Наталья никак не могла предположить, что во время её отсутствия кто-то поселится на её даче.
В тот день она приехала на своём новеньком автомобиле не одна, а с дочерью и псом.
— Макс, — позвала она, открывая дверь машины.
Добродушный щенок выпрыгнул из салона на улицу и смешно огляделся, тряся ушами.
За ним вышла шестилетняя Алина. Вытащив с заднего сиденья свой маленький чемодан на колёсиках, она деловито направилась к дому.
Тем временем Анна Петровна, наблюдавшая за ними из окна дома, поняла, что лучше самой выйти и показаться хозяйке дачи. Как же ей было стыдно! Но выбора не оставалось.
Она вышла на крыльцо, и Наталья с девочкой наконец её заметили.
— Здравствуйте, — дрожащим голосом произнесла женщина.
Наталья, шедшая по вымощенной камнями дорожке с сумкой и чемоданом, остановилась:
— Здравствуйте… А вы… Кто вы? И что вы делаете… на моей даче?
Женщина, переминавшаяся с ноги на ногу, не выглядела бродяжкой. Одежда на ней была чистой и не старой. Её лицо выдавало возраст около шестидесяти, а может, семидесяти лет, но не было на нём признаков неблагополучия или алкоголизма.
— Меня зовут Соколова Анна Петровна, — протянула паспорт незнакомка.
Наталья медленно подошла и взглянула в документ.
— Я здесь… жила, — склонив голову, призналась Анна Петровна. — Понимаете, мне некуда было идти… Простите меня. Я ничего в доме не трогала. И… Я уйду, только соберу вещи.
Наталья поняла, что незваная гостья настроена миролюбиво и ведёт себя адекватно. Но всё равно она крепче прижала дочь к себе, не позволяя ей войти в дом.
— Алина, пока поиграй во дворе с Максом, милая. А мне нужно поговорить с тётей.
Белокурая, с ясными глазами Алина с интересом посмотрела на незнакомую бабушку.
— Мама, а кто это? Это наша бабушка?
— Нет, солнышко, это не бабушка. Иди, поиграй, — пробормотала Наталья.
И прошла в дом вслед за непонятной пожилой женщиной.
Анна Петровна вошла в дом и начала объясняться:
— Поймите меня правильно, пожалуйста, я не грабительница и не воровка. Ваш дом в порядке, все ваши вещи целы.
Наталья возмутилась:
— Но вы же сорвали замок! Что это такое? Я вижу, что навеска вырвана вместе с креплениями, а потом обратно приколочена. Почему вы здесь?!
Незнакомка вдруг расплакалась навзрыд, отчего хозяйка опешила.
— Мне некуда было идти. Простите меня, ради Бога… Я оказалась на улице!
Я обошла весь дачный посёлок, но только на вашей двери был навесной замок… Который было легче сбить. И ещё у вас были дрова… Я их использовала, но я всё возмещу, вот, вот деньги.
— Если у вас есть деньги… Почему вы не сняли жильё? — медленно произнесла Наталья. — Вы предпочли влезть в чужой дом? Что вы вообще делаете на дачах? Здесь многие появляются только летом.
Наталья видела, что старушка вся трясётся от слёз и нервов. Ей стало совестно. Наталья привыкла относиться к людям старшего возраста с уважением.
— Так, давайте успокоимся, расскажете потом, — устало выдохнула она. — Давайте поставим чайник. И у меня ребёнок на улице. Скажите честно, в доме только вы? Или ещё кто-то есть, и мне стоит позвонить куда следует?
Пожилая женщина заверила, что в доме больше никого нет. Она достала из своих вещей автоматический тонометр и, сев на стул, измерила давление.
Наталья тоже взглянула на дисплей прибора.
— Повышенное. Вы не нервничайте… Лучше расскажите, что у вас случилось. Почему вы оказались на улице без крыши над головой? Так что даже пришлось посягнуть на чужое жилище… Я так понимаю, вы живёте здесь с зимы?
Анна Петровна кивнула:
— Да, всё верно. Я здесь с января. С Нового года…
— Откуда вы? — поинтересовалась Наталья.
Она разлила по чашкам чай, достала из сумки конфеты, сыр, хлеб.
