— Не умеешь готовить — не порти продукты! — сказала свекровь, стоя у плиты с прищуром опытного повара.
Ирина замерла с кастрюлей в руках. Казалось, что даже стрелки у часов в кухне перестали двигаться. Ей хотелось ответить что-то резкое, но она только крепче сжала пальцами металлические ручки.
У плиты, сложив руки на груди, возвышалась свекровь. Лена даже не поворачиваясь знала, какое сейчас у Тамары Васильевны лицо — чуть прищуренные глаза, поджатые губы и этот особый взгляд знатока, готового вынести приговор.
— Паша вчера так про эту кухню рассказывал… — Ира старалась не расплакаться. — Думала, Паше понравится. А получилось… — она махнула рукой.
— Паша любит нормальную еду, — отрезала Тамара Васильевна, забирая у невестки кастрюлю. — И с каких пор в нормальной семье готовят это… как ты его называешь? Том-ям? Щи ему свари лучше.
Ирина молча отступила. Три месяца совместного проживания с родителями мужа превратились в настоящее испытание. После того как их с Пашей квартиру затопили соседи сверху, они временно переехали к его родителям. «Всего на пару месяцев, пока не закончится ремонт», — говорил Паша. Но ремонт затягивался, а нервы Ирины истончались с каждым днем.
Вечером, когда Павел вернулся с работы, на столе его ждали мамины щи и котлеты. Ирина сидела молча, глядя в свою тарелку.
Тамара Васильевна щебетала с сыном о его делах на работе, будто Иры вообще не было в комнате. «Как проект, Пашенька? А начальник что говорит?». Ира давно привыкла быть невидимкой в такие моменты.
— Слушай, а где же тайский суп? — вдруг спросил Паша, глянув на жену. — Ты же собиралась…
— Твоя мама сказала, что я только зря продукты перевела, — Ира старалась говорить спокойно, но голос всё равно дрогнул. — Так что… ешь мамины щи и котлеты.
— Да ладно тебе, — Паша улыбнулся, пытаясь разрядить обстановку. — Мамины котлеты — это же классика.
— Конечно, классика, — подхватила Тамара Васильевна. — А не какие-то заморские выдумки. Ириша еще молодая, неопытная. Научится со временем готовить по-людски.
Ирина почувствовала, как к горлу подступает комок. «По-людски» в понимании свекрови означало точно так же, как готовит она сама — строго по советским кулинарным книгам, без малейшего отклонения от рецепта.
Ночью, лежа рядом с мужем, Ирина не могла уснуть.
— Паш, я больше так не могу, — прошептала она. — Твоя мама не дает мне даже шанса что-то сделать по-своему.
— Ты преувеличиваешь, — сонно пробормотал муж. — Мама просто хочет помочь. У нее большой опыт.
— Помочь — это не значит контролировать каждый мой шаг! Я не могу приготовить даже простой завтрак без её комментариев.
Павел повернулся к жене, в темноте она едва различала его лицо.
— Потерпи немного, скоро вернемся в свою квартиру. И потом, ты же знаешь, какая она. Ей просто нужно чувствовать себя нужной.
Ирина промолчала. Это был замкнутый круг. Паша всегда становился на сторону матери, не понимая, как тяжело жене чувствовать себя чужой в этом доме.
Следующим вечером Ирина задержалась на работе. Когда она вернулась, на кухне было тихо. Свекровь с отцом Паши ушли в гости к соседям, муж еще не вернулся с работы. Она стояла посреди кухни, ощущая странное чувство свободы.
Без долгих раздумий Ирина достала из холодильника продукты, которые купила днем. Тайский суп она приготовит в другой раз, но сегодня решила сделать пасту карбонара — любимое блюдо Паши со студенческих времен.
Когда Павел вернулся домой, его встретил аромат свежеприготовленной пасты.
— Ты готовила? — удивился он, заглядывая на кухню. — А где мама?
— У соседей, — Ирина поставила перед ним тарелку. — Ира поставила дымящуюся тарелку перед мужем. — Давай, пока горяченькая.
Паша с аппетитом накрутил спагетти на вилку, и у Иры отлегло от сердца — эту его улыбку она знала наизусть. Такая появлялась, только когда ему по-настоящему вкусно.
— М-м-м… — промычал он с набитым ртом, — вот это да! Слушай, я и забыл, как ты обалденно карбонару делаешь!
