— А если он так и не вернётся? — Валентина Петровна утерла глаза и с надеждой вгляделась в участкового. — И не мог он «загулять». Это вы, мужчины, только об этом и думаете. А мой Тимоша совсем другой.
— Прямо не мужчина? — криво усмехнулся Андрей Сергеевич.
Андрей бросил взгляд на часы и облегчённо выдохнул: смена закончилась — можно катиться домой через поле, пока не стемнело над селом под Полтавой. Он запер дверь опорного пункта и уже шагнул к машине, как за спиной разрезал воздух отчаянный крик:
— Помо-ги-те!
Он резко обернулся: к нему, спотыкаясь и размахивая руками, неслась Валентина Петровна. По её виду было ясно — случилось что-то нехорошее. «Лишь бы не убийство», — напрягся Андрей и пошёл навстречу.
Три-четыре раза в неделю он приезжал из райцентра в это село: «день открытых дверей», как он сам шутил. И сегодня двери действительно почти не закрывались.
Первым нагрянул Григорий Антонович — «настучать» на соседа, который таскает из лесополосы валежник:
— Я-то, значит, дрова покупаю, а он — бесплатно! Требую разобраться и наказать по всей строгости! — грохнул он кулаком по столу.
— Разберёмся, Григорий Антонович, — кивал Андрей, делая пометки. — Но строгость — если закон нарушен.
В таких жалобах он уже тонул не первый месяц: оказывалось каждый раз, что сосед собирает сухостой — и лесу польза, и законам не вопреки. Просто обидно человеку: платит сам, а другому — даром.
Следом пришла Зоя Ивановна — плакаться на своего сорокалетнего Игорька, который снова пропил деньги и теперь требует пенсию.
— Поговорите с ним, Андрей Сергеевич! Нет сил терпеть! Может, на исправительные работы его?
Андрей терпеливо объяснил, что «просто так» — нельзя, и пообещал беседу. Часто бессмысленную, но отказаться он не мог: работа у него — людей слушать, кого-то успокоить, кого-то вразумить.
Заглянул и Савельич — не с жалобой, а «просто словом перекинуться», больше-то не с кем. Баба Нюра попросила привезти из Киева семена огурцов и помидоров «по случаю, если будете». Виктор Петрович, бывший сторож, интересовался, нет ли вакансии в полиции:
— Хочу приносить пользу обществу!
Андрей улыбнулся: «Будет — скажу».
День вышел насыщенный, и Андрей уже мечтал о подушке. Если бы не Валентина Петровна, появившаяся в самый последний момент, он бы так и сделал.
— Что стряслось? Вы белая как лист… — спросил он, когда женщина добежала и минуту только хватала воздух.
— Тимка мой пропал! Надо срочно искать!
Андрей нахмурился. Он был участковым здесь всего три месяца и знал точно: мужья у Валентины Петровны не водятся. «Тогда какой ещё Тимка?»
— Подождите. Тимофей — это кто? Родственник?
— Да какой родственник?! Кот мой, любимый! Год вместе душа в душу. А вчера ушёл и… тишина. Звала — не откликается. Что с ним могло случиться?
Андрей вздохнул — и прикинул, как бы мягче объяснить, что поиски котов в должностную инструкцию не входят.
— Может, украли? Он у меня красавец! — тараторила она. — Объявляйте… как там… На языке вертится… А! План «Перехват»! По телевизору видела!
«Ещё КОРД из Киева вызовем», — подумал Андрей, а вслух сказал:
— Не паникуйте. Может, Тимка ваш просто… ушёл по делам сердечным? Ну март же… Погуляет недельку и вернётся.
— А если нет? — всхлипнула она. — Он не такой. Не мог «по девкам». Дочка в Киеве говорила: тут ему «это» уже неинтересно. Поняли?
— Понял… — Андрей скривился: бедный кот.
