять, что для того, чтобы его уважали на работе, ему нужно иметь дорогое авто, и быть одетым с иголочки. Рекламное агентство это вам не xpeн собачий. Тут встречают по одёжке! Он хотел получить место директора агентства, и расписывал Юле прекрасную жизнь, которая наступит сразу после того, как он добьется цели.
Тогда, Юля простила его. Всё стало как раньше, даже лучше. На сэкономленные на себе деньги она подарила ему дорогой парфюм. Все коллеги женщины заметили и похвалили, а секретарша босса, Полина, даже сделала Гене недвусмысленный намёк, что не против встретится после работы.
К тому моменту Гена уже встретил Марию. Он пока не знал её настоящего имени, только ник «Скай леди». Рассматривая её фотографии на сайте, он улыбался и мечтал. Потом приходил домой, ел приготовленный женой вкусный ужин, иногда читал Егору сказку, и засыпал в мечтах о прекрасной принцессе «Скай леди».
— Ты так много работаешь! Бедный мальчик! — приходя к ним в гости, жалела его мать, Лидия Леопольдовна, — а Юлька целыми днями сериалы смотрит, зараза. И работу не ищет!
— Мам ну чего ты, так лучше, — возражал Геннадий, — за Егором пригляд. Ты же не хочешь с ним сидеть?
— Сейчас есть детский сад, а в школе продлёнка! А я, между прочим, зарабатываю! — обижалась мать, — я вон тебя вырастила, и работала! И ничего!
Юля
Свадьба Гены и Юли была скромной, а через три месяца на свет появился сын, Егор. Свекровь сразу сказала, что с внуком сидеть не будет. Это поставило крест на дальнейшем обучении Юли, по крайней мере, на ближайшие три года.
Когда ребёнку исполнилось пять, Юля не смогла вернутся в училище, у неё, кроме сына, был муж, который уважал чистоту в доме и требовал свежую рубашку каждый день. Она мечтала о том, что когда-нибудь потом, когда Егор станет постарше, она сможет пойти учится дальше.
Впрочем, свекровь отбила ей охоту становится учителем — она постоянно упоминала о том, что таких, как Юля — дети чувствуют и съедают за месяц. Максимум за два.
Лидия Леопольдовна не осознавала того, что сама является социальным каннибалом, который травит свою жертву, наслаждаясь своим интеллектуальным над ней превосходством.
Встреча с одноклассницей Марией перевернула привычный уклад жизни Юли. Она узнала, что муж изменяет ей с её подругой, Машей. После, когда первое потрясение прошло, Юля подумала, что будь она Геной, она бы тоже не смогла устоять перед обаянием Зинченко.
Маша ещё в школе имела успех. Учителя закрывали глаза на её прогулы, мальчики дрались за право танцевать с ней на дискотеках, а девочки все набивались ей в подруги. Но Маша почему-то выбрала её — отличницу тихоню Юлю Филатову. А она… она не смогла сберечь дружбу.
Сейчас Юля смотрела на себя в зеркало и вспоминала ту встречу на улице. Рядом с Зинченко она всегда имела бледный вид: и дело даже не в причёске или одежде. Мария была хороша и в ситцевом платье. Её уверенность в себе и харизма били через край. А Юля… скромница Юля даже стеснялась лишний раз спросить дорогу у прохожих.
Мария
Через месяц с небольшим после последнего свидания с любовником, Мария поняла, что беременна. Сначала не поверила — она пила дорогие таблетки, никогда не пропуская приём! Ну, почти…
На душе было скверно, но у неё было правило: не показывать своё состояние на людях. И поэтому она никому не сказала о новости. Мария раздумывала избавится от ребёнка, тем более, что его отцом был инфантильный человек, муж её подруги Юли. Она заблокировала его номер навсегда.
Через несколько дней сомнений и терзаний, она приняла окончательное решение. Отправилась к врачу и попросила направление на операцию. Врач, которая наблюдала её ещё со школы, стала отговаривать её.
— Сейчас лучшее время для родов, — говорила она, — риски сведены к минимуму. Подумайте, пожалуйста, прежде чем отказываться от возможности стать матерью.
— Я подумала. Дайте направление, Светлана Евгеньевна, — улыбнулась врачу, как лучшей подруге Мария.
— Хорошо. Но я обязана предупредить вас о последствиях, — взяв формуляр направления, сказала врач, — у вас вряд ли будут дети. Маточная беременность с вашими спайками… чудо, что наступила. А так, дело ваше, конечно.
— Ничего. Сейчас ЭКО делают, — махнула рукой Маша, — давайте направление.
