После того, как сын съехал к своей девушке, Кира ощущала пустоту. Несмотря на то, что больше двадцати лет была замужем. Может быть потому, что давно не воспринимала мужа, как объект любви? Любимый сыночка стал для неё центром вселенной с момента своего рождения, но осознала она это только сейчас.
Кира села, не включая света, перед трюмо. Комнату уже заполнили зимние сумерки, и женщина, взиравшая на неё из зазеркалья, казалась моложе своих лет.
Послышался лязг ключей — это Игорь вернулся с работы. Кира не готовила ужин. Зачем? Если бы был Олежка, а так… ни есть, ни готовить не хотелось. Ей было стыдно, но она ничего не могла с собой поделать.
Муж вошёл и снимая дублёнку, крикнул дежурное:
— Я дома! Кира, ты тут?
— А где же мне быть, — отозвалась она, — извини, я только что пришла. Ты, наверное, голодный?
— Не переживай, я перехватил на работе, — муж напевая, пошёл на кухню. Зашумел чайник.
— Чай будешь? — крикнул он ей из кухни.
— Нет, спасибо.
Вот и поговорили. Игорь, заварив себе чай, пошёл в комнату сына и включив телевизор, устроился на диване. А она, отправилась в спальню, почитать немного.
Но спустя короткое время в дверях появилось обеспокоенное лицо Игоря.
— Ты себя хорошо чувствуешь? — спросил он, — хочешь, посмотрим какой-нибудь фильм, всё равно игра в записи. Я уже знаю счёт.
— Нормально всё. Не надо фильм, я хочу почитать и лягу, — ответила она, доставая с полки книгу. — Завтра я обещала к матери заехать после работы. Не хочешь ли составить мне компанию?
— Нет, завтра не могу, — замялся Игорь, — Михалыч просит задержаться. У него день рождения. Мы уже и подарок купили.
Он хотел рассказать, что выбрали и почём, но она оборвала его:
— Ну, ладно тогда, поздравь его от меня.
Решив, что жена обиделась, Игорь предложил:
— Давай послезавтра вместе к твоей маме поедем? Ну, правда, завтра я никак не могу, Михалыч обидится!
— Да нормально всё, — успокоила она его, — даже хорошо, что не поедешь.
***
Мама Киры жила в том же микрорайоне, но с тех пор, как из домов, которые находились как раз по пути, стали выселять людей и огораживать территории, путь сильно увеличился.
Идти через нежилые дома удовольствие сомнительное, а в обход получалось намного дальше, со всеми переходами и светофорами.
Отпросившись пораньше с работы Кира купила кое-какие продукты, «Невский» к чаю, и отправилась к матери.
Оксана Дмитриевна вела активный образ жизни. Вот и сейчас, она едва успела раздеться, вернувшись с прогулки.
— Здравствуй, доченька! Ну, как твои дела? — спросила она, принимая у Киры сумки.
— Нормально, — уныло отвечала Кира.
Уже после, за чаем, она пожаловалась матери:
— Какая-то пустота внутри… с тех пор как Олег уехал.
— Глупости, Кирочка, — Оксана Дмитриевна поставила перед дочерью блюдо с черничным пирогом, — считай, что жизнь только начинается! И очень хорошо, что Олег съехал от вас. Он уже слишком взрослый, чтобы жить с родителями!
— Так-то так, но я просто не знаю, чем теперь себя занять.
— А Игорёк что? — спросила мать, — кстати, чего он не пришёл? Вечером у нас тут жутковато стало с этими стройками, одной тебе возвращаться будет не очень приятно!
— У его приятеля сегодня юбилей, — отозвалась Кира, — а насчёт страшно… да и кому я нужна?
— Не скажи! Хулиганья хватает, н a p к o м а н ы всякие. Ты позвони Игорю, пусть встретит! Не обязательно же до полночи с приятелем заседать!
— Да дойду, я мам, не переживай, — Кира взяла себе пирога, — что со мной может случиться! А Игорь пусть отдохнёт, поест хоть.
— А ты что же, моего зятя в чёрном теле держишь? — заволновалась Оксана Дмитриевна.
— Да нет, нет, я пошутила, — опустила глаза Кира.
Они посидели, попили чаю и она стала собираться. Оксана Дмитриевна снарядила ей с собой сумку с продуктами, которые Кира купила для неё.
