— Вова, иди уже ужинать! — крикнула Инна, торопливо вытирая руки о передник.
Восьмилетний мальчик оторвался от своего конструктора и поспешил на кухню, где за столом уже сидел их новый постоялец. Максим Александрович снимал у них комнату уже около недели — он приехал для наладки оборудования на местной электроподстанции. Вова с первого дня буквально прилип к нему: в их доме нечасто появлялись мужчины.
— А мой папа тоже был инженером, — сказал мальчик, усаживаясь на стул. — Правда, мам?
Инна замерла с половником в руке. Максим сразу заметил, как напряглось её лицо.
— Да, Вовочка. Ешь, пока не остыло.
— Он погиб, когда мне было всего шесть лет, — продолжил Вова, обращаясь к Максиму. — Спасал людей во время крупного пожара. Мама говорит, что он был настоящим героем.
Максим кивнул, ощущая неловкость. В голосе женщины слышалась какая-то надломленность, словно каждое слово давалось ей с невероятным трудом.
После ужина, когда Вова убежал играть в свою комнату, Инна торопливо начала убирать посуду. Руки у неё заметно дрожали.
— Прошу прощения за сына, — тихо сказала она. — Он очень любит рассказывать о своём отце.
— Ничего страшного, — ответил Максим. — Я понимаю, как тяжело расти без папы.
Инна резко обернулась к нему. В её глазах мелькнуло что-то похожее на сильный испуг.
— А что именно вы понимаете? — почти шёпотом спросила она.
— Ну… потерять отца в таком возрасте. Мальчику жизненно необходим мужской пример.
Она отвернулась к окну. За стеклом виднелись редкие огни посёлка Романовка — всего тридцать частных домиков, маленький магазин, почта и они, немногочисленные жители, которые знали друг о друге абсолютно всё.
На следующий день Максим работал на подстанции вместе с местным электриком Кириллом. Парень оказался очень общительным.
— Слушай, а что за история приключилась с мужем моей хозяйки? — спросил Максим во время перерыва. — Мальчик говорит, его отец погиб как герой.
Кирилл странно посмотрел на него, и в его глазах промелькнула усмешка.
— Ярослав? Героем? — он фыркнул. — Да он просто сбежал с какой-то девицей из города Черкассы. Бросил Инну с сыном одних. Вова был тогда маленький, ничего не понял.
Максим почувствовал, как что-то сжалось у него внутри.
— То есть отец жив?
— А кто его теперь знает. Может, жив, а может, и нет. Только героем он точно не был. Обычный трус, который не выдержал семейных обязательств. Инна всем рассказывает про пожар, чтобы пацана жалели. А может, и сама уже поверила в свою сказку.
Вечером Максим смотрел, как Вова показывает ему свои рисунки. На каждом — папа-пожарный, папа-спасатель, папа в шлеме и с топором.
— Когда я вырасту, стану таким же настоящим героем, как папа, — говорил мальчик, и его глаза буквально светились счастьем.
А Инна стояла в дверях кухни и слушала, прижав ладонь к губам. Максим видел, как по её щекам тихо текли слёзы.
Через несколько дней к ним заглянула соседка, тётя Ева. Пожилая женщина устроилась за столом и принялась пить чай, бросая на Максима любопытные, оценивающие взгляды.
— Хорошо, что хоть мужчина появился в доме, — сказала она. — А то Инна совсем измучилась в одиночку с мальцом. Хоть бы кто помог.
— Мы справляемся, — сухо ответила Инна.
— Справляетесь-то справляетесь, да только парню-то отец нужен. Правда, Вовочка?
Вова кивнул, не отрывая взгляда от Максима.
— А мой настоящий папа был самым лучшим, — сказал он. — Он жизни спасал.
Тётя Ева хмыкнула.
— Ну да, спасал… — начала она, но Инна резко встала.
— Ева Петровна, может, вам ещё чаю налить?
— Не надо, спасибо. Я вот что хочу сказать — может, Максим Александрович останется у нас подольше? Работы тут всегда много, а мужские руки — на вес золота.
Максим чувствовал, как атмосфера накаляется. Инна смотрела в пол, а Вова с надеждой смотрел на него.
— Не знаю, — ответил он. — Как только работу закончу, так сразу.
После того, как соседка ушла, Вова подошёл к Максиму.
— А вы правда уедете скоро?
— Наверное, Вовочка.
— А можно я буду вам писать письма? Мама меня научила. Я расскажу, как у нас дела, а вы — про большой город.
Максим взглянул на Инну. Она стояла к ним спиной, но он видел, как дрожат её плечи.
— Конечно, можно, — сказал он.
В ту ночь он долго не мог уснуть. А под утро услышал, как Инна тихо плачет в соседней комнате. Он встал, прислушался. Сквозь тонкую стенку доносились всхлипывания и тихий шёпот:
— Ярослав, ну почему ты так поступил со мной? Почему бросил нас? Что я скажу нашему мальчику, когда он повзрослеет?
На следующий день, когда Вова играл во дворе, Максим решился на серьёзный разговор.
— Инна, мне нужно поговорить с вами.
Она испуганно взглянула на него.
— О чём?
— О Ярославе. Я знаю правду.
Лицо её моментально побелело. Она опустилась на стул, закрыв лицо руками.
