Эльвира
— Хорошо с тобой, Мулечка моя! — вздохнул Богдан и с сожалением встал, — но, мне пора.
— Ещё только половина восьмого, — удивилась любовница, поправляя рыжие волосы, — почему так рано?
— Нужно заехать кое-куда, дать указания кое-кому, — надевая брюки, ответил он, — и потом, лучше Наталью сейчас не злить. Если она узнает о нас сейчас, я останусь гол, как сокол.
— Но ты говорил, что твои адвокаты роют землю, что развод дело решённое! Ты что, ей ничего даже не сказал?
— В таких вещах, Мулечка, нужно быть осторожным. Нужно всё тщательно подготовить! К тому же, возникли непредвиденные сложности.
— Ладно, — она тоже встала, и запахнув кружевной пеньюар, подошла к любовнику.
Когда он надел рубашку, она застегнула на ней пуговицы и положила в карман какую-то бумажку.
— Что это?
Двумя пальцами достав бумагу, Богдан прочёл: «Всероссийская жилищная лотерея! Сорви ДЖЕКПОТ»! На билете были нарисованы ключи, многоэтажные дома и машины неизвестной конструкции — было очевидно, что дизайнер плохо разбирался и в современной архитектуре и в машинах.
— А это мой подарок тебе, — она сморщила гримаску и повисла у него на шее, — ты мне серёжки на годовщину, а я тебе дарю квартиру! Я чувствую, что это квартира! Чтобы нам было где жить, если Наталье удастся оттяпать у тебя жильё!
Он убрал её руки со своих плеч и вернул ей билет.
— Мулечка! Что значит «оттяпать»? Квартира и так остаётся семье. Дети учатся в гимназии, всё бод боком. А у Натальи — маленькая двушка в Чертаново, да ещё с мамой! Я порядочный человек!
— Ну вот, — она улыбнулась вопреки охватившему её раздражению, — порядочный ты мой! Тогда мой подарок тем более нам пригодится!
Он снова положила билет ему в карман и похлопала по нему. Розыгрыш в воскресенье!
— Ну, ладно! — он надел пиджак и чмокнул любовницу в щёку, — до понедельника, Мулечка!
— До понедельника, — вздохнула она и вышла проводить его в коридор.
Там он ещё раз наспех поцеловал её, и подхватив кожаный портфель, помчался к своей законной жене и детям.
«К о з ё л», — закрыв дверь, прошептала она и достав из тайника сигарету, щёлкнула зажигалкой.
Богдан не любил, чтобы она курила, но она никак не могла избавиться от этой привычки, и разрешала себе. Тем более, что любовник теперь явится только через три дня, в понедельник. Выходные он всегда проводит с семьёй.
Она зашла в ванную и включила воду. Усмехнулась невесело своему отражению. Ещё пара-тройка лет, и она, как говорит её хорошая знакомая Лайма Швец, «выйдет в тираж». А там и старость не за горами.
И что за блажь называть её «Мулечка» словно болонку? Сначала она пыталась приучить любовника называть её по имени — Эльвира, или, уменьшительно-ласкательно, «Элечка», или хотя бы, как называл её недавний любовник, целый генерал, — «Кисечка».
Хороший мужик был, генерал. Брал её с собой в служебные командировки. У него была одна особенность — он любил употреблять в постели матерные слова. Это его заводило.
Жаль, что его разбил инсульт.
Эльвира познакомилась с Богданом, когда генерал был ещё в силе, и снимал ей квартиру на Пятницкой.
Хитрая женщина встречалась сразу с двумя мужчинами, и кроме денег, которыми они её снабжали, зарабатывала на подарках: например, придёт в дорогой бутик, и примерит шубу. «Прелесть, мечта»!
Генерал похряхтит, почешет лысину, но после многообещающих взглядов, купит.
Через день-два, непременно в смену, когда в бутике другой продавец, Эльвира приходит снова. И теперь точно такую шубу, — ну, может быть, на размер побольше, покупает любовнице Богдан.