— Я не ем все эти сыры и колбасы, — сказала она, — желудок уже не тот!
Вздохнув, Кира взяла сумку.
— Ладно.
— Позвони, как дойдёшь, — напутствовала дочь Оксана Дмитриевна, — и иди по улице. Не вздумай через стройку!
— Конечно, мама, не волнуйся! — успокоила её Кира, — дойду, позвоню.
***
Всё, что говорила мать, сразу же выветрилось, как только закрылась дверь квартиры. На улице сильно похолодало. Кира пожалела, что надела сегодня юбку, а не джинсы. Тонкие колготки не защищали от мороза, а ветер так и норовил совать с неё полушубок. «Срежу через выселенку, ничего со мной не случится» — подумала она, — «зато через пятнадцать минут буду дома».
Она дошла до забора, изукрашенного граффити. Дальше узкая тропинка, вытоптанная в снегу, довела её до места, где любители «срезать» перебирались через брешь в заборе. Аккуратно, чтобы не порвать колготки, Кира перебралась через брешь и оказалось во дворе хорошо ей знакомого дома.
Вся юность здесь прошла. Сейчас жильцы были расселены и сам дом выглядел жутковато: стёкла кое-где были выбиты и блестели под окнами в холодном свете одинокого фонаря.
Кире показалось, что кто-то пристально наблюдает за ней из окна. Она ускорила шаг. Из-под ног выскочила испуганная бездомная собака. От неожиданности Кира поскользнулась и упала. Собака, привлечённая запахом колбасы из её сумки, поскуливая, завиляла хвостом и подошла ближе.
Кира была права: за ней наблюдали. Внутри дома заметался луч фонарика. Кира поднялась на колено, и попыталась встать. Она подвернула ногу, и та сильно болела. «Сама д у р а», обругала себя Кира. Ей стало больно и страшно.
Испугавшись, что собака бросится на неё, она достала кусок докторской колбасы и бросила ей. Та мгновенно проглотила его, как показалось Кире, вместе с обёрткой и снова уставилась на Киру голодными глазами.
Тем временем, хлопнула дверь подъезда, и к Кире направился человек.
Он отогнал пса, скинул с себя куртку и бросил на снег.
— Сядьте, я осмотрю вашу ногу, — предложил мужчина. Кира осторожно присела, вытянув ногу.
Он начал осмотр. Кира не сопротивлялась, ей было больно, но не страшно. Мужчина не был похож на грабителя. Она напряжённо вглядывалась в его лицо, и оно показалось ей знакомым. — Фёдор? — неуверенно сказала она, — это ты?!
Руки его остановились и он посмотрел на неё.
Это точно был он, красавчик Фёдор! Все девчонки в школе были в него влюблены, включая и Киру. Ах, какая была у него улыбка!
Но сейчас его лицо было трудно назвать даже симпатичным: лоб прорезали глубокие морщины, щёки ввалились, а под глазами легли тёмные тени.
— Простите, я вас не узнаю, — он продолжил прощупывать ей ногу, — у вас, дамочка, растяжение. Нужно вызвать такси. Я помогу добраться до машины.
— Федор, это же я, Кира! Из восьмого «Б»! Поверить не могу, что ты меня не узнал! Ты ещё называл меня Маленькой!
Он ещё раз внимательно посмотрел на неё. По губам скользнуло подобие улыбки, но эта была совсем не та улыбка, сводившая с ума школьниц. Казалось, что он стесняется своих зубов.
— Маленькая… теперь вспомнил. Прости, не узнал, столько воды утекло, — пробормотал он, отпуская её ногу, — ты сможешь вызвать такси, или мне пойти поймать частника?
Ей стало обидно, что он так с ней обращается. Она узнала его в таком виде, а он…
— Я вызову, — сказала она, — помоги дойти до дороги.
— Конечно, — он протянул ей жесткую ладонь, и она, оперевшись на неё, попробовала встать. Вызвала такси к ближайшему жилому дому.
— Лучше всего ехать в травмпункт, там проверят получше, наложат повязку, — прикуривая сигарету, посоветовал Фёдор.
— А что ты тут делаешь, вообще? — она смотрела на его профиль, и всё ещё сомневалась, что это не сон, — разве вы не переехали?
