— Дашка, ты где сейчас?! — в динамике зазвенел взвинченный голос подруги. — Дома уже?
— Нет, только еду, — осторожно ответила Дарья, мгновенно насторожившись: Ксюша никогда не звонила «просто так». Значит, снова что-то стряслось.
— Немедленно дуй ко мне!
— Куда «ко мне»? Я же домой направляюсь.
— Какой домой?! Ты нужна здесь, срочно. Кажется… кажется, он умирает.
Пятница. Тринадцатое.
С раннего утра над Киевом лил колючий осенний дождь, будто рассердился на всех, кто рискнул вылезти из тёплых квартир. Зонты выворачивало, капюшоны сползали, прохожие семенили, пряча лица.
Дарья тоже схлопотала свою порцию влаги, пробегая от подъезда до машины, что скромно притулилась у дома.
— Бр-р-р… — передёрнула плечами она, хлопнула дверцей, запустила двигатель и выкрутила печку на максимум. — Ну и погодка.
От машины до офиса она уже бежала не под дождём, а сквозь мокрый туман — липкий, противный. Весь день Даша косилась на свинцовое небо и тяжело вздыхала: мрак давил на голову, мысли лениво расползались, работать совершенно не хотелось.
Хотелось одного — домой.
С четырёх до шести она буквально прожигала взглядом настенные часы, отсчитывая каждую минуту до свободы, и злилась: ну почему стрелки ползут, а не бегут?
За минуту до конца рабочего дня Дарья поняла: пора! Она первой выключила компьютер, первой выскользнула из офиса — снова в морось, первой вырулила со стоянки на своём возрастном «Форде» — лишь бы поскорее добраться до квартиры, влезть в пижаму и тёплые тапки, заварить крепкий чай, бухнуться в любимое кресло и смотреть, как «буря мглою небо кроет» — но уже с улыбкой, из тепла. И никакой ранний подъём: завтра суббота.
План был простой: мелодрама — плед — сон без задних ног и передних рук. Все будильники — «выкл». Телефон — в авиарежим. Никому не позволено портить ей выходной. И всё бы так и сложилось, если бы не Ксюша.
Звонок настиг за десять минут до дома. Дарья ещё не взяла трубку, а тревога уже царапнула грудь: с детсадовских времён они с Ксюшей знали друг друга вдоль и поперёк, и если та звонила — значит, действительно «горит». Просто поболтать Ксюше хватало мессенджера.
В прошлую субботу было то же: Дарья уложила в багажник сумки с продуктами и пустые банки — ехать в село под Черниговом к родителям — уже пристёгивалась, и тут звонок. Хотела было игнорировать, но совесть зашептала: подруга же.
— Привет, Ксю. Что-то срочное? — обречённо спросила тогда Даша, мечтая, что это — про погоду.
— Конечно срочное! — оживилась Ксюша. — В люксовом магазине сегодня распродажа, скидки до девяноста! Быстро дуй за мной — вместе сорвём джекпот!
— Я к родителям собралась. Обещала…
— Обещала — приедешь, просто чуть позже. Это же не секонд-хенд, а бутик! И кто, кроме тебя, скажет, что мне к лицу? Да и тебе гардероб бы освежить, а то ходишь всё в одном и том же, как монашка!
Дарья не спорила: объяснять про рабочий дресс-код было бесполезно — Ксюша не работала, родители обеспечивали. В тот день они вышли из магазина только под вечер, забив салон пакетами до потолка. В село Даша так и не добралась: пришлось нестись ранним воскресным рейсом туда-обратно, чтобы днём не заснуть на совещании.
Вот и сейчас телефон настойчиво вибрировал, а у Дарьи внутри всё сжималось: возьмёшь — пожалеешь, не возьмёшь — тоже. Она тяжело выдохнула и провела пальцем по экрану.
— Дашка, ты где?! Дома уже?
— Нет, только еду.
— Дом подождёт. Срочно на улицу Театральную, к скверу у Оперного. Помнишь, где мы в детстве гуляли? Жду.
— Может, ты объяснишь, что там? Я бы… честно… домой. Сил ноль.
— Думаешь, мне хочется? Стою одна, а тут… котёнок лежит.
— Ну лежит и лежит. Их полно.
— Да ты не понимаешь! Он не просто лежит. Кажется, он… умирает.
У Дарьи побледнело лицо. Что-то кольнуло под рёбрами.
— Еду, — сказала она коротко, швырнула телефон на сиденье и резко дёрнула руль. Машина выскочила на встречку, и только чудом «Шевроле» успел вжаться в тормоза. На следующем светофоре водитель поравнялся, опустил стекло и выдал отборную лексику, активно работая руками. Даша молча кивала: да, виновата; да, дурында. Из всего его монолога приличным осталось одно слово — «ненормальная». Но разве можно иначе, когда речь о живом существе?
До Театральной добралась за пятнадцать минут. Морось стала колоть сильнее, но Даша, не заметив этого, выбралась из машины и побежала к скверу — туда, где под деревом маячила Ксюша.
— Где он? — Дарья подлетела к подруге. — Живой?