«Ах, дорогой! Это просто мечта!» — мурлычет она, — пойдём же скорее, мне не терпится тебя отблагодарить!
После Эльвира приходит, и сдаёт одну шубу — «не подошла, извините. Вот чек, и даже ценник на месте»!
А во второй шубе ходит, и не забывает благодарить за дорогой подарок и генерала, и Богдана.
Такие же «фокусы» она проделывала и с другими брендовыми вещами — сумками, туфлями и платьями «от кутюр». Это приносило ей солидный доход, она уже накопила немалую сумму, которую пока не знала, как потратить.
Она могла бы купить себе квартиру, но рассчитывала, что это сделает муж. Если с генералом ей ничего не светило, (он сразу признался, что свою жену не оставит никогда), то Богдан, который по началу тоже пытался выстроить ни к чему не обязывающие отношения, сдался.
Его карьера шла в гору и будущее с ним представлялось Эльвире безбедным. Она перелопатила гору литературы «как стать единственной», и как ей казалось, преуспела. Богдан признал, что хотел бы на ней жениться.
Но прошёл год, генерал сошёл с дистанции, доходы в связи с этим упали, а Богдан с разводом не спешил.
Наталья
Наталья всегда знала, чего хочет и как этого добиться. В то время, когда её одноклассницы крутили романы со сверстниками, она разрабатывала план своей жизни.
То, что её не интересуют ровесники, девушка поняла давно. Её привлекали кавалеры постарше, с богатым жизненным опытом. Первым её мужчиной стал друг её отца. Разумеется, папа об этом не знал, иначе обоим было бы несдобровать.
Эта связь длилась с девятого класса по третий курс института, куда она поступила, благодаря связям не отца, а своего любовника.
Со временем отношения стали тяготить обоих. Наталья чувствовала, что Роберт Григорьевич дал ей всё, что мог дать. К тому же возраст брал своё — он стал по-старчески брюзглив.
Его тоже раздражала молоденькая любовница, он понимал, что не может больше удовлетворять её ни морально, ни физически.
Они встретились только через год — на похоронах отца Натальи. Мужчина долго болел, и умер, так и не узнав правду об отношениях своего старого приятеля «Роба» с собственной дочерью.
Оба несмотря на грустный повод, были рады встрече. Прощаясь, Роберт Григорьевич пригласил Наталью на обед. Это было мило, но неинтересно для неё.
— В пятницу я занята, — поблагодарила она, — может, в другой раз.
— Другого раза может не быть, — загадочно и грустно блеснул глазами Роберт Григорьевич, — к тому же будут ооо-очень интересные люди, — при слове «очень» он тряхнул своей шевелюрой, густоте которой завидовало большинство его ровесников.
— Да? А кто?
— Ну, во-первых, будут мои американские друзья, коллеги. У меня же юбилей в этом году намечается. Приходи, Натали, интересные знакомства обещаю!
И она пришла. Вручив подарок юбиляру, осмотрелась по сторонам. Роберт Григорьевич стал представлять её гостям. За редким исключением, все они были в солидном возрасте.
— Это Грач Калоян, милочка, — он представил ей пожилого мужчину с американским значком на лацкане пиджака, и шепнул в ухо: — американец. А это, — с гордостью приобнял он её за талию — Натали.
— Очень приятно, — она протянула руку, которую Калоян поднёс к губам.
«Какой же он американец, он же армянин»! — подумала Наталья, глядя как он мусолит её ладонь.
— Со мной можно по-русски, поднял на неё большие грустные глаза Грач. Я родился в Чемитке. Чемитоквадже. Знаете?
— Это в Армении? — растерялась она.
— В Сочи, — улыбнулся он и обратился к Роберту Григорьевичу, — и где ты таких красавиц находишь?
— Места надо знать, — подмигнул тот. Ну, я вас оставлю ненадолго? — он пошёл к вновь прибывшим гостям.
— Убежал, — проводив его грустным взглядом, сказал американец, – ну, а вы чем занимаетесь по жизни, прекрасная Натали?
