Обычный вторник. Развешиваю постиранное бельё. Майки, носки, детские колготки. Вдох-выдох. Скучно. Спокойно. Рутинно. В детской тихо — малыши в садике. После обеда заберу, а пока — моё время. Время, которое могла бы потратить на что-то интересное, но трачу на домашние дела. Выдох.
Звонок телефона. Марина, соседка.
— Даш, привет. Ты занята?
— Да так, бельё развешиваю, — зажимаю прищепку зубами, пытаясь расправить скомканную футболку Мишки. — Что-то случилось?
— Нет-нет… То есть, наверное, нет. Просто… — она запинается, и в этой паузе что-то настораживает. — Я только что в «Ленте» была. И вроде Игоря твоего видела. Но ты же говорила, он в командировке?
Прищепка выпадает изо рта.
— Да, в командировке. Третий день уже.
— Может, мне померещилось, — быстро говорит Марина. — Знаешь, как бывает — похожий человек просто. Но я готова была поклясться…
— Как выглядел? — перебиваю я, и сама удивляюсь своему тону.
— Твой Игорь, как обычно. В той серой кофте с капюшоном. Пакеты какие-то огромные тащил. Я окликнуть хотела, но он так быстро вышел.
Я молчу. Сердце ускоряет ритм. Противная, ноющая тревога поднимается к горлу.
— Слушай, наверное, обозналась я, — Марина чувствует моё напряжение. — Забудь. Мало ли похожих мужиков в серых кофтах ходит.
— Ага, — отвечаю машинально. — Бывает.
Вешаю футболку, закрываю корзину с бельём. Иду на кухню, завариваю чай. Руки чуть подрагивают. Серая кофта с капюшоном. Любимая кофта Игоря. Которую он точно взял в командировку, потому что она была в стирке перед отъездом, и я специально её сушила феном, чтобы он успел забрать.
Беру телефон, набираю его номер. «Абонент временно недоступен». Отправляю сообщение: «Привет, как дела? Когда освободишься — позвони».
Делаю глоток чая. Слишком горячий, обжигает губу. Ставлю чашку, снова беру телефон и захожу в приложение, где можно отследить его местоположение. Мы установили его еще в прошлом году — чисто для безопасности, мало ли что. Телефон Игоря неактивен. Последнее зафиксированное местоположение — вчера в 22:48.
«Так и должно быть, — говорю я себе. — Он на совещаниях, телефон, наверное, разрядился или в авиарежиме».
Но зачем-то открываю его соцсети. Последняя активность — сегодня в 9:14. Три часа назад. А звонила Марина только что.
Сердце бьётся теперь уже где-то в горле. Дом резко становится слишком большим, слишком тихим. Призрак какой-то глупой, бульварной истории замаячил между стеклопакетами наших панорамных окон, красивым деревянным полом и дизайнерским торшером в углу гостиной.
Игорь не такой. Он бы не стал. Он любит меня, любит детей. Мы счастливы. Всё хорошо у нас, правда же?
Возвращаюсь к приложению для отслеживания. Обновляю. Ничего. Телефон всё ещё неактивен.
Может быть, Игорь прилетел раньше? Внезапно закончились совещания? Но почему не предупредил? И почему не дома, а в «Ленте»? Что за таинственные пакеты?
В этот момент появляется оповещение — новая публикация в инстаграм-аккаунте нашей компании. Открываю. Фотография с совещания, на которой должен быть и Игорь. Он ведь поехал именно на это совещание. Всматриваюсь в лица. Пятнадцать человек в строгих костюмах вокруг овального стола. Игоря нет.
Встречаю детей из сада. Мишка, пять лет, рассказывает что-то про динозавра, которого слепил на лепке. Маша, три года, сонно трёт глаза — не выспалась после тихого часа. Обычный день.
Но внутри меня что-то не так. Неправильное, тревожное чувство не отпускает. Игорь всё ещё не перезвонил. Не ответил на сообщение. Я набрала его ещё несколько раз — всё так же «Абонент временно недоступен».
Вечером, уложив детей, звоню его коллеге Виталию.
— Привет, извини за поздний звонок. Слушай, ты не в курсе, что там у них с совещанием? Игорь не выходит на связь, я волнуюсь.
— А его там нет, — удивлённо отвечает Виталий. — Он же отпросился, сказал — семейные обстоятельства какие-то. Мы думали, ты в курсе.
Земля уходит из-под ног. «Семейные обстоятельства». Какие к чёрту обстоятельства, если я ни о чём не знаю? Если он писал мне вчера вечером, что совещание затягивается и завтра тоже будет тяжёлый день?
— Даш, всё хорошо? — голос Виталия возвращает меня на землю.
