— Пожалуйста, уходи, — едва слышно проговорила Людмила Сергеевна, продолжая смотреть на осенний пейзаж за окном. — Не появляйся здесь больше.
— Мам, ты что говоришь? — Антон стоял в проёме кухни, теребя в руках какие-то официальные бумаги. — Я же всё тебе объяснил…
— Объяснил, говоришь? — Она резко повернулась, гневным жестом отбросив занавеску. — Ты же реализовал недвижимость! Квартиру, оставленную твоим дедом! Втайне от меня!
Людмила Сергеевна сжала кулаки до побеления костяшек. Неужели правы были её коллеги? Неужели она, человек с таким жизненным опытом, уже разменявшая седьмой десяток, не смогла распознать, что её единственного сына просто женили на деньгах и имуществе?
Утром следующего дня в учительской шёпот стоял такой, что можно было вешать топор. Ольга Петровна, едва дождавшись её прихода, тут же начала атаку:
— Людмила Сергеевна, а это правда, что ваш Антон продал квартиру на улице Хрещатик? Слышала, это та молодая особа его надоумила?
Людмила хотела возразить, защитить своего Антона, но ком в горле не давал ей произнести ни слова. Она знала, что накануне вечером Антон действительно пришёл с полным пакетом документов о продаже и преподнёс это как уже совершившийся, бесповоротный факт.
— Мама, ну пойми же, — сказал он. — Это старое жильё стало лишь тяжким бременем. А мы с Марией хотим свой, достойный уголок, планируем пополнение в семье.
Пополнение! Они знакомы всего лишь год, а женаты — полгода!
Мария… Антон встретил её прошлой весной на каком-то корпоративном мероприятии. Она была эффектной, притягательной, трудилась в сфере туризма. Говорила всегда всё правильно, улыбалась в нужный момент, но Людмила всегда чувствовала какую-то внутреннюю тревогу.
Может, она слишком безупречна? Или чересчур быстро дала согласие на брак?
— Ты хоть спросил, что я думаю по этому поводу? — спросила она сына в тот вечер.
— Мам, ну что тут думать? — Антон пожал плечами. — Квартира оформлена на меня, я имею полное право распоряжаться своим имуществом.
Имеет право. Юридически — да. А как же человеческая, сыновья совесть?
Эта квартира была подарена ей ещё её отцом. Там прошло её беззаботное детство, там она встретила своего покойного мужа, оттуда уходила замуж. И именно там появился на свет Антон — роды начались стремительно, до медицинского учреждения они добраться не успели.
И вот теперь — она просто сбыта. Чужие люди будут там жить.
— Мам, ну скажи что-нибудь, — Антон переступил с ноги на ногу. — Не молчи так, пожалуйста.
Людмила подошла к столу, взяла бумаги. Пробежала глазами — все кристально чисто, законно. Покупатели найдены, деньги переведены.
— И куда делась вырученная сумма? — наконец спросила она.
— Я же говорил — мы вкладываем её в покупку нового жилья. Мы с Марией смотрим коттеджный посёлок «Каштаны». Знаешь, это элитный район?
«Каштаны». Людмила знала. Дорогостоящий район, для тех, кто отлично зарабатывает. Антон — программист, получает неплохие деньги, но на такой особняк его зарплаты точно не хватит. Значит, Мария добавляет?
Интересно, откуда у двадцатишестилетней девушки из туристического агентства такие средства?
— А Мария какую сумму вносит?
— У неё есть свои накопления, — как-то неловко ответил сын. — Она же не вчера начала работать.
Людмила кивнула. Конечно, накопления. В двадцать шесть лет, работая менеджером. Крайне убедительно.
Целую неделю после того разговора они молчали. Антон не звонил, она не звонила ему. Людмила ходила на работу, вела уроки, проверяла тетради. По вечерам сидела одна, смотрела сериалы или читала.
Она чувствовала себя глубоко преданной. Сын, единственный человек, ради которого она продолжала жить после ухода мужа, обошёлся с ней как с абсолютно чужой.
Не посоветовался, не объяснил заранее. Просто поставил перед фактом.
А что, если коллеги действительно правы? Что, если Мария — расчётливая девица, которая принудила Антона к браку из-за его имущества? Ведь он всегда был таким доверчивым. В школе его обманывали одноклассники, в институте — сокурсники. Мягкий характер, полное неумение сказать «нет».
