— Елена, я должен быть с тобой абсолютно честен, — Игорь смотрел прямо в её глаза. — Я недавно прошёл через развод. И у меня есть сын, ему девять лет.
Так началось их знакомство три года назад на одной из технических конференций. Елена до сих пор помнит, насколько глубоко её поразила эта его откровенность. В его словах не было и тени попытки вызвать жалость — только подлинная честность и готовность принять любой её ответ.
Тогда она увидела в Игоре ответственного, зрелого мужчину, которому действительно можно было доверить свою судьбу. Боже, какой уверенной и великодушной она себя ощущала! Словно была способна объять весь мир своим безграничным пониманием.
Теперь это прежнее чувство превратилось в язвительную насмешку над самой собой. Каждый раз, когда в их квартире раздавался телефонный звонок от Кристины, Елена вспоминала ту давнюю уверенность и искренне хотела провалиться сквозь землю.
Звонок раздался в начале одиннадцатого вечера, когда они наконец-то уложили спать двухлетнюю Майю и сели ужинать. Их единственное время, которое они могли провести наедине за весь бесконечный день.
Игорь бросил взгляд на экран мобильного, и его лицо мгновенно поникло.
— Алло?
— Игорь, привет! — из динамика послышался тот самый бодрый и призывный голос, от которого у Елены каждый раз неприятно сводило желудок. — Я не помешала?
Елена стиснула вилку. Конечно, не помешала. В начале одиннадцатого, когда большинство людей уже готовится ко сну.
— Слушаю тебя, — максимально сухо ответил муж.
— У Богдана завтра важная контрольная работа по математике, а его специальный калькулятор внезапно сломался. Ты не мог бы по дороге на свою работу заехать и приобрести новый? Инженерный, такой же, как у тебя. Богдан говорит, только на таком умеет выполнять сложные расчёты.
Елена отложила столовый прибор. Калькулятор. Жизненно срочно. Посреди ночи. Потому что о контрольной, конечно же, стало известно только сегодня.
— Хорошо, — ответил Игорь. — Что-то ещё?
— Да нет, ничего такого. Ах да, он ещё спрашивал, когда ты планируешь к нам приехать. Очень соскучился по папе.
Елена встала из-за стола и отошла к окну. Этот последний, коварный штрих — «соскучился по папе» — всегда работал безотказно.
— В субботу я заберу его, — сказал муж. — Как обычно.
— Отлично. Спокойной ночи! — жизнерадостно попрощалась Кристина.
Игорь убрал телефон и виновато посмотрел на жену.
— Богдану нужна счётная техника на завтра.
— Понятно, — Елена не повернулась от окна. В отражении стекла она видела его растерянное лицо. — А почему этот калькулятор нельзя было приобрести днём? Или сегодня утром?
— Он ведь сломался…
— Игорь. — Елена наконец обернулась. — Ты правда считаешь, что калькулятор вышел из строя именно сегодня? В этот час? И именно в тот момент, когда все магазины уже закрылись, и тебе придётся специально ехать за ним завтра рано утром?
Муж молчал. В его взгляде она видела то самое выражение загнанного животного, которое появлялось всякий раз, когда речь заходила о Кристине.
— Она звонит каждый вечер, — продолжила Елена. — Абсолютно каждый. И всегда с какой-то сверхсрочной просьбой. Вчера Богдану понадобились новые кроссовки. Позавчера — личный репетитор по английскому. На прошлой неделе — путёвка в летний лагерь. Всё всегда срочно. Всё всегда мегаважно. Всё не может ждать.
— Он мой сын, — тихо произнёс Игорь.
— Я это знаю. — Елена подошла ближе. — И я никогда не выступала против того, чтобы ты заботился о Богдане. Но почему эта отцовская забота обязательно означает, что твоя бывшая жена может полностью распоряжаться нашими вечерами? Нашим личным временем? Нашим семейным покоем?
Игорь опустил голову. Елена видела, как он борется с самим собой, пытаясь найти хоть какие-то слова, способные оправдать происходящее. Но слов не было.
