— Как это «его больше нет»?! Вы уверены? — растерянно выдавил Роман, остановленный у входа в киевское общежитие суровой женщиной.
— Уверена. И нечего тут толпиться, молодой человек, — отрезала комендант и шагнула вперёд, оттесняя его от двери.
— Эй, ты чем там занимаешься?! — рявкнул Роман и едва не выронил кастрюлю с макаронами.
Он как раз повернулся в тот миг, когда нахальная рыжая «физиономия» в один прыжок заняла стул, вытянулась «во весь рост» и целеустремлённо сдвигала к краю стола банку тушёнки. Да-да, именно сдвигала — с понятной надеждой, что стекло грохнется об пол, разлетится, а он ловко ухватит пару кусков мяса и удерёт.
Не повезло — застукали.
— Мяу! — возмущённо сообщил «рыжий», соскочил на пол и отпрянул к выходу из кухни.
Раскаяния в его круглых янтарных глазах не наблюдалось. Напротив, в них читалась печаль по несостоявшемуся «праздничному ужину».
— Мяв! — повторил кот, не сводя взгляда то с Романа, то с банки, которую тот уже отодвинул подальше — к середине.
Парень поставил кастрюлю на стол, сам уставился на незваного гостя: откуда этот тип взялся? А кот думал ровно о том же — этого парня он ещё в коридорах не видел.
— И как ты сюда прокрался? Кто тебя пустил? — Роман шагнул ближе.
— Мяу.
Кот обитал в этом общежитии «на правах старожила» больше года. Вернее, выживал, как умел. В обычные дни довольствовался тем, что студенты выбрасывали в ведра, а в особо «голодные сезоны» практиковал проникновения на кухню. Что поделать — в большой студенческой семье выживает тот, у кого уши на макушке.
Заслышав шорох кастрюль — он появлялся. Воровские повадки жилища не прибавляли, зато мышей он истреблял исправно. Так что его… терпели. «Лучше один усатый вор, чем полк грызунов», — ворчали жильцы, пряча хлеб повыше.
Но первокурсники, только что заселившиеся в киевскую общагу на Оболони, про этот «договор» не знали. Роман как раз из таких: недавно приехал, всё по правилам, всё по инструкции.
— Димон, ты чего орёшь? — на порог кухни заглянул Павел из соседней комнаты. Третий курс, «старожил», знает тут каждого таракана поимённо.
— Да кот на стол полез — тушёнку ронял, — фыркнул Роман. — И ведь додумался…
— «Пылесос» он. Может, — хмыкнул Паша и кивнул на рыжего. — Летом пусто было, народ разъехался — вот и «озверел».
— Почему «Пылесос»?
— Потому что после него ни крошки, — почесал затылок Паша. — Прилипло как-то — и пошло. Забавно же?
— Забавно… Но по правилам животным здесь быть нельзя. Комендант если увидит — нам не сдобровать.
— Знаем. Только наша прежняя комендант, Оксана Петровна, сказала: «Пылесос — общий». Мышей гоняет — польза! Так что сделали исключение.
— Ага, польза… Я уже остался почти без ужина, — буркнул Роман. — Да и стекло — разлетись, поранился бы. Умный, говоришь?
— Умный и хитрый, — ухмыльнулся Паша. — Это не кот такой — жизнь такая. Ладно, я побежал. Еду без присмотра не оставляй и кота не обижай. Оксана Петровна за него порвёт.
— Да хоть бы забрала к себе.
— С радостью бы… Только у неё в однушке то ли пять, то ли шесть спасённых кошек. Все — уличные.
Паша ушёл. Роман открыл тушёнку, разложил макароны, сел. Рыжий тем временем перебазировался к окну и сел напротив, гипнотизируя тарелку взглядом.
— Голодный, что ли? — спросил Роман.
Кот многозначительно фыркнул. «А то не видно!»
— Верно, глупость спросил, — усмехнулся Роман. — Ну давай… поужинаем вместе?
Пока Роман делил макароны и мясо поровну, кот наблюдал с недоверием. «Серьёзно? Или шутка? Если шутка — неудачная. За такое я год ему мышей под дверь таскать буду!»
Но парень поставил полную тарелку на пол — и стало ясно: не розыгрыш. «Человечище», — растроганно подумал кот. Другие студенты делились редко — разве что на праздники. Этот — другой. Добрый.