— Кому надо, переехали. Я не знал. Неделю назад вернулся домой, а дома-то и нет.
— Откуда? — не поняла Кира.
— А ты не в курсе? — не глядя на неё спросил Фёдор.
— Нет, я ни с кем из наших не общаюсь… мы с мужем мотались по стране несколько лет, только два года назад купили здесь квартиру. К маме поближе. А ты где был?
— Отсидел почти шесть лет.
— Ты? Отсидел?! — не поверила своим ушам Кира, — бога ради, за что?
— Не кричи, Маленькая, разбудишь лихо. Здесь теперь разные люди обитают, — тихо предупредил Фёдор, — а сидел я по сто тридцать первой. Знаешь, что за статья?
Кира знала. Одно время она работала в суде. Правда, регистрировала дела другого рода — по банкротствам.
— Не может быть! — удивилась она, — ты? Ни за что не поверю! Тебе бы и так любая дала.
— Она и дала. А потом заявила, — он медленно выдохнул дым, — потом захотела заявление забрать, да поздно было.
— Какой ужас, — Кира даже забыла про боль в ноге, — Федь, поехали со мной. У меня нормальный муж, переночуешь у нас, а там решим, что делать! У нас тепло, ванна.
— Здесь тоже есть вода, пока. Холодная правда, ну, ничего. Тут, кроме меня, ещё двое живут.
— Поехали, Федя! — заметив приближающийся автомобиль, Кира схватила Фёдора за рукав, — ночью заморозки обещали!
— Нет, Маленькая, не пойду. Что скажет твой муж? — он сделал шаг, чтобы проводить её к ожидавшей машине.
— Слушай, у меня мама тут в двух шагах живёт, пошли к ней! — пришла ей в голову шальная мысль.
— А такси?
— Позже вызову, — она крепче вцепилась в поддерживающую её в руку, — не проблема.
****
Оксана Дмитриевна успела принять ванну и теперь лежала в постели. По телевизору шло юмористическое шоу, и Оксана Дмитриевна мирно под него похрапывала. Звонок в дверь заставил её вздрогнуть, она открыла глаза и запаниковала. «Кого несёт»?
Решив, что звонивший ошибся квартирой она осталась в постели. Но звонок повторился. Тогда она на цыпочках подошла к двери и посмотрела в глазок.
— Мам, открой, это я! — узнала она голос дочери, — и со мной Фёдор!
Оксана Дмитриевна завязала халат и отворила дверь.
— Что случилось?
— Я ногу подвернула! — Кира, сильно хромая, зашла в квартиру, — хорошо, что Фёдора встретила. Он помог мне.
Оксана Дмитриевна с подозрением оглядела мужчину.
— Здравствуйте, — кивнул ей Фёдор.
Он снял шапку, но это не помогло. Ведь Оксана Дмитриевна не была в него влюблена, поэтому совсем не узнала его.
— Здравствуйте, — сухо ответила она и обратилась к дочери, — и что ты собираешься делать?
— Можно, мы выпьем чаю и решим? Мы давно не виделись. Ты не помнишь Фёдора?
— Нет, — Оксане Дмитриевне не понравилось, что дочь на ночь глядя притащила в дом какого-то оборванца. Она отозвала её в сторону и всё это высказала.
— Мам, ну это же Федя, вспомни! Я по уши была в него влюблена. Слушай, клянусь, совершенно случайно встретились. Я ногу подвернула, а тут он… может, это судьба?
— Да ты посмотри на него! — шепотом возмущалась мать, — на его одежду. Пьяница! Охламон. Давай, отправляй его. Я спать хочу, но пока он в доме, какой тут может быть сон!
— Мам, ну зачем ты так… Фёдор…
Она не успела договорить, как услышала, что скрипнула входная дверь и защёлкнулся замок. Фёдор не захотел быть причиной распри между женщинами и ушёл.
Кира обиделась на мать и вызвав такси, сама доковыляла до лифта, и по стеночке спустилась на улицу. Фёдора нигде не было.
В травмпункт Кира не поехала, выпила обезболивающее и кое-как уснула. Ей снился несчастный, замерзающий Фёдор, вынужденный жить в холодном доме, питаться просрочкой и слушать пьяный бред своих товарищей по несчастью.
Утром Кира проснулась разбитой. Муж, собираясь на работу, тронул её за плечо.