— Да-да, всё нормально. Просто… неожиданно. Наверное, он хотел сделать сюрприз.
— Ну да, это на него похоже, — смеётся Виталий. — Романтик наш.
Завершаю разговор и сижу, глядя в темноту за окном. Романтик. Ага. Который не берёт трубку, врёт про командировку и шатается по «Ленте» с какими-то пакетами.
А потом я вспоминаю. Наша годовщина. Десять лет вместе. Через две недели. Может быть, готовит сюрприз? Облегчение накатывает тёплой волной. Боже, какая же я … ревнивая! Конечно, это сюрприз. Что же ещё?
Но облегчение длится недолго. Ночью мне не спится. Ворочаюсь, вспоминаю странности последних недель. Он стал реже звонить в обед. Несколько раз задерживался на работе. Иногда смотрел в телефон с какой-то особенной полуулыбкой. Я не придавала значения тогда. А сейчас все эти мелочи складываются в неприятную мозаику.
Телефон вибрирует где-то в районе трёх ночи. Сообщение от Игоря: «Прости, был на совещании весь день, телефон сел. Всё хорошо, очень скучаю. Завтра созвонимся».
Ложь. Чистая, незамутнённая ложь. Смотрю на сообщение, и меня трясёт.
«Милый, ты ведь в командировку уехал?» — печатаю я. И стираю. И печатаю снова. И снова стираю.
В итоге отвечаю: «Хорошо, жду звонка. Целую». И добавляю сердечко. Будто всё нормально. Будто я не знаю, что он лжёт.
Утром в нашей спальне я замечаю то, чего не видела раньше. Пустота в шкафу, где обычно висят его любимые джинсы и свитер. В ванной нет его бритвы. Зато есть запах — еле уловимый, новый. Незнакомый мне парфюм.
Отвозя детей в сад, останавливаюсь у нашего дома. Мы живём в коттеджном посёлке. Рядом гараж, где Игорь держит свою машину. Мою он всегда паркует на улице, под навесом.
Гараж заперт. Я набираю код — мы используем дату нашей свадьбы. Ничего не происходит. Код изменён.
На работе я не могу сосредоточиться. Пытаюсь разобраться с документами, но мысли постоянно возвращаются к Игорю, запертому гаражу, пустым вешалкам в шкафу.
В обед звоню его матери.
— Здравствуйте, Нина Петровна. Как ваше здоровье?
— Получше, Дашенька, спасибо, что спрашиваешь. Игорь вот заезжал вчера, привёз новые таблетки. Сказал, помогают при аритмии.
Сердце пропускает удар.
— Вчера? — мой голос звучит странно даже для меня самой.
— Да, забежал на часок. Сказал, дела какие-то важные у него, таинственный весь такой. Я уж не расспрашивала.
У свекрови сердечные проблемы, она живёт на другом конце города. Значит, Игорь действительно здесь, а не в Новосибирске. И проведывает маму, пока я на работе. Ну, хоть что-то хорошее в этой истории.
— А он не говорил, когда снова заедет?
— Да вроде говорил, что сегодня вечером заглянет. А что, у вас всё хорошо, Дашенька?
— Да, всё отлично, — мой голос дрожит от напряжения. — Просто не можем друг с другом состыковаться по телефону.
На работе беру отгул на вторую половину дня. Еду к свекрови. Мне стыдно, что использую пожилую женщину в своих шпионских играх, но я должна знать правду.
Встречаю детей пораньше, оставляю у подруги и еду к дому Нины Петровны. Паркуюсь за углом, жду. В шесть вечера к дому подъезжает автомобиль Игоря. Он выходит, с пакетом из аптеки. Худее, чем я помню? Или мне кажется?
Смотрю на мужа, и меня разрывает от противоречивых эмоций. Гнев, обида, любовь, тревога. Он же мой. Родной. Как он мог так поступить?
Жду полчаса. Звоню Нине Петровне, спрашиваю, там ли ещё Игорь. Она говорит, что только что уехал. Выезжаю из своего укрытия, следую за ним. Чувствую себя героиней дешёвого детектива.
Он едет не домой. Выезжает на окружную, едет в сторону нового района.
Я не знаток слежки. Боюсь, что он заметит меня, поэтому держусь поодаль, иногда теряя его машину из виду. Но вскоре мы оказываемся в новом жилом комплексе, большинство домов ещё не достроены. Он паркует машину у единственного готового здания.
Останавливаюсь поодаль. Он выходит, идёт к подъезду. Набирает код, заходит внутрь.
И тут я понимаю, что не знаю, что делать дальше. Идти за ним? Звонить? Ждать?
