Иван работал в ювелирной мастерской. Далековато от дома, зато место было проходное и платили прилично. Когда-то он сам мечтал делать авторские украшения. Но всё это — время и вложения, ни того, ни другого у него не было. Зато он успел обзавестись семьёй. Поэтому с десяти до восемнадцати он паял цепочки, чинил браслеты и кольца. А когда родилась дочка, взял на себя ещё и ремонт мелкой бытовой техники.
Жена почти не занималась малышкой, зато тратила деньги, которых всегда не хватало, на себя. Например, сделала себе блефаропластику.
— Света, зачем? — недоумевал тогда Иван, глядя на опухшее после операции лицо жены,— мне нравилось, как было.
— А мне нет, я хозяйка своего лица! Хочется, чтобы взгляд был более распахнутым!
— А деньги? Нам оплачивать логопеда для Мики! — возмущался он.
— Возьмём в кредит! — пожимала плечами жена.
Снобизм жены проявлялся во всём: когда родилась девочка, она настояла, чтобы малышку звали Микаэллой. Потому что это красиво, модно, неизбито. А что «Микаэлла Ивановна Фомкина», звучит не очень, ерунда. Её дочь вырастет и выйдет замуж за носителя более звучной фамилии. Например, Гибсон, или, даже Виндзор! А что, чем чёрт не шутит: представители британской королевской семьи недавно доказали всему миру свою непритязательность!
При этом одежда у дочери была не новая: Светлана почти ничего не покупала ребёнку, вещами её снабжали подруги, дети которых подросли.
Однажды вернувшись домой, Иван обнаружил жену, собирающую чемоданы. Предвосхищая его вопрос, она сообщила:
— Ваня, только не ори. Я развожусь с тобой.
Его худшие опасения подтвердились. Он понял, что операцию жена сделала неспроста. Она вообще сильно изменилась после встречи с одноклассниками.
— А как же Мика? Ты о ней подумала? — спросил Иван.
— Я выйду замуж и мы с мужем уедем в Черногорию. Я осмотрюсь, и возможно, заберу Микаэллу к себе.
— Возможно?! Кто же он? Гибсон, а может, Виндзор?
— Не смешно, — Светлана взяла с полки упаковку духов, которые Иван подарил ей на годовщину, и повертев в руках, поставила обратно.
— Я не отдам тебе дочь, — скрестив руки на груди, сказал Иван, — здесь у неё я, бабушки, садик, логопед. А там — только ты и незнакомый мужик. Я не знаю его, и ты не можешь знать… может, он любитель маленьких девочек?
— Фомкин, ты как всегда, всё портишь! — фыркнула жена, — у него есть дети от первого брака! Он приличный, и очень состоятельный человек! С амбициями, не то, что некоторые!
— Как будто мало амбициозных и состоятельных п e д o ф и л o в! — нахмурился Иван.
— Прекрати сейчас же! Кирилл никогда… — сказала она и осеклась, выдав имя своего любовника.
— Кирилл, — усмехнулся муж, — это Какучкин, что ли? Ты теперь у нас будешь Света Какучкина? Поздравляю!
— Не надо ёрничать! Давай договоримся, как интеллигентные люди! — пытаясь закрыть переполненный чемодан, сказала жена.
Но разговора не получилось.
Она хотела оттяпать у него полквартиры, но у неё не вышло. Наконец она, наспех простившись с Микой, и пообещав ей, что обязательно заберет её позже, улетела с новым мужем в Черногорию, где у того, по слухам, была своя вилла и яхта.
Иван оставшись с маленькой дочкой на руках, понял, что ему нужно искать место поближе. И он устроился в ломбард, оценщиком. Зато в пяти минутах ходьбы от дома и недалеко от садика.
Прошёл год, вестей от Светланы не было, и Иван немного успокоился, решив, что на воспитание дочери бывшая супруга не претендует. Зато Мика продолжала ждать. В садике она всем рассказала, что мама обязательно заберёт её в свой замок у тёплого моря. Но время шло, и девочка всё чаще слышала издевательства от других детей, о том, что она большая врушка, и нет у её мамы никакого замка, да и мамы самой нет. Иван делал всё, чтобы дочка улыбнулась, ходил с ней в цирк, гулял в парке. Дважды в неделю с девочкой занималась логопед. Но маму ей никто заменить не мог.
***
Она принесла с собой свежий запах только что распустившейся листвы.
— Здравствуйте, — сказала, протягивая приёмщику ломбарда бархатный мешочек, — взгляните пожалуйста, — сколько можно за это получить?
— Здравствуйте! В заклад или на продажу? — спросил Иван.
— На продажу! Мне нисколько не дороги эти вещи! — улыбнулась она.
Иван, увидев её улыбку, не смог не улыбнуться в ответ. Вытряхнув в ладонь обручальное кольцо и золотые серьги, он посмотрел пробу золота и положил украшения на весы.
— Ой, какая прелесть! — вдруг воскликнула она, увидев на витрине золотой перстенёк под старину, — я бы взяла его. Как там, хватает денег, чтобы его выкупить?