— Ты осознаёшь, что происходит? — спросила она. — Кристина не работает. Получает от тебя такие алименты, которых более чем хватает на безбедное существование. При этом каждую неделю у неё возникают дополнительные, незапланированные расходы на Богдана. И ты платишь. Ты всегда платишь.
— Я просто не хочу, чтобы сын хоть в чём-то нуждался.
— А я не хочу, чтобы моя Майя росла в семье, где папа в любой момент готов всё бросить и бежать по первому требованию бывшей супруги! — Елена не выдержала. — Ты понимаешь, как это выглядит со стороны? Как будто у тебя две семьи. Основная — с Кристиной и Богданом. И дополнительная, не такая важная — со мной и Майей.
Слова прозвучали, повиснув в воздухе. Игорь поднял на неё глаза, и Елена ясно увидела в них немой укор и боль.
— Это не так, — прошептал он.
— Тогда почему ты просто не можешь сказать ей «нет»? Почему не можешь ответить: «Кристина, калькулятор можно купить завтра после моей работы»? Или: «Если у Богдана контрольная, пожалуйста, планируй покупки заблаговременно»?
Игорь провёл рукой по лицу. Елена знала — сейчас он будет говорить ей о своём чувстве вины. О том, что развод стал травмой для Богдана. О том, что он не имеет никакого права подвести своего сына.
Но вместо привычных, избитых оправданий он внезапно заговорил о чём-то совершенно ином:
— Я её боюсь.
Эти слова прозвучали так тихо, что Елена подумала, не послышалось ли ей. Игорь — высокий, сильный, успешный мужчина — боялся хрупкой Кристины?
— Что ты сказал?
— Я боюсь её гнева, — повторил он уже громче. — Боюсь её истерик. Боюсь, что она обязательно найдёт способ ограничить моё общение с Богданом.
Он резко встал и подошёл к шкафу, достал оттуда старую, пожелтевшую фотографию. Елена увидела молодого Игоря рядом с красивой девушкой в белом платье.
— Мы поженились сразу же после окончания института. Кристина была… она была как ураган. Яркая, невероятно уверенная в себе, всё всегда знала лучше всех. А я был тихим, застенчивым парнем из маленького села под Львовом, который совершенно не умел постоять за себя.
Игорь опустился на диван, не выпуская фотографию из рук.
— Первые годы я верил, что мне повезло. Рядом со мной женщина, способная решить любую проблему, найти выход из абсолютно любой ситуации. Она планировала нашу жизнь по дням, по часам, по минутам. У меня даже был строгий график — когда работать, когда отдыхать, с кем общаться.
— И тебе нравилось жить по расписанию?
— Я думал, что нравилось, — Игорь горько усмехнулся. — На самом деле, я просто не знал, какой вообще может быть жизнь по-другому. Кристина убеждала меня, что заботится обо мне. Что без неё я неминуемо пропаду. И я верил.
Он положил фотографию на журнальный столик.
— Когда родился Богдан, стало ещё хуже. Кристина полностью сконцентрировалась на материнстве, а я превратился в ходячий источник дохода и бесплатную рабочую силу. Она решала всё — как воспитывать сына, как тратить наши деньги, даже какую одежду мне носить.
— Что же в итоге заставило тебя принять решение уйти?
— Богдан пошёл в школу, и Кристина решила устроить ему пышный день рождения. Грандиозный праздник с аниматорами, дорогими подарками. Весь мой месячный оклад ушёл на это торжество. А потом она при всех гостях сказала: «Вот, Игорь так старался ради своего сына. Правда, если бы не я, он бы забыл про день рождения, как обычно».
Игорь сжал кулаки.
— Я никогда не забывал о дне рождения Богдана. Это она делала вид, что организует всё сама, хотя деньги были мои, идеи — мои. Но перед людьми я всегда выглядел как неблагодарный, непутевый муж, которого жена вынуждена постоянно тащить за собой.
Елена взяла его за руку.
— В тот день я окончательно понял, что больше не могу так жить. Что я полностью потерял себя. Что я живу той жизнью, которую сочинил для меня кто-то другой.
— И ты подал на развод?
