— Нет у тебя стыда, Наталья! Твоя бабушка из кожи вон лезла, чтобы твою мать вырастить, человеком сделать, а ты теперь хочешь её выгнать, лишить крова!
Наталья удивлённо моргнула. Она даже не сразу поняла, кто ей звонит.
— Что?.. О чём вы говорите? Кто это звонит?
— Я Ирина Викторовна, соседка твоей бабушки! Не прикидывайся, она мне всё подробно рассказала!
Ирина Викторовна. Наталье пришлось напрячь память, чтобы понять, кто это. Кажется, бабушкина подруга, которая пекла очень вкусную шарлотку…
— Тётя Ира, подождите секунду, — Наталья вздохнула, закрыла глаза и потёрла переносицу. — Никого я никуда не выставляю.
— А вот и не надо врать! Ты заявила Анне, что не будешь помогать ей, пока она тебе квартиру не перепишет! Это же самый настоящий шантаж! Растишь их, растишь, а они тебе потом…
— Так. Остановитесь. Я всего лишь сказала, что не могу больше оплачивать коммунальные счета за всю её недвижимость. Вы вообще в курсе, что у неё три квартиры? У меня только на свою коммуналку и еду уходит половина зарплаты. По-моему, будет вполне справедливо, если она передаст мне хотя бы одну квартиру, раз уж ей нужна моя помощь.
— Да как ты смеешь! Она всю жизнь для вас жила, отказывала себе во всём, а вы… Только и можете, что последнее у пожилых людей отнимать!
«Да эта дама богаче нас всех, вместе взятых!» — возмущённо подумала Наталья, но говорить об этом вслух не стала. Спорить с бабушкиным «легионом» подруг и дальних родственниц было не просто бесполезно, но и опасно для психики.
Самым обидным было то, что бабушка не была плохим человеком. Она действительно экономила на себе и, возможно, даже желала им добра, но, как известно, дорога в ад вымощена благими намерениями.
Пока что Анна загоняла всю свою семью в долговую яму.
Тревога начала звучать давно. Лет десять назад не стало деда. Анна уже тогда начала жаловаться на тяжёлую жизнь и нехватку денег. Мол, одна пенсия — это не две.
— Мама, ну продай ты свою трёшку, — предложила ей Екатерина, мать Натальи. — Купи однушку поменьше. Тебе же не нужно столько места. Разницу положи в банк. Вместе с пенсией этого вполне хватит на достойную жизнь.
— Ты что?! Да я нарвусь на мошенников! — возмущалась бабушка так, словно у неё прямо сейчас пытались украсть самое ценное. — Да и банки не лучше… Могут разориться, обмануть. Все эти цифры и бумажки — это просто пустая трата времени. А вот квартира — это свои стены. Их можно потрогать. Это свой угол, который никто не отнимет. Я же для вас стараюсь, это всё вам достанется.
Мама вздыхала, но относилась к этому с пониманием и посильно помогала бабушке. Ну, что с неё взять? Старое поколение, слишком недоверчивое.
Но со временем эта ситуация лишь ухудшилась. У бабушки были две сестры. Так случилось, что ни у кого из них не было наследников. Одна сестра — бездетная, по состоянию здоровья. Другая двадцать лет прожила с мужчиной, у которого была дочь от первого брака, но они разошлись. В итоге бабушка унаследовала обе квартиры от сестёр.
Казалось бы, живи и радуйся: сдавай лишнее жильё, получай за это деньги, балуй себя на старости лет. Но нет. Бабушка заняла принципиальную позицию.
— Не буду я никого туда пускать! Видела я, как квартиранты себя ведут. Пожары устраивают, краны открытыми оставляют. Оно ж если не своё, то и не жалко! Нет, пусть пока стоят так. Вот вам достанутся, тогда и сдавайте кому хотите. Или живите там. Ещё вспомните меня.
К слову, бабушка была готова пустить дочь или внучку в своё «хомячье царство» хоть сейчас. Вот только всё её имущество находилось в маленьком городке в Полтавской области. Найти там приличную работу было той ещё проблемой, и это не считая отвратительных дорог, разваливающихся жилищно-коммунальных сетей, постоянных отключений воды и света…
Зато недвижимость там была дешёвой. Но даже это Анна превращала в аргумент против.
— Мама, если тебе так тяжело жить одной, продавай ты всё и переезжай к нам. Здесь хоть я и внучки. Мы тебе с продажей поможем, юриста найдём…
— Ага. И что я у вас на эти деньги куплю? Табуретку? У вас же цены — просто кошмар! — горячо возражала бабушка. — Здесь я хоть в тишине и спокойствии живу, в своём доме. И знаю, что в случае чего есть куда бежать.
Так и стояли бабушкины квартиры закрытые, а квитанции тем временем исправно приходили. Пенсии женщине не хватало даже на собственные нужды, не говоря уже о трёх коммуналках. Тогда-то и начинались звонки то Екатерине, то Наталье, то второй внучке — Софии.