Телефонный звонок раздался в субботу утром. Людмила нехотя взяла трубку.
— Людмила Сергеевна? — послышался незнакомый мужской голос. — Это Николай Федорович, я новый владелец квартиры на улице Хрещатик.
— Слушаю вас, — сухо отозвалась она.
— Понимаете, тут такая непредвиденная ситуация. Мы уже перевезли вещи и начали ремонт. И нашли в старом шкафу картонную коробку с документами. Семейные фотографии, детские грамоты, рисунки. Видимо, забыли в спешке.
Людмила закрыла глаза. Детские рисунки… Антоновы, наверное. Она хранила каждую его каракулю, каждую неуклюжую открытку к Восьмому марта.
— Можете просто выбросить, — выдавила она.
— Да как же выбросить? Это же память! Может, вы приедете забрать?
Приехать. В квартиру, которая больше им не принадлежит. Посмотреть на чужих людей, которые уже меняют мебель, клеят новые обои.
— Хорошо, — согласилась она. — Я приеду завтра.
В воскресенье утром Людмила отправилась на улицу Хрещатик. Поднималась по знакомым ступенькам, едва сдерживая слёзы, останавливаясь на каждом пролёте.
Дверь распахнул мужчина лет сорока в рабочем комбинезоне.
— Людмила Сергеевна? Проходите, не стесняйтесь. Извините за беспорядок, у нас же ремонт.
Она вошла и замерла. Комнаты были совершенно голые, стены ободраны, пол застелен полиэтиленом. Ничего родного, знакомого. Совершенно чужое место.
— Вот коробка, — Николай Федорович вручил ей картон. — Стояла на антресолях, мы просто не заметили её.
Людмила взяла коробку, кивнула. Ей хотелось уйти как можно скорее, не оглядываясь.
— А ваш сын — отличный парень, — внезапно заметил хозяин. — Честный. Рассказал про все проблемы с трубами. Мог же промолчать.
— Да, — коротко ответила Людмила.
— И жена у него очень симпатичная. Когда документы оформляли, приходила. Воспитанная девушка, вежливая.
Людмила пожала плечами. Люди всегда кажутся хорошими, когда у них что-то покупаешь.
Дома она открыла коробку. Фотографии, школьные дипломы Антона, его детские поделки из пластилина, засушенные цветы с первого сентября в первом классе.
На самом дне лежала школьная тетрадка в клеточку. Людмила развернула. Детским почерком, кривыми буквами было выведено: «Сочинение. Моя семья. Мою маму зовут Людмила Сергеевна. Она самая лучшая мама на свете. Когда я вырасту, я буду жить около неё и никогда её не оставлю».
Слёзы потекли сами собой. Семилетний Антон писал, что никогда не бросит маму. А взрослый Антон продал дедушкину квартиру, даже не спросив.
Может, люди действительно меняются? Может, эта Мария так сильно изменила его?
Вечером в тот же день в дверь позвонили. Людмила открыла — на пороге стояли Антон и Мария. У сына было виноватое, потрёпанное выражение лица, Мария держала в руках пакет.
— Мам, — начал Антон с дрожью в голосе, — можно нам войти?
— Зачем пришли? — холодно спросила Людмила.
— Нам нужно серьёзно поговорить, — Мария шагнула вперёд. — Людмила Сергеевна, мы знаем, как сильно вы расстроены. И вы абсолютно правы в своих чувствах.
Людмила недоуменно посмотрела на невестку. Что это ещё за тактика?
— Мы поступили некрасиво, — продолжила Мария. — Мы должны были сначала обсудить всё с вами. Объяснить нашу идею.
— Объяснить что? — Людмила не давала им пройти дальше прихожей.
— То, что мы на эти средства покупаем не просто дом для себя. — Мария взглянула на мужа. — Антон, скажи сам.
— Мам, — Антон нервно сглотнул. — Мы хотим, чтобы ты переехала к нам. В новом доме три спальни, одна из них — полностью твоя.
Людмила растерянно моргнула.
— Моя?
— Да, — кивнула Мария. — Мы специально выбрали такой проект. Чтобы вам было уютно, чтобы отдельная, просторная комната была.
— Зачем? — только и смогла выдавить Людмила.
— Как зачем? — искренне удивился Антон. — Ты же наша мама. Семья должна держаться вместе.
