Арина стояла на кухне и раскатывала тесто для вишнёвого пирога, когда Игорь позвонил с работы. За окном моросил октябрьский дождь, в квартире было тепло и уютно. Дети разбрелись по своим делам — Маша делала уроки в своей комнате, Дима сидел за компьютером, Серёжа собирал конструктор на полу в гостиной.
По интонации мужа Арина сразу поняла — он будет о чём-то не очень удобном просить.
— Мама юбилей справляет, — сказал он осторожно, словно проверяя реакцию. — Семьдесят лет исполняется. В воскресенье.
Арина мысленно вздохнула и отложила скалку. Она знала, к чему ведёт разговор. Игорь хотел, чтобы они пошли на праздник всей семьёй, а она не горела желанием встречаться со свекровью после того, что между ними произошло полгода назад.
Их дом был небольшой трёхкомнатной квартирой в панельном доме. Арина обустраивала его постепенно, по мере возможности — меняла мебель, переклеивала обои, покупала новые шторы. Ей нравилось создавать уют, она умела это делать. На кухне стояли горшки с геранью, на подоконнике в гостиной — фиалки, которые она выращивала сама.
Елена Ивановна — высокая, статная, с седыми волосами, всегда уложенными в аккуратную причёску. Одевалась строго — тёмные костюмы, белые блузки, туфли на низком каблуке. Даже дома держала осанку, словно всё ещё стояла у школьной доски.
Всю жизнь проработала завучем в киевской школе номер семь. Тридцать лет руководила педагогическим коллективом, умела держать дистанцию и требовать уважения. Коллеги её побаивались, но ценили за профессионализм. Ученики запомнили строгой, но справедливой.
На пенсии привычки не изменились. Она по-прежнему считала, что знает лучше всех всё, как нужно жить, воспитывать детей, вести быт. И не стеснялась давать советы, даже если их не просили.
Арина же была совершенно другого склада. Невысокая, энергичная, с короткими русыми волосами и живыми карими глазами. Одевалась практично — джинсы, свитера, удобная обувь. Не любила официоз и церемонии, предпочитала простоту.
Работала в городской налоговой инспекции старшим инспектором. Каждый день принимала граждан. Лицемерие и показуху терпеть не могла — на работе приходилось иметь дело с людьми, которые постоянно пытались обмануть. Поэтому обман видела издалека.
Эта черта характера — неумение молчать, когда видишь неправду — и стала причиной конфликта со свекровью.
Познакомились они с Игорем шестнадцать лет назад на дне рождения общих друзей. Арина тогда была разведена, воспитывала восьмилетнего сына от первого брака. Игорь служил в ВСУ, только что вернулся из командировки.
Высокий, широкоплечий, с добрыми серыми глазами и спокойным голосом. Говорил неторопливо, обдумывая каждое слово. Умел слушать, не перебивая. Арине это понравилось — первый муж был человеком импульсивным, вспыльчивым.
Ухаживал Игорь основательно. Звонил каждый день, приходил в гости, помогал с ремонтом. С сыном Арины нашёл общий язык быстро — мальчишка тосковал по мужскому вниманию. Они вместе ходили на футбол, собирали модели самолётов, играли в компьютерные игры.
Поженились через год. Арина переехала в квартиру мужа, устроила сына в новую школу. Через год родился Дима, ещё через два — Серёжа.
Первые годы семейной жизни были счастливыми. Игорь оказался заботливым отцом и мужем. Помогал с детьми, не делил их на своих и чужих. Старший сын звал его папой, младшие росли в атмосфере любви и понимания.
Арина работала, вела дом, воспитывала троих детей. Уставала, но была довольна жизнью.
Елена Ивановна отнеслась к невестке настороженно. Разведённая женщина с ребёнком — не лучший вариант для единственного сына. Но Игорь был настойчив и влюблён, и мать смирилась.
Первые годы они сосуществовали мирно. Свекровь жила отдельно, вмешивалась в их жизнь дозированно. Арина была занята работой и детьми, времени на конфликты не было.
Проблемы начались, когда дети подросли и стали чаще общаться с бабушкой. Елена Ивановна обожала внуков, но имела собственные представления о том, как их нужно воспитывать и как им стоит себя вести. И не стеснялась высказывать критику в адрес невестки. Даже публично.
