Друзья, бывают в жизни такие моменты, когда отправляешься в командировку, а возвращаешься совсем другим человеком. Не всегда счастье — это то, что мы ищем, а скорее то, что находим, когда совсем не ждём. Сегодня я хочу поделиться с вами одной историей, которая заставит задуматься о том, что такое настоящая любовь и обычная жизнь.
– Слушай, ты уже собрал свой чемодан? – Яна отложила телефон и посмотрела на мужа, который сидел на кухне и тупо смотрел в окно. – Андрей, ты меня слышишь? Через три часа поезд, а ты сидишь как будто неживой!
– Да собрал я, собрал, – Андрей потёр лицо ладонями. – Блин, целый месяц в этой Полтаве торчать… Как я там один, без тебя?
– Ой, да ладно тебе! – Яна подошла, потрепала мужа по плечу. – Ты же не в тайгу едешь. Гостиница там приличная, завтраки входят в стоимость. И платят очень хорошо – семьдесят тысяч гривен за месяц, плюс суточные по восемьсот. Мы как раз на ипотеку накопим и ещё останется.
Андрею тридцать пять, работает он прорабом в строительной компании. Обычно на объектах в Киеве и области, но тут подвернулся контракт в Полтаве – ремонт старого дома культуры, который переделывают под торговый центр. Начальство пообещало премию, если успеют в срок.
– Яна, а может, ты со мной поедешь? – Андрей притянул жену к себе. – Возьмёшь отпуск за свой счёт?
– Ага, конечно! – Яна высвободилась. – Мне Катя, моя начальница, такой отпуск устроит, что потом год расхлёбывать буду. И вообще, кто за Мишкой присмотрит? Мама? Так она с утра до ночи в своём «Мегамаркете» на кассе сидит.
Мишке девять лет, он учится в третьем классе. После школы – к бабушке, та живёт в соседнем подъезде.
– Ой, вспомнила! – Яна хлопнула себя по лбу. – Моя подруга там живёт, Вера Соловьева! Помнишь, на свадьбе у нас была? Которая потом в Полтаву переехала, муж у неё там какой-то бизнес открыл. Правда, они потом развелись, но она осталась. Работает в салоне красоты, стрижёт.
– Не помню никакую Веру.
– Да как же! Полненькая такая, блондинка. Она ещё тогда с Виталиком, твоим дружком, танцевала. Ты ещё ревновал.
– А, эта… Помню вроде.
– Вот! Я ей напишу, она тебе поможет освоиться. Покажет, где нормально поесть можно, а не за бешеные деньги. А то ты у меня на одних пельменях из «АТБ» месяц протянешь.
– Яна, ну что я, маленький?
– Не маленький, но готовить не умеешь. Даже яичницу пожарить – и то проблема. Всё, решено, пишу Вере.
На вокзале в Полтаве Андрея встречала Вера. Он её сразу узнал – да, полненькая, но уже не блондинка, а крашеная в рыжий цвет. В джинсах и яркой розовой куртке.
– Андрей! – она помахала рукой. – Ну что, приехал покорять нашу провинцию? Яна мне уже все уши прожужжала, какой ты у неё мастер на все руки. Пошли, подвезу до гостиницы.
В её старенькой «Ладе» пахло ванильным освежителем и сигаретами. На зеркале болталась ёлочка, хотя до Нового года ещё три месяца.
– Куришь? – спросил Андрей.
– Бросаю вечно, – Вера завела машину. – То брошу, то опять начну. Стрессы, знаешь. После развода как начала, так и не могу остановиться. Ты куришь?
– Нет, бросил, когда Мишка родился.
– Молодец. А я вот безвольная. Ладно, поехали. Гостиница у тебя прямо в центре, рядом с тем ДК, который вы ремонтировать будете.
По дороге Вера болтала без умолку – про свой салон, про бывшего мужа-козла, про цены на продукты, которые опять поднялись.
– В «АТБ» теперь курица по двести тридцать гривен, представляешь? А была сто восемьдесят. Я теперь только по акциям покупаю, в «Мегамаркете» или в «Сильпо».
Гостиница оказалась обычной – трёхзвёздочная, с обшарпанными коридорами. Номер маленький, но чистый.
– Ну вот, устраивайся, – сказала Вера. – Если что – звони. А вечером, если хочешь, приходи ко мне. Я борщ сварила, большую кастрюлю. Одной не съесть, протухнет.
– Спасибо, но неудобно как-то…
– Да брось! Какие неудобства? Я одна живу, скучно. Хоть поговорю с живым человеком. Адрес сейчас скину в мессенджер. Часов в семь жду.
Вера жила в панельной пятиэтажке на окраине. Двушка, стандартная планировка. На стенах – обои в цветочек, на полу – линолеум под паркет. В зале – стенка из девяностых, диван с подушками в виде сердечек.
– Не смотри, что бардак, – Вера засуетилась. – Я после работы только успела борщ разогреть и салат нарезать. Оливье, любишь?
– Люблю, – Андрей сел за стол, накрытый клеёнкой с фруктами.
