Александра проснулась от звука захлопнувшейся входной двери. Суббота, половина седьмого утра. Виктор уже собрался и уехал — снова на дачу. В последнее время он проводил там все выходные, иногда оставался и на ночь.
— Опять на дачу? — спросила она вчера вечером.
— Ну а что? — он пожал плечами, складывая в сумку чистую одежду. — Там дел невпроворот. Крыльцо подкрасить, грядки перекопать. А тебе же всё равно — ты туда ездить не любишь.
Это была правда. Дача досталась Александре от бабушки три года назад — небольшой участок в садовом товариществе, старенький деревянный домик с мансардой, теплица, яблони. Первое лето она ездила регулярно, пыталась что-то сажать, ухаживать за цветами.
Но работа экономиста в крупной компании не оставляла времени на садоводство, плюс десятилетний сын Ромка с его секциями и занятиями. К осени Александра поняла — дача для неё скорее обуза, чем радость.
А вот Виктор полюбил тот участок сразу. Говорил, что там хорошо думается, что ему нужна смена обстановки после офисной работы. И потом к нему стала ездить Марина — его сводная сестра.
Марина появилась в их семье, когда Виктору было пятнадцать. Его отец женился на женщине с дочерью, и дети с тех пор росли вместе. Свекровь всегда говорила с гордостью: «У них особая связь. Почти как близнецы — всё понимают с полуслова».
Сорокалетняя Марина так и не вышла замуж, детей у неё не было. Работала флористом, обожала растения и цветы. После смерти родителей жила одна в трёхкомнатной квартире, которую оставил ей её родной отец.
Поначалу на дачу они ездили втроём — Виктор, Александра и Марина. Марина возилась с клумбами, высаживала многолетники, планировала альпийскую горку.
Виктор занимался домом — подкрашивал стены, чинил крышу, обустраивал веранду. Александра готовила обед и думала о работе.
— Мариночка, ты волшебница! Ты настоящий талант! — восхищался Виктор, глядя на цветочные композиции сестры. — У тебя золотые руки!
— Да что ты, — смущалась Марина, но было видно, как ей приятны комплименты. — Просто цветы меня понимают.
Александра молча наблюдала за ними. Виктор никогда не говорил ей таких слов — ни о готовке, ни о работе, ни просто так. С Мариной он становился каким-то другим — внимательным, заботливым, галантным.
Постепенно Александра стала ездить на дачу всё реже. То работа срочная, то с Ромкой планы на выходные, то просто не хотелось. Виктор не настаивал.
— Ну и правильно, — говорил он. — Зачем тебе там сидеть, если неинтересно? А мы с Мариной справимся.
«Мы с Мариной». Это словосочетание стало звучать всё чаще. «Мы с Мариной купили семена», «Мы с Мариной планируем беседку», «Мы с Мариной думаем колодец выкопать».
К началу лета Александра перестала ездить на дачу совсем. Виктор уезжал туда каждую субботу утром, возвращался в воскресенье поздно вечером.
— Там столько работы, — объяснял он. — Не успеваю за день всё переделать. Да и рано утром начинать удобнее — пока прохладно.
— А где ты спишь? — спросила как-то Александра.
— На веранде раскладушку поставил, — ответил он, не глядя в глаза.
Но Александра помнила: никакой раскладушки в дачном доме не было. Была только одна спальня на втором этаже с большой кроватью.
Летом Марина стала ездить на дачу не только по выходным, но и в будни. Брала отпуск по частям, работала по свободному графику. Говорила, что только там чувствует себя живой.
— Мне в городе душно, — объясняла она Александре. — А там воздух, земля, тишина. Я прямо расцветаю.
И действительно расцветала. Загорела, похорошела, в глазах появился особый блеск. Стала одеваться ярче, красить губы, носить лёгкие сарафаны. Даже голос изменился — стал мягче, певучее.
Виктор тоже преобразился. Похудел, подтянулся, стал следить за собой. Купил новые джинсы, рубашки в клетку, кроссовки для дачных работ. Говорил о планах по благоустройству участка с таким энтузиазмом, какого Александра у него никогда не видела.
— Представляешь, мы с Мариной решили террасу пристроить с другой стороны! — рассказывал он за ужином. — И виноград посадить, чтобы через несколько лет получилась зелёная беседка.