С той минуты симпатия стала взаимной. Дружба — тоже. Роман никогда ничего не требовал взамен, а кот полюбил его просто за то, что он есть.
Поначалу встречались только на кухне, изредка — в коридоре. А через пару месяцев «Пылесос» вечером пришёл к Роману в комнату: поцарапал дверь, дождался, когда откроют, поднял хвост трубой — и ввалился без приглашения. «Раз уж открыл — значит, пускают», — кошачий этикет прост.
Вечерами Роман валился на кровать, а кот устраивался сверху — греть. Парень не прогонял: наоборот, закрывал глаза и гладил тёплую голову.
Он впервые понял людей, у которых дома больше одного кота.
Одно беспокоило: рано или поздно подселят соседа — не всякий согласится делить комнату с хвостатым. Но вмешалась Оксана Петровна: как только узнала, что Роман кормит и приютил «Пылесоса», отвела его в сторонку и шёпотом сказала:
— Живите спокойно, мальчики. Я к вам никого не подселю. И — спасибо тебе.
— За что?
— За то, что человеком оказался. Я сто раз просила студентов приглядеть за этим рыжим — все отмахивались: «своих проблем выше крыши». Ты — первый, кто взял ответственность.
Роман смущённо кивнул. Только одно он всё равно поменял: кличку. «Пылесос» звучало грубо. Он провозгласил:
— Зовут тебя теперь Фокс. Нравится?
— Мяв! — кивнул кот, как и положено воспитанному зверю.
И пошла у них жизнь размеренная и тёплая. Роман даже мечтал после выпуска забрать Фокса в новую квартиру.
Но на последнем курсе на горизонте возникла Марина. Они жили в одном общежитии — разными этажами — и раньше обменивались разве что «привет-пока». На новогодней вечеринке Марина попросила помочь зажечь бенгальский огонь… и искры, увы, полетели не только от спичек.
Роман потерял голову и всё свободное время стал проводить не с котом, а с девушкой. Фокс протестовал: при виде Марины демонстративно шипел, фыркал, а когда однажды влюблённые заперлись от него в комнате, — разошёлся не на шутку: царапал дверь, даже прыгал грудью в полотно, будто выбить пытался.
— Да угомоните вы уже своего тигра! — доносилось из соседних комнат.
Роману пришлось впустить Фокса и извиниться перед Мариной. Она обиделась и ушла. Кот победно проводил её взглядом: мол, предупреждал.
— Фокс, нельзя так, — пытался образумить Роман. — Я тебя люблю, но и Марина мне нравится. Может, у нас с ней всё сложится. А ты мешаешь…
— Мяв, — невозмутимо ответил кот.
Он ведь тоже объяснял: «Не та это девчонка». Но кто же понимает «кошачий»?
Вскоре Роман понял сам. По просьбе Марины он дописал за неё диплом. На защите она мило улыбнулась… и исчезла из его жизни. «Я была не готова к серьёзным отношениям», — вот и всё, что он увидел напоследок в мессенджере.
— Прости, дружище, — Роман гладил Фокса по загривку. — Думал, ты ревнуешь. А ты меня спасал от глупости.
— Мр-р, — ответил кот и устроился у него на коленях.
Пришло время выпускаться — освобождать комнату. Роман положил руки на плечи Оксаны Петровны:
— Вы сможете присмотреть за Фоксом? Ненадолго. Мне работу найти, жильё снять, к родителям слетать — мама приболела. Я потом вернусь за ним.
— Смогу, не переживай, — улыбнулась она. — Ваш рыжий парень тебя подождёт. Правда, Фокс?
На этот раз обычно разговорчивый кот промолчал. В глазах его поселилась тревога: он будто чувствовал неладное.
— Будь умницей, — Роман присел, обнял его. — Я вернусь.
Полгода пролетели, как в тумане. Мама Романа в Кропивницком слегла всерьёз — он задержался у родителей дольше, чем думал. Вернувшись в Киев, он на удивление быстро нашёл работу и недорогую съёмную квартиру. Хозяйка оказалась душевной:
— С питомцем? Конечно можно. У меня самой дома трое пушистиков. Это же счастье.
Собрав чемодан, Роман помчался в общежитие за Фоксом. Сердце стучало: «Скучал ли он? Ворует ли по-прежнему макароны?» Он уже улыбался этим мыслям, когда на входе его встретила новая комендант.
