— Вы совершенно не имеете права так вести себя в моём жилище! — голос Ларисы дрожал от еле сдерживаемого, закипающего гнева.
Она стояла прямо в прихожей, прижимая к груди сумку, словно спасительный щит.
— Это моя квартира, Валентина Сергеевна! Моя!
В глазах свекрови, Валентины Сергеевны, блеснуло что-то, очень похожее на абсолютное презрение.
— А что мне остаётся делать, если ты сама не можешь вовремя навести порядок? — процедила она сквозь зубы. — Пыль на всех полках, грязная посуда, наваленная в раковине. Разве так живут порядочные люди?
Лариса вцепилась в ручку сумки так сильно, что костяшки пальцев побелели. В груди всё клокотало от жгучей обиды и полного бессилия.
— Я работаю, Валентина Сергеевна! У меня не всегда есть возможность найти время…
— Для действительно важных вещей ты обязана его находить, — отрезала свекровь и, гордо вскинув подбородок, направилась к выходу. — Я всего лишь пытаюсь вам помочь, а ты, вместо слов благодарности, изволишь мне хамить.
Дверь закрылась с тихим, издевательским щелчком, оставив Ларису одну посреди опустевшей прихожей. Тишина квартиры давила на уши, но внутри всё ещё бушевала яростная буря. Лариса сбросила туфли и прошла в гостиную, потом на кухню, заглянула в спальню. Везде были отчётливые следы наведённой Валентиной Сергеевной «заботы».
А в спальне… Здесь свекровь закончила свою «уборку» буквально за минуту до её прихода. Со старой прикроватной тумбочки исчез любимый тюбик с кремом. На комоде больше не стояла маленькая статуэтка, которую они привезли из отпуска в Одессе.
Лариса металась по квартире, как загнанный в угол зверь. Руки неконтролируемо тряслись от злости. Она пришла с работы совершенно измотанная, мечтала принять тёплый душ, выпить чаю из любимой кружки… А теперь в собственном доме ничего не могла найти. Всё было не на своих, привычных местах.
Входная дверь снова щёлкнула. Дмитрий вернулся с работы. Увидев жену, которая стояла посреди кухни с совершенно потерянным видом, он сразу понял, что произошло.
— Лариса, что случилось? — Дмитрий подошёл к ней, попытался обнять, но Лариса резко вывернулась из его рук.
— Твоя мать опять была здесь! — голос Ларисы надломился. — Она прибиралась в нашей спальне! В спальне, Дима! Ты понимаешь, что это уже совершенно ненормально?
Дмитрий тяжело вздохнул и провёл рукой по волосам. Этот жест Лариса знала наизусть — так он делал всегда, когда не хотел ничего говорить по существу.
— Лар, ну она же, в конце концов, хочет как лучше…
— Как лучше?! — Глаза Ларисы потемнели от гнева. — Я не могу найти зарядку для своего телефона! Моей любимой чашки нет на месте, я её уже полчаса ищу! А чистые полотенца для ванной она вообще куда-то спрятала!
Дмитрий попытался взять её за руки, но Лариса отступила к окну.
— Она постоянно что-то выбрасывает, Дима! — продолжала Лариса, смаргивая непрошеные слёзы. — Вещи, которые дороги только мне! А она считает их просто бесполезным хламом!
— Лар, мама просто так проявляет свою заботу, — Дмитрий говорил очень мягко. — Она привыкла, что у неё дома всё лежит по полочкам…
— Мне такая забота стоит поперёк горла! — резко оборвала его Лариса. — Я устала, что в моём доме хозяйничает совершенно чужой мне человек! Твоя мать переставляет вещи по своему усмотрению, решает, что мне действительно нужно, а что нет. Я устала, Дима!
Лариса опустилась на стул, закрыв лицо руками. Плечи её мелко подрагивали. Дмитрий подошёл и осторожно обнял жену.
— Прости, солнышко. Я обязательно поговорю с мамой, хорошо? Попрошу её прекратить…
Лариса горько усмехнулась.
— И она, конечно, тебя послушает. Так я и поверила…
Дмитрий кое-как успокоил жену. Приготовил ей чай, нашёл любимую кружку — она оказалась в дальнем углу шкафчика, за банками с солью.
Но свекровь не собиралась останавливаться.
Через три дня Лариса пришла домой и сразу поняла — Валентина Сергеевна снова была здесь. В воздухе витал навязчивый запах её тяжёлых, сладких духов. На кухне все банки с крупами были переставлены по размеру и цвету. Лариса открыла холодильник — продукты разложены по полочкам с раздражающей, педантичной аккуратностью.
Лариса устало опустилась на диван. В груди бурлила злость, но сил на новый скандал просто не было.
Ещё через неделю история повторилась. На этот раз Валентина Сергеевна «навела порядок» в шкафу с одеждой. Все вещи были перевешаны. Любимое платье Ларисы, которое висело с краю для быстрого доступа, оказалось смято и убрано на самую верхнюю полку.
Лариса стояла перед открытым шкафом и глотала слёзы обиды. Дом перестал быть тихой гаванью. Каждый раз, возвращаясь с работы, она гадала — приходила сегодня свекровь или нет? Что на этот раз переставлено, переложено, или, что хуже, выброшено?
В пятницу вечером раздался звонок.
— Да, мам… Конечно… В субботу? Хорошо, мы придём… Да, передам ей.
Дмитрий повернулся к жене с виноватым видом.
— Мама приглашает нас на ужин завтра. Говорит, у неё есть какие-то новости.
Лариса на секунду замерла.
— Обязательно идти?
— Лар, ну что ты как маленькая. Она же старается для нас. Готовит всегда что-то вкусное.