Набираю его номер. «Абонент временно недоступен». Да что ж такое! Выхожу из машины, иду к подъезду. Внутри стоят люди, дверь открыта. Вхожу вместе с ними, будто я тут живу.
Постовой на проходной спрашивает, к кому я.
— К… — запинаюсь, не зная, что ответить.
— А, это вы, Дарья? — вдруг говорит он, улыбаясь. — Проходите, конечно. Ваш муж уже поднялся.
Что происходит? Откуда он меня знает?
— А… какая квартира? — спрашиваю, изображая забывчивость.
— Как обычно, 307. Третий этаж, налево по коридору.
Мир сужается до этих слов. «Как обычно». Значит, Игорь тут постоянный гость. И, видимо, я тоже. Только вот я об этом не знаю.
Поднимаюсь по лестнице на подгибающихся ногах. Третий этаж, налево. Квартира 307. Замираю перед дверью, не решаясь позвонить.
Собираюсь с силами, нажимаю кнопку звонка. Шаги за дверью. Открывает молодая женщина. Красивая, высокая, стильная. Совсем не такая, как я в своих домашних лосинах и растянутой футболке.
— Да? — удивлённо смотрит на меня.
— Я… — голос пропадает. — Мне нужен Игорь.
— А вы кто? — её лицо напрягается.
— Я его жена, — эти слова даются с таким трудом, будто они весят тонну.
— А, понятно, — она вдруг улыбается. — Проходите, он предупреждал, что вы можете приехать. Только просил до последнего сохранить сюрприз.
Сюрприз? Так вот как это теперь называется?
Захожу в квартиру. Просторная, светлая. Ремонт, похоже, только что завершён — пахнет краской и новой мебелью.
— Игорь! — зовёт женщина. — К тебе пришли!
Он выходит из комнаты, и у меня перехватывает дыхание. В руках у него — малярный валик, одежда вся в пятнах краски. Видит меня, и на его лице отражается такая гамма эмоций, что я не успеваю их распознать.
— Даша? Ты как тут… А, понял. Мама сдала, да?
— Игорь, что происходит? — мой голос звучит чужим, надломленным.
— Так, Алиса, спасибо большое, — обращается он к женщине. — Думаю, на сегодня закончим. Я позвоню завтра.
Алиса кивает, берёт сумку и уходит, оставляя нас одних в чужой квартире.
— Присядь, — говорит он, указывая на новый диван. — Это долгая история.
— Я стоя послушаю, — скрещиваю руки на груди. — И она лучше бы была очень убедительной.
Он вздыхает, трёт лоб, оставляя свежее пятно краски.
— Помнишь, мы давно мечтали о квартире в центре? Большой, с видом на реку?
Я молчу, не понимая, к чему он клонит.
— Так вот, я её купил. Вернее, ещё не до конца, но первый взнос внёс. Это была инвестиционная квартира, почти без наценки от застройщика. Мне позвонил Мишаня, помнишь его? Он тут работает менеджером. Сказал, если за неделю решим — скидка двадцать процентов. Я прилетел, посмотрел и понял — это то, о чём мы мечтали.
— И решил не говорить мне? — у меня дрожит голос.
— Хотел сделать сюрприз к годовщине. Тут только черновой ремонт был, я решил за две недели привести в порядок хотя бы одну комнату. Чтобы показать тебе не бетонные стены, а что-то уже готовое. Алиса — дизайнер интерьера, она помогает с планировкой и покупкой материалов.
Моя тревога начинает утихать, уступая место другим эмоциям. Не могу поверить в то, что слышу.
— Но ты же сказал, что в командировке, в Новосибирске…
— Потому что иначе ты бы всё поняла! Ты же чувствуешь меня, как никто, — он улыбается. — Я договорился, чтобы меня внесли в списки на совещание, а сам взял отпуск на эти дни. Утром и вечером писал тебе сообщения, чтобы не волновалась. А днём красил, клеил, собирал мебель.
— Но гараж… Ты сменил код.
— Потому что там банки с краской и мебельные детали. Ты же заглядываешь туда иногда, за инструментами для сада. Я не мог рисковать.
Я ошеломлённо оглядываюсь. Неужели это правда? Неужели он потратил столько сил, энергии, изворотливости просто ради сюрприза?
— Хочешь покажу, что уже сделал? — он берёт меня за руку и ведёт в самую большую комнату. — Это будет наша спальня. Видишь, окна на две стороны. Утром будет солнце с востока, а вечером — закат над рекой.
Комната действительно волшебная. Одна стена уже готова — мягкий серо-голубой оттенок, точь-в-точь как я всегда хотела. Огромные окна от пола до потолка. Невероятный вид.
