Телефон зазвонил, когда Надя укладывала Кирюшу. Семилетний сын капризничал, температура не спадала второй день.
— Надь, ну ты идёшь или как? — голос Аллы звучал нетерпеливо. — Я уже вино открыла. И вообще день ужасный был, начальник — козёл. Жду тебя!
Надя посмотрела на градусник: 38,2. Положила ладонь на горячий лоб сына.
— Алла, я не смогу. У Кирилла температура высокая, врач сказал следить.
На том конце возникла пауза.
— И что, совсем никак? — в голосе слышалось раздражение. — А Игорь? Он же дома. Пусть посидит час с ребёнком! Ну правда, Надь. Мне сейчас очень плохо. Очень.
Надя вздохнула. Эту фразу — «мне очень плохо» — она слышала от подруги примерно раз в неделю. То начальник накричал, то парень бросил, то соседка затопила. Всегда что-то срочное и непременно требующее её присутствия.
— Не могу, Алл. Кирюша только со мной успокаивается, и врач сказал, если не станет лучше к утру, в больницу поедем.
— Ясно, — голос Аллы стал сухим. — Ты как все. Когда надо, тебя нет.
Надя закрыла глаза. Она знала, что будет дальше. Обиды, припоминание прошлых «долгов», а потом молчание на несколько дней. И ей снова придётся звонить, извиняться, хотя извиняться вроде не за что.
— Алла, пойми…
— Всё, не надо, — перебила подруга. — Я всё понимаю. Свои дела важнее, да? Ладно, сама справлюсь. Как всегда.
Звонок оборвался. Надя устало опустила телефон. В дверях детской появился Игорь с кружкой чая.
— Опять Алла? — спросил он, хотя и так всё понял по её лицу.
— Да, — Надя взяла чай. — Обиделась, что я не приеду.
Игорь покачал головой.
— Надь, ну сколько можно? Пятнадцать лет одно и то же. Когда ей нужно — ты должна бросить всё и бежать. А когда тебе плохо, где она?
Надя промолчала. Муж говорил то же самое уже много лет. Не ругался, не запрещал общаться, просто иногда задавал этот вопрос, на который у неё не было ответа.
А ведь они с Аллой дружили со второго курса университета. Вместе сдавали сессии, праздновали дни рождения, жаловались на преподавателей. Потом Надя вышла замуж, родила сначала Дашу, потом Кирилла. А Алла осталась одна — яркая, эффектная, но вечно меняющая мужчин.
— Не переживай так, — сказал Игорь, обнимая жену за плечи. — Кирюша важнее её драм.
— Да я знаю, — вздохнула Надя. — Просто неприятно.
Но неприятно было не только из-за обиды Аллы. Где-то внутри скреблось неудобное чувство: может, Игорь прав? Может, эта дружба давно стала односторонней?
Надя вспомнила, как три месяца назад у неё самой был тяжёлый период. Даша-подросток закатывала истерики, на работе аврал, а тут ещё мама в больницу попала. Она тогда позвонила Алле, просто поговорить, выплеснуть накопившееся.
— Ой, Надюш, извини, — сказала тогда подруга. — У меня сейчас свидание намечается, перезвоню завтра, ладно?
Но не перезвонила. Ни завтра, ни послезавтра. Надя сама позвонила через неделю. И услышала часовой рассказ о новом ухажёре Аллы.
— Мам, пить, — пробормотал Кирилл, выдёргивая её из воспоминаний.
Надя подала сыну воду. Маленькие тёплые пальцы сжали её руку. Мысли об Алле отступили — что может быть важнее болеющего ребёнка?
Утром температура спала. Надя, измученная бессонной ночью, сварила кофе. Игорь уже ушёл на работу, Даша — в школу. Телефон молчал — Алла демонстративно не звонила.
Обычно в такие моменты Надя сама делала первый шаг. Писала сообщение, звонила, извинялась — хотя часто не понимала, за что. Просто проще было уступить, чем выяснять отношения. Проще сказать «прости» и получить в ответ снисходительное «ладно, забыли». Так и жили — от ссоры к ссоре, от примирения к примирению.
Но сегодня Надя не стала звонить. Накрыла одеялом уснувшего Кирилла, вымыла посуду, разобрала бельё. Странно, но без тревожного ожидания звонка от Аллы с очередной проблемой было… спокойнее? Она впервые за долгое время задумалась: почему их дружба всегда идёт по одному сценарию? Алла звонит с проблемой, она бросает всё и мчится помогать. А в редкие моменты, когда нуждается сама, слышит «потом поговорим».