— Я учусь. — ей стало немного обидно, потому что она уловила насмешку в его словах. «Красавиц» прозвучало как «дурочек».
— Интересно. Где? — Американец жестом подозвал официанта с подносом, и взял у него два напитка. Один протянул ей.
— Юридический, последний курс, — сказала она, взяв бокал.
— Поразительно, — покачал он головой, — вы уже знаете, куда пойдёте после института?
— Выбираю, — она пригубила напиток, и подарила Грачу невинную улыбку.
— Пойдёмте я вас кое-кому представлю, — сказал он, и взяв её под локоток, вывел в залу, где стоял стол, почти накрытый к торжеству.
У стен, на диванах и банкетках сидели люди. Самые нетерпеливые уже сидели за столом. Калоян махнул сидевшему в кресле мужчине. Тот выглядел как аристократ начала прошлого века. На коленях у него лежала книга на иностранном языке.
— Привет, Аарон, — бросил ему Калоян, как только они с Натальей подошли ближе, — хочу представить тебе прекрасную Наталью.
— Рад, — отозвался аристократ, и погладил свою книгу, словно это была кошка.
— Я слышал ты ищешь сотрудника в юридический отдел? Вот тебе почти готовый юрист! — отрекомендовал Наталью американец.
На этот раз взгляд, которым Аарон одарил Наталью был более долгим и оценивающим.
— У меня уже есть, — ответил аристократ, — спасибо, друг. Извините, Наталья.
— Очень жаль, — расстроился Грач, — ну ладно.
После, когда Грача увели его друзья и Наталья оказалась в одиночестве, её внимание привлёк молодой человек. Она следила за ним некоторое время, он был ей интересен.
Молодого человека звали Богдан. И он был новым юристом Аарона Вальштейна. Тот предложил ему работу за полчаса до того, как к нему подошли Грач с Натальей.
Всё это Наталья узнала несколько позже. А остаток того вечера она общалась с Богданом, и они говорили о разных милых пустяках. Оба выпили, Богдан остроумно и много шутил, а она смеялась.
Потом он проводил её до дома, и, наверное ждал приглашения, но Наталья, которая жила с матерью, постеснялась. И тогда он, взяв телефон, ушёл.
Наутро она поняла, что думает о симпатичном молодом человеке. Она вспомнила его горящий взгляд, крепкие объятия. Он хотел поцеловать её, но она увернулась. Ей хотелось оставить о себе благоприятное впечатление. И ей это удалось.
Он позвонил ей на следующий день, пригласил на выставку в ЦДХ. Потом по поручению Аарона, летал в командировку, в Нью-Йорк и писал оттуда Наталье такие сообщения, что читая их, она весь день ходила под впечатлением. Когда Богдан вернулся, она почти сразу переехала к нему. Теперь всё свободное время они проводили вместе.
Наталья точно знала, чего хочет. Стать женой Богдана и матерью его детей.
Богдан
В детстве Богдан был довольно полным ребёнком, и ему пришлось вытерпеть немало издевательств. Другие дети дразнили его, окружая травили, как собаки медведя. Приходя домой, мальчик запирался в комнате и не выходил оттуда, пока однажды родители, которым надоело общаться с сыном через скважину, не снесли замок.
Тогда он стал пропадать из дома. Бродил по заброшкам и прочим малолюдным местам. Одна из таких прогулок едва не стоила ему жизни. Он попал на уголовника.
Тот напал на него сзади и пытался повалить. Но Богдан был слишком тяжёлым, а напавший на него — хлюпиком.
Богдан вырвался, тогда бандит стал угрожать ему ножом.
— Раздевайся, — хрипло приказал он.
— Возьми часы, это всё что у меня есть, — сказал подросток.
— Я сказал: снимай штаны! — просипел урка.
Чего он хотел: украсть ли одежду или чего похуже, осталось неизвестным: — сзади разбойника выросла тёмная фигура. Молниеносным движением человек выкинул руку и ребром ладони ударил преступника по тонкой бледной шее.