Ромка иногда спрашивал:
— Мам, а почему мы не ездим больше на дачу?
— У мамы много работы, — отвечала Александра. — Но если хочешь, можем съездить.
— Не-е, — мальчик морщился. — Там скучно. Папа всё время что-то копает, а тётя Марина только о цветах говорит.
В июле знакомая из соседнего участка позвонила Александре:
— Слушай, а ты что, продала дачу?
— Нет, а что?
— Да я смотрю, там Марина хозяйничает. Клумбы переделали, новую калитку поставили. Думала, может, она купила у тебя.
— Нет, — ответила Александра. — Просто они там часто бывают.
— А-а, понятно. Ну да, место хорошее, удобное. Кстати, они каждый вечер на террасе чай пьют, романтично так. Я сначала думала, вы с мужем приехали, а потом присмотрелась — это Марина в белом платье сидит.
После этого разговора Александра начала замечать детали, которые раньше не бросались в глаза. Виктор стал возвращаться с дачи в отличном настроении, напевал под душем, по-особенному улыбался. На его одежде иногда оставался слабый аромат того парфюма, которым пользовалась Марина.
В августе он заявил:
— Я решил отпуск взять не в сентябре, а сейчас.
— Хорошо, — согласилась Александра. — Ромку в лагерь отправим, а сами куда-нибудь поедем. Может, в Крым?
— Нет, — Виктор покачал головой. — Я имею в виду, на даче. Там дел ещё много, да и Марине помочь надо.
— То есть ты хочешь провести отпуск на даче? Без нас?
— Ну почему без вас? Приезжайте, если хотите. Только вам же там неинтересно.
Александра посмотрела на мужа. Загорелое лицо, новая футболка, которую она не покупала, блестящие глаза. Он выглядел счастливым — и это счастье было связано не с ней.
— Хорошо, — сказала она тихо. — Проводи отпуск как хочешь.
Две недели августа Виктор практически жил на даче. Приезжал домой только переодеться и взять чистые вещи. Ромка уехал в лагерь, Александра работала в полупустом офисе и думала о своей жизни.
Ей было тридцать девять. Пятнадцать лет замужества, из которых последние три она чувствовала себя лишней в собственной семье.
Муж жил своей жизнью, которая проходила где-то в другом месте, с другим человеком. А она оставалась дома, как ненужная мебель.
В сентябре Виктор вернулся к обычному режиму — работа в будни, дача по выходным. Но что-то изменилось окончательно. Он стал рассеянным, задумчивым, часто не слышал, когда к нему обращались. Телефон проверял постоянно, переписывался с кем-то, улыбаясь экрану.
— С кем ты там болтаешь? — спросила как-то Александра.
— С Мариной, — ответил он, не отрываясь от телефона. — Она фотки присылает цветов.
Александра заглянула через плечо. На экране было фото Марины в белом сарафане на фоне цветущих кустов. Она улыбалась в камеру, волосы развевались на ветру, в глазах было что-то особенно нежное.
— Красивая фотография, — сказала Александра.
— Да, — Виктор бережно убрал телефон. — У неё всё красивое получается.
В октябре начались дожди, дачный сезон закончился. Но Виктор продолжал ездить туда каждые выходные.
— Зачем? — удивлялась Александра. — Там же делать нечего.
— Дом к зиме готовить надо, — отвечал он. — Воду слить, окна закрыть, печку проверить.
Но эти работы должны были занять максимум один день, а он пропадал там целые выходные.
В ноябре Александра случайно встретила в магазине соседку по даче.
— О, Сашенька! — обрадовалась женщина. — Давно не видела! Как дела? Дача-то у вас как?
— Нормально, — неопределённо ответила Александра.
— А Витя с Мариной всё там копошатся, — продолжала соседка. — На прошлых выходных видела — свет в доме допоздна горел. Думаю, может, печку топят, греются. Уютно, наверное, вдвоём в тепле сидеть, когда на улице дождь.
— Наверное, — согласилась Александра.
— Кстати, а они не планируют там зимовать? А то я заметила — продукты привозят пакетами, как будто надолго собираются. И дров завезли прилично.