— В понедельник пойдёте? — спросила врач.
Мария достала телефон, сверилась с графиком.
— Давайте в понедельник.
Светлана Евгеньевна расписалась и протянула ей направление.
— Печати внизу поставьте. Всего доброго!
В воскресенье Мария решила никуда не ходить, решила поваляться и посмотреть телевизор. По пятому каналу шла передача об ЭКО. Ведущий, чем-то похожий на Мефистофеля, гнусавым голосом говорил, что ЭКО прекрасный шанс для зрелых женщин, которые по каким-то причинам не смогли родить в молодости. На экране мелькали счастливые лица молодящихся, но явно небедных зрелых мам.
С ведущим спорил журналист, который утверждал, что зачастую женщины расплачиваются за ЭКО жизнью. Он упомянул двух известных личностей — одна была певица, другая актриса. Обе заболели агрессивной формой рака вскоре после того, как стали матерями с помощью ЭКО.
— Это совпадение! — тряс бородой активный защитник метода, профессор репродуктивной медицины и по совместительству руководитель клиники, где проводились соотвествующие процедуры, — статистика говорит о том, что..
Мария выключила телевизор и подумала, что сумку в больницу завтра соберёт. На работе она взяла отпуск на несколько дней.
С утра было пасмурно, лил дождь. Мария укладывала в сумку халат и кружку, когда ей позвонил отец.
— Маму только что увезли на скорой, приезжай! — сказал он коротко и назвал адрес.
По иронии судьбы это оказалась та самая больница, куда Мария собиралась ложиться на операцию. Несобранная сумка так и осталась лежать на диване.
В разговоре с отцом, Мария упомянула этот факт. Мол, собиралась сюда сегодня. Услышав, зачем, отец Марии был потрясён.
— Маша, ты что! Разве можно! Ты соображаешь вообще, чего ты собралась натворить? Даже думать не смей! — закричал он на неё, — совсем, понимаешь, с ума сошла!
— Папа! Позволь мне самой решать, — оторопело сказала она, потому что впервые видела отца в таком состоянии.
— Не позволю! Не позволю! — сказал он, — вырастим! Мы с матерью… тут он осёкся и посмотрел на дочь с каким-то изумлением.
— Пап! Что с тобой? Папа! — закричала она, — эй, кто нибудь! Человеку плохо!
Отца увезли. Этим же вечером Мария сожгла направление в тяжёлой стеклянной пепельнице.
***
— Геннадий Петрович, — вас ждут в переговорке, кокетливо сказала офис-менеджер, Полина, перехватив его на лестнице.
— Сейчас иду, — он улыбнулся девушке, и подумал, что если захочет с ней переспать, вряд ли это будет проблемой… проблема в том, что он не хочет. И всё из-за Марии. Дернул его пёс связаться с ней!
Он хотел положить телефон в карман, но увидев кто сидит за столом переговоров, промахнулся мимо. Айфон упал на ковёр, и он, наклонившись за ним, подумал, как глупо он, должно быть выглядит.
Мария сильно изменилась за те полгода, что он её не видел. Чуть поправилась. Заколола волосы. Но всё равно, её циничная полуулыбка вызывала у него непреодолимое желание подойти, растрепать ей волосы и поцеловать её.
— А вот и наш исполнительный директор! Садитесь, Геннадий Петрович! — улыбнулся шеф, — начнём, коллеги!
Всё время, пока шло совещание, Гена пытался сосредоточится на переговорах, но тщетно. Он думал только о том, как и чем живёт сейчас женщина, разрушившая его, такую уютную и приятную жизнь. Прошло уже три месяца, как жена выставила его, и он был вынужден вернуться к матери.
— Геннадий Петрович, вам слово, — улыбаясь, сказал шеф, — как вам видится этот проект? Как скоро вы могли бы реализовать его?
— Извините, Павел Савельевич, у меня есть несколько вариантов. Я буду готов предоставить два наиболее оптимальных, когда у меня будут реальные цифры.
Кивнув коллегам Генадий сел.
«Что он несёт»? — подумал шеф, но улыбнувшись, передал слово другому спикеру из своей команды: — Борис Фёдорович, прошу вас. Набросайте нам схему, пока Геннадий Петрович размышляет над своими вариантами реализации.
Мария смотрела на Геннадия, словно они никогда не были знакомы. Она тоже была удивлена встречей, но умела скрывать свои эмоции. Если бы она знала, что встретит здесь Гену, лучше бы отправила вместо себя своего зама.