Он ясно видел: просто так от неё не отделаешься. Да, кот — не человек, розыск не заведёшь, ориентировки не разошлёшь, да и куда кот мыслит — одному коту известно. Но Валентина Петровна — человек добрый, пирожками его угощала не раз, и любит своего Тимку, трясётся, как мать. Отказать? Рука не поднималась.
— Андрей Сергеевич, вы меня слышите? — она схватила его за рукав. — Что делать-то будем? Время идёт! А вдруг он замёрз этой ночью? Мороз какой был… Если его уже…
Она закрыла лицо руками. Андрей решил: поможет. Пусть потом смеются — «участковый котов ищет». Главное — найти.
— Поехали к вам. Начнём с дома. По дороге всё расскажете: как Тимка себя вёл накануне, что ел, где любил сидеть.
— Хорошо, хорошо… — женщина юркнула на переднее сиденье патрульной машины.
Андрей с серьёзным видом обошёл двор, заглянул под крыльцо, в сарай, в подпол, в дровник. Дом проверил комнату за комнатой. Пусто.
— Он никогда далеко не уходил, — шептала Валентина Петровна. — В прошлом марте коты по всему селу ревели, а мой — дома. Знаете почему?
— Почему?
— Потому что дочка говорила: у него этих… ну… нет.
— Понял, — кивнул Андрей.
Она вцепилась ему в ладонь:
— Вот и выходит, что незачем ему было сбегать. А он исчез… Или украли. Сердце чует — нечисто тут. Преступным пахнет.
Андрей глубоко вдохнул: пахло февральским снегом, навозом и… шашлыком — где-то во дворе на соседней улице шумели гости. Желудок предательски заурчал, он отогнал мысль о еде.
— Я даже корм в миску с утра насыпала — думала, вернётся. Видите — нетронутая, — протянула она миску.
— Вижу… — Андрей отступил на шаг. — Вы говорили, он последнее время сидел на заборе и глядел куда-то?
— Да, дня с семь так тянется. Сядет на штакетину — и смотрит вдаль.
— А что там — «вдаль»?
— Заброшенный дом. Уже лет десять как уехали хозяева в город — ни разу не приезжали.
— Пойдём опросим соседей. Вдруг кто видел.
Два часа они ходили по улице и дворам. Никто Тимку не видел ни вчера, ни сегодня. Некоторые вообще не знали, как он выглядит.
— И как он у тебя, Валюш, на вид? — спросила Прасковья Семёновна с окраины, которая с Валентиной Петровной близко не общалась.
— Да как все. Упитанный, серый, в полоску. Глаза светло-зелёные. Красивый.
— Фото есть? — оживился Андрей.
— У дочери. Напишу Оле — перешлёт. — При имени «Оля» Валентина Петровна всегда светлела: дочка работает в крупной компании в Киеве, помогает, кота вот привезла «чтоб маме не было одиноко», корм дорогой подвозит, звонит каждый день… Вчера не звонила, правда — но Валентина Петровна этого и не заметила: до ночи искала кота, пила сердечные капли, плакала в платок, выбегала во двор каждые пять минут — вдруг появится.
У других тоже никто не пропадал: кошколова-маньяка можно было исключить. «Тогда куда делся Тимка?»
— Остаётся один путь, — задумчиво сказал Андрей, бросив взгляд в сторону заброшенного дома.
— К-какой? — женщина схватилась за сердце.
— Последний. Идёмте.
Через десять минут они стояли у прогнившей калитки. Дом выглядел, как после бури: выбитые стёкла, двери сняты с петель, крыша провисла.
— Так, вы — здесь, у калитки. Я быстро осмотрюсь внутри, — скомандовал Андрей.
— Зря только время потеряете, — вздохнула она. — Говорю же: Тимке тут делать нечего.
— Практика показывает: у странных историй часто очень простые причины.
Он исчез минут на десять. Валентине Петровне даже померещился чей-то крик в доме. Когда Андрей вернулся, она задержала дыхание: в его руках была куртка, прижатая к груди. «Неужели Тимка?»
— Что у вас? — она не выдержала и побежала навстречу.