Дома Александра спросила у Виктора:
— Ты на даче что, печку топишь?
— А что? — он насторожился. — Дом же надо прогревать иногда, а то отсыреет.
— И часто прогреваешь?
— По необходимости.
Больше она не спрашивала. Но поняла: то, что происходит на её даче, её больше не касается. Там он живёт с другим человеком — там у него другая жизнь.
В декабре Виктор объявил:
— На Новый год поедем к Марине. Она одна, грустно ей будет.
— А как же наши традиции? — спросила Александра. — Мы всегда дома встречали.
— Ну так встретим у неё. Квартира большая, уютная. И Ромке понравится — она подарков накупила.
Александра посмотрела на мужа. Он избегал её взгляда, крутил в руках телефон, нервничал.
— Хорошо, — сказала она. — Поедем к Марине.
Новый год у Марины прошёл странно. Квартира действительно была уютной — много цветов, красивая мебель, приглушённый свет. Но Александра чувствовала себя гостьей в чужом доме.
Виктор и Марина вели себя как хозяева, обсуждали общие планы, смеялись над общими шутками. А Александра с Ромкой сидели на диване и смотрели телевизор.
После праздников жизнь вошла в новую колею. Виктор стал ездить к Марине не только по выходным, но и в будни — то помочь с чем-то, то продукты привезти, то просто «проведать». Домой возвращался поздно, часто даже оставался у неё ночевать.
— У неё кран сломался, — объяснял он. — Пока сантехника ждали, я остался помочь.
— У неё температура поднялась, не мог же я больную одну оставить.
Отговорки становились всё более натянутыми, но Александра не спорила. Просто молча наблюдала, как разваливается её семья.
В феврале Марина позвонила ей сама:
— Сашенька, не сердишься, что Витенька ко мне часто ездит? Просто мне правда нужна помощь по хозяйству.
— Не сержусь, — ответила Александра. — Виктор взрослый человек, сам решает, где ему быть.
— Ты такая понимающая! — с облегчением сказала Марина. — Я боялась, что ты подумаешь что-то не то.
«Что-то не то». Именно это Александра и думала уже полгода.
В марте началась весна, и дачная тема снова стала актуальной. Виктор принялся строить планы:
— Марина хочет беседку у забора поставить под яблоней и фонтанчик. Представляешь, как красиво будет? Вода, цветы вокруг, место для отдыха.
— На моей даче? — уточнила Александра.
— Ну да. А что?
— Ничего. Просто уточняю.
В апреле они поехали открывать дачный сезон. Александра не была там с прошлого лета и не узнала свой участок.
Марина полностью преобразила его — новые клумбы, дорожки из камня, декоративный заборчик, расписные скворечники. Дом тоже изменился — появилась новая мебель на веранде, занавески на окнах, горшки с цветами на подоконниках.
— Как тебе? — с гордостью спросила Марина. — Я столько сил вложила!
— Красиво, — ответила Александра. — Очень красиво.
Но внутри у неё всё сжалось. Это больше не была её дача. Это был дом Марины, где она чувствовала себя чужой.
В мае Александра почти не ездила на дачу — только пару раз, по настоянию Ромки. Виктор с Мариной проводили там все выходные, иногда и будние дни. Соседи уже привыкли видеть их как пару — Виктор копал грядки, Марина сажала цветы, вечером они сидели на террасе с чаем.
В июне Александра случайно увидела в Витином телефоне переписку с Мариной. Десятки сообщений каждый день — «доброе утро, солнышко», «спокойной ночи, дорогая», «скучаю», «целую». Фотографии цветов, дачи, самой Марины. И ответы Виктора в том же тоне.
Она тихо положила телефон на место и ушла в свою комнату. Больше никаких сомнений не было.
В июле Виктор снова взял отпуск, чтобы провести его на даче. В августе Марина поменяла работу и стала работать удалённо и переехала туда окончательно. Говорила, что в городе ей плохо, а на природе она расцветает.
— Витенька мне так помогает, — рассказывала она Александре по телефону. — Без него я бы не справилась. Он такой заботливый, внимательный. У нас с ним полное взаимопонимание.
— Понимаю, — отвечала Александра.