Неужели так было всегда? Надя попыталась вспомнить их студенческие годы. Да, пожалуй. Алла и тогда была в центре внимания. Красивая, смелая, она притягивала людей — и мужчин, и женщин. А Надя, тихая отличница, чувствовала себя избранной — ведь именно с ней Алла делилась секретами, именно её звала на помощь. Это льстило. Создавало иллюзию важности.
Но с годами что-то изменилось. Или не изменилось, а стало заметнее? Теперь у Нади была своя жизнь — муж, дети, работа. А у Аллы по-прежнему — только чужое внимание. Любой ценой.
Телефон звякнул сообщением. Надя вздрогнула — наверное, Алла всё-таки решила написать. Но это была коллега по работе, спрашивала о здоровье Кирилла.
К обеду позвонила мама, потом снова коллега. Алла молчала. Надя поймала себя на мысли, что впервые за долгое время не думает о подруге. И от этого почему-то стало легче дышать.
Вечером, когда Игорь вернулся с работы, Кириллу стало легче, температура спала, они сидели на кухне. Дочь делала уроки в своей комнате, из колонок тихо играла музыка.
— Алла не объявлялась? — спросил Игорь, разливая чай.
— Нет, — Надя покачала головой. — Обиделась.
— И что ты чувствуешь?
Надя задумалась. Обычно она чувствовала тревогу, вину, беспокойство. Сейчас…
— Знаешь, мне спокойно. Даже странно.
Игорь кивнул.
— Помнишь, как два года назад ты лежала с воспалением лёгких? Так Алла ни разу не приехала. Всё обещала, но вечно что-то мешало. А когда у неё грипп был, ты каждый день ездила, суп возила.
Надя помнила. Но тогда она оправдывала подругу — занята, работа, да и ездить далеко. А себя считала просто более свободной, хотя на самом деле выкраивала время из плотного графика.
— Может, просто такой человек, — сказала Надя. — Привыкла, что все вокруг неё крутятся.
— Вот именно, — кивнул Игорь. — Привыкла. Потому что ей позволяют.
Надя промолчала. Где-то глубоко внутри она понимала, что муж прав. Но пятнадцать лет дружбы — это много. Можно ли всё перечеркнуть из-за того, что один человек берёт больше, чем отдаёт?
А с другой стороны — можно ли называть дружбой отношения, где один всегда даёт, а другой только принимает?
На третий день молчания телефон зазвонил. Надя взглянула на экран — Алла. Как обычно, не выдержала первой. Сердце привычно ёкнуло — смесь облегчения и тревоги.
— Привет, — голос подруги звучал как ни в чём не бывало. — Как там твой малявка?
— Уже лучше, спасибо, — Надя прижала телефон плечом, продолжая чистить картошку. — Температуры нет, но ещё слабый.
— Вот и славно. Слушай, ты не занята в пятницу? Я тут на выставку собираюсь, новая галерея открылась. Можно потом посидеть где-нибудь.
Ни слова о ссоре. Никаких извинений за резкий тон. Просто новое предложение, будто ничего не произошло. Раньше Надя сразу бы согласилась, радуясь, что Алла «простила». Но сейчас что-то мешало.
— Даже не знаю, — протянула она. — У Игоря сейчас сложный период на работе. Его фирма на грани банкротства.
Надя сама не понимала, зачем это говорит. Слова вырвались сами собой. Раньше она никогда не жаловалась Алле — знала, что та не любит слушать чужие проблемы. Но сейчас ей вдруг захотелось проверить: что будет, если она расскажет о своих трудностях?
— Да? — в голосе Аллы промелькнуло нетерпение. — Это плохо, конечно. А что случилось?
Надя глубоко вдохнула.
— Понимаешь, они заключили контракт с крупным заказчиком, вложили все средства в закупку материалов. А тот внезапно обанкротился, не выплатив аванс. Игорь теперь не знает, как выкручиваться. Кредиты, сотрудники ждут зарплату…
— Ужас, — перебила Алла. — Но вы же справитесь? У тебя ведь есть работа. Слушай, я тут хотела рассказать! Помнишь Олега, с которым я в прошлом году встречалась? Так вот, он объявился! Представляешь?
И дальше полился привычный монолог: Олег написал, Олег позвал на свидание, но она не знает, стоит ли соглашаться, потому что в прошлый раз он повёл себя так-то и так-то… Надя слушала, машинально поддакивая. Три минуты — всего три минуты подруга уделила её проблеме, прежде чем перескочить на свою. Даже не проблему — просто очередную любовную историю.