— Вроде да… Я его веточкой тронула, он одним глазиком хлопнул — и снова.
Под деревом, весь мокрый и грязный, лежал крошечный комочек. Он вздрагивал и тяжело дышал. Было видно: замёрз, истощён.
— Бедненький… — шепнула Даша и аккуратно подняла кроху на руки.
— Ну что? — Ксюша вцепилась взглядом. — Поможешь? Пристроишь «в хорошие руки»?
— Конечно, — улыбнулась Дарья. — Не переживай, вытащим.
— Слава Богу! — выдохнула подруга. — Я как увидела — прям растерялась. Людей — ноль. А я… ну ты знаешь, я животных… э-э… не очень. Тем более трогать. Потому и позвала тебя. У тебя же опыт — ты же волонтёр… ну… разбираешься.
— Ага, «опыт»… — усмехнулась Дарья и про себя добавила: «Спасибо тебе, Ксю, за мою легенду».
Сама виновата. Однажды, чтобы отвертеться от аттракционов, она с ходу соврала:
— Не могу, дела… Я — волонтёр. Помогаю бездомным животным. Срочно надо бежать.
— О-о, волонтёр! — уважительно округлила глаза Ксюша. — Тогда ладно.
С того дня «служба спасения» звонила регулярно. Сначала — котёнок под машиной: «А вдруг его раздавят?» Дарья сорвалась в обед, рыжика вытащила — лапка оказалась травмированной — поехала к врачу. Через пару недель — «беленький на дереве застрял! А если упадёт?» Дарья в разгар рабочего дня мчалась снимать малыша, обещая пристроить. «Ну да, ты ж волонтёр, — наставительно кивала Ксюша. — Твоя работа».
И вот — «умирает».
На деле котёнок не умирал — просто окоченел и давно почти не ел, а значит, счёт шёл на часы. Ночью мог и не вытянуть. Даша поблагодарила подругу за зоркость, прижала тёплый свёрток к груди и помчалась в машину. Направление — ветеринарная клиника.
— Здравствуй, Дарья, — улыбнулся врач, когда она влетела в кабинет.
— Привет, Павел.
— Ещё один? Ты их там случайно не маринуешь в банках? — подмигнул он. — Шучу. Давай смотреть героя.
После осмотра Павел коротко расписал план. Дарья и сама бы справилась — не первый рейс, — но хотела перестраховаться: вдруг капельница?
— Обойдёмся, — уверил он. — Тут нужны тепло, спокойствие и любовь. И корм — только без фанатизма. Парнишка* свежий на улице, повезло, что вы вовремя.
*— Девчушка? Тем более.
Домой Дарья добралась к девяти — выжатая, как лимон, но счастливая: ещё одну жизнь удалось развернуть в сторону света.
— Мандаринка, Льдинка, я пришла! — крикнула она с порога. — И у нас гостья.
Ксюша уверенно верила, что Даша «пристраивает» всех подопечных. На деле — Дарья никого не отдавала. Любила слишком сильно. Взять кота из приюта она не решалась — невозможно выбрать, когда любимы все. А здесь — судьба сама стучалась в окно. Отвернуться — как?
Пока Даша приводила находку в порядок, Мандаринка растянулась на подоконнике, наблюдая за дождём, а Льдинка уютно утонула в круглой лежанке на кресле.
— Какая ты красавица! — улыбнулась Дарья, когда с шерсти окончательно смыла грязь. — Будешь Лиской. Очень тебе идёт.
Лиска не возражала. Отогревшись в клинике и машине, она заметно ожила и, услышав из кухни «шур-шур», первой спрыгнула с дивана: это хозяйка вскрыла новый пакет корма и выдала в миски равные порции.
Дарья стояла рядом, слушала их дружное «хрум-хрум» и вдруг почувствовала, как щиплет глаза. «Ну как можно таким крошкам жить на улице?..»
Минут через тридцать она уже куталась в плед в любимом кресле, попивая горячий чай и глядя в чёрное окно. Лиска устроилась у плеча, Мандаринка — пониже, Льдинка — клубочком у ног. Они впитали её тепло, а теперь, приумножив, отдавали обратно — тихим урчанием и тяжёленьким кошачьим счастьем.
Мандаринка — огненно-рыжая. Льдинка — белоснежная. Лиска — бело-рыжая, с хитрой мордочкой.
«Для полного счастья не хватает лишь уголька и дымка, — улыбнулась Дарья, ставя пустую кружку на столик. — Чёрненькой и серенькой…»
С этой мыслью она и провалилась в тёплый сон — не зная, что сказанное вслух иногда подслушивают очень внимательно. И наверху, похоже, уже решили довести её коллекцию до идеального радуг-набора.
Иногда кажется, что пятница, тринадцатое — про неудачи. А Дарья в этот день нашла в ливне и тумане маленькую жизнь, которая теперь согревает её по вечерам. Вы верите, что мы притягиваем тех, кого способны спасти? Был ли у вас случай, когда вы «случайно» оказались рядом — и это всё изменило? Расскажете?