В сентябре Виктор почти перестал ночевать дома. Приезжал только переодеться и взять вещи. Ромка спрашивал, где папа, и Александра отвечала, что у него много работы.
В октябре началась новая история про «подготовку дачи к зиме». Только теперь Виктор не просто пропадал там по выходным — он практически переехал туда жить.
Однажды Александра поехала на дачу одна. Хотела посмотреть, что там происходит, забрать свои последние вещи. То, что она увидела, её не удивило, но всё же больно кольнуло в сердце.
Дом был обустроен как для постоянного проживания — тёплые вещи в шкафу, продукты в холодильнике, средства гигиены в ванной. На тумбочке стояла фотография Виктора и Марины, обнявшихся на фоне заката. На втором этаже в спальне — две подушки на одной кровати.
Александра стояла в спальне и смотрела на две подушки на одной кровати. Внизу послышались шаги.
— Ой, Сашенька! — Марина поднялась по лестнице, улыбаясь. — А я и не знала, что ты приедешь! Витенька не говорил.
— Приехала за вещами, — сухо ответила Александра.
— Конечно, конечно! Забирай всё, что нужно. — Марина оглядела спальню, словно ничего особенного не замечая. — Знаешь, как мне повезло с Витенькой! Такой заботливый брат. Всё для меня делает — и дрова привозит, и продукты, и дом утепляет на зиму.
Александра молча указала на кровать:
— А это?
— А что? — Марина наивно улыбнулась. — Ах, подушки! Да мы иногда вместе фильмы смотрим на ноутбуке. Так удобнее — лежим рядышком, как в детстве. Помнишь, он рассказывал? Мы с ним всегда так близко дружили.
— Ну да… Понятно.
— Правда, Сашенька, тебе так повезло с мужем! — продолжала Марина, расправляя покрывало. — Такой хозяйственный, надёжный. А готовит хорошо! Вчера борщ варил — объедение просто.
— Готовит? — удивилась Александра. — Витя?
— Ну да! — засмеялась Марина. — Такой заботливый. Говорит, раз я тут одна живу, надо меня кормить. Каждый раз что-то новое готовит — то суп, то котлеты, то плов. Руки золотые!
Александра молчала. За пятнадцать лет брака Виктор ни разу не приготовил ей даже яичницу. Говорил, что это женское дело.
— Он здесь ночует, — продолжала Марина. — Говорит, дома скучно не так. А тут природа, тишина, семейная атмосфера.
— Семейная, — повторила Александра тихо.
— Ну да! Мы ведь брат с сестрой. Всегда такие близкие были. Помнишь, мама говорила — у нас особая связь?
Александра собрала свои последние вещи и ушла. В машине сидела и думала — как поймать их вместе? Когда приехать незаметно, чтобы увидеть всё своими глазами?
Но планировать не пришлось.
Через два дня за ужином Виктор вдруг сказал:
— Я тут подумал. Надо бы тебе дачу переоформить на Марину.
Александра подняла глаза от тарелки.
— Что?
— Перепиши дачу на мою сестру, ты на ней не бываешь никогда. А Марина там живёт — душу вкладывает. Цветы, ремонт, благоустройство — всё благодаря ей. Ты всё равно туда не ездишь, а она реально там живёт и развивает участок.
Александра медленно положила вилку. Посмотрела мужу прямо в глаза.
— Переписать дачу? Ты хочешь, чтобы я отдала дом, который мне достался от бабушки? Потому что твоя «сестра» там цветы сажает?
— При чём тут бабушка? — поморщился Виктор. — Это просто участок. А Марина там живёт, ухаживает, вкладывается деньгами. Логично же оформить на того, кто реально пользуется.
— А ты, я смотрю, давно с ней и живёшь, прописался — тихо сказала Александра.
Наступила тишина. Виктор побледнел, открыл рот, но ничего не сказал.
— О чём ты вообще? — наконец выдавил он.
— О том, о чём ты прекрасно знаешь. Ты давно уже живёшь с ней. Не юридически пока — по-настоящему, по семейному.
— Сашка, ты что несёшь?! — вспылил Виктор. — Марина — моя сестра!
— Сводная. И давно уже не сестра.