Субботним вечером они поднимались по лестнице к квартире Валентины Сергеевны. Пятый этаж, лифта в этой старой панельке не было. Лариса шла очень медленно, каждая ступенька давалась с трудом. Она готова была оказаться где угодно — на работе, в переполненном метро, даже у стоматолога — только не здесь.
— Всё будет хорошо, — Дмитрий сжал её руку. — Мама приготовила твои любимые блюда. А ещё испекла тот пирог, который тебе так понравился в прошлый раз.
Лариса криво улыбнулась.
За ужином Валентина Сергеевна общалась исключительно с сыном. Рассказывала о соседке с третьего этажа, о новом сериале, о ценах на рынке Львова. Лариса сидела молча, вяло ковыряя вилкой в тарелке.
— Лариса, ты что, не голодна? — наконец обратилась к ней свекровь.
— Просто задумалась, — автоматически ответила Лариса.
— Так вот, — Валентина Сергеевна отложила вилку и сложила руки на столе. — У меня действительно есть новость. Мы с Жанной решили съездить в санаторий. Дней на десять, подлечиться.
— Отличная идея, мам! — обрадовался Дмитрий. — Тебе давно нужно было отдохнуть.
— Да, я тоже так считаю, — кивнула Валентина Сергеевна и достала из кармана фартука связку ключей. — Вот ключи от квартиры. Будут у вас на всякий случай. И приходите поливать мои цветы, пожалуйста.
Лариса смотрела на связку ключей. Два обычных ключа на простом металлическом кольце. В голове медленно, но верно начал формироваться чёткий план. Она невольно, хитро улыбнулась.
Всю следующую неделю Лариса ходила в приподнятом настроении. Коллеги на работе заметили перемену — она больше улыбалась, даже напевала что-то за компьютером.
— Ты чего так сияешь? — заметил Дмитрий в среду за ужином. — Премию дали?
Лариса таинственно улыбнулась и отмахнулась:
— Просто отличное настроение.
За день до возвращения свекрови из санатория Лариса отпросилась с работы пораньше. Сказала, что нужно к врачу.
Она стояла перед дверью квартиры Валентины Сергеевны, держа в руках ключи. Сердце колотилось, как перед самым важным экзаменом в жизни. «Настал мой час», — подумала Лариса и осторожно повернула ключ в замке.
В воскресенье они встречали Валентину Сергеевну на вокзале. Свекровь выглядела отдохнувшей, посвежевшей. Всю дорогу до дома она без умолку рассказывала о процедурах, новых знакомых, еде.
— Представляете, там овсянку подавали с мёдом и орехами! Я записала рецепт, буду теперь дома точно так готовить.
Лариса сидела на заднем сиденье и молчала. Живот скрутило от волнения.
Валентина Сергеевна открыла дверь своей квартиры и замерла на пороге. Секунда, другая. Она сделала шаг внутрь, потом ещё один. Её взгляд метался по прихожей.
— Что… что это? — голос свекрови задрожал.
Она бросилась в комнаты. Везде было чисто, убрано, блестело. Вот только вещи лежали совершенно не на своих местах.
— Мои статуэтки! — Валентина Сергеевна подлетела к серванту. — Где мои статуэтки?!
Она металась по комнатам, проверяла шкафы, ящики. Лицо из бледного моментально становилось багровым. Наконец она резко повернулась к Ларисе. В глазах свекрови полыхал настоящий огонь.
— Это ты! — выдохнула она, указав пальцем. — Ты это сделала!
Лариса гордо вскинула подбородок. На губах играла лёгкая, невинная улыбка.
— Да, я, — спокойно ответила она.
Потом наигранно всплеснула руками:
— А вам что, не нравится? Я же о вас позаботилась! Я хотела, как лучше! Чтобы вам не пришлось убираться сразу, как приедете.
Дмитрий стоял с открытым ртом, переводя взгляд с матери на жену. Но он молчал, не желая вмешиваться в их конфликт.
— И знаете что? — продолжала Лариса тем же невинным тоном. — Я выбросила ваши старые вазочки из серванта. И часть чашек тоже. Вы же ими никогда не пользуетесь, они только пыль собирают. Это же хлам! Вы же сами так говорили, выбрасывая мои фигурки и косметику.
— Ты не имела права! — голос Валентины Сергеевны сорвался на визг. — Это мой дом! Мои вещи! Как ты посмела?!
— Но вы тоже наводили порядки в моём доме, — Лариса говорила абсолютно спокойно. — Неприятно, правда?
— Дима! — свекровь повернулась к сыну. — Ты видишь, что творит твоя жена?!
Дмитрий открыл рот, но Лариса опередила его:
— Ой, посмотрите на время! Нам срочно пора, у нас дела. — Она взяла мужа под руку. — Но я ещё обязательно вернусь, Валентина Сергеевна. Отныне я буду благодарить вас за каждую вашу помощь с уборкой!
И, не дожидаясь ответа, Лариса утащила ошеломлённого мужа на улицу. Они спускались по лестнице в полном, звенящем молчании. Только выйдя на улицу, Дмитрий наконец выдохнул:
— Ну ты и даёшь…
Лариса улыбнулась. В груди разливалось тёплое, долгожданное чувство удовлетворения. План сработал идеально.
…Прошло два месяца. За это время Валентина Сергеевна ни разу не появилась в их квартире.
«Я победила», — довольно подумала Лариса.
Психологи говорят, что самый действенный способ борьбы с манипуляторами — это зеркалить их поведение. Лариса использовала этот приём блестяще, заставив свекровь почувствовать себя жертвой своей же «заботы». А вы верите, что такой метод может сработать с токсичными родственниками? Или он лишь разжигает конфликт? Поделитесь своим мнением!