«А он поправился, набрал лишние килограммы, подурнел. Неужели, Юля за ним больше не следит? Надо позвонить ей, узнать, как дела», — рассеяно думала она, делая вид, что помечает важные для себя моменты в блокноте.
Наконец, встреча закончилась. Все стали вставать из-за стола, пожимать друг другу руки.
— А вы идёте? — услышала она тихий голос, прямо у себя над ухом, — Мария?
Она встала и Гена увидел её живот.
— Поздравляю, — сказал он, вскинув голову, — и кто счастливый отец?
— Ты его не знаешь, — опустила она ресницы. — Он, в отличие от тебя не врун, и не маменькин сынок!
Она дерзко посмотрела ему прямо в глаза. От её улыбки его накрыла тёплая волна. Ему захотелось обнять её.
— Это… это мой ребёнок? Несложно ведь подсчитать, — он шёл рядом, заглядывая ей в лицо, как пёс.
— Павел Савельевич! — окликнула она Генкиного шефа, и тот обернувшись, остановился.
— Я буду ждать тебя, — прошептал ей Гена, очень тихо. Но она услышала и так же тихо, но внятно ответила ему:
— А вот этого, не надо!
— В чём дело, вы знакомы? — улыбнулся Павел Савельевич, заметив взгляд Геннадия.
— Нет, нет. Просто ваш исполнительный директор предложил нам начать с нативной рекламы, это не наш метод, — улыбнулась Мария, влекомая Павлом Савельевичем в его роскошный кабинет с оранжереей.
Покидая здание, Мария оглядывалась, Гена ей мерещился из-за каждого угла. Нервы у неё были расшатаны, полгода назад она похоронила отца, с которым была очень близка, и до сих пор не оправилась. Если бы не обещание, данное ему перед смертью, она бы избавилась от ребёнка, которого носила под сердцем.
Геннадий ждал её на стоянке. Он нашёл её автомобиль, на капоте машины Машу ждал роскошный букет.
— Маш, — Гена опустил глаза, — Маш, выслушай меня.
— Давай, только быстро, — сказала она, пикнув сигналкой.
— Маш, я люблю тебя. Я понял это, когда потерял тебя.
— То же самое ты и Юле, наверное, говорил, — отвернулась Маша, — лжец.
— Юля выгнала меня, но если бы этого не случилось, я бы сам ушёл. Правда. Потому что мне нужна только ты. Она хорошая, но… я не любил её. Не так, как она того заслуживала. Я знаю, что подонок. Но что мне делать?
— Дай пройти, Гена. Мне совсем неинтересно, что там у тебя: люблю, не люблю. Что за детский сад? У тебя ребёнок, Егор! Прекрасный мальчишка!
Говоря эти слова, она непроизвольно положила руку на живот.
— Маш… выходи за меня! Нашему ребёнку нужен отец.
— С ума сошёл! Не твой это ребёнок, ясно! У тебя есть Егор!
Он склонил голову:
— Ну и что, что не мой? Я его усыновлю!
— Дурак! — сказала она, садясь в машину.
Проехав несколько километров, она съехала на обочину и разревелась. Только один человек мог успокоить или уничтожить её окончательно. И она позвонила ему.
— Алё, Машка! Это ты? — заверещала в трубку Юля, — Прости меня, Маш! Я говорю тебе «Спасибо»! Маш!
— Филатова, ты где сейчас? Можно приехать? Я на машине.
— Кончено, Маш! Ну что за вопрос! Я безумно соскучилась!
— Ты там же, в тёткиной квартире на окраине?
— Нет, пиши новый адрес! — радостно кричала в трубку Юлия.
— Говори, я запомню, — вытирая слёзы, сказала Маша.
Адрес показался ей знакомым. Припарковавшись у башни-свечки, она поняла, что её подозрения верны. Это был дом Геннадия, квартира, которую он сам у себя снимал. Они несколько раз встречались здесь, в то время как мать Гены думала, что он сдаёт её какому-то бизнесмену из Кемерово.
Заинтригованная, Мария набрала номер квартиры в домофоне, и он сразу запиликал. Она поднялась на этаж, где её уже ждал Егор.
— Здравствуй, Маша! — сказал он, — а что ты мне принесла?
Она вспомнила, что у неё в сумке есть конфеты из кумквата. Пытаясь их найти, она нащупала сложенный вчетверо лист. Как он сюда попал? Она не помнила, чтобы клала его. Хотела выкинуть, но не стала.
— Держи — протянула она мальчику пакет конфет.
— Спасибо! — сказал он, — пошли скорей, у мамы сейчас урок заканчивается.