— Ну, как юбилей Михалыча? — спросила она его.
— Нормально, — ответил Игорь, — я припозднился немного, ты уже спала, я не стал тебя беспокоить. Ну, а ты как?
— Болит, — она откинула одеяло, и показала ногу, — упала вчера.
— Нога опухла, это может быть и перелом. Надо срочно ехать в травму, делать снимок, — нахмурился Игорь. — Я отвезу.
Он позвонил на работу и отпросился. «Просто голова у Игорька трещит с бодуна, а тут такой повод не идти» — подумала про мужа Кира, держась за его руку.
Перелома не обнаружили. Доктор, наложив повязку и прописав мазь, отпустил Киру. Игорь завёз жену домой, а сам поехал на работу.
Помахав ему рукой в окно, Кира стала собирать вещи. Она побросала в большой чемодан вещи мужа, в основном тёплые, которые он не давно не носил, а также положила туда же продукты: крупы и консервы.
Спустившись с чемоданом вниз, она вызвала такси и поехала к выселенному дому.
Днём территория смотрелась по-другому, но всё равно неприглядно. То тут, то там сновали всякие подозрительные личности. Вчерашняя собака, напугавшая Киру, вышла из укрытия и направилась к ней, виляя хвостом и надеясь на подаяние.
Кира остановилась под окнами и крикнула:
— Фёдор!
В одном из окон немедленно показалась взлохмаченная голова.
— Слышь, Васильич, к тебе вчерашняя баба! Уже и с чемоданом! Чем ты её так очаровал?
Потом Кира почувствовала запах перегара, и только затем услышала за спиной другой голос:
— Вы к Федьке?
От неожиданности она снова чуть не упала, но спросивший успел её подхватить. Он взялся было за ручку чемодана:
— Дай, помогу!
— Отвали от меня, ч ё р т, — сказала Кира, и снова крикнула: — Федя!
Дверь подъезда открылась, и к ним, шатаясь, вышел Фёдор. Похоже, что он был болен или пьян.
— Маленькая? Ты зачем пришла? — спросил он.
— У вас же нет отопления! — она протянула ему чемодан, — там тёплые вещи и продукты… кое-какие.
— Вот это я понимаю! — встрял пьяница.
Кира поёжилась, а Фёдор сказал ему:
— Отойди, Лёнчик.
Кира прикоснулась ко лбу Фёдора и отдернула руку:
— Ты горишь! Нужны лекарства, тёплая постель!
— А тебе что врач сказал? — спросил Фёдор, кивнув на её перевязанную ногу в расстёгнутом сапоге.
— Ерунда, — ответила она, — возьми хотя-бы вещи. Я привезу лекарства!
Продукты Фёдор принял, и то лишь потому, что приятели о них знали и в противном случае не простили бы ему. А вещи брать долго не хотел. Но Кира сказала, что никуда не уйдёт, и тогда ему пришлось взять.
Уже на следующий день она снова была там, привезла лекарства и газовую плитку с баллончиком.
На этот раз она поднялась в квартиру, где жили бездомные. Там стояла буржуйка и было теплее, чем на улице. Кислый запах гнилых овощей устоялся в комнате, но зато была вода и возле печки сушились какие-то вещи.
Приятели Фёдора, Лёнчик и Сало, были от Киры в восторге, называли хозяйкой, и наперебой благодарили за «хавчик».
Только Фёдор хмурился и молчал. Она понимала, ему, должно быть, стыдно за убогую обстановку или неловко принимать помощь от женщины. Скорее всего, и то, и другое. Но это только усиливало её желание помочь.
Муж не мог не заметить её активности и удивлялся, что с травмой жена порхает и почти не бывает дома.
— Кира, что случилось? — спросил он её прямо. — У тебя больничный, где ты пропадаешь?
Она хотела что-то соврать, но в последний момент передумала.
— Там, в выселенном доме живёт один человек… мой старый знакомый. Семья предала его. Получили квартиру и уехали. А он не знал и вернулся туда. И теперь вынужден выживать.
Муж помолчал немного и спросил:
— Что за человек? Откуда вернулся?
— Его зовут Фёдор, мы в одной школе учились, — нехотя ответила Кира, — а вернулся он из тюрьмы, куда попал ни за что!
— Как обычно у нас бывает, — отметил муж.