Людмила посмотрела на них обоих. Антон смущённый, но явно искренний. Мария… а Мария смотрит прямо, открыто. В глазах нет никакой хитрости или расчёта.
— Но я же работаю, — слабо возразила она. — Здесь, в школе.
— Мы это предусмотрели, — Мария достала из пакета несколько бумаг. — В посёлке «Каштаны» недавно открылась гимназия. Директор готова принять вас на должность учителя, с сохранением всех надбавок и категории.
Людмила взяла документы, пробежала глазами. Всё серьёзно, официально оформлено.
— Откуда… как вы узнали про школу?
— Я заранее созвонилась и договорилась, — просто ответила Мария. — Я подумала, вам будет важно продолжать любимое дело.
— Мария настояла, чтобы твоя комната была самой большой, — добавил Антон. — С выходом на балкон и отдельным санузлом. Чтобы ты могла спокойно принимать своих подруг.
Людмила смотрела на них и совершенно не понимала, что происходит. Где расчётливая девица, которая принудила сына к браку ради денег? Где эгоизм молодой семьи?
— Но почему вы не сказали ничего раньше? — спросила она.
— Мы хотели сделать тебе сюрприз, — виновато признался Антон. — А вышло, как всегда, — не подумал, как это будет выглядеть со стороны.
— И ещё одно, — Мария взяла Людмилу за руку, — есть более важная причина, по которой мы хотим, чтобы вы были с нами.
— Какая?
Мария и Антон обменялись взглядами.
— Мам, — тихо сказал сын, — ты станешь бабушкой. Примерно через полгода.
Людмила ощутила, как земля уходит из-под ног. Схватилась за косяк двери.
— Что?
— Мы ждём малыша, — радостно улыбнулась Мария. — И очень хотим, чтобы наш ребёнок рос рядом с любящей бабушкой.
Людмила смотрела на них, и все её надуманные подозрения, вся недоверчивость рухнули в один миг.
— Простите меня, — прошептала она. — Господи, прошу прощения. Я думала о вас так ужасно…
— Мы знаем, что вы подумали, — мягко сказала Мария. — И не держим зла. Вы просто, как любая мать, защищали своего сына. И это правильно.
Антон крепко обнял мать, прижал к себе.
— Ну что, мам? Ты поедешь смотреть наш дом?
Людмила молча кивнула, не в силах говорить. А потом вдруг спросила:
— Мария, а откуда у тебя такие средства на этот дом? Прости, но мне правда непонятно.
Мария рассмеялась:
— У меня есть своя доля в сети туристических агентств. Я не только обычный менеджер. Мы с партнёрами открыли фирму несколько лет назад.
— Почему ты не сказала раньше?
— Боялась, что вы решите: богатая невестка просто покупает бедного жениха. А мне очень хотелось, чтобы вы приняли и полюбили меня просто так.
Людмила посмотрела на невестку и поняла, что уже любит её. За честность, за заботу о сыне, за то, что думает о её чувствах.
— Ладно, — сказала она. — Тогда поехали смотреть ваше семейное гнёздышко.
Они поехали втроём в просторной машине Марии. Антон воодушевлённо рассказывал что-то про ремонт, Мария уточняла детали. А Людмила смотрела в окно и думала: какое же невероятное счастье, что она так глубоко ошиблась в своих выводах. Как же замечательно, что она оказалась просто глупой, подозрительной женщиной.
Дом в «Каштанах» действительно был красивый. Светлый, просторный, с большими окнами и уютными комнатами.
— Вот ваша комната, — Мария открыла дверь в комнату на первом этаже. — Здесь будет ваша любимая мебель, которую мы перевезём из квартиры.
Людмила вошла, осмотрелась. Да, здесь можно будет жить.
— Спасибо вам, — сказала она. — Спасибо вам обоим.
А про себя она загадала: «Дай Бог, чтобы я была им нужна ещё много-много лет. Чтобы мой внук рос рядом с бабушкой».
Они стояли втроём в пустой, залитой солнцем комнате, и впереди их ждала новая, совместная жизнь. Другая, но, возможно, лучше прежней.
Как вы считаете, дорогие читатели, должна ли молодая семья заранее раскрывать все свои финансовые планы родителям, чтобы избежать таких вот подозрений и недопониманий, или у каждого должно быть право на свой собственный «сюрприз»?