— Урок? Она учится, — уважительно покачала головой Мария, — ну, а ты? Когда тебе в школу?
— Через год, — улыбнулся Егор, — но Лида говорит, что лучше через два.
— А сам как хочешь?
— А я вообще в школу не хочу, — засмеялся Егор, разворачивая конфету, — мне в садике хорошо!
— Вот как! Понятно! — потрепала его по вихрам Мария.
Тут к ней вышла Юлия. Увидев подругу в положении, она немного растерялась.
— Ой, Машка! Когда успела? — ахнула она.
— Так получилось! — улыбнулась та, но улыбка вышла грустной, виноватой.
Она рассказала подруге всё, как есть. И про «последнюю встречу» и про отца. Юлия слушала не перебивая, а потом спросила:
— Маш, а может, это судьба?
— Не понимаю, на что ты намекаешь, — сказала Мария, — что судьба? Что наши дети станут родными по отцу?
— Да нет, лицо Юли стало серьёзным, — просто Гена любит тебя.
— Что, прости?
— Тебя трудно не любить, — сказала Маша, — ты такая… и он влюбился. Он мне признался потом, что не может тебя забыть. Я не смогла этого вынести, и выгнала его.
Потом тётка позвонила, сказала, что через неделю возвращается. Гена, узнав об этом, привёз нас с Егоркой сюда, и прописал. Сказал, что квартира наша. Он неплохой человек, хотя эти его рубашки! — засмеялась Юля, — вспоминаю, как страшный сон!
— Но как ты? Как у тебя жизнь? Егор сказал, ты учишься? — перевела Маша тему разговора в другое русло.
— Нормально. Учусь, как и собиралась, на психолога. Дистанционно.
— Нравится?
— Да, я стала увереннее, сильнее. Вот, тренируюсь… на сайте знакомств!
— О! Покажи свой улов, — заинтересовалась Маша.
— Пойдём! — Юля включила компьютер и открыла сайт.
Листая фото написавших Юле мужчин, Маша, время от времени, комментировала:
— О! Вадик! Юля, не трать время, он только языком!
— В смысле? — схватилась та за голову, — инвалид, что ли?
— Болтун, вот чего! А вот этот, Денис, занудный очень. Просто с первого раза у меня в бан улетел, — засмеялась Мария.
— Это всё так, ерунда! Мне тут один понравился,— Юля открыла профиль мужчины, — вот. Ну, что скажешь?
— Не знаю даже, — изучая мужественное лицо соискателя женских сердец сказала Маша, — я всегда думала, что разбираюсь в людях… но теперь не уверена.
Вернувшись от подруги домой, Мария быстро уснула. Ночью она проснулась, и вспомнила про листок в сумке.
Достала его. Принесла свою верную пепельницу толстого стекла, в которой сгорело направление на аборт, и спички. Развернула, и прочла всего одну строчку:
«Я буду любить тебя вечно».
Она чиркнула спичкой, и листок, прогорев, превратился в пепел.
После этого Мария видела Гену лишь однажды — на свадьбе Юли. Та выходила замуж именно за того брутального парня, которого показывала тогда на сайте Марии.
К тому времени, Маша уже родила дочь и явилась на свадьбу подруги под руку со своим хорошим приятелем. Боялась, что Гена опять станет атаковать её. Это сработало. Увидев, что Маша не одна, Гена расстроился и почти сразу уехал.
Как-то раз, подруги встретились в центре, и Юля обмолвилась, что Гена отбыл в Юго-Восточную Азию, где открыл филиал своего агентства и возглавил его. Что там он женился на скромной и покорной женщине по имени Нын, и по слухам, она на сносях.
— Так что, у Егора и Алёнки скоро будет брат или сестра! — засмеялась Юля, заканчивая свой рассказ,— ловок, конечно, Генка оказался!
— Да, — улыбнулась Мария, — не промах.
Вернувшись домой, она отпустила няню и закрыла лицо руками. Панчо, чувствуя её настроение, тихонько поскуливал, и она взяла его на руки. С пёсиком на руках, она пошла выключить свет в комнате Алёнки. Но та не спала.
— Мам, ты чего? — спросила она, нахмурив брови.
— Боже, да ты вылитая Лидия Леопольдовна! — утирая слёзы, всхлипнула Мария.
— А кто она? Кошка?
— Почему кошка? — удивилась Мария.
— Ну, если Леопольдовна, значит, у неё папа был кот Леопольд! — села в кровати девочка, — … а мой папа скоро придёт?
— Боюсь, что никогда, — Маша обняла дочку, — прости меня, малыш.