— Игорь, я тебя прошу, не ёрничай! Он нездоров… в доме без отопления… я пытаюсь его лечить.
— Я не ёрничаю, Кира, просто не понимаю — Игорь с сомнением посмотрел на жену: — а почему ты должна его лечить? Во-первых, ты не врач, а во-вторых, тебе самой нужна помощь.
— Я и не ожидала, что ты поймёшь, — обдав мужа ледяным взглядом, заключила Кира.
Он ничего ей не ответил, обиделся.
А Кира, слегка отдохнув, поспешила с горячим термосом к больному Фёдору. Тем временем, он совсем ослаб.
— Надо вызвать скорую! — заявила Кира, — немедленно.
— Не приедет! А приедут, сделают укол и не возьмут! — уверенно заявил Лёнчик, — кому мы нужны, без прописки.
— Точно! — подтвердил Сало, — я пытался со своей ногой в поликлинику заявиться, что там началось! — и он махнул рукой.
— Федя, — растрясла Фёдора Кира, — у тебя есть документы?
— Документ у него есть, — ответил за товарища Сало, — а вот прописки и полиса — нет. И больница ему откажет.
Кира всё равно позвонила и пошла встречать бригаду. Приехала пожилая фельдшер а с ней совсем юный паренёк.
— Мы по таким адресам не выезжаем, — возмущалась фельдшер.
— Очень вас прошу! Человек может умереть! — уговаривала её Кира и сунула заранее заготовленные деньги.
Увидев Фёдора, врач отдала распоряжения сопровождавшему её пареньку:
— Беги, скажи Петровичу, пусть подгонит машину как можно ближе! И носилки принеси!
— Что с ним, доктор? — спросила Кира, но фельдшер даже не посмотрела в её сторону, открыла чемоданчик и набрала в шприц лекарство.
— Приготовьте пока документы! — сказала она, — вы кто? Жена?
Этот вопрос смутил Киру, но она быстро нашлась:
— Я ему всё равно что сестра!
— Давайте паспорт и полис! — делая укол, строго сказала врач.
— А… полис он не успел оформить, — сказала Кира первое, что пришло ей в голову, — вот паспорт.
Протянув паспорт, она боялась, что врач будет спрашивать, почему они находятся в выселенном доме. Но та, сложив обратно свой чемоданчик, посмотрела на приятелей Фёдора:
— Ну что, орлы, донесёте своего приятеля до машины?
Приободрённые таким обращением, Лёнчик и Сало выпрямили спины и синхронно кивнули.
Фёдор быстро шёл на поправку. Кира навещала его в больнице.
В начале недели к ней подошёл лечащий врач и сообщил, что скоро выпишет Фёдора домой.
— В смысле… домой? — она не была к этому готова, — а… а когда?
— Завтра после обеда, — пообещал доктор, — стационарное лечение больше не требуется, дома попьёте таблеточки и будете в порядке!
Кира пошла в палату к Фёдору. Его соседи по палате, те, что могли ходить, тут же тактично вышли. Фёдор читал оставленный кем-то из пациентов потрёпанный журнал «Новый мир». Увидев Киру, он отложил журнал и улыбнулся ей.
— Феденька, я тут… — она не знала, как начать разговор, — в общем, тебя завтра выписывают. Куда ты пойдёшь?
Он сел в кровати и посмотрел на Киру.
— Не переживай за меня, Маленькая, не надо. Я найду, куда пойти. В конце концов, у меня брат живёт в Коломне. Постараюсь устроится там.
— А почему сразу к брату не поехал? — усомнилась в искренности его слов Кира, — должно быть, ты просто успокаиваешь меня, а сам вернёшься к этим забулдыгам, бомжам!
— Зря ты так. Они тебя боготворили, — снова взял журнал Фёдор, — а врать тебе у меня нет причин. Спасибо за всё, Маленькая. Но на этом хватит.
Она постояла рядом с ним ещё минуту или две, но он больше так и не удостоил её вниманием.
Тогда она, не сказав больше ни слова, отправилась домой. Всю дорогу внутри кипела смесь обиды на Фёдора и презрения к себе.
«Неблагодарный! Я перед ним… я для него… а он…ни доброго слова, ни ласкового взгляда! Одно сухое «спасибо»! — досадовала Кира — больше не пойду к нему! Пусть едет в Коломну или к дружкам возвращается… мне до этого нет ровно никакого дела»!
