— Варенька, это ты? Ты что, плачешь? Что-то случилось? — голос Людмилы Семёновны задрожал.
Она, как обычно, позвонила внучке вечером, чтобы узнать, как прошёл её день, но вместо привычного: «Привет, бабуль!» услышала тихие всхлипывания.
— Бабуль, всё хорошо. Как ты себя чувствуешь, давление измеряла сегодня? — Варвара сразу же постаралась перевести разговор в другое русло.
— Ты мне зубы не заговаривай, внученька! Слышу же по голосу, что у тебя что-то стряслось. Проблемы в университете? Может, кто-то обидел?
Варя замялась. С одной стороны, она не хотела нагружать любимую бабушку своими переживаниями, а с другой…
«Господи, как же я устала от этих родственников, у которых живу последние полгода. Это же не люди, а звери какие-то…»
Когда Варя училась в девятом классе, у неё не стало мамы. А поскольку в Варином свидетельстве о рождении никаких данных о родном отце не было, и его самого Варя в глаза никогда не видела, то единственной ближайшей родственницей после смерти матери была бабушка, Людмила Семёновна, которая и оформила над ней опекунство.
Собственно, у своей бабушки Варя и жила почти с самого своего рождения, потому что её мать, Елена, вела разгульный образ жизни и постоянно «пропадала» в городе. То в общежитии комнату снимала, то в квартирах своих кавалеров обитала. О Варе она почти не вспоминала. И даже когда была рядом, не обращала на неё никакого внимания.
— Лена, ну ты бы хоть за ручку с ней погуляла, — говорила Людмила Семёновна своей дочери, когда та приезжала в деревню, чтобы выпросить немного денег.
— Мам, ну зачем ты меня пытаешься перевоспитать? Я такая, какая есть. И Варя мне не нужна, ты это прекрасно знаешь. Я и родила её только потому, что ты попросила.
— Да, попросила, — согласилась Людмила Семёновна. — Чтобы ты грех на душу не брала. Дети ведь ни в чём не виноваты.
— Вот ты с ней и гуляй за ручку, если хочешь. А мне надо личную жизнь устраивать да работу нормальную искать. Некогда мне в дочки-матери играть.
После этих слов Людмила Семёновна с дочерью больше не спорила. Её действительно невозможно было уже перевоспитать. Она сама себе такую жизнь выбрала. До конца своих дней будет работу искать и с мужчинами крутить романы. Собственно, так оно и вышло в итоге.
Людмила Семёновна похоронила дочь рядом с покойным мужем, который тоже пил беспробудно и не смог остановиться, и всё свободное время стала уделять внучке. К счастью, «дурные гены» матери и никому неизвестного отца Варе не передались. Девочка она была очень спокойная, послушная, никогда слова поперёк не скажет. У Людмилы Семёновны было своё хозяйство (куры, гуси, свиньи) и огород, поэтому работы всегда хватало. И Варенька всегда бабушке помогала. Её даже просить об этом не надо было. И, в отличие от своей матери, училась Варя чуть ли не на одни пятёрки, поэтому после окончания школы Людмила Семёновна отправила её в Киев — чтобы в институт поступала.
— Бабуль, может, я лучше с тобой останусь? — говорила Варя. — Если я уеду, кто тебе помогать будет?
— Ты за меня, внученька, не переживай, справлюсь. Не первый год замужем, как говорится. А вот тебе нужно учиться. Чтобы образование было, чтобы работу потом хорошую себе нашла. Даже если у тебя на бюджет не получится поступить, ничего страшного. Я найду деньги, будешь учиться на платном.
Варя прекрасно понимала, что бабушка её далеко не миллионер, и было время, когда каждую копейку приходилось считать. Поэтому она поставила себе цель: любой ценой поступить на бюджет. И поступила.
— Бабуль, меня зачислили! — радостно кричала по телефону Варя. — Я теперь на бюджете буду учиться.
— Ой, как я рада, Варенька!
И всё бы ничего, да только Людмила Семёновна не хотела, чтобы внучка в студенческом общежитии жила. Не понаслышке, как говорится, знает, как сейчас в общежитиях студенты живут. Пьянки, гулянки и всё в том же духе. Очень она боялась, чтобы Варенька не повторила судьбу матери. Елена ведь, будучи студенткой, и пристрастилась к спиртному, и там же — в студенческом общежитии — забеременела, из-за чего была вынуждена бросить учёбу. Поэтому за неделю до начала обучения Людмила Семёновна позвонила своей родной сестре — Галине.
— Галя, здравствуй. Помнится, ты мне обещала, что если я от своей доли наследства откажусь, то, когда бы я в гости ни приехала, ты мне всегда рада будешь.
— А ты что, в город переезжаешь жить? — испуганно спросила Галина.