Тот молча рухнул.
Фигура сняла капюшон и Богдан увидел человека небольшого роста с восточным, скуластым лицом.
— Уходить надо, — кивнул тот на уголовника, — он скоро очухается.
Пока выбирались на дорогу, познакомились. Новый знакомый оказался мастером карате кёкусинкай. В эту безлюдную местность он забрёл совершенно случайно, и это спасло Богдану жизнь.
— Спасибо! — поблагодарил, прощаясь, Богдан.
— Приходи на тренировку, — ответил каратист. По чётным дням с пяти до девяти я там, — и он протянул парню визитную карточку.
Через два года Богдан сам получил коричневый пояс. Он прекрасно себя чувствовал, похудел, обрёл уверенность в себе. Девушки стали обращать на него внимание. В восемнадцать лет он чуть не женился — родители девушки, узнав, что дочь спала с Богданом, захотели сатисфакции. Еле откупился. Потом была учёба в институте, стало не до девушек. Он встречался только с замужними, пока не встретил Наталью.
К тому времени Богдан Борисович стал молодым, но достаточно перспективным юристом.
С Натальей он поверил в химию чувств. Он даже не ожидал от себя, что может быть таким сентиментальным. Молодые люди наслаждались обществом друг друга целых семь лет.
За это время они поженились, и Наталья родила двоих детей.
Но на восьмом году Богдан вдруг понял, что больше не ощущает той магии, которая наполняла их с Натальей совместную жизнь чем-то особенным.
Жена больше не смотрела на него влюблёнными глазами. Наоборот, брошенные на него поверх очков взгляды всё чаще выражали усталость и недоумение.
И в этот момент в его жизнь ворвалась Мулечка. Он называл её так, потому что женщина напоминала ему французскую певицу Милен Фармер. А он от неё просто балдел. Маленькая, рыжая, очень с е к с и.
А что, если и правда, оставить Наталье и детям квартиру и… думал Богдан, но откладывал решение по этому вопросу.
В последнее время любовница стала испытывать финансовые трудности — переехала в более дешёвое жильё, стала нервной, напряжённой.
Богдан, как и прежде, выделял ей ежемесячно небольшую сумму, не считая подарков. Но Мулечке этого явно было мало, не хватало на жизнь, к которой она привыкла.
«Видно совсем плохи у неё дела»,— подумал Богдан, вспомнив, чтО подарила ему любовница. Может быть, конечно, лотерейный билет был поводом поговорить с ним о разводе, который он о всё откладывал, ссылаясь на несуществующие препятствия. Единственным и настоящим было то, что он ничего не хотел менять в своей жизни. Ему и так было удобно.
«И всё же, зачем она подарила мне этот клочок бумаги»? — рассуждал Богдан, — «намекнула, что денег не хватило на что-то более подходящее? Или хотела унизить»?
Фиаско
С этими мыслями Богдан захлопнул дверь автомобиля, и пикнув сигналкой, пошёл к лифту, который доставил его в лобби элитного жилого дома. Его семья переехала сюда три года назад. Наталья, с недавнего времени юрисконсульт известного банка, выбила для них особые условия по кредиту, чтобы они могли купить эту квартиру.
Этот кредит стал ошибкой, которую Богдан не мог себе простить. Он был уверен, что его карьера будет и дальше развиваться, но как оказалось, он достиг потолка. Предшественник, получивший долю в компании, был хоть и дальним, но родственником Аарона Вальштейна, а он, Богдан Борисович, другое дело. Поэтому и впредь может рассчитывать на высокую зарплату, на бонусы, но не на кусок семейного пирога.
Главный офис компании Вальштейна находился в Калифорнии, откуда тот и руководил компанией через доверенное лицо, Роберта Григорьевича. Того самого, на юбилее которого несколько лет назад он получил предложение о работе от самого Аарона, и после встретил свою жену.
Хорошее было времечко! Беззаботное.
Сейчас всё изменилось. Ходили слухи, что Аарон решил продать компанию, в связи с чем её управление могло перейти в другие руки. А это означало, что он, Богдан, в скором времени может лишиться работы. Какой там развод, в таких условиях?