Она могла прийти в гости и заметить, что дети слишком много времени проводят за компьютером. Или что мальчики недостаточно помогают матери по дому.
Арина сначала терпела. Понимала — пожилому человеку трудно принять новые времена, новые правила. Но постепенно терпение заканчивалось.
Первый серьёзный конфликт произошёл два года назад на свадьбе племянницы. Праздник проходил в загородном ресторане, гостей было человек шестьдесят. Арина надела новое платье — тёмно-синее, строгое, в пол, но элегантное. Игорь сказал, что она выглядит красиво.
Елена Ивановна встретила их у входа в ресторан. Была одета празднично — бордовый костюм, жемчужные бусы, аккуратная укладка. Поздоровалась с сыном тепло, с невесткой — сдержанно.
Столы были накрыты богато — салаты, горячее, десерты. Музыка играла негромко, гости общались, поздравляли молодых. Атмосфера была приятная, семейная.
Елена Ивановна сидела за главным столом в окружении родственников — сестёр, племянников, двоюродных братьев. Все относились к ней с уважением, советовались по разным вопросам, дослушивали её мнения.
Настроение у свекрови было приподнятое. Она рассказывала о внуках, хвалилась их успехами в школе, показывала фотографии на телефоне. Потом разговор зашёл о трудностях пенсионной жизни.
— Пенсия маленькая, — жаловалась она родственникам. — На лекарства половина уходит, на продукты еле хватает. Хорошо хоть квартира своя, не нужно аренду платить.
— А дети не помогают? — спросила двоюродная сестра.
— Помогают, конечно, но редко. У них свои заботы, свои расходы. Внуки растут, им всё нужно покупать.
— Всё равно должны помогать. Мать есть мать.
— Должны, но не всегда получается. Молодёжь сейчас только о себе думает.
Арина сидела рядом и слушала, как нарастает раздражение. Она знала точно — Игорь каждый месяц передавал матери конверт с деньгами. Немалые деньги. Плюс продукты, плюс оплата коммунальных услуг при необходимости. Дети постоянно гостили у бабушки, и она их обожала.
Но свекровь изображала из себя бедную старушку, которой никто не помогает. Родственники сочувствовали, качали головами, осуждали молодое поколение за невнимание к старшим.
— Раньше было по-другому, — говорила одна из тёток. — Дети родителей почитали, заботились о них.
— Теперь стариков бросают, живут только для себя, — поддержала другая.
— Эгоисты выросли. Им только развлечения подавай.
Арина чувствовала, как поднимается знакомое раздражение. Она видела, как Игорь экономит на себе, чтобы помочь матери. Как волнуется, если она заболеет или что-то её беспокоит. Как каждые выходные возит детей к бабушке, хотя сам устаёт после рабочей недели.
— Елена Ивановна, — сказала она, прервав поток сочувствия, — а кто вам пенсию платит?
— Как кто? Государство, конечно.
— Государство вам платит пенсию за тридцать лет работы в школе. Хорошую пенсию, между прочим. А мы вам что даём?
— Ну… помогаете иногда…
— Мы вам даём внуков. Троих. Которые у вас каждые выходные проводят. Которые вас обожают, а вы их. Разве это не богатство?
За столом стало тихо. Родственники переглядывались, не зная, что сказать. Игорь покраснел, дёрнул жену за рукав.
— Арин, не надо, — прошептал он.
— Внуки — это радость, — проговорила Елена Ивановна, стараясь сохранить достоинство. — Но материальная поддержка тоже нужна.
— Материальная поддержка у вас есть. Игорь каждый месяц передаёт вам деньги. Продукты покупает. Коммунальные услуги помогает оплачивать. Может, не будем об этом забывать?
— Арина, хватит, — строго сказал муж.
— Хватит чего? Говорить правду?
Повисла тяжелая пауза.
Разговор неловко переключился на другую тему. Кто-то рассказал анекдот, кто-то предложил тост за молодых. Но Арина видела — свекровь обиделась серьёзно. Глаза её сузились, губы сжались в тонкую линию.