— Котята, — ответил он, аккуратно придерживая куртку.
— Котята? Что они там делали? А Тимка? Он там был?
— И Тимка, и… подруга, — Андрей кивнул в сторону тропинки: из-за облезлых ворот навстречу трусцой бежали серо-полосатый кот и бело-дымчатая кошка — хвосты трубой.
— Я ничего не понимаю, — растерялась она. — У моего же этих… ну…
— Можно не продолжать, — улыбнулся Андрей.
— Так что же — это его дети? Тимкины?
— Сомневаюсь. Вы сами говорили… — он развёл руками. — И по срокам не сходится: кошка минимум два месяца носит. Знаете, что думаю? Он решил стать отцом. Ну вот просто — сердцем. Увидел её, прикипел — и остался. Принял чужих котят, как своих. Это лишь моя версия, но другой пока нет.
— Влюбился, значит… — Валентина Петровна строго посмотрела на Тимку.
— Мяу, — смиренно ответил кот.
— А маме рассказать? Обязательно сбегать надо было, чтобы я седая стала?
Тимофей терся о её ноги, каялся по-своему.
— Может, боялся, как вы воспримете его «роман», — предположил Андрей. — Я, когда зашёл, он с кошкой котят грел. Холодно же. Потому и не вернулся — не хотел оставлять её одну. И охранял. На меня бросился — еле объяснил, что я «с миром».
— Ладно, — вытерла слезу Валентина Петровна. — Отвезите нас домой.
— Котят возьмёте?
— И кошку тоже, — улыбнулась она. — Счастья много не бывает. Да и Тимка у меня «в кого попало» не влюбится.
Когда патрульная машина остановилась у её калитки, рядом уже притормозил блестящий седан. Возле него — молодая, деловая, красивая женщина.
— Мама, нашёлся Тимка? И почему ты трубку не берёшь? Я раз двадцать звонила!
— Так это… — виновато улыбнулась Валентина Петровна, выбираясь из машины. — Телефон разрядился, заряжать было некогда — мы ж Тимку искали. Оля, знакомься: это Андрей Сергеевич, наш участковый. Я тебя просила фото кота ему переслать.
— Я пыталась, — вздохнула Оля. — Ты цифру в номере съела.
— Прости, спешила…
— Приятно познакомиться, — Оля протянула руку Андрею.
— Взаимно, — кивнул он.
— Так что там с Тимкой? — спросила Оля. — Ничего не понимаю.
— Пойдём в дом, — повеселела Валентина Петровна. — Чаем напою, картошечки пожарю, огурчики из погреба достану. И по пять капель можно — отметим пополнение.
— Какое ещё пополнение? — изумилась Оля.
— Потом, доченька, — загадочно улыбнулась мама. — Андрей Сергеевич, заходите, не задерживайтесь.
— Сейчас, только куртку с «сюрпризом» понесу аккуратнее, — улыбнулся он.
С тех пор у Валентины Петровны вместо одного хвоста — целая пятёрка: Тимка, его «избранница» Дуся и трое пищащих малышей. Вопросов к Тимофею, конечно, накопилось вагон: как кот «без этих самых» вдруг возомнил себя отцом и где он вообще нашёл беременную кошку. Но это уже не имело значения.
Главное — все счастливы. Тимка с Дусей по очереди греют гнездо, котята не знают холода, Валентина Петровна снова слышит в доме уютную суету — именно её ей так не хватало. Оля выдохнула и… сама улыбнулась не только котятам: «работа-работой», а сердце — живое. Похоже, и в её жизни намечается важная встреча — тут даже Андрей Сергеевич, смущаясь, стал заглядывать «на чай чаще обычного».
И всё это — благодаря одному упрямому коту, который выбрал любовь и взял ответственность.
Иногда те, кого мы спасаем, спасают нас в ответ. А у вас было так, что питомец «повёл» вас за собой — и в доме внезапно стало в несколько раз теплее и шумнее? Расскажите в комментариях, очень хочется почитать ваши истории 🧡