Он натянул на лицо улыбку и нажал кнопку звонка. Ему открыла старшая дочь, София.
— А мы уже поужинали, — сказала она, пропуская отца в просторный холл.
— А мама где? — спросил Богдан, — она дома?
— Да, она в своей комнате, — кивнула девочка.
Богдан с грустью подумал о том, что раньше Наталья всегда встречала его с работы сама. Может быть, она каким-то образом узнала о его неверности?
Переодевшись в домашнее, он тихонько постучал в дверь жены.
— Да? — донёсся до него голос Натальи.
Он открыл дверь, и увидел, что она лежит на кровати и говорит по телефону. Вернее, слушает, что ей говорят.
— Я тебе перезвоню, — сказала она с нежностью в голосе, и впервые за всё время брака Богдан почувствовал укол ревности.
— С кем это ты воркуешь? — спросил он, стараясь выглядеть беззаботным.
— С мамой, — не моргнув глазом, ответила жена, — ты уже вернулся? Голодный?
— Я бы съел что-нибудь, — признался Богдан.
— Там на плите бифштекс, в холодильнике свежие овощи, — жена встала с кровати и подошла к окну, — можно порезать салат.
— Сделаешь для меня? Я так устал сегодня, — пожаловался он.
— Ладно, — равнодушно сказала она и пошла на кухню. А он за ней.
Поставив перед мужем ужин, она вопросительно посмотрела на него.
— Я ещё нужна тебе? А то у меня ещё дела.
— Сядь пожалуйста, — попросил он, — мы так давно с тобой не говорили.
Наталья села, и подперев щеку ладонью, посмотрела на мужа.
— Но как ты будешь говорить, если ты собрался есть? — спросила она.
— Ты говори. А я послушаю, — улыбнулся он, взяв приборы, — как прошёл твой день?
— Как обычно прошёл, без эксцессов. А с каких пор тебя это интересует?
— Мне всегда это интересно, ты же моя жена. Мы, правда, отдалились с тобой в последнее время.
— Ну, да. Последние года три, — съязвила жена.
— Может быть, нам стоит взять отпуск, и уехать куда-нибудь вдвоём? — в его глазах была мольба.
Он вдруг осознал, как на самом деле непрочен его брак.
— Если ты сам начал этот разговор… — Наталья набрала воздуха в лёгкие, и выдохнула: — я думаю, нам надо развестись.
От неожиданности он поперхнулся и закашлялся. Наталья налила и подала ему стакан воды.
— Спасибо, — поблагодарил он и пока пил воду, судорожно соображал: знает ли жена о его похождениях?
— Я много думала, прежде пришла к такому выводу, — продолжала Наталья, — наши отношения изжили себя. Мы не муж и жена, мы партнёры по воспитанию детей. Для того, чтобы ими оставаться, не обязательно жить под одной крышей.
— Наташа! — у него пропал аппетит и он отложил приборы, жалобно звякнувшие о стеклянную поверхность стола. — Ты не права! Позволь мне доказать тебе это!
— Боюсь, что слишком поздно, — сказала она, — я не хочу знать, как давно ты мне изменяешь и с кем. Мне достаточно того, что я забыла, что такое близость.
— Я… — он покраснел, — я ухожу, ты ещё спишь. Прихожу ты уже спишь.
— Ты просто не хочешь меня…! будить, — невесело усмехнулась она, — ясное дело.
Он резко встал и вышел из комнаты. Ситуация становилась критической, нужно было хорошенько всё обдумать.
«А вдруг у неё… любовник появился»? — эта мысль не приходила ему в голову. Он вспомнил, с какой нежностью сказала она «Я тебе перезвоню»…
Он вышел из комнаты и пошёл на кухню. Жена убирала посуду со стола. Его недоеденный бифштекс уже был в мусорной корзине.