Остаток вечера прошёл напряжённо. Елена Ивановна с невесткой практически не разговаривала, отвечала односложно на вопросы. Игорь пытался сгладить конфликт, но получалось плохо.
Дома был разговор. Игорь упрекал жену в бестактности, Арина защищалась. В итоге вроде бы помирились, но осадок остался.
Второй серьёзный случай произошёл год назад на дне рождения двоюродной сестры Игоря. Праздник отмечали дома, в тесном кругу семьи. Был накрыт стол, собрались близкие родственники — человек пятнадцать.
Арина пришла после работы, немного опоздала. Гости уже сидели за столом, общались, поздравляли именинницу. Атмосфера была домашняя, уютная.
Елена Ивановна сидела на почётном месте рядом с именинницей. Была одета празднично, но не вызывающе — серый костюм, небольшие серьги, аккуратная причёска. Выглядела достойно, как и полагается уважаемой пенсионерке.
Разговор за столом шёл о повседневных делах, о здоровье, о детях. Елена Ивановна рассказывала о своих проблемах — то врачи плохо лечат, то в магазинах дорого, то соседи шумят.
— Одной тяжело, — сокрушалась она. — Вот соседка заболела, некому даже в магазин сходить. Приходится самой, хоть и тяжело с сумками.
— А Игорь не помогает разве? — спросила именинница.
— Да разве это помощь… У Игоря работа, семья — времени нет. Понимаю, конечно, но всё равно тяжело.
— Раньше было не так. Дети родителей почитали.
Арина слушала и чувствовала, как снова закипает внутри. Она знала — Игорь каждую субботу ездил к матери с детьми. Привозил продукты, помогал с домашними делами, возил по врачам при необходимости. Даже в отпуск они ездили все вместе.
— Игорь забывает о вас? — не выдержала она.
— Не забывает, но редко приезжает, — ответила свекровь.
— Редко? Каждую субботу — это редко?
— Не каждую субботу…
— Каждую. Я знаю, потому что дети с ним ездят. Уже три года каждую субботу.
— Может, и каждую, но ненадолго…
— На полдня. С утра до вечера. Продукты привозит, по дому помогает, внуков оставляет.
— Ну да, помогает иногда…
— Не иногда. Постоянно. И в отпуск с нами ездите, и на все праздники приглашаем.
— Приглашаете, но не всегда же…
— Всегда приглашаем. На каждый праздник. Всегда.
Елена Ивановна замолчала. Родственники тоже притихли, чувствуя напряжение. Игорь сидел красный от смущения.
— Арин, ну хватит, — попросил он тихо.
— Хватит говорить правду?
— Хватит при всех разбирать семейные дела.
— А жаловаться при всех можно?
— Мама не жалуется. Просто рассказывает о жизни.
— Рассказывает неправду. Что ты её забываешь.
— Не забываю, — вмешался Игорь. — Просто мама хочет больше внимания.
— Хочет — получает. Каждую субботу получает.
— Получает, но ей кажется мало.
— Кажется или хочется пожаловаться?
— Арина, не надо, — строго сказал муж.
Разговор снова переключился на другую тему, но было поздно. Елена Ивановна сидела молча, явно обиженная.
Решающий конфликт произошёл полгода назад на поминках дяди Игоря. Старший брат отца умер от рака, семья собралась проводить его в последний путь.
Поминки проходили в доме покойного. Большая старая квартира, накрытый стол, много родственников. Арина надела чёрное платье, дети — тёмные костюмы. Игорь был в форме — приехал прямо с работы.
Елена Ивановна сидела во главе стола, принимала соболезнования. Была одета строго — чёрный костюм, минимум украшений. Держалась достойно, но было видно — смерть близкого человека её потрясла.
Поминальный стол располагал к воспоминаниям. Родственники рассказывали о покойном, вспоминали общие истории, говорили о трудностях послевоенного времени. Атмосфера была торжественная, печальная.
Елена Ивановна тоже включилась в разговор. Рассказывала о своей молодости, о том, как тяжело было в пятидесятые годы. Как строили дом, растили детей, справлялись с бытовыми трудностями.
— Нелегко нам было, — говорила она. — Особенно женщинам. Мужчины работали, а на женщинах всё остальное висело.