— Алло? Ты слушаешь? — голос Аллы выдернул Надю из оцепенения.
— Да-да, — она спохватилась. — Конечно слушаю.
— Так что думаешь? Соглашаться на свидание?
— Не знаю, Алл. Это тебе решать.
— Надь, ну что с тобой? — в голосе подруги послышалось раздражение. — Я же совета прошу! Ты сегодня какая-то странная. Если не хочешь разговаривать, так и скажи.
— Хочу, — тихо ответила Надя. — Но, может, сначала закончим про Игоря?
— А что там ещё? — удивилась Алла. — Ты всё рассказала. Да, ситуация неприятная, но разберётесь как-нибудь. Вы всегда выкручивались.
Надя почувствовала, как внутри что-то сжалось. Она столько лет выслушивала бесконечные душевные терзания подруги — от неудачных свиданий до конфликтов с коллегами. А Алла даже не спросила, что они с Игорем собираются делать. Как выживать, если муж потеряет работу.
— Ладно, Алл, давай про выставку. Когда, говоришь?
— В пятницу, часов в шесть. Заедешь за мной?
— Хорошо, — Надя согласилась машинально, хотя внутри всё протестовало.
Положив трубку, она долго смотрела в окно. За пятнадцать лет дружбы она впервые осознанно увидела то, что раньше лишь смутно ощущала: Алла не просто не умеет слушать — ей неинтересно всё, что не касается её самой.
Вечером, укладывая детей, Надя решила ничего не говорить Игорю о звонке Аллы. Но муж сам спросил:
— Подруга объявилась?
— Да, — нехотя кивнула Надя. — Зовёт на выставку в пятницу.
— И? — Игорь внимательно посмотрел на жену. — Поедешь?
— Сказала, что да, — она опустила глаза. — Но на самом деле не хочу.
— Тогда зачем согласилась?
Надя пожала плечами:
— Привычка, наверное.
Она рассказала о своей попытке заговорить о проблемах Игоря и о том, как быстро Алла перевела разговор на себя.
— Знаешь, я всегда это видел, — медленно сказал Игорь. — Но не хотел давить на тебя. Думал, сама поймёшь.
— Иногда со стороны виднее, — вздохнула Надя. — Мне казалось, что так и должно быть. Что дружба — это когда ты всегда готов помочь.
— Дружба — это когда оба готовы помочь. Иначе это… не знаю что. Но не дружба точно.
Надя кивнула. Внезапно вспомнилось, как три года назад, когда она загремела в больницу с аппендицитом, Игорь заботился о детях, приезжал каждый день, привозил домашнюю еду. А Алла… Алла прислала сообщение «Выздоравливай» и заехала один раз на пятнадцать минут, неловко потопталась у постели и сбежала, сославшись на важную встречу.
В пятницу с утра зарядил дождь. Надя смотрела, как капли барабанят по стеклу, и думала: ехать или нет? Честно говоря, никакого желания не было. Пробки из-за непогоды, мокрая одежда, а главное — часы, потраченные на выслушивание очередных драм подруги. Раньше она находила в этом какое-то удовольствие, чувствовала себя нужной, полезной. Сейчас ощущала только усталость.
Телефон зазвонил — снова Алла.
— Слушай, я тут подумала, — без приветствия начала она. — Может, заедешь за мной пораньше? Часов в пять? Мне ещё надо в одно место заскочить, заодно подбросишь.
— Алл, я не уверена, что смогу сегодня, — слова вырвались сами собой.
— В смысле? — в голосе подруги звучало неподдельное удивление. — Мы же договорились!
— У меня проблемы, — сказала Надя, сама не веря, что решилась. — Помнишь, я говорила про работу Игоря? Ему сегодня сообщили, что точно сокращают. Мы сидим, считаем деньги, думаем, как платить за ипотеку.
Повисла пауза.
— И что, никак нельзя выбраться? — наконец спросила Алла. — Хотя бы на пару часов? Мне правда очень нужно сегодня отвлечься. У меня тоже, между прочим, проблемы.
Надя закрыла глаза. Всё было так предсказуемо.
— Какие? — спросила она.
— Олег не перезванивает уже два дня. Наверное, снова решил поиграть в недоступность. А я как дура жду!
Надя молчала, чувствуя, как внутри поднимается что-то похожее на гнев. Олег не звонит — это проблема? А то, что её семья может остаться без средств к существованию — это так, ерунда?