— Мы просто… У нас общие интересы, общие дела…
— У вас общая постель, — спокойно сказала Александра. — Общий быт. Ты для неё готовишь, а для меня за пятнадцать лет ни разу даже чай не заварил. Ты ей комплименты говоришь, а мне — только претензии. Ты с ней планы обсуждаешь, а со мной — только о налогах разговариваешь.
Виктор молчал, уставившись в тарелку.
— Может, тогда и брак с ней оформите официально? — продолжила Александра.
— Ты с ума сошла! — Виктор резко встал. — Я не буду этого слушать! Ты придумываешь бред!
— Я ничего не придумываю. Просто называю вещи своими именами.
— Между нами ничего нет! — крикнул он. — Ничего такого!
— Тогда почему ты хочешь отдать ей мою дачу?
Виктор открыл рот, закрыл. Ответа у него не было.
— Потому что она твоя настоящая семья, — ответила за него Александра. — А я — просто помеха.
На следующий день Виктор собрал вещи и уехал. Не на работу — на дачу. Домой не вернулся ни вечером, ни на следующий день.
Через неделю Александра поехала туда с подругой-юристом.
— Хочу посмотреть, что происходит, — объяснила она. — И решить, что делать дальше.
То, что они увидели, окончательно расставило все точки. Виктор и Марина работали в огороде как давняя семейная пара. Она подавала ему инструменты, он нежно поправлял ей волосы. Двигались синхронно, понимали друг друга с полуслова.
Увидев Александру, замерли.
— Привет, — сказала Александра. — Я за документами приехала. На дачу.
— За какими документами? — растерянно спросила Марина.
— За правоустанавливающими. Это моя собственность.
Светлана тем временем делала фотографии — участок, дом, их вместе.
— Сашка, — Виктор шагнул к ней. — Давай поговорим нормально…
— О чём? — остановилась она. — О том, как ты живёшь с другой женщиной на моей даче и хочешь её на неё переписать?
— Не говори так! — вспылил он.
— А как говорить?
Марина покраснела, отвернулась.
— Между нами ничего особенного нет, — пробормотала она. — Мы просто… хорошо ладим…
— Да, вижу, как ладите, — Александра кивнула на дом. — Настолько хорошо, что спите в одной кровати.
— Слушай, Саша, — Виктор попытался взять её за руку. — Может, не надо так сразу… Давай спокойно обсудим…
— Обсуждать нечего, — она отстранилась. — Завтра приедет оценщик. Послезавтра поменяю замки. Участок будет продаваться.
— Ты не можешь! — ахнула Марина. — Я столько сил вложила!
— Могу. Это моя собственность.
— Сашка, будь человеком! — взмолился Виктор.
Она села в машину.
— Кстати, — сказала через открытое окно. — Документы на развод уже готовлю. Так что скоро сможете официально оформить отношения.
Машина тронулась с места. В зеркале заднего вида Александра видела, как они стоят посреди двора — растерянные, обнявшиеся.
Через месяц развод был оформлен. Дачу продали за хорошие деньги. Александра с Ромкой переехали в квартиру ближе к центру.
— Мам, а где теперь будет жить папа? — спросил сын.
— У тёти Марины, — ответила Александра. — Они теперь семья.
— А мы?
— А мы — тоже семья. Только другая.
И впервые за много лет Александра почувствовала себя свободной. Потому что иногда потеря — это не конец. Это начало новой жизни. Без лжи, без унижения, без необходимости делить мужа с другой женщиной.
А ещё через месяц позвонила свекровь — мать Виктора.
— Сашенька, это правда? — голос дрожал. — То, что говорят про Витю и Марину?
— Правда, — ответила Александра.
— Я так и знала! — горько сказала женщина. — Всегда чувствовала, что тут что-то не так. А его отец всё твердил — «у них особая связь», «как близнецы понимают друг друга». Я ему говорила — слишком уж они близкие, не по-братски. А он — «что ты придумываешь, они же семья».
— Теперь он понимает?
— Теперь молчит. Стыдно ему. А я с Витей больше не разговариваю. Не могу. Ромку можно к нам привозить?
— Конечно.
Александра положила трубку и подумала: даже родная мать не смогла принять выбор сына. Значит, она была права — некоторые границы переступать нельзя.