— Мужчины тоже много работали, — заметил кто-то.
— Работали, конечно. Но дома почти не помогали. Всё сами делали — и дом, и детей, и хозяйство.
— Совсем не помогали?
— Почти не помогали. Я всех вытащила. Одна семью тянула, сына воспитывала, дом держала.
Арина слушала и поражалась тому, как свекровь рассказывает о своей жизни. Словно она была вдовой, а не замужней женщиной. А ведь Пётр Петрович был замечательным человеком. Арина его хорошо помнила — работящий, добрый, заботливый муж и отец.
Двадцать лет проработал мастером на машиностроительном заводе. Получал хорошую зарплату по тем временам. Дом строил своими руками, в свободное время копал огород, заготавливал дрова на зиму. С сыном играл в футбол, учил плавать, водил на рыбалку.
Семья жила скромно, но достойно. Отпуск проводили на даче, по выходным ездили к родственникам в деревню. Дети были сыты, одеты, образованы.
— Одна всё тащила, — продолжала Елена Ивановна. — Муж только на работу ходил. А дом, огород, ребёнок — всё на мне.
— Одна? — не выдержала Арина.
— Одна. Всё на мне было.
— А Пётр Петрович что делал? Прям только работал?
— Только работал. Домой придёт — и к телевизору.
— А дом кто строил?
— Дом? Ну, муж строил…
— Не помогал строить. Строил своими руками.
— Строил, но я планировала, контролировала…
— Планировали вместе. А строил он. Двадцать лет на заводе работал, домой приходил — дом строил.
— Арина, зачем ты придираешься? — вмешался Игорь.
— Не придираюсь. Уточняю. Огород кто копал? Вы сами копали ваши грядки?
— Ну муж, конечно копал, — неохотно ответила свекровь.
— Дрова кто заготавливал?
— Муж заготавливал…
— С сыном кто играл? В футбол ходил?
— Муж играл…
— Тогда как же вы одна всё тащили?
— Одна по дому! Готовила, стирала, убирала!
— По дому одна. Согласна. Но семью тянули вдвоём. Он работал и дом строил, вы хозяйство вели.
— Мне было труднее всех! — возмутилась Елена Ивановна.
— Может, и труднее. Но не одна вы были. Хороший у вас муж был, заботливый.
— Не твоё дело судить! — встала свекровь. — Я не буду слушать нравоучения от невестки!
Она встала и вышла из комнаты. Родственники сидели в растерянности, не зная, что делать. Игорь был бледен как полотно.
— Арина, как ты могла? — прошипел он. — На поминках такое устроить!
— Не могла слушать, как хорошего человека из семейной истории вычёркивают, твоего отца — ответила Арина.
— Но это же поминки! Место не подходящее! Мама расстроилась!
— Расстроилась, потому что не привыкла к возражениям.
— Ты её при всех опозорила!
— Не опозорила. Напомнила о твоём отце. Он был хорошим человеком.
— Был. Но зачем об этом при всех говорить и скандал из этого устраивать?
После поминок разразился большой семейный скандал. Елена Ивановна рыдала, обвиняла Арину в жестокости и бестактности. Родственники звонили, выражали сочувствие пострадавшей, осуждали невестку за неподобающее поведение.
Игорь метался между матерью и женой, пытался всех успокоить, найти компромисс. Но примирить их не удавалось. Слишком разные взгляды на жизнь, слишком разные представления о том, что можно говорить, а что нельзя.
В итоге договорились о том, что Арина называла «сухим миром». Никаких совместных праздников, никаких семейных встреч. Только дети могут ездить к бабушке по выходным. Никаких взаимных обид и претензий — только вежливое общение при крайней необходимости.
Арина согласилась на такой вариант. Ей было жалко мужа, который страдал из-за конфликта между двумя самыми близкими женщинами. И детей жалко — они искренне любили бабушку, а бабушка их просто обожала.
Полгода такой жизни прошли относительно спокойно. Дети каждые выходные ездили к Елене Ивановне, возвращались довольные и сытые. Бабушка их баловала, покупала подарки.
Арина передавала подарки свекрови через мужа, интересовалась её здоровьем, но лично не общалась. Елена Ивановна тоже держалась корректно — не высказывала претензий, не жаловалась на невестку детям.
