В тот самый вечер Марина осознала, что её брак с Алексеем окончательно иссяк — не с точки зрения бумаг, до развода оставались месяцы, но на уровне чувств всё давно превратилось в пустую формальность, будто привычную маску. Под монотонный стук капель из протекающего крана в ванной — тик-тук, тик-тук — она поняла: пора действовать.
Алексей метнулся на выход, скользя в кожаную куртку. За его спиной в прихожей уже стоял большой туристический рюкзак — привычная вещь последних месяцев: он всё чаще выбирался с друзьями, чем оставался дома. На кухонном столе лежал список покупок — почерк Марины. Рядом — неоплаченная квитанция за коммуналку, на которую он отмахивался, будто это дело не его.
«В пятницу сантехник приедет», — сообщила Марина, стараясь не дрожать от обиды. — «В десять утра. Я не могу снова отпроситься»
Алексей застегивал куртку: «И что?»
Она сделала вдох. «Труба течёт уже неделю, соседи снизу жалуются».
Он презрительно фыркнул: «Я в поход — помнишь? Ты же меня туда отпустила».
«Отпустила… Дважды уже переносила визит мастера, из-за твоих „мужских“ выходных», — сдержанно сказала Марина.
«Мои планы — моё право, — резко отозвался он. — Мужчина должен отдыхать на свежем воздухе, а не ждать, пока ты пробьёшь яму в стене».
Мужское дело? Мариna взглянула на него и впервые ощутила, что перед ней стоял посторонний человек.
Как порвалась нить, она не заметила — просто тихо ушла в спальню, вытащила из антресолей чемодан и начала упаковывать вещи. Джинсы, свитер, любимая кружка, фотография из детства в рамке. Ключи от квартиры она оставила на столе — всё, что связано с их «счастливой» прошлой жизнью, должно было остаться здесь.
Утром подруга Ольга открыла дверь и увидела Марину на пороге с чемоданом и котом Рыжиком в переноске. «Можно я поживу у тебя?» — прошептала она сквозь слёзы. Без лишних вопросов о том, почему: просто приютила, принесла чай в гостиную и оставила лежать свежий хлеб на столе.
Дни шли за днями. Алексей писал сначала короткие: «Ты где?» — затем длинные сообщения с упрёками и обещаниями измениться. Марина не отвечала. Он звонил — она сбрасывала. Когда начались звонки с угрозами «вернись, иначе…», она заблокировала его номер. «Ты всё драматизируешь», — писал он. «Нормальная жена так не поступает», — а она понимала: в его мире всё всегда было «немного»: «немного капает», «немного переживаешь», «немного преувеличиваешь».
Жизнь у Ольги оказалась лёгкой: вместе они готовили по расписанию, убирались под музыку, делили бытовые заботы поровну. «Я забыла, как это — не чувствовать постоянной вины за то, что ты не идеальна», — призналась Марина за бокалом вина в пятницу вечером. «За свободу от „должно“!» — засмеялась Ольга.
На работе заметили: Марина расцвела. «Наверное, влюбилась?» — шептала коллега. «В новую жизнь, — отвечала она, — в себя».
Через месяц Алексей решил встретиться. Он пришёл к подъезду, звонил в домофон: «Пусть выйдет!» — требовал он. Ольга сухо ответила: «Она не хочет». Алексей ещё долго топтался внизу, но Марина уже не слушала.
Когда назначили день суда, зал казался странно мала — стол судьи, два стула для сторон. Алексей явился в строгом костюме, Марина — в простом платье, но с ровной спиной. Судья, женщина лет пятидесяти с усталыми глазами, задала только пару формальных вопросов об имуществе. «Я ничего не требую», — сказала Марина. «Кота отдавать не буду: ухаживаю сама».
Алексей вскрикнул: «Но это же моя собственность!»
«Кот — не вещь, — спокойно ответила она. — Он сам выбрал, с кем жить».
Через неделю брак расторгли, имущество разделить нечего, кот остался с Мариной.
Дальнейшие письма от Алексея носили всё тот же спектр манипуляций: то обещал измениться, то обвинял её в холоде, то требовал объяснений. Но Марина уже давно отгородилась от этого шума.
Вскоре она познакомилась с Михаилом на благотворительном аукционе: он тихо обсуждал картину с видом на море, не стараясь быть остроумным. Разговор завязался на равных — без игры ролей. Через год он сам предложил расписать обязанности по дому, чтобы никто не чувствовал себя «прислугой».
Однажды, устав после рабочего дня, Михаил собрал посуду после ужина, хотя это была её очередь. «Усталость — не повод перекладывать домашние дела», — сказал он и улыбнулся. Марина едва сдержала слёзы от благодарности.
Эпилог
Барсику исполнилось десять, он величаво сторожил подоконник. За окном медленно сгущался вечер. Марина сидела за столом с чашкой чая, когда услышала уведомление: «Привет, это Алексей. Слышал, ты в городе. Давай выпьем кофе».
Она махнула рукой: «Спам», — и выключила телефон. Михаил вошёл на кухню и обнял её за талию.
«Что-то случилось?»
«Ничего. Спам», — улыбнулась она.
«Ужинать будем?»
«Закажем пиццу? Твоя очередь выбирать».
Михаил кивнул.
За окном начался тихий дождь, и в этот момент Марина поняла: она научилась вовремя уходить — и это было её самым мудрым решением.