— Нет, не переезжаю. Да и речь не обо мне сейчас, а о внучке моей, ну и получается, племяннице твоей внучатой, Вареньке. Она в институт вот поступила. Можно на время обучения Варя у тебя в квартире поживёт?
В своё время отец Людмилы Семёновны и Галины, несмотря на то, что почти никогда с ними не жил, оставил им свою трёхкомнатную квартиру в Харькове. Галина тогда беременна уже была, и ей как раз нужна была своя жилплощадь. Только вот продавать такую шикарную квартиру совсем не хотелось, вот она и попросила сестру, чтобы та отказалась от своей доли наследства в её пользу.
— Ну сама посуди, Люда, мы сейчас квартиру отцовскую продадим и что потом сможем на эти деньги купить? По однушке себе? А какой смысл? Пусть лучше она мне достанется. Ты ведь всё равно у матери сейчас в деревне живёшь. А если в город надумаешь приехать, то милости просим — я тебе всегда комнату отдельную выделю.
Людмила Семёновна подумала немного, посоветовалась с матерью и на предложение сестры согласилась. В город она действительно не собиралась переезжать, поэтому квартира там ей была ни к чему. А сестре нужнее. У неё муж есть, ребёнок скоро будет…
И вот настал тот день, когда Людмила Семёновна решила напомнить сестре об их уговоре.
— Ну это же не навсегда, а только на период обучения, да? — на всякий случай решила уточнить Галина.
— Да, она поживёт у вас только на период обучения, — ответила Людмила Семёновна. — А на каникулы Варя будет ко мне в деревню уезжать.
— Ну если так, то хорошо. Пусть приезжает. Как и обещала выделю я одну комнату.
Галина жила в квартире вместе дочерью и её мужем Виктором, поэтому одна комната была свободна. Точнее — даже не комната, а гостиная, в которой стоял «бабушкин» диван-раскладушка с выступающими наружу пружинами. Был, конечно, ещё внук Андрей, но он сейчас жил в общежитии (тоже учился в институте), а потом планировал и вовсе на съёмное жильё переехать. Если и приезжал он к родителям и бабушке, то только в гости буквально на часик.
Так что Варенька своим присутствием их стеснять точно не будет. И Людмила Семёновна была уверена, что это лучший для неё вариант, который только может быть.
В общем, Варвара поселилась в квартире у родственников, а Людмила Семёновна в знак благодарности ещё и продукты автобусом передавала — овощи, мясо, яйца, закатки там разные. Часть — для внучки, часть — сестре. Ну чтобы никому обидно не было. Иногда она даже денег немного подкидывала сестре за коммуналку. Сестра ведь доброе дело сделала, внучку любимую приютила. А за добро Людмила Семёновна привыкла платить добром.
— Здравствуй, Варенька. Ну как там у тебя дела? — интересовалась бабушка по телефону.
Звонила она не каждый день, чтобы не отвлекать внучку от учёбы, а один-два раза в неделю.
— Всё хорошо, спасибо, бабуль. Сейчас вот к сессии готовлюсь. А потом каникулы будут, и я к тебе приеду.
— Ой, как хорошо. Давно тебя уже не видела. Соскучилась очень. Еды тебе хватает там? А то могу ещё передать, если нужно. Ты говори, не стесняйся.
— Хватает. Передавать пока не надо.
Поговорив с бабушкой, Варя убирала телефон под подушку и долго плакала. Конечно, она не стала рассказывать любимой бабушке, что на самом деле у родственников творится. Не хотела, чтобы та переживала — у Людмилы Семёновны давно уже были проблемы с сердцем, и любые плохие новости она воспринимала очень болезненно. Так что пусть думает, что всё у Вари хорошо. Хотя в действительности хорошего было мало. Очень мало.
Варя ведь по своей природе была девушкой спокойной, тихой и исполнительной, почти никогда и ни с кем не спорила, и «гостеприимные» родственники, естественно, не могли не воспользоваться этим — они взвалили на неё всё, что могли: заставляли её готовить на всю семью, убирать во всей квартире, в магазин ходить, мусор выносить. Никакого личного пространства у Вари тоже не было, потому что Галина со своим зятем и дочкой целыми вечерами «зависали» в гостиной и смотрели там телевизор. При этом чётко давали понять Варе, что она здесь всех напрягает своим присутствием.
— Варя, ну что ты сидишь в комнате целый вечер за учебниками? Иди лучше погуляй на улице, погода такая хорошая, — говорила ей Галина. — Подышишь свежим воздухом, и спать будешь лучше. А то ты вчера всю ночь ворочалась. Я слышала.
