Когда Лена, вскрыв почтовый ящик, обнаружила там сгибанный конверт с отцовским почерком, у неё закружилась голова. В последний раз она видела его, когда ей едва исполнилось четыре — ни открыток на праздники, ни звонков, ни вестей. Просто человек исчез. А тут — письмо от него.
«Интересно, зачем он решился написать? — думала Лена, взбираясь по лестнице. — Может, это вовсе не обо мне?»
Мама наверняка выбросила бы письмо, не читая. Но Лена…
Долго она сидела за кухонным столом, держа конверт в руках, колеблясь: то хотелось скорее раскрыть его и понять, почему отец спустя столько лет о ней вспомнил, то пугало: а вдруг он претендует не на её тепло, а на её квартиру? Подруга рассказывала, как её отец вернулся спустя десять лет и требовал вселиться в семейную жилплощадь.
Наконец Лена глубоко вздохнула, сдернула узкую полоску бумаги и развернула писанину. Она прочитала письмо трижды, пытаясь найти хоть намёк на имущественные претензии, но всё было иначе.
Оказывается, отец теперь живёт в каком-то отдалённом селе на Закарпатье, в тысяче километров отсюда. Болен серьёзно, и жить ему осталось совсем недолго:
«Доченька, не просить я у тебя ухода — ты сама понимаешь, что у меня других близких нет. Только прошу: похорони, как человека. И телефон моей соседки прилагаю — когда меня не станет, позвони ей, чтобы она сообщила тебе».
Олена отложила письмо, тихо улыбнувшись: очень хорошо, что за эти годы она не продала свою квартиру и не уехала из города — иначе этого послания она бы никогда не получила.
Она нерешительно набрала номер, и после долгих гудков ответил приятный, но томный голос:
— Алло… Это вы?
— Здравствуйте. Вы Катерина Николаевна? — спросила Олена. — Папа оставил ваш номер…
— Леночка? — вздохнула женщина. — Как хорошо, что вы позвонили: ваш батько ушёл этим утром. Приезжайте, если сможете.
Лена оцепенела: только что читала живое письмо, а на самом деле он уже умер. И ехать она никак не планировала — несколько дней отпуска, да и силы. Но жена сына Катерини Миколаївни предупредила начальника: нужна отлучка. Билет до Потічка был куплен в тот же вечер.
Когда же она добралась до села и добралась до дома, сердце ёкнуло: прежде чем похоронить отца, нужно было уладить тридцать три вопроса. Все безотлагательные, а у Лены — две руки, две ноги и слегка севшая от поезда голова.
Помощи ждать было неоткуда: в селе — одни старики, да и те к отцу относились прохладно. Говорила Катерина, что он всё время сидел дома, как затворник. Бабушки шушукались: «Грамотику перед иконами читал, грехи замаливал…»
За день Лена моталась в районный центр, узнавая, где купить урну и гроб, где распечатать свидетельство о смерти, как оформить пособие на погребение. Хорошо, у Катерини Николаевны был автомобиль, пусть и не новый, и она за «символическую» плату возила племянницу везде, куда было надо. Такси обошлось бы в разы дороже; а денег у Олены хватало ровно на нужное.
Устала безмерно, но жить надо было: это же его последняя воля. Она нашла у отца в записях листок:
«Живи, доченька, несмотря ни на что, и пусть всё у тебя сложится. Мечты пусть сбываются. А меня прости, если получится…»
— Прости давно уже, — сказала Олена вслух, глядя на портрет в старой раме. — Жаль, что не удалось обнять раз и навсегда…
Похороны прошли скромно и тепло, а на обратном пути она стояла в купе и думала: «А о чём же мечтаю я?» И улыбнулась: после напряжённых дней ей хотелось хорошей кухни, крепкого сна — и пушистого, большого кота рядом. Ну и, конечно, встретить того самого человека — надёжного, доброго, чтобы никогда не предал.
Пока поезд тихо покачивался, с вязаной сумкой и неуемными слезами в глазах в купе ворвалась громкоголосая дама лет шестидесяти.
— Знаете, что я думаю? — завизжала она, закрыв за собой дверь. — Ненавижу его: он вызвал скорую, а там медсестра — та сучка! Он же просил меня пожарить курицу, натаскать салатов, а она его чуть не угробила, нанеся удар…
Она так разрыдалась, что Олена поспешила открыть окно, и через пару минут уже протягивала ей стакан воды. Женщина представилась Веронікою и, успокоившись, достала из сумки уголками переложенную домашнюю снедь: жареная курочка, домашняя колбаса, разноцветные салаты, сало, хлеб.
— Я думала выбросить, — грустно вздохнула она, — а теперь… Может, посидим вместе?
Олена чуть не ослепилась от аппетита, но сдержалась. Она помогла расставить посуду на складном столике — места почти не осталось. И вскоре обе женщины вечеряли, делясь историями о мужчинах, любви и предательстве.
Через три остановки Вероника встала и, чуть улыбнувшись, схватила сумку:
— Мне выходить. Вы же ещё едете далеко — вам сна и покоя не хватает. Ешьте, сколько хотите.
Олена кивнула, но в тот же миг заметила в окно что-то рыжее. На внешнюю ручку рамы царапались когти, и за ними держался большой кот — весь мокрый и злой от поездных вихрей. Видимо, запах курицы привлёк его сюда.
Олена бросилась к окну, схватила кота за шкирку и осторожно подтянула в купе. Малыш шипел, но не отлипал. Она прижала его к себе: он был жив.
— Ищешь еду? — улыбнулась Олена, гладя рыжую голову. — Сейчас накормлю.
Курочка, колбаса, салаты — всё пошло в ход. Кот едал не спеша, растягивая удовольствие, а потом улёгся на полке, мурлыча.
Проводница заглянула внутрь:
— Вы кота в вагон через окно привезли? Без переноски? А за него платили?
Олена рассказала всю историю: от письма до кота на стекле. Проводница бодро закивала:
— Видать, жизнь уличная у него совсем не сложилась. Главное, вы его домой заберёте?
— Совсем заберу, — пообещала Лена.
И тут, словно по волшебству, в купе заглянул попутчик: высокий молодой мужчина с чемоданом. Его глаза заискрились, когда он увидел Лену и её рыжего спутника.
— Здравствуйте, — робко сказал он. — Вас далеко везут?
— До конечной, — ответила Лена, улыбнувшись. — Значит, нам по пути. Хотите к нам присоединиться? Здесь как раз есть немного домашней еды.
— С удовольствием, — засветился мужчина. — Я как раз в командировку ехал, и в городе не успел нормально поесть. Меня зовут Артем.
— Я — Лена. Приятно познакомиться.
Весь оставшийся путь они разговаривали о книгах, питомцах и мечтах — кот, которого назвали Барсиком, мурлыкал у них под столом.
Иногда в жизни всё складывается невероятным образом: письмо от отца привело к заботе о нём, а поездные приключения — к появлению пушистого друга и новых знакомых.
Как вы думаете, иногда ли испытания приводят нас к самым неожиданным подаркам судьбы?