— Куда? Проход по пропускам! — подняла на него строгие брови незнакомая женщина.
— Здравствуйте. Где мне найти Оксану Петровну? — растерялся Роман.
— Какую ещё Оксану Петровну? На каком она курсе?
— Она не студентка, — улыбнулся он. — Комендант здесь.
— А-а, вы про ту Оксану Петровну. Её больше нет. Уволилась. Теперь я здесь главный. Посторонних не пропускаю.
Роман сглотнул. Полгода — и всё перевернулось.
— Понимаете, я за котом. Рыжий, крупный, жил тут у нас… можно мне его забрать?
— Никаких котов у нас нет. И не будет.
— Как — нет? Он ведь тут…
— Может, и был. Но я его выгнала. Порядок должен быть: ни в здании, ни рядом — никаких бездомных животных. — Она глядела уверенно, не злорадно — просто «по инструкции».
— Давно? — глухо спросил он.
— Перед началом учебного года. И не пытайтесь рыскать по территории — его там точно нет. А теперь ступайте. Нечего мешкать!
Он и не ругался. Что толку? Эта женщина просто выполняла правила.
На улице город шумел, снег скрипел под сапогами. Роман стоял у ворот и смотрел по сторонам. «Найти шансы нулевые. Полгода… Он не станeт ждать. Может, кто-то приютил… Хорошо бы».
— Если бы я знал — никогда бы не оставил, — шептал он, всматриваясь в дворовых котов. — Только бы он не… пропал.
От этой мысли кольнуло под рёбрами. Фокс был ему не «просто котом». Другом.
— Вредный ты! — раздался неподалёку сердитый женский голос. — Не приготовила я тебе сегодня макароны с тушёнкой. Ешь, что дают!
Роман обернулся — и застыл. По обочине, прямо к воротам, уверенно шагал крупный рыжий кот. В нескольких метрах — бабушка с тарелкой. Очевидно, пришла покормить «своих» дворовых. Уже подбежали другие коты, тёрлись у ног, требовали добавки. А рыжий — шёл мимо, как будто у него было дело поважнее.
— Фокс… — выдохнул Роман, осторожно, почти шёпотом.
Кот вздрогнул, поднял голову и замер. Несколько мгновений они стояли посреди улицы, вглядываясь друг в друга, как будто боялись ошибиться. А потом Роман смахнул тёплую, неожиданную слезу и побежал. Рыжий рванул навстречу.
Фокс взлетел ему на руки, Роман прижал тёплое тяжёлое тело, вдохнул знакомый «солнечно-шерстяной» запах и улыбнулся до боли в щеках:
— Я вернулся. Слышишь? Вернулся.
Прохожие, невольно ставшие свидетелями этого «кино», улыбались. Бабушка тоже улыбалась — и вытирала уголки глаз.
— Так это, выходит, ваш? — подошла и заглянула в морду кота.
— Мой, — кивнул Роман.
— А как же он на улице оказался?
Он коротко рассказал — от начала и до конца. Она слушала внимательно, не перебивая.
— Вот ведь как бывает, — вздохнула. — Его многие пытались забрать.
— И что?
— Ни к кому не пошёл. И, представляете, кроме макарон с тушёнкой почти ничего не ел. Как не сдох с голоду — ума не приложу.
— А это на него похоже, — улыбнулся Роман и поклонился слегка. — Спасибо вам, что подкармливали.
— И вам спасибо. Теперь одним бездомным на улице станет меньше. Счастья вам, ребята.
— Ну что, домой? — Роман поднял на уровень глаз зелёные кошачьи — и сам ответил: — Я сварю макароны. С тушёнкой. Совсем как раньше.
— Мяв! — радостно отозвался Фокс и ткнулся лбом в подбородок.
Он урчал — густо, уверенно. Его человек нашёлся. Значит, всё будет хорошо.
И они пошли. Вернее, Роман шёл — быстрым шагом, не оглядываясь, — а Фокс лежал у него на руках, закрыв глаза от наслаждения. У них снова будет их общая кухня, их общая тарелка макарон и их общая тишина по вечерам — когда кот лежит на груди, а человек шепчет: «Я рядом».
Иногда счастье возвращается так просто — знакомым «мяу» у ворот. Вот и история. А вы бы доверились интуиции хвостатого друга, как Роман поверил Фоксу, — или всё равно пошли бы за «искрой» любой ценой?