На самом деле Галина вовсе не беспокоилась о здоровье Вари. Просто яркий свет от настольной лампы мешал смотреть ей телевизор. Поэтому она и решила от Вари «избавиться». Временно. Это было уже после Нового года.
Новый год, кстати, Варя отмечала вместе с бабушкой, но родственники при этом всё равно попросили у Людмилы Семёновны «продуктовую корзину», чтобы стол накрыть. К хорошему быстро привыкаешь…
В общем, чтобы не мешать хозяевам квартиры смотреть телевизор, Варя закрыла учебники, выключила настольную лампу и пошла гулять. На улице действительно была «хорошая погода» для прогулки: холодный ветер, мороз до -10, темнота, гололёд ещё. Варя старалась идти только по тротуару, потому что там хотя бы через один горели фонари. Она дошла до остановки и остановилась в нескольких метрах от неё, наблюдая за людьми, которые переминались с ноги на ногу в ожидании последнего троллейбуса. Точнее — смотрела она не на людей, а на маленького котёнка, который крутился у них под ногами, и на которого они не обращали никакого внимания.
Подъехал троллейбус, люди быстро заскочили внутрь салона, и на остановке стало пусто. Остался лишь этот маленький и никому ненужный малыш. Он громко мяукал, провожая взглядом отъезжающий транспорт, а потом запрыгнул на лавочку и, съёжившись от холода, готовился пережить ещё одну морозную ночь. Тринадцатую ночь за последние две недели с того момента, как его хозяева по неведомой ему причине выставили его за дверь. Парень с девушкой (его хозяева) постоянно спорили, кому из них убирать его лоток, и в конце концов, решили, что проще избавиться от котёнка. И такое бывает, к сожалению…
Варя подошла к остановке, села на лавочку рядом с котёнком и стала его гладить. Котёнок оказался чистеньким и абсолютно ручным. Он охотно пошёл на руки и даже не делал попытки убежать. Хотя в его глазах можно было заметить удивление: «Неужели я ещё кому-то нужен? Неужели хоть кто-то обратил на меня внимание?»
Варя, давно привыкшая к живности в деревне, не могла оставить его тут, и забрала с собой. Конечно, она прекрасно понимала, что вряд ли ей разрешат оставить его в квартире, но всё же решила попробовать. В конце концов, он же вместе с ней будет жить, в гостиной, двери которой при желании всегда можно закрыть.
— Ты с ума сошла, Варя? Котёнок?! В моей квартире? Да боже упаси! Отнеси его туда, где взяла, — говорила ей Галина.
Отнести его обратно на улицу Варя не могла, потому что на улице темно и холодно. Согласитесь, что это далеко не самое лучшее место для такого малыша.
— Поживёшь пока здесь, — сказала Варя котёнку, постелив ему мягкую подстилку под лестницей в подъезде. Ты главное веди себя тихо, чтобы тебя не услышали, хорошо?
Котёнок, как и просила Варя, вёл себя тихо и почти никогда не мяукал. Наверное, именно поэтому долгое время его никто не замечал. Даже уборщица не заглядывала под ту лестницу: смысл там убирать, если там никто не ходит?
Варя кормила котёнка несколько раз в день теми продуктами, которые присылала ей бабушка. Пока Варя была в институте, он проводил время на улице (днём было намного теплее, чем ночью), а с наступлением темноты перебирался обратно в подъезд, под лестницу.
И всё было хорошо, пока Галина однажды не заметила, как Варя украдкой проносила продукты мимо гостиной. И, естественно, она решила за ней проследить.
— Так вот куда наша еда пропадает? — язвительно сказала Галина, когда поймала внучатую племянницу на горячем. — Котёнка, значит, прикармливаем?
— Вы что, следили за мной? — вопросом на вопрос ответила Варя.
— А как не следить, если ты такими делами занимаешься? Вот уж не ожидала от тебя такого.
— И что такого я делаю? Просто кормлю котёнка. Разве это преступление?
— Ещё какое преступление! Ты ведь еду с нашего стола воруешь. Без спроса берёшь. А это наша еда. И котёнка я же тебе сказала отнести туда, где ты его взяла, а ты его в подъезде поселила.
— Вообще-то, продукты бабушка из деревни присылает. И вашего я ничего не беру. А котёнку на улице сейчас холодно. Он в подъезде просто ночует.
— Вообще-то, чтобы ты знала, Людочка присылает продукты не тебе, а нам. За то, что мы тебя приютили. Так что…
Спорить с Галиной Варя не хотела. Во-первых, она не любила этого. А во-вторых, не было смысла. Галина была уверена в своей правоте, и доказать ей что-то было невозможно. И даже на это Варя была готова закрыть глаза, если бы…
…в общем, когда через несколько дней после этого разговора она, как обычно, взяла с собой мелко нарезанные кусочки отварного куриного филе и пошла кормить Тишку (так Варя назвала этого котёнка), то не обнаружила малыша на привычном месте. Более того — под лестницей не оказалось ни подстилки, которую Варя сделала из своего пледа, ни мисок, которые она купила в зоомагазине. А на двери подъезда с наружной и внутренней стороны висело написанное от руки объявление: «Бездомных животных в подъезд не пускать. Штраф — 2200 гривен».