– Это ещё от мамы осталось, клеёнка-то, – заметила Вера его взгляд. – Всё руки не доходят новую купить. После развода как-то на всё забила. Работа-дом, дом-работа.
За ужином выпили водки – Вера достала из морозилки «Родник».
– Яна не обидится? – спросила она, разливая по рюмкам.
– Да не, она нормально относится. Сама иногда выпивает, по праздникам.
– Везёт тебе. Мой бывший как напьётся, так сразу скандал. То я не так готовлю, то не так одеваюсь, то денег много трачу. Достал, короче. Ушла от него. Квартиру эту мама оставила, так хоть есть где жить.
– А дети?
– Не получилось. Пытались пять лет, по врачам ходили. У него проблемы оказались. А потом он нашёл себе молодую, двадцать три года. Она ему через полгода родила. Видимо, со мной проблемы были, не с ним.
Вера усмехнулась, но в глазах мелькнула боль.
– Да ладно, что о грустном. Расскажи лучше, как вы с Яной живёте. Она счастлива?
Андрей задумался. Счастлива ли Яна? Вроде не жалуется. Работа у неё в магазине косметики, зарплата тридцать пять тысяч гривен плюс процент с продаж. Ипотека съедает двадцать пять тысяч в месяц, коммуналка – восемь. На жизнь остаётся немного, но справляются.
– Нормально живём. Квартира своя, ну, ипотечная. Сын растёт. Яна работает, я работаю. Обычная жизнь.
– Обычная… – Вера налила ещё по рюмке. – А любовь?
– Какая любовь? Одиннадцать лет женаты. Привычка уже.
– Грустно это. Я вот думаю иногда – неужели всё? Тридцать шесть лет, и всё? Работа, телевизор, сон. И так по кругу.
Андрей смотрел на неё и думал, что она симпатичная. Не красавица, как Яна была в молодости, но милая. И глаза добрые, уставшие.
– Не грузись, – сказал он. – Ещё встретишь кого-нибудь.
– Ага, принца на белом мерседесе, – Вера хмыкнула. – В нашей Полтаве таких днём с огнём не сыщешь. Все нормальные мужчины либо женаты, либо в Киев уехали.
Недели шли одна за другой. Андрей с утра до вечера пропадал на объекте. Работы было много – старое здание разваливалось, приходилось укреплять стены, менять перекрытия. По вечерам он часто заходил к Вере. Она кормила его домашней едой – то щи сварит, то котлеты нажарит, то пирожки напечёт.
– Ты меня раскормишь, – смеялся Андрей, уплетая очередную порцию жареной картошки с грибами.
– Ну и хорошо! А то худой какой-то. Яна тебя что, не кормит?
– Кормит, но она всё на диетах. То гречка без соли, то куриная грудка на пару. Следит за фигурой.
– А я вот не слежу, – Вера погладила себя по животу. – Какая есть, такая есть. Всё равно никому не нужна.
– Не говори так.
– А что? Правда ведь. Тридцать шесть лет, разведёнка, без детей, с лишним весом. Кому я такая нужна?
Андрей не знал, что ответить. Он смотрел на неё и понимал, что ему с ней хорошо. Спокойно. Она не пилит его, как Яна, не требует денег на новые сапоги, не закатывает истерики из-за того, что он пришёл поздно.
– Знаешь, что самое обидное? – Вера налила чаю из старого заварочного чайника. – Я ведь хорошая жена была. Готовила, стирала, дом содержала в порядке. А он всё равно ушёл. К той, которая даже яичницу пожарить не умеет.
– Дурак твой бывший.
– Может, и дурак. А может, я скучная. Вот Яна твоя – яркая, энергичная. А я – серая мышь.
– Ты не серая мышь, – Андрей взял её за руку. – Ты… уютная.
Вера посмотрела на него, и что-то изменилось в её взгляде. Она не отняла руку.
– Андрей, не надо. Ты женат. У тебя семья.
– Знаю.
Но руку не отпустил.
Яна звонила каждый вечер, рассказывала про работу, про Мишку, жаловалась на цены.
– Представляешь, школьная форма теперь восемь тысяч гривен стоит! За обычные брюки и рубашку! Хорошо, мама помогла, дала три тысячи.
– Угу, – Андрей слушал вполуха.
– Ты к Вере-то заходишь?
– Захожу иногда. Она меня кормит.
– Ну и молодец она. Одинокой женщине хоть какая-то радость – гостя накормить. Ты там не обижай её.
Андрей чуть не поперхнулся. Если бы Яна знала, что он уже неделю ночует у Веры. Что они любовники. Что он врёт про поздние смены, а сам сидит с ней на кухне, пьёт чай и думает о том, как не хочет возвращаться домой.
– Андрей, ты слушаешь?
– Слушаю. Устал просто.
– Ну потерпи, осталось две недели. Скоро дома будешь. Я тут, кстати, диван новый присмотрела в «Эпицентре», по акции. Двадцать пять тысяч гривен вместо сорока. Возьмём?
– Зачем нам новый диван? Старый нормальный.