В этот момент входная дверь открылась, и послышались голоса свекров. Тамара Васильевна сразу же направилась на кухню.
— Что это вы тут едите? — её взгляд скользнул по тарелкам, по кастрюле на плите.
— Мам, попробуй, — Павел протянул ей вилку. — Ирина такую вкусную пасту приготовила!
— Спагетти с соусом, подумаешь, — фыркнула свекровь, но все же взяла вилку и попроовала.
Тамара Васильевна жевала молча, её лицо не выражало ничего. Затем она неохотно произнесла:
— Ну, на вкус лучше, чем на вид.
Для Ирины это прозвучало почти как похвала.
Через неделю произошло то, чего Ирина боялась больше всего — Тамара Васильевна слегла с простудой. И теперь вся ответственность за питание семьи легла на плечи невестки.
— Только не экспериментируй, — предупредила свекровь из своей комнаты. — Готовь нормальную еду.
Ирина кивнула, но решила действовать по-своему. В первый день она приготовила борщ — классический, но с небольшими авторскими штрихами. На второй — тефтели в сливочно-томатном соусе с запеченным картофелем. На третий — курицу с овощами в соевом соусе.
К её удивлению, никто не жаловался. Наоборот, свёкор просил добавки, а Паша каждый вечер благодарил её за ужин. Даже Тамара Васильевна, постепенно выздоравливая, молча съедала всё, что приносила ей невестка.
Через несколько дней свекровь впервые вышла к общему столу.
— Что сегодня на ужин? — поинтересовалась она.
— Лазанья, — ответила Ирина неуверенно.
— Лазанья? — Тамара Васильевна приподняла бровь. — Никогда не готовила такое.
— Могу рецепт дать, — осторожно предложила Ирина, разрезая на кусочки ароматное блюдо.
Свекровь не ответила, но когда попробовала первый кусочек, её лицо слегка смягчилось.
— Интересный вкус, — наконец произнесла она. — Что там внутри?
В тот вечер что-то изменилось. Они вдруг заговорили о еде совсем по-другому — не с упрёками и обидами, а как старые подруги, делящиеся секретами. «А знаешь, я в этот соус иногда яблоко добавляю», — делилась Тамара Васильевна. «Правда? А я никогда бы не догадалась!» — искренне удивлялась Ира.
Ремонт в их квартире закончился через две недели. Ира складывала посуду в коробки, Паша таскал сумки с вещами. Они уже почти собрались, когда свекровь вдруг замялась в дверях кухни:
— Может… может, ещё поживёте немного? — она впервые выглядела растерянной. — Я в воскресенье утку хотела запечь. По маминому рецепту. Вместе бы попробовали приготовить…
Ирина и Павел переглянулись в изумлении.
— Конечно останемся, мам! — Паша посмотрел на Иру. — Правда ведь?
Ира почувствовала, как внутри разливается непривычное тепло:
— Знаете, я даже не представляла, что утку можно как-то по-особенному готовить. Научите?
Она сама удивилась, насколько искренне прозвучали эти слова. И как легко стало на душе, когда Тамара Васильевна просияла в ответ.
В воскресенье кухня превратилась в место их неожиданного примирения. Свекровь и невестка, плечом к плечу у плиты, совсем не похожие на недавних соперниц. Одна — делится секретами, вторая — внимательно слушает. И между ними — только аромат специй и общее желание сделать этот день особенным.
— Знаешь, — сказала она, когда утка была почти готова, — у тебя действительно есть талант к готовке. Просто нужно немного больше опыта.
Ира растерянно кивнула, не веря своим ушам. От свекрови, которая раньше находила изъян в каждом её действии, эти слова звучали как комплимент.
***
Через неделю, уже перед самым отъездом, когда все коробки были упакованы и погружены, Тамара Васильевна вдруг заторопилась на кухню. Вернулась она с потрёпанной тетрадью, которую Ира часто видела на кухонной полке, но никогда не решалась взять в руки.
— Здесь мои рецепты, — сказала она. — Те, которые любит Паша с детства. Можешь добавить туда и свои… если хочешь.
Это не было извинением или полной капитуляцией. Но это был первый шаг к взаимопониманию. И Ирина приняла эту тетрадь как знак мира, понимая, что отношения — как хорошее блюдо: иногда требуют времени и терпения, чтобы получиться по-настоящему вкусными.