— Да. — Игорь посмотрел на жену. — Это было самое сложное и страшное решение в моей жизни. Кристина не могла поверить, что я способен ей перечить. Кричала, что я разрушаю семью, наношу сыну психологическую травму. Угрожала, что никогда не даст мне видеться с Богданом.
Теперь Елена наконец-то начинала понимать.
— И именно поэтому ты боишься ей возразить?
— Боюсь, что если я скажу ей «нет», она обязательно найдёт способ отомстить. Через Богдана. — Игорь опустил голову. — Я понимаю, что это ненормально. Я знаю, что она просто манипулирует мной. Но каждый раз, когда я слышу её голос, я возвращаюсь в то состояние, когда легче согласиться, чем сопротивляться.
Елена крепко обняла мужа. Впервые за три года она поняла его не логикой, а всем сердцем. Он не потакал бывшей жене из-за каких-то нерастраченных чувств. Он просто не умел самостоятельно выбираться из той психологической ловушки, в которую попал много лет назад.
— Игорь, — сказала она твёрдо. — А что, если я буду рядом с тобой?
— Что ты имеешь в виду?
— Когда она будет звонить. Когда будет требовать что-то немедленно. Что, если я буду стоять рядом и буду напоминать тебе, что ты, как взрослый человек, имеешь полное право сказать «нет»?
Игорь поднял на неё глаза. В них медленно, неуверенно загоралась надежда.
— Ты готова пойти на это?
— Я готова бороться за нашу семью, — ответила Елена. — За наше право на тихие вечера. За право Майи расти в той семье, где родители принадлежат друг другу, а не теням из прошлого.
На следующий день, когда зазвонил телефон, они сидели вместе на диване, неторопливо читая Майе сказку. Елена видела, как напрягся Игорь, заметив на экране имя бывшей жены.
— Помни, о чём мы договаривались, — тихо сказала она.
Игорь кивнул и принял вызов.
— Игорь, привет! — раздался знакомый голос. — У Богдана завтра экскурсия в музей, нужно срочно доплатить за входные билеты. Ты не мог бы…
— Кристина, — перебил её Игорь. Голос его слегка дрожал, но в нём слышалась твёрдость. — Какова точная стоимость?
— Четыреста гривен на одного.
— Хорошо. Я переведу деньги тебе завтра утром. А теперь, пожалуйста, не звони мне после десяти вечера. У нас в доме маленький ребёнок.
Повисла абсолютная тишина. Елена слышала, как Кристина мысленно переваривает услышанное.
— Но Богдан очень хотел с тобой поговорить…
— Он сможет поговорить со мной в субботу, когда я приеду за ним. Спокойной ночи, Кристина.
Игорь отключил телефон. Руки его слегка подрагивали.
Елена прижалась к его плечу.
— Как ты себя чувствуешь?
— Странно, — признался он. — Как будто я только что вышел из тёмной, душной комнаты на яркий свет.
Майя захлопала в ладошки и потянулась к отцу. Игорь взял её на руки, нежно поцеловал в макушку.
— Как думаешь, она это поймёт? — спросил он у жены.
— Не знаю, — честно ответила Елена. — Но теперь это не самое главное. Важно, что ты понял сам.
Они вернулись к чтению сказки. Впервые за очень долгое время их вечер принадлежал только им троим. И Елена верила — завтра будет точно так же. И послезавтра тоже. Потому что Игорь наконец-то вспомнил, кто он, и чья семья по-настоящему нуждается в его защите.
Звонки, разумеется, продолжались. Но теперь они больше не ощущались как дерзкое вторжение в их жизнь. Они стали просто звонками — короткими, максимально деловыми разговорами о сыне. И каждый раз, когда Игорь клал трубку, не поддавшись на очередную, искусную попытку манипуляции, Елена видела, как он становится немного сильнее.
Как превращается в настоящего, сильного отца для обоих своих детей. И в настоящего, любящего мужа для неё.
Как вы считаете, является ли страх потерять контакт с ребёнком самой сильной манипуляцией, которая позволяет бывшим супругам контролировать жизнь друг друга даже после развода?