– Какой нормальный? Ему десять лет! Пружины торчат. Всё, решено, покупаем.
Андрей промолчал. Яна вечно что-то покупала, меняла, переставляла. Не могла жить спокойно, ей нужно было постоянное движение.
За три дня до отъезда Андрей сидел у Веры на кухне. Она плакала.
– Я знала, что так будет. Знала, что ты уедешь. Но всё равно надеялась…
– Вера, не плачь.
– Как не плакать? Ты уедешь к своей Яне, к сыну. А я опять одна останусь. Как была.
– Вера, я…
– Не говори ничего. Я всё понимаю. У тебя семья, ребёнок. Ипотека эта чёртова. А я так, интрижка курортная. Только курорт у нас – город Полтава.
– Ты не интрижка.
– А кто? Любовь всей жизни? – Вера вытерла слёзы. – Не смеши меня. Иди к своей Яне. Забудь про меня. Так будет лучше для всех.
– А если я не хочу забывать?
– А придётся. Что ты ей скажешь? «Яна, я встретил толстую разведёнку-парикмахершу и теперь хочу жить с ней»? Она тебя на порог не пустит. И правильно сделает.
– Она не толстая. И вообще…
– Иди, Андрей. Просто иди.
В Киев Андрей вернулся в пятницу вечером. Яна встретила его на вокзале, нарядная, в новом пальто.
– Ужасно соскучилась! – она повисла у него на шее. – Мишка тоже ждёт, я ему пообещала, что ты пиццу привезёшь. Зайдём по дороге в «Мозаику»?
Дома пахло свежей выпечкой. Яна напекла пирожков с капустой – Андрей их любил.
– Диван завтра привезут, – щебетала она. – Я ещё и шторы новые заказала, бежевые. И знаешь что? Лена с работы предложила в Египет слетать, горящая путёвка. Всего по тридцать тысяч гривен с человека за неделю, всё включено! Мишку маме оставим.
– Яна, мне надо тебе что-то сказать.
– После ужина поговорим. Садись, остынет же! Миша, папа приехал!
Сын вбежал в кухню, бросился отцу на шею.
– Пап, ты пиццу привёз?
– Привёз, в прихожей.
За ужином Яна рассказывала новости, Мишка показывал отметки в дневнике, требовал внимания. Андрей смотрел на них и понимал – он не может их бросить. Не может сказать: я полюбил другую. Не может разрушить этот мир, пусть и не идеальный, но свой.
После ужина, когда Мишка ушёл спать, Яна прильнула к мужу.
– Соскучилась я по тебе. Холодно без тебя в постели было.
– Яна, я…
– Что?
Андрей посмотрел в её глаза – карие, с зелёными искорками. Красивые глаза. Когда-то он в них влюбился.
– Ничего. Устал просто.
– Ну ладно отдохни. Завтра выходной, выспишься.
Прошло три месяца. Андрей вернулся к привычной жизни. Работа, дом, семья. По выходным – к тёще, та кормила блинами и жаловалась на здоровье. Мишка подрос, начал хуже учиться – приходилось заниматься с ним математикой по вечерам.
Вера написала один раз, через неделю после его отъезда: «Как ты?» Он ответил: «Нормально». Больше она не писала.
Иногда, лёжа рядом со спящей Яной, Андрей вспоминал полтавскую кухню, запах борща, Верины руки, её усталые добрые глаза. Думал о том, что было бы, если бы остался. Может, был бы счастливее? Или наоборот?
Яна во сне повернулась, обняла его.
– Не спишь? – пробормотала сонно.
– Не сплю.
– О чём думаешь?
– Да так, о работе.
– Не думай. Спи давай.
Она уткнулась ему в плечо, засопела. Андрей лежал с открытыми глазами и думал о том, что жизнь – странная штука. Иногда счастье – это не то, что ты выбираешь, а то, от чего отказываешься.
В телефоне пришло сообщение. Он осторожно взял аппарат, посмотрел. Вера: «Выхожу замуж. За клиента из салона. Хотела, чтобы ты знал».
Андрей удалил сообщение. Закрыл глаза. Жизнь продолжалась.
Через год Яна забеременела. Второй ребёнок не планировался, но она решила рожать. Андрей взял подработку – надо было гасить ипотеку и копить.
Вера родила дочку. Андрей узнал об этом от общей знакомой, которая приезжала в Киев. Говорят, муж у неё хороший – владелец автосервиса, на десять лет старше. Любит её, балует.
Иногда Андрей думал позвонить, поздравить. Но не звонил. Незачем ворошить прошлое.
Яна родила дочку. Назвали Соней. Андрей смотрел на крошечный свёрток в роддоме и понимал – вот оно, его счастье. Не яркое, не страстное. Обычное. Но настоящее.
А той полтавской осенью была просто усталость и одиночество двух людей, которые на миг согрели друг друга. И правильно, что разошлись. У каждого своя судьба.
Что думаете, друзья? Оправдано ли такое решение? Или, может, не всегда стоит искать идеальное счастье, когда обычное уже рядом? Поделитесь своим мнением в комментариях! 👇