— Я из города. Жила с дочерью… Так получилось, что дочь вышла замуж, и я…
Стала сильно ей мешать в квартире, которую по глупости переписала на неё… Я оказалась на улице, без ничего… Потому что безгранично ей доверяла.
Глаза Анны Петровны стали холодными и злыми.
Видимо, воспоминания о дочери были не из приятных.
Наталья сочувственно покачала головой:
— Боже мой, что же происходит с людьми?.. Как можно было выставить за дверь родного человека?!
— Я поехала на дачу, — снова заплакала Анна Петровна, — думала, наивная, что у меня есть дача… Оказывается, её давно продали, вместо неё коттедж, в нём живут чужие люди…
Я приехала сюда вечерним автобусом. И не знала уже, что делать… Я ходила по дачному посёлку и смотрела на чужие дома… Замёрзла… И уже не соображала, что делала. Я просто в шоке была. Оказалось, мне некуда идти… Простите…
Теперь Наталья поняла, что происходит в её дачном домике. В нём поселилась бедная женщина, которой некуда идти. У молодой женщины не было настроения что-то решать, спорить, искать выход. Хотелось просто отдохнуть с дороги и заняться дочерью и домом.
…К удивлению, в дачном домике не требовалась уборка.
Везде было чисто и ухоженно. Даже печь была тёплой.
Наталья заглянула в холодильник: самая простая варёная колбаса, яйца, хлеб и молоко, консервы, гречка. Набор, чтобы выжить, как говорится.
— Я получаю пенсию, — подошла к ней Анна Петровна с деньгами в руках. — Поэтому я откладывала, чтобы возместить вам стоимость дров, которые потратила, пока жила здесь.
— Уберите деньги, — рассеянно ответила Наталья. — Они вам нужнее будут.
Наталья немного злилась.
Она рассчитывала провести здесь месяц своего отпуска, занимаясь домиком. В планы совершенно не входила забота о чужой бездомной женщине.
Но судьба распорядилась иначе.
Наталья одна воспитывала и растила дочь.
Она рано осталась без родителей. С мужем не повезло — разошлись, со свекровью отношения не сложились.
Поэтому женщина прониклась сочувствием к брошенной пенсионерке: кто, как не она, знал, как тяжело жить без помощи близких людей.
— Вы пока не беспокойтесь. Живите у нас, места хватит, — предложила Наталья.
Анна Петровна была смущена, но, поскольку идти ей было некуда, с благодарностью приняла предложение хозяйки.
— Вы молодец, — похвалила Наталья. — Дом ухожен и чист, благодаря вам. И даже двор прибран.
Спустя месяц Наталья и думать забыла о том, что приютила у себя бездомную незнакомку. Анна Петровна с удовольствием занималась с маленькой Алиной: читала ей, рассказывала сказки и интересные истории, расширяя кругозор.
— Простите, — не удержалась Наталья. — Вы случайно не педагог? Чувствуется, что вы умеете ладить и работать с детьми.
— Вы угадали, — улыбнулась Анна Петровна. — Я когда-то работала в школе, вела занятия в младших классах.
— Да вы просто находка, — удивилась Наталья.
За какой-то месяц Алина начала понемногу читать. Честно говоря, Наталья была очень удивлена. В детском саду ей говорили, что малышка не справляется с азбукой, очень плохо запоминает буквы.
Наталья даже подумывала нанять педагога, который занимался бы с дочкой дома, подготавливая её к школе. Самой Наталье просто физически не хватало времени, ведь у неё такой плотный рабочий график.
Словом, расставаться с Анной Петровной по возвращении в город ей уже не хотелось. К тому же возникла мысль, что бабушка поможет, если согласится пожить у них. Очень часто возникали ситуации, когда некому было посидеть с Алиной.
На переезд Анна Петровна согласилась.
В свой родной город она возвращалась с тяжёлым сердцем. Она сидела в уютном автомобиле Натальи, рядом с маленькой Алиной и псом Максом, смотрела в окно и размышляла о том, почему в её жизни всё так сложилось.
Родная дочь обманула и выгнала её, а чужая женщина приютила и забрала к себе жить.
Слёзы тихонько катились по щекам пожилой женщины, пёс беспокойно поглядывал на неё, а она плакала.