— Кто вам сказал? Кирилл?
— Неважно кто. Важно, что вы изо дня в день обманываете своего сына.
— Я не обманываю! — вскинулась она. — Я просто защищаю его! Вы понимаете, как это объяснить ребёнку, что папа ушёл, потому что ему просто надоело? Что он выбрал чужую женщину, а не собственную семью?
— Но ложь…
— Ложь? — голос её сорвался на крик. — А правда лучше? Вова каждый день спрашивал, когда вернётся папа. Плакал по ночам, всё ждал. Я придумала историю про пожар, чтобы он, наконец, перестал ждать. Чтобы у него был отец-герой, а не жалкий предатель.
Максим молчал. За окном раздался звонкий детский смех — Вова играл с соседскими мальчишками.
— А что будет, когда он вырастет? — спросил Максим.
— А когда вырастет, может, поймёт, — прошептала Инна. — Может, простит меня.
— Или возненавидит вас за то, что вы лгали ему столько лет.
Она резко посмотрела на него. В глазах блестели слёзы.
— Тогда, по крайней мере, будет за что ненавидеть.
Командировка Максима закончилась раньше, чем он предполагал. Он быстро собрал свои вещи, попрощался с Вовой, который крепко обнял его и обещал писать письма.
— Вы вернётесь? — спросил мальчик.
— Не знаю, Вовочка.
— А я буду ждать.
Через пять лет Максим оказался в том же районе по работе. Дела привели его в соседний городок Умань, и он решил заехать в Романовку. Посёлок сильно изменился — многие дома стояли пустыми, магазин закрылся.
Он остановился у знакомого дома. Во дворе было пусто. Постучал в дверь — открыла Инна. Она постарела, похудела, в волосах появилась заметная седина.
— Максим Александрович? — удивилась она. — Это вы?
— Здравствуйте, Инна. Проезжал мимо, решил проведать. Как ваши дела? Как Вова?
Лицо её моментально потемнело.
— Вова… — она помолчала. — А вы разве не знаете? Он же должен был вам писать.
— Писал только первое время, а потом перестал.
Она пригласила его в дом. На стенах всё ещё висели те же детские рисунки с папой-героем, но они сильно пожелтели от времени.
— Вова узнал всю правду три года назад, — сказала Инна, наливая чай. — Ему было тринадцать. Тётя Ева напилась и рассказала ему всё в мельчайших подробностях. При других детях.
— И что он?
— А что он? — горько улыбнулась она. — Пришёл домой и спросил: «Мама, это правда, что ты мне столько лет врала про папу?» Я не смогла больше лгать. Призналась во всём.
— Как он воспринял это?
— Никак. Просто сказал: «Понятно» — и ушёл в свою комнату. А через неделю заявил, что хочет уехать жить к бабушке, в город Одесса. К моей матери.
Максим почувствовал, как сжимается его сердце.
— И он уехал?
— И уехал. Звонит только раз в месяц, сухо отвечает на вопросы. «Как дела?» — «Нормально». «Как учёба?» — «Хорошо». Приезжал на день рождения — сидел как абсолютно чужой человек. Подарок вручил и сразу собрался уезжать.
— Может, со временем всё наладится?
— Нет, — покачала головой Инна. — Он мне так прямо и сказал: «Ты украла у меня отца дважды. Первый раз он ушёл сам, второй раз ты его убила своей ложью». Стал очень умным, говорит совсем взрослые слова.
Они сидели в гнетущей тишине. За окном шумел ветер, гоняя по двору жёлтые осенние листья.
— А знаете, что самое страшное? — тихо продолжила Инна. — Он начал искать Ярослава. Через интернет. И нашёл его.
— И что?
— Ярослав живёт в городе Москва, у него новая жена, двое маленьких детей. Вова написал ему сообщение. А тот ответил, что у него нет никакого сына по имени Вова, и попросил больше не беспокоить его семью.
Максим закрыл глаза. Он живо представил тринадцатилетнего подростка, читающего эти бездушные строки.
— Вот тогда он окончательно замкнулся, — сказала Инна. — Он понял, что его предали все, кого он любил. И отец, который бросил, и мать, которая лгала, и этот самый отец, который даже знать о нём не хочет.
— Инна…
— Не надо меня утешать, — перебила она. — Я всё прекрасно понимаю. Хотела сделать как лучше, а вышло как всегда. Думала, что сохраню ему счастливое детство, а в итоге сломала ему жизнь.
Максим смотрел на эту измученную женщину, которая пыталась защитить сына от боли, но причинила ему ещё большую. На стене тикали старые часы, отсчитывая минуты жизни, которую уже нельзя было исправить.
— Он сможет простить вас когда-нибудь? — спросил он.
— Не знаю, — честно ответила Инна. — Он теперь осознал, что героя-отца у него никогда не было. Был только трус, который сбежал от ответственности. А мать, которая этого труса превратила в героя, чтобы ей самой было немного легче жить.
Максим уехал в тот же день. Больше он в Романовку не возвращался. Но иногда, особенно в тишине по вечерам, вспоминал восьмилетнего мальчика с горящими глазами, который рисовал папу-героя и мечтал стать точно таким же. И женщину, которая пыталась сохранить эту мечту любой, самой высокой ценой.
Цена оказалась непомерно высокой для них обоих.