Казалось, все привыкли к такому положению дел. Но теперь юбилей — семьдесят лет. Игорь хотел отметить мамин праздник всей семьёй.
— Мам, может, Арина хоть на часок зайдёт? — осторожно предложил он матери во время вечернего телефонного разговора. — Дети же тебя поздравить хотят. И мы все вместе посидим, спокойно.
— Я не хочу её видеть, — сразу ответила мать.
— Но почему? Прошло уже полгода. Может, пора забыть старые обиды?
— Полгода — это не срок. Я не забыла, что она на поминках дяди Коли устроила.
— Мам, она ничего не устраивала. Просто высказала своё мнение.
— Высказала! При всех родственниках высказала! Опозорила меня перед людьми!
— Не опозорила. Просто напомнила про папу. Что он тоже участвовал в семейной жизни.
— Про папу я и сама помню. Не нужно мне напоминать.
— Не нужно. Но говорить, что ты всё одна делала…
— Одна и делала! По дому всё одна!
— Мам, но папа же помогал.
— Помогал, не помогал — не её дело это обсуждать при всех!
— Может, она и права была…
— Права! Все вы теперь правы! А мне каково было слушать, что я вру о своей жизни!
— Никто не говорит, что врёшь. Просто папа тоже много делал.
— Делал, не делал — я не хочу видеть твою жену на юбилее.
— Мам, но это же семейный праздник. Мы должны быть вместе.
— Семейный праздник и будет. Ты придёшь, внуки приедут, родственники соберутся.
— А жена моя где будет?
— Жена пусть дома сидит. Я не хочу повторения того, что было на поминках.
— Никакого повторения не будет. Арина спокойная, она не будет ничего говорить.
— Не будет? А если будет?
— Не будет, мам. Я с ней поговорю.
— Поговоришь, а толку? Она же не умеет молчать, когда что-то не по её мнению.
— Умеет. Просто на поминках…
— На поминках она показала, что умеет. Стоит ей немного расслабиться — и понеслось.
— Мам, она не плохая. Просто честная.
— Честная! — фыркнула Елена Ивановна. — Очень мне нужна её честность на моём юбилее!
— Но мам, мы же всё-таки семья…
— Не вздумай приволочь свою жёнушку, испортишь и мне настроение, и родственникам на юбилее, — твёрдо сказала мать. — Все помнят, что она натворила. Не хочу повторения.
— Мам, при чём здесь родственники?
— При том, что они теперь знают — стоит ей немного выпить, и сразу начинает всех поучать. Правду свою говорить.
— Ну какую правду?
— Любую найдёт. Что поправить, что уточнить. Не даёт спокойно праздник справлять.
— Она не будет…
— Будет. Обязательно будет. Я уже её знаю.
Игорь понял — переубедить мать бесполезно. Пришёл домой расстроенный, но не удивлённый.
— Не хочет тебя видеть, — сказал он жене.
— Понятно, — спокойно ответила Арина. — Не расстраивайся. Поедешь с детьми, поздравите бабушку.
— А ты что будешь делать?
— Дома посижу. Отдохну от необходимости следить за каждым словом.
— Тебе не обидно?
— Не обидно. Мне правда легче будет.
— Легче?
— Не нужно будет молчать, когда хочется что-то сказать.
— А хочется?
— Хочется. Когда твоя мама врёт и рассказывает, какая она героиня.
— Она и есть героиня.
— Героиня…
В воскресенье Игорь ушёл на юбилей с детьми. Арина осталась дома, испекла ватрушки, почитала книгу. Было тихо, спокойно.
Вечером семья вернулась довольная. Праздник прошёл хорошо, бабушка была счастлива, дети наигрались с двоюродными братьями.
— Все спрашивали, где ты, — сказал Игорь.
— И что ты говорил?
— Что простудилась.
Арина улыбнулась. Может, так и правда лучше. Каждый остался при своём мнении, никто не пострадал.
Иногда правда действительно не нужна. Особенно на празднике.
А как вы думаете? Всегда ли нужно говорить правду, особенно если она может обидеть близких? Или «сладкая ложь» во благо иногда спасает отношения? Что для вас важнее?