Сначала Анне Петровне было очень неловко и страшно в городской квартире.
Если, грубо говоря, родная дочь с ней не стала церемониться, выгнав, то на что надеяться с чужими людьми?
Но к удивлению Анны, Наталья относилась к ней как к родной: обращалась с просьбами, звонила с работы, узнавая, как дела, и даже покупала ей подарки и вещи. А Алина вообще радовалась тому, что обрела бабушку. Она часто обнимала и целовала «бабулю» в щёку.
Так шли дни и недели, превращаясь в месяцы и годы.
Анна Петровна редко видела Наталью — та пропадала на работе допоздна, приходя лишь ночевать. И хорошо зарабатывала, потихоньку поднимаясь по карьерной лестнице.
Не забывая при этом благодарить бабушку:
— Если бы не вы, я бы не смогла одна управляться с Алиной. Огромное вам спасибо. Вы пришли в мою жизнь вовремя. А так, зная, что вы рядом, я могу с головой уйти в работу. Не уходите от нас, пожалуйста.
— Но если что, дайте мне знать, — просила Анна Петровна. — Я не хочу мешать вам.
Увы, иллюзий пожилая женщина не питала: она думала о том, что Наталья молода и обязательно ещё выйдет замуж за хорошего мужчину.
Вот только мешать потом чужому счастью она не хотела. Поэтому старательно откладывала большую часть пенсии на чёрный день.
…А однажды, когда встречала из школы любимицу Алину, то столкнулась нос к носу со своей дочерью.
Светлана шла по улице, толкая перед собой коляску.
— Мама?
Сердце у Анны Петровны замерло в груди.
— Где это тебя носило, мать называется.
Светлана была в своём репертуаре. Только упрёки бросать сходу, будто мать — источник всех её проблем и бед. Только Светлана так умела: искусно обвинить мать, предварительно выгнав её из дома…
— Бабушка, кто это? — смотрела на Светлану большими глазами Алина. — Это твоя дочь?
— Да, Алечка, это моя дочь.
— Совсем на тебя не похожа, — прошептала девочка.
— А это кто? — с недовольством поинтересовалась у матери Светлана, кивнув на Алину.
— Это моя внучка, Алечка.
— Совсем с ума сошла? — расширила от удивления глаза Светлана. — Вот твоя правнучка, родная между прочим! Это дочь моей Кати. Катя родила и подбросила мне, сама где-то шляется. У-у, это ты виновата, мать, воспитала такую! Зря только доверила тебе дочь.
Светлана нервно покачала коляску, в которой кряхтел младенец.
— Мать, давай не дуркуй, расхаживая тут с чужими детьми. Домой возвращайся. Погорячились мы, с кем не бывает, а ты надулась и убежала. Могла бы и на лестнице посидеть, знаешь ведь, я отходчивая… А то гордая прямо, убежала. Ну и где тебя носило вообще? Домой давай дуй, мать. Будем нянчиться. Ишь, Катя учудила нам. Родила! Безотцовщину.
Анна Петровна почувствовала, как крепко вцепилась в её руку Алина.
— Бабушка…
— Да, моя хорошая. Замёрзла? Нет? Пойдём домой.
Она ничего не ответила дочери и мокрыми глазами посмотрела на младенца в коляске. Склонилась, прошептав правнучке:
«Расти большой и здоровой, девочка. И не будь как мать с бабушкой, пожалуйста.»
Затем, повернувшись, она пошла с Алиной.
— Бабушка, она мне не нравится.
Светлана поняла, что мать до сих пор обижена. И, развернув коляску, пошла следом, продолжая говорить.
— Мам. Ну, мам, прости. Я правда сожалею о случившемся. Это всё Катя, выгони да выгони бабушку, из-за неё, мол, никакой личной жизни. Да Владик ещё этот. Сосед-баламут, подзуживал. А я ж не думала, что ты так воспримешь всё. Но ты не думай, я этого Влада выгнала! Он просто голову морочил, бестолковый.
Анна Петровна шла и тяжело вздыхала, слушая дочь. И не знала ещё, как себя вести. Но что она точно знала, так это то, что у Натальи ей будет надёжнее. «Мне нужно посоветоваться с Наташей, что делать, как себя вести с предательницей-дочерью…»