Почерк принадлежал Галине. Впрочем, Варя ещё до того, как прочитала объявление, поняла, что это её рук дело. Утром Галина никуда не уходила. Значит, выгнала котёнка ночью. А ночью сегодня как раз мороз ударил сильный. Варя выбежала на улицу и стала искать своего Тишку. И нашла. Он лежал на крышке люка. Наверное, потому что та была тёплой (под ней находились трубы отопления), и так он мог хоть как-то согреться.
Схватив котёнка на руки, Варя пошла на детскую площадку, села на лавочку и стала плакать. В этот момент ей и позвонила бабушка. Обычно Людмила Семёновна всегда звонила вечером, а сегодня почему-то с утра пораньше решила позвонить. Варя потому и ответила — вдруг у бабушки что-то случилось? Но при этом сама себя выдала.
— Ты мне зубы не заговаривай, внученька! Слышу же по голосу, что у тебя случилось что-то. Проблемы в институте? Мальчики обижают? Говори, не молчи!
— Бабуль, прости меня… Но у меня нет больше сил терпеть это. Я не хочу больше жить у твоей сестры. Не хочу!
Варя всё рассказала Людмиле Семёновне: и про то, как её заставляют готовить на всю семью и каждый день убирать квартиру, как они к ней относятся, как съедают почти все её продукты. Как Галина выгнала на улицу маленького котёнка, которого Варя подобрала на остановке. Именно это и стало той последней каплей, после которой чаша терпения переполнилась.
Людмила Семёновна долго молчала. Видимо, переваривала информацию и собиралась с мыслями. А потом сказала:
— А приезжай-ка ты, внученька, в деревню. Вместе со своим котёнком. Тут и подумаем, как нам дальше быть.
Варя так и поступила. Собрала свои вещи, забрала котёнка и поехала в деревню к бабушке.
— А у тебя что, разве каникулы уже начались? — удивлённо спросила Галина.
— Нет, не начались, — ответила Варя. — Я просто уезжаю от вас. Не хочу с вами жить. Извините.
— Что значит, не хочу?..
Галина ещё что-то кричала ей вслед, но та её уже не слышала. Она бежала по лестнице, радуясь тому, что, наконец, обрела свободу и ей больше не придётся терпеть родственников.
Пока Варя ехала на автобусе в деревню, Галина позвонила Людмиле Семёновне, и высказала всё, что она думает о внучатой племяннице:
— Вареньку твою я не выгоняла, несмотря на то, что жить с ней было просто невыносимо. Помогать она не хотела, продукты постоянно от нас прятала. Не знаю, как ты её там воспитывала, но человек из неё никудышный. Ещё и котёнка хотела домой к нам притащить. Блохастого. Ты представляешь, Людочка. Ну ты уж там вразуми её, пожалуйста.
Людмила Семёновна не стала ничего отвечать, просто сбросила вызов. Она уже всё для себя поняла. А через пять минут позвонила своей давней знакомой, которая тоже жила в городе. Сразу к ней она обращаться не стала, потому что не хотела доставлять хлопот, да и родственники же были. Но сейчас позвонила.
— Да какие проблемы, Людочка, — обрадовалась знакомая. — Конечно, пусть твоя Варенька приезжает. И котёночка своего, если хочет, пусть берёт. Всем места хватит. А животных я очень люблю, ты же знаешь. Да и мне веселее будет жить, а то ни мужа, ни детей, ни внуков нет.
— Спасибо тебе, Аглая, большое. Даже не знаю, что бы я без тебя делала.
В общем, Варя вместе с Тишкой поселилась в комнате у Аглаи Петровны — знакомой Людмилы Семёновны, и впервые за последнее время почувствовала себя человеком. А Галина, узнав, что ни денег, ни продуктовой корзины, ни домработницы, больше не будет, очень оскорбилась. А когда Людмила Семёновна ещё и отказалась ей мясо передавать на майские праздники, как обещала когда-то, то вовсе сказала, что та ей больше не сестра.
Да, к сожалению, есть такие люди, «горбатые» не телом, а душой, которых только, сами знаете, что исправит.
Эта история — о том, что даже самые близкие люди порой могут оказаться совсем чужими, и о том, что настоящая доброта не ищет выгоды. Как вы думаете, можно ли заранее понять, что человек на самом деле не так добр, как кажется?