Но… вечером она снова была в палате у Фёдора.
— Я хочу, чтобы ты переехал к нам… то есть ко мне, — сказала она, терзая шейный платок, — с мужем я договорилась. Он не возражает.
Это была ложь. Но Кира больше сомневалась в Фёдоре, нежели в муже, поэтому решила сначала заручиться его согласием, а после поговорить с Игорем.
— Зачем? — удивился Фёдор, — тебе это надо?
— Затем, что я… я… — она опустила голову. Лицо её пошло пятнами. Наконец, она подняла на него полные слёз глаза и прошептала: — я чувствую, что нужна тебе. Позволь мне помочь.
— Тоже мне, мать Тереза! — насмешливо ответил Фёдор, чем ранил её в самое сердце.
— За что ты так со мной? — спросила она.
Слёзы тотчас побежали по её лицу, оставляя на нём синие дорожки от туши. Увидев это, Фёдор смягчился:
— Ну, извини. Я не хотел тебя обидеть, Маленькая! Ты действительно очень здорово помогла мне. Если бы не ты, возможно, я бы уже умер. Спасибо тебе.
— И это всё? — дрожа всем телом, сказала она, — «Спасибо», и «уходи»? Почему ты не хочешь позволить мне помочь тебе снова стать человеком, жить нормальной жизнью? У меня есть связи. Прошу, хотя-бы несколько дней, поживи у меня, пока не решим, что делать дальше!
Он помолчал, перед тем как ответить.
— Ну, если муж не возражает, тогда… — было заметно, что он всё ещё сомневается.
— С мужем мы давно чужие, — поспешила успокоить его Кира.
Тем же вечером, когда Игорь приехал с работы, она рассказала ему что им лучше жить врозь. Потому что любви давно нет, у Олега своя жизнь, и вообще.
Игорь слушал молча. Когда она закончила свой монолог, посмотрел на неё с сочувствием.
— Бедняжка! — сказал он наконец. — И давно ты страдаешь с нелюбимым мужем? Или ты это поняла, встретив этого… как его… Фёдора? Так его, кажется, зовут?
— Я поняла это задолго до того, как встретила его! – с чувством воскликнула Кира.
Она была рада, что муж воспринял сказанное ею относительно спокойно.
— И что теперь? Я так понимаю, что у твоего кавалера есть проблемы с жильём и со здоровьем?
— Со здоровьем уже нет, — быстро ответила Кира. — А жить он будет здесь.
— А мне куда прикажешь деться? Испариться? — поднял брови муж, — или вернуться к своей маме?
— Было бы здорово! — Кира попыталась улыбнуться, но муж не оценил, и бросив скупое «нет», отправился в комнату сына. Хлопнула дверь, зажужжал включенный компьютер.
— Игорь, давай подадим на размен, — предложила она, стоя под дверью и не решаясь войти.
Он открыл дверь и посмотрел сквозь неё:
— Конечно, дорогая. Но, сначала, логичнее развестись.
Её неприятно поразило, с какой лёгкостью он это сказал. Потому что говоря «любовь ушла» она, прежде всего, имела ввиду себя.
Пребывая при этом в уверенности, что разойтись с мужем будет проблематично. А тут вдруг он сам…
В глубоких раздумьях лежала она в постели и размышляла о вероломстве Игоря. Он, наверное, давно обманывает её, и ему только на руку развод и делёж квартиры. В противном случае он бы сам не предложил развод. Так она думала. И с теми мыслями уснула.
****
На блестящих от солнца волнах покачивалась лодка. В ней сидели двое — вихрастый паренёк в клетчатой расстёгнутой рубашке и девушка в ситцевом сарафане.
— Твоя мама меня никогда не примет — грустно сказал паренёк, — может, уедем куда-нибудь вдвоём? Ты и я?
— Куда уедем? Зачем, Игорь? — смеялась девушка, — мама привыкнет. Мы поженимся и ей ничего не останется, как смириться с этим фактом!
И она поцеловала парня в губы, и он притянул её к себе. Они были молоды и счастливы…
****
Она проснулась от хлопка. Это хлопнула входная дверь, муж ушёл на работу. Обычно он, уходя, будил её, желал ей хорошего дня. Обиделся. Ну и пусть.