— Натали! — он обнял её за плечи, как когда-то. Она не сопротивлялась, была, словно тряпичная кукла. — Прости меня, детка! — он стал покрывать п о ц е л у я м и её лицо и шею, пока она не выгнулась и не застонала.
Тогда он увлёк её в спальню.
Но в постели потерпел полное фиаско.
На следующий день, в субботу, Наталья решила загрузить стиральную машинку. Начала с рубашек Богдана. Привычно проверила карманы и обнаружив в одном из них лотерейный билет, удивилась.
«С каких это пор он в лотерею играет»? — подумалось ей. Наталья взяла билет и положив его в карман халата, забыла о нём.
Она думала о муже. Конечно, она подозревала, что у Богдана есть любовница, но оказалось, что у него проблемы с потенцией! Всё стресс на работе! До неё дошли слухи, что возможно, скоро компания сменит владельца. Бедный Богдан, должно быть, всё это сказалось на нём. Вот почему он не прикасался к ней долгое время, а она, вместо того, чтобы поддержать, стала пугать его разводом!
В понедельник Эльвира ждала Богдана дольше обычного. Она уже стала волноваться, не случилось ли с ним что, когда раздался звонок. Он прозвонил не как обычно, а протяжено, тревожно — тяжёлое предчувствие заползало в душу.
Эльвира открыла и отшатнулась, увидев бледное, с горящими глазами лицо любовника.
— Я мог сказать тебе по телефону, Муля! Но это… было бы непорядочно. Я решил сделать это лично, — сказал он замогильным тоном, заходя в квартиру.
— Господи, что стряслось! — крикнула она.
— Я принял решение… расстаться с тобой.
— Принял… а я? Ты… подожди, — она схватилась за голову, — ты что? Что-то произошло?
— Муля, у меня серьёзные неприятности. Возможно, я какое-то время останусь не у дел. Как порядочный человек…
— Что? Порядочный? — она запрокинула голову и искусственно расхохоталась, — ты бросаешь меня! Заморочил голову, а теперь… да уж! Порядочность из тебя так и прёт!
— Мулечка… Эля. Прости меня. Я ухожу.
Он развернулся и взялся за ручку двери.
— Нет, прошу тебя! Не уходи! — вцепилась она в его рукав.
— Оставь, Муля. Не унижай себя! — он открыл дверь и шагнул на лестничную клетку.
— Козёл! — крикнула она, оседая по стенке и не в силах сдерживать слёзы.
Джекпот
Новым владельцем компании было принято решение сменить доверенное лицо, и вместо Роберта Григорьевича появилась некая Лайма Швец.
По компании пронёсся слушок, что женщина эта давний партнёр Аарона. И по совместительству его внебрачная дочь от прибалтийской певички, популярной в одном Юрмальском кафе, на задворках которого юный Аарон постигал азы любви. Так оно было или нет, ни подтвердить, ни опровергнуть никто не мог.
Лайма говорила с Богданом более полутора часов: задавала ему вопросы и о его опыте в компании, и о жизни, которой он живёт вне. Покинув её кабинет, он так и не понял, что подумала о нём госпожа Швец.
Богдан был недоволен и уязвлён тем фактом, что руководить им теперь будет не Роберт Григорьевич, а какая-то непонятная особа, выскочка и пустышка, вся ценность которой в том, что она родственница Вальштейна!
Зато Наталья решила окружить мужа вниманием и любовью. Её усилия были вознаграждены: к мужу вернулась сила. И это несмотря на то, что у компании, где работал Богдан объявился новый собственник.
Супруги переживали второй медовый месяц. Наталья даже помолодела — это отмечали все. На работе мужчины делали ей комплименты, а женщины копировали её стиль. Руководство банка, в лице непосредственного начальника решило премировать её, как сотрудника года. Может быть, это было и совпадение, но очень приятное и своевременное.
В прекрасном настроении Наталья спешила домой — предвкушая, как объявит мужу эту приятную новость, как вдруг из-за колонны вышла женщина в тёмных очках и преградила ей дорогу.