Кому-нибудь другому он бы продал его легко, но ей… в нём проснулся Ювелир, и он, сказал то, чего не должен был говорить:
— Обычная штамповка!
— Вы находите? — удивлённо подняв брови, — но как же… тонкая работа.
Он достал перстенёк, и подавая ей, заметил:
— Достаточно примитивная обработка. Дизайн не отличается уникальностью. Это штамповка. Вы… вы достойны лучшего.
— Правда? — она с любопытством посмотрела на него, возвращая перстень, — и у вас найдётся что-то особенное для меня, Иван?
Он понял, что она прочла его имя на значке, и ему понравилось, как оно звучит из её уст. Её карие глаза смотрели ласково, и Иван поплыл.
Он собрал её золото обратно в мешочек, и хрипло ответил:
— Если вы готовы рискнуть этим золотом… я создам перстень, достойный вас. Ведь я ювелир! Только скажите…
— Я согласна, — опустила она ресницы, и щёки её тронул румянец.
— Дайте мне вашу руку! — воодушевлённый успехом, он протянул свою ладонь.
Она, не отрывая глаз от его лица, протянула ему свою, с неброским, но аккуратным маникюром. Он сразу оценил размер среднего и безымянных пальцев, и понял, что обручальное кольцо её размера, от него даже осталась видимая полоска. Он с сожалением отпустил её руку, и сел выписывать квитанцию.
Заполняя данные её паспорта, он узнал имя, отчество и фамилию женщины: Елена Витальевна Бережкова. Словно случайно, пролистал страницу, заинтересовавшую его. Как он и предполагал, там красовался штамп о разводе, совсем как у него самого. И он решил, что это судьба.
Он вручил женщине квитанцию, и они условились, что она зайдёт за своим перстнем через неделю.
Дома он достал свои старые эскизы, у него даже был готов прототип перстня, который он в своё время делал, как ему казалось, для самой прекрасной девушки на свете, для Светланы… теперь он понял, что в нём не так. Через его руки прошли тысячи украшений, сотни перстней, и он точно представлял каким должен быть перстень для прекрасной Елены.
Забрав Мику из садика, он вручил девочке подарок, который она давно просила — дом для куклы, а сам с головой ушёл в работу. У него была оборудовано рабочее место, со времён ювелирной мастерской, тогда он часто брал работу на дом. Через пять бессонных ночей перстень был готов. На шестой день Иван был выходной, и отсыпался, пока Мика не напомнила ему, что пора завтракать, и идти в парк, как он обещал.
В парке люди гуляли целыми семьями. Были и одинокие мамочки, но Иван к ним больше не приглядывался — его фантазиями завладела женщина по имени Елена.
Их роман развивался так бурно, что он боялся, что он может так же быстро закончиться. Готовясь к знакомству Елены с дочерью, Иван не сомневался, что они понравятся друг другу. У Елены было два высших образования, одно из которых было педагогическое, и это дало Ивану надежду на то, что она поведёт себя если не как любящая мать, то хотя бы, как грамотный педагог.
Мика повела себя настороженно, и никак не хотела идти на контакт. Елену это не смутило: «Обычное дело», — сказала она, —«нам всем нужно время».
Она не приставала, не сюсюкала, но с удовольствием помогала Мике в её занятиях, и всё чаще забирала из садика. Со временем, Елена переехала к Ивану, и Мика не стала возражать.
Однажды вечером, в их доме раздался звонок. Елена с Микой лепили пельмени, из кухни то и дело раздавался смех, а Иван работал над эскизом кольца, который заказала ему знакомая Елены, впечатлившись перстнем на её руке.
Звонок был настойчив, и отложив эскиз, Иван пошёл открывать. За дверью стояла Светлана.
— Привет, не ждали? — громко закричала она, входя в квартиру, — ну, где моя принцесса, я ей подарков привезла! Микаэээла-а!
Девочка бросилась было на крик, но вдруг остановилась, и посмотрела на Елену.
— Иди, конечно, это же мама! — по доброму улыбнулась та.
— Нет, — сказала девочка и подойдя ближе, обняла Елену испачканными в муке руками, — ты моя мама! Елена, подхватив её на руки, прижала к себе, и не смогла сдержать слёз.
Иван, заглянувший в кухню и увидев эту картину, тихонько прикрыл дверь и сказал бывшей жене:
— Свет, спасибо, конечно, что вспомнила о нас. Но сейчас тебе лучше уйти.
— Как уйти? Я только пришла, ты в своём уме? Мне некуда идти! Микаэээлааа! — крикнула она, ещё громче, пытаясь протиснуться на кухню, — мама приехала!
— Гражданка Какучкина! — строго сказал Иван, взяв бывшую супругу за плечи и легонько подтолкнув к двери, — прекратите кричать и покиньте, пожалуйста, помещение. Иначе я буду вынужден вызвать полицию!
— Ну, Фомкин, я этого так не оставлю! — зло прошипела Светлана, и тут взгляд её упал на пальто Елены, висящее на вешалке. Она поняла, что её место занято, подхватила сумку и выскочила из квартиры. На сей раз навсегда.