Кира встала, накинула халат и вышла на кухню. Чайник был холодный, плита тоже. Судя по всему, Игорь ушёл, не позавтракав.
Она вспомнила свои вчерашние подозрения насчёт него и, к удивлению, вместо облегчения, почувствовала неприятное чувство, сродни ревности.
«Главное, не думать сейчас о пустяках. — одернула себя она, — сегодня важный день: сегодня выписка!»
В заботах о Фёдоре, она забыла про визит к своему врачу, который должен был оценить степень её собственного выздоровления.
Зато в больницу к Фёдору она приехала чуть раньше — к обеду. Никого не увидев в холле, она хотела подняться к нему на этаж, но её остановил охранник.
— Сейчас не положено, — сказал он, как ей показалось, с усмешкой, – приемные часы…
— Да знаю, я знаю, — огрызнулась она.
Вскоре она увидела Фёдора. Джинсы мужа болтались на нём, было очевидно, что они ему велики. Свитер смотрелся лучше — мешковат и мешковат.
— Здравствуй, Феденька, я заказала такси, оно, наверное, уже у входа, — затараторила Кира, а сама неожиданно для себя, подумала: «Если ты сейчас откажешься ехать, я возражать не стану. И так с тобой набегалась»
Но Фёдор ничего не сказал. Надел старое пальто Игоря и послушно сел в машину.
— Первым делом тебе нужно в ванную, — искусственно засмеялась она, усаживаясь рядом с ним, — весь пропах… больницей.
— Как скажешь, мамочка, — отвернулся Фёдор и уставился в окно, на пробегающие мимо дома и улицы.
«Мамочка» резанула ей слух, но она смолчала.
Когда они приехали, она выдала Феде тапочки и халат, показала, где взять чистое бельё и полотенца.
И только тут вспомнила, что опоздала к своему врачу.
Посмотрев на часы, она решила, что успеет вернуться до прихода мужа. Если он, конечно, захочет возвращаться в квартиру, куда она обещала привести Фёдора.
За дверью ванной комнаты слышался шум льющейся воды.
— Феденька! — постучалась она в дверь, — мне нужно отойти! Там на плите обед, выйдешь — поешь! Я скоро подойду!
****
Игорь договорился со своим старым приятелем о том, что поживёт у него какое-то время. Он отпросился с работы и надеялся успеть забрать необходимые ему вещи до того, как жена приведёт домой постороннего мужчину.
Осторожно открыв дверь ключом, он понял, что в ванной кто-то есть, и решил, что это жена.
— Кира! — позвал он, — это я.
Воду выключили, послышался шум. Дверь распахнулась и Игорь увидел перед собой худого, бледного мужчину.
****
У травматолога была полная запись. Поскольку Кира пропустила свою очередь, врач обещал принять её, как только будет окошко, или в конце рабочего дня, до которого оставалось чуть меньше двух часов.
Несколько раз Кира порывалась уйти, но ей было необходимо продлить больничный, и она смиренно ждала, попутно выслушивая жалобы какой-то словоохотливой старушки со сломанной рукой.
Наконец, доктор позвал её.
— Ну, как наши дела? — спросил доктор, даже не взглянув на неё. Он заполнял формуляр. — Как нога? Беспокоит?
— Знаете, доктор, беспокоит. Не так, конечно, но…
Врач посмотрел на неё поверх очков и кивнул:
— Хорошо, тогда запишу вас на пятницу. Выпишу вас и со спокойной душой уйду в отпуск!
Он подмигнул ей и попросил пригласить следующего пациента.
Кира посмотрела на часы. Муж должен прийти с работы вот-вот, если она не поспешит, то…
Дрожащими руками она еле попала ключом в замок и открыла дверь. Дома было темно и так тихо, что был слышен ход стрелки настенных часов.
— Федя! — осторожно позвала Кира, — ты здесь?
— Да. — услышала она лаконичный ответ.
— А я больничный продлила! — похвасталась она, снимая обувь, — а что ты без света сидишь?
— Без света лучше думается… — ответил Фёдор, и его голос показался ей ласковым, даже нежным.
«Наконец-то» — подумала она и прошла на кухню.
— А о чём думаешь? — она села рядом с ним и опустила голову ему на плечо. От него пахло одеколоном мужа, поэтому она добавила: — а Игорь не приходил?