Наталья удивилась. Она подумала, что быть может, ошиблась и поставила машину на чужое место. Обернувшись, она убедилась, что ошибки нет. Но женщина стояла, и не думала отходить в сторону.
— В чём дело? — спросила Наталья, — дайте мне пройти.
— Билет, — сказала та и протянула руку.
— Какой ещё билет? — не поняла Наталья, — вы в своём уме, дамочка?
— Я тебе не дамочка! — женщина сунула в рот сигарету и щелкнув зажигалкой, выпустила дым в сторону Натальи.
— Я позову охрану, — пригрозила ей Наталья, — здесь всюду камеры, если что.
— Ха! Камеры, — нагло засмеялась та, — Камеры! Плевать я хотела.
— Прекратите кривляться и дайте пройти, — Наталья попыталась двинуться вперёд, но дамочка вытянула руку: — отдай билет и я уйду.
В этот момент в подземный гараж комплекса въехала машина. Оттуда вышла семья с детьми. Соседи Натальи по этажу.
— Павел! Сообщите охране, что тут сумасшедшая! — быстро выпалила Наталья соседу. Воспользовавшись замешательством хулиганки, она толкнула её в грудь и попыталась пройти.
— Куда?! — та схватила Наталью за волосы и выдрала приличный клок, — ты знаешь, что я…
Пока Павел донес просьбу Натальи до охраны, она узнала подробности многочисленных грехопадений своего мужа. Когда охранники прибежали, они нашли Наталью, которая сидела на асфальте, прислонившись к бетонному столбу и выла в голос от боли и обиды. Около неё валялся пакет из супермаркета. Оттуда высыпались мандарины.
Один из охранников бросился в погоню за бандиткой, но та уже покинула территорию комплекса. Тихо всхлипывающую Наталью охранники бережно довели до квартиры.
Это случилось в тот самый день, когда новая начальница, Лайма Марковна мурыжила Богдана вопросами. Поэтому домой он приехал позже обычного. Поставив машину удивился, увидев возле автомобиля жены мандарины.
Позвонив в квартиру, он долго ждал. Наконец, дверь открылась и он увидел опухшее от слёз лицо Натальи.
— Что случилось? — упавшим голосом спросил он жену.
— Повезло! — ответила она, выставляя на лестницу большой чемодан, который обычно они брали в отпуск на двоих. — Ты сорвал ДЖЕКПОТ!
Она протянула ему серую, жёванную бумажку.
— Что это? — не понял он.
— Извини! — пожала она плечами, я постирала твой джекпот вместе с халатом, — так что… ну, ты объясни своей с у ч к е , что с любимым рай и в шалаше!
— Да что произошло? Что за чушь ты несёшь!? — он стукнул по закрывшейся двери, — Наташа, открой!
Он посидел немного на лестнице, после чего взял чемодан и поехал к любовнице. Но та, похоже, переехала.
Он разблокировал её номер, позвонил.
— Мулечка, ты где? — елейным голоском сказал он, — я тут под дверью у тебя.
— Билет с тобой? — спросила любовница.
— Да, но…
— Я скоро буду, никуда не уходи, — она отключилась.
Через пять минут сверху послышались тяжёлые шаги. Богдан посторонился, но спускавшийся по лестнице амбал остановился на верхней ступеньке.
— Давай билет и проваливай, — лениво зевнул он.
— На, — Богдану стало весело. Он представил лицо любовницы, когда та увидит, что стало с её подарком. Он протянул серую жёваную бумажку и положил её на лапищу амбалу, — отнеси хозяйке!
— Это чё, я не понял? — амбал пытался рассмотреть то, что осталось от билета.
— Джекпот! — не в силах сдержать смех, согнулся пополам Богдан.
Избитого, его забрала добрая женщина, наблюдавшая в глазок, как амбал швырял его об стены. Она и вызвала неотложку.
— Повезло мужику, — констатировал врач, — ещё бы чуть-чуть…
Наталья навестила мужа в больнице и взяла его за руку. Она простила его, и он понял, что единственное, с чем ему повезло — так это с женой.