— Алл, извини, но я не приеду. Мне правда не до выставок сейчас.
— Ну и ладно, — голос Аллы стал холодным. — Найду, с кем пойти. У меня, знаешь ли, много друзей. Настоящих. Которые не бросают в трудную минуту.
И она отключилась. Надя сидела, держа в руке замолчавший телефон. Внутри было пусто. Даже привычной тревоги не осталось.
Вечером, когда дети уже спали, они с Игорем сидели на кухне. Муж показывал варианты резюме, которое собирался рассылать. Надя правила текст, добавляла детали.
— Как прошла выставка? — вдруг спросил Игорь, оторвавшись от ноутбука.
— Я не поехала, — Надя отложила бумаги. — Сказала, что у нас проблемы.
— И как она отреагировала?
— Никак, — Надя грустно улыбнулась. — Сказала, что у нее тоже проблемы — какой-то Олег не звонит. А потом бросила трубку.
Игорь хмыкнул:
— И ты расстроена?
— Странно, но нет, — Надя задумалась. — Скорее… освобождена? Как будто сбросила тяжёлый рюкзак, который тащила много лет. Даже дышать легче.
В субботу утром пришло сообщение от Аллы: «Выставка была отличная. Жаль, что ты не смогла. Как дела?»
Ни слова о вчерашней ссоре. Ни намёка на то, что она наговорила Наде. Просто вернулась в привычное русло, когда ей что-то нужно.
Надя не стала отвечать. Впервые за все годы она решила не делать первый шаг к примирению. Не извиняться за то, в чём не виновата. Не поддерживать эту странную игру, где одна всё время отдаёт, а другая только берёт.
В понедельник Алла позвонила сама.
— Привет, — голос звучал немного неуверенно. — Ты получила моё сообщение?
— Да, — коротко ответила Надя.
— И что молчишь? — в голосе проскользнуло раздражение. — Обиделась, что ли?
— Нет, Алл. Просто задумалась кое о чём.
— О чём же?
Надя глубоко вдохнула. Раньше она никогда не решилась бы на откровенный разговор. Боялась обидеть, потерять дружбу, оказаться виноватой. Сейчас почему-то стало всё равно.
— О нас с тобой, — сказала она спокойно. — О том, что за пятнадцать лет ты ни разу не спросила, как у меня дела. По-настоящему. Тебе никогда не было интересно, что происходит в моей жизни.
— Что за глупости! — возмутилась Алла. — Я всегда спрашиваю! Вот и сейчас спросила!
— Ты спрашиваешь для вида. А потом сразу говоришь о себе. Я пробовала рассказать про Игоря — тебе хватило трёх минут, и ты перевела разговор на своего Олега.
— Надь, я не понимаю, что на тебя нашло, — голос Аллы дрогнул. — Мы же лучшие подруги. С университета вместе. Ты всегда меня поддерживала.
— Именно, — тихо сказала Надя. — Я поддерживала тебя. А ты меня — нет.
— Это неправда! — в голосе Аллы звучали слёзы. — Я тебя люблю! Ты моя самая близкая подруга!
— Но ты не умеешь дружить, Алл. Только брать. Когда тебе что-то нужно — ты звонишь. Когда нужно мне — ты занята.
На том конце повисла тишина. Надя ждала криков, обвинений, слёз. Но Алла вдруг сказала совсем другим тоном, жёстким и холодным:
— Это потому, что твой муж настроил тебя против меня. Я всегда это знала!
Надя даже рассмеялась от неожиданности.
— При чём тут Игорь? Я сама всё вижу. И всегда видела, просто не хотела признавать.
— Да пошла ты! — вдруг выкрикнула Алла. — Думаешь, ты такая незаменимая? У меня полно друзей! Настоящих! А ты… ты просто завидуешь мне. Всегда завидовала. Потому что я свободная, яркая, а ты — серая курица, которая только и умеет, что детей рожать!
Надя молча слушала этот поток оскорблений. Странно, но она не чувствовала ни обиды, ни гнева. Только спокойную уверенность, что поступает правильно.
— Прощай, Алла, — сказала она, когда подруга наконец замолчала. — Спасибо, что сняла маску. Так честнее.
И отключилась.
Проходя мимо зеркала в прихожей, Надя поймала своё отражение. Лицо было спокойным. Даже каким-то… счастливым? Она улыбнулась сама себе. Пятнадцать лет она боялась потерять эту дружбу. А теперь поняла, что терять было нечего.