— Приходил, — беспечно ответил Фёдор, — а думаю я теперь о том, куда деть его т р у п.
Приятная музыка, игравшая у Киры в голове, разом смолкла. Она, оторвав голову от плеча Фёдора, посмотрела в две блестящие звезды, в которые превратились в темноте его глаза.
— Как…? Как ты сказал? Это шутка?
— Какие уж тут шутки! Мы с ним не поняли друг друга. Теперь я буду Игорем. А Федю мы похороним. Надо с ребятами договориться. За десять «косых» закопают так, что ни одна собака не сыщет.
Кира встала и шатаясь, пошла в ванную. Увидела там кровавый отпечаток на раковине и сев на край ванны, внезапно разрыдалась.
— Кира? — услышала она удивлённый голос Фёдора, — ты что, по мужу убиваешься?
— Он был хороший человек! Добрый! А ты… зачем? Он… — всхлипывала она, — поверить не могу!
— Кира! Зато теперь мы можем жить как муж и жена! Всё, как ты хотела! — он вошёл и попытался обнять её, но она в ужасе забилась от него в угол.
— Уходи!—закричала она так громко, что Федор поморщился.
— Но… куда же я пойду? — удивился он, — Давай жить вместе! Ты же просила, умоляла меня об этом!
— Что я скажу сыну?! Что сама привела в дом убийцу отца?! Уходи!
Он вышел. Было слышно, как он собирается. Щёлкнул выключатель. Фёдор медлил. Прошло несколько минут, показавшихся ей вечностью. Наконец, хлопнула входная дверь.
Дрожа, Кира выглянула из ванной и убедившись, что никого нет, прошла на кухню. Там она сняла трубку телефона, чтобы вызвать полицию — ведь где-то в квартире убитый муж…. Но тут взгляд её упал на листок бумаги на столе.
Незнакомым почерком на листке было написано:
Дорогая Кира!
Я не убивал Игоря. Он скоро должен прийти.
Он ничего не знает о злой шутке, это полностью моя идея. Хотел показать тебе, что ты его любишь. А остальное — пустые мечты.
Обо мне не беспокойся, я, как и собирался, уеду к брату.
Не держи на меня зла, Маленькая.
Ты очень хорошая и красивая женщина.
А я, циничный, перегоревший человек, больше не способный на чувства.
Прости и прощай. Спасибо за всё.
Фёдор.
Она вздохнула и снова пошла в ванну, ополоснуть лицо. Взгляд её упал на кровавый отпечаток.
С бьющимся сердцем она прошла в спальню, затем в комнату сына, в гостиную… но нигде не обнаружила Игоря. Тогда она села на диван и так сидела, пока не услышала шум отворяющейся двери.
Она тут же рванулась в прихожую.
Это был муж.
— Игорь! — бросилась она к нему на шею, — Боже мой! Наконец-то!
— Что случилось? — удивился он, — что с тобой? А где твой гость? Уже ушёл?
— Я, я так счастлива, — размазывая слёзы по лицу, говорила она, — так рада, что ты, наконец, дома! Что ты живой! Там кровь в ванной… я так испугалась! Игорь… прости меня! Прости!
— Кровь? В ванной?
Игорь снял ботинки и прошёл в ванную.
Увидев отпечаток, он успокоил жену:
— Так это твой Фёдор побрился неудачно! Я когда пришёл, он у меня одеколон попросил, прижечь порез.
— Прижечь… порез.. — счастливо улыбаясь, сказала Кира и спохватилась: — Боже мой, да ты, наверное, голодный!
— Нет. Я, честно говоря, от тёщи только что. Наелся так, что еле дошёл. Оксана Дмитриевна с чего-то решила, что ты меня не кормишь!
— А… что ты у неё делал? Только ел?
— Ну, почему? Навещал. Она давно просила лампочку вкрутить, а я как раз выходной на сегодня взял… для переезда.
— Какого переезда? — спросила Кира, прекрасно понимая, о чём речь.
— Теперь это не имеет значения, — улыбнулся он. И она почувствовала, как пустоту, оставшуюся после отъезда любимого сыночка, заполняет чувство благодарности и признательности человеку, который смог простить ей то, что она сама ни за что бы ему не простила.