— Девочки, мне нужна помощь, кушать нечего…
И кто-то из «девочек» обязательно переводил деньги. Суммы были не заоблачными, но если сложить всё вместе… К тому же, для бабушки это уже стало вредной привычкой. Она могла решить проблему сама, но категорически не хотела.
Первой из этого замкнутого круга решила вырваться Наталья. Она бы, может, помогала бы и дальше, но она была уже на шестом месяце. Впереди — декретный отпуск, экономия, постоянные траты. Стало не до оплаты чужого упрямства.
— Бабуля, у меня к тебе встречное предложение, — сказала она однажды в ответ на очередную просьбу о помощи. — Перепиши одну квартиру на меня. Вот прямо сейчас. Ты же говоришь, что всё равно всё нам достанется, так что я не вижу препятствий. И тебе будет полегче, и мне. Я эту квартиру сразу сдам и ещё и тебе с этих гривен помогать буду. А если квартиранты чего натворят — это уже будут мои проблемы, мне придётся разбираться.
Но бабушка почему-то восприняла это в штыки.
— Я вам всё отпишу, а сама потом ни с чем останусь, где-нибудь на вокзале! Разве мало таких историй? Нет уж, пусть при мне пока будут!
— Господи… — вздохнула Наталья. — Ну ты же всё равно с этими квартирами носишься, как с чемоданом без ручки. Нести тяжело, бросить жалко. Ну зачем тебе их столько? На тот свет всё равно не унесёшь. А тянем всё это мы. И ещё неизвестно, сколько тянуть придётся. Ни конца, ни края не видно.
Возможно, Наталья была не самым тактичным человеком, но она говорила правду, как есть, без прикрас. Бабушка явно не собиралась как-то поправлять ситуацию, её всё устраивало, так что вся коммунальная ноша лежала бессрочным грузом на плечах семьи.
Анну же такая практичность сильно задела. Она поняла всё по-своему.
— А-а, а вам лишь бы побыстрее меня на тот свет спровадить? Ну спасибо, внученька! Так и знала, что вы все сидите и ждёте, когда я того!
Оправдываться было бесполезно. Бабушка не слушала. Сначала высказала всё, что думает, а потом бросила трубку. В тот день Наталья узнала, что она «всегда была жестокой и бессердечной девочкой». Конечно, было неприятно, но женщина старалась не заострять внимание. Пожилой человек, остро на всё реагирует.
Бабушка не звонила Наталье целый месяц. Только Екатерине выговаривала, мол, как твоя дочка могла такое родной бабке сказать.
Но когда пришёл новый комплект квитанций, Анна снова вышла на связь, как ни в чём не бывало.
— Наташенька, выручай, хоть чуть-чуть… Совсем этими бумажками душат, уже в минуса загнали…
Но Наталья была непреклонна. Она уже распланировала бюджет на месяц. Им предстояло купить кроватку и коляску.
— Нет, бабуля. Я тебе уже озвучила свои условия. Если нет — разбирайся со своими хоромами сама.
— Ах вот как, значит… Ну-ну. Вот время и показало, кто и как ко мне относится…
Время показало, что сестра Натальи, София, тоже не в восторге от происходящего. Она вдохновилась примером и тоже отказала в помощи.
— Она теперь все суммы на нас с мамой перекладывает. А мы и до этого с трудом справлялись, — жаловалась София. — Я за свою квартиру до сих пор выплачиваю, а у неё их целых три, и две простаивают. Перекладывает со здоровой головы на больную…
В итоге вся финансовая нагрузка легла на Екатерину. Она тепло относилась к матери и терпела её причуды, но это бремя оказалось непосильным. И, о чудо, когда коммунальные платежи действительно ушли в ощутимый минус, Анна решила пойти на попятную. Она наконец-то перебралась к дочери и даже сдала две квартиры из трёх. Свою собственную она «отдать на растерзание квартирантам» не смогла.
— Захочу я вернуться, а там камня на камне не останется, — сказала она.
Однако даже при таком раскладе всем стало легче. Теперь Анна сама оплачивала коммуналку, ещё и на себя оставалось. Екатерине с матерью под боком стало не только проще, но и спокойнее. София и Наталья позабыли о звонках с просьбами.
Отношения между Анной и Натальей так и остались прохладными. Ситуацию не исправила даже правнучка. Анна с восторгом сюсюкалась с девочкой, но при виде Натальи недовольно поджимала губы. Однако это оказалось не такой уж высокой ценой за всеобщее спокойствие и мир в семье.
По-моему, Наталья совершила настоящий подвиг, поставив себя и свою новую семью на первое место. Как часто мы, боясь обидеть старших, позволяем им бесконечно пользоваться нашей добротой? Иногда только жёсткий ультиматум может заставить человека, ослеплённого страхом и упрямством, принять разумное решение.