— А тут будет детская, — он показывает на соседнюю комнату, где только начат ремонт. — Я заказал для Мишки кровать в виде корабля, а для Машки — с балдахином, как у принцессы. Привезут на следующей неделе.
Слёзы подступают к горлу, и я не могу их сдержать.
— Ты что, Дашка? — он обнимает меня. — Эй, ну ты чего?
— Я думала… я подумала…
— Что я завёл любовницу? — он смеётся, целуя меня в висок. — Серьёзно? После десяти лет? Какая любовница сравнится с тобой? И кому я ещё нужен, такой красавец с двумя детьми и ипотекой?
Я смеюсь сквозь слёзы, утыкаясь ему в грудь. Пахнет краской, пылью и потом. И ещё тем самым незнакомым парфюмом.
— А это что за запах новый?
— А, это! — он отстраняется, смущённо улыбаясь. — Дешёвый одеколон. Не хотел, чтобы ты унюхала запах ремонта, когда я ночью возвращаюсь. Переодеваюсь в гараже, ополаскиваюсь, брызгаюсь им, и домой. Знаю, что ты не любишь лосьоны после бритья, но думал, лучше пусть неприятный запах, чем запалиться на Уайт-спирите.
Сейчас все странности последних дней складываются в совершенно другую мозаику. Новую, светлую, наполненную заботой и любовью.
— И ты всё это делал один? — спрашиваю я, оглядываясь. — Без бригады строителей?
— Ну, Алиса помогала с планированием и выбором материалов. А так — да, сам. Гуглил, смотрел туториалы на ютубе. Вроде неплохо получается, — он оценивающе смотрит на свою работу. — Но одному реально тяжело. Знаешь, я уже понял, что не успею к годовщине всё закончить.
— А давай я помогу? — внезапно предлагаю я. — Возьму отпуск на следующей неделе, детей к маме, и вместе доделаем. Ты же знаешь, я неплохо стены крашу.
Его лицо озаряется такой счастливой улыбкой, что у меня снова наворачиваются слёзы.
— Серьёзно? Ты не расстроишься, что сюрприз не получился?
— Кто сказал, что не получился? — я обнимаю его. — Это лучший сюрприз в моей жизни. И я хочу быть частью этого. Наш дом — нашими руками.
Он целует меня, и я чувствую вкус счастья на губах. Наш дом. Наше будущее. Наша семья.
— Только вот что делать с детьми? Не оставлять же их с твоей мамой на неделю, — неожиданно вспоминает он.
Я улыбаюсь: — А может, в этой истории будет еще один сюрприз? Я ведь тоже кое-что скрывала от тебя последние дни.
Он смотрит на меня вопросительно.
— Дело в том, что твоя мама сама предложила взять детей на неделю. Мы с ней заговорщицки переглянулись, когда ты уезжал, и она сказала: «Бери отпуск, как только он уедет. Я присмотрю за мелкими, а ты отдохни как следует. Десять лет вместе — это серьёзная дата».
— Так ты собиралась…
— Да. Хотела сделать для тебя сюрприз. Не квартиру, конечно, — смеюсь я, — всего лишь романтический ужин и пару дней в спа-отеле. Глупо, да?
— Невероятно, — он качает головой, снова обнимая меня. — Мы оба готовили сюрпризы друг для друга. И оба чуть не испортили сюрприз другому.
Мы стоим посреди нашей будущей спальни, измазанные краской, смеясь и обнимаясь, как подростки. И я понимаю, что несмотря на все страхи и подозрения этого дня, мы сильнее, чем когда-либо.
— Милый, — говорю я, вспоминая начало этой истории, — а ведь ты в командировку уехал?
— Ага, — улыбается он. — В самую важную командировку в моей жизни.
Мы смеёмся, и я думаю — как хорошо, что иногда жизнь преподносит сюрпризы, которые гораздо лучше наших самых страшных подозрений.
Спустя три недели, в день нашей годовщины, мы заканчиваем ремонт в спальне и детской. Конечно, останется еще много работы — кухня, гостиная, коридор. Но самое главное уже сделано.
Нина Петровна помогает украсить детскую шарами и гирляндами. Мишка и Маша, которые только сегодня впервые увидели свою новую комнату, прыгают от восторга. Кровать-корабль и кровать с балдахином покорили их сердца навсегда.
Вечером, когда дети уже спят в своих новых кроватях, мы с Игорем сидим на полу в нашей новой спальне, на только что постеленном ковре. Пьём шампанское из пластиковых стаканчиков — бокалы ещё не перевезли.
— За нас, — поднимает стаканчик Игорь. — И за наш новый дом.
— За нас, — отвечаю я. — И за сюрпризы, которые оказываются лучше, чем можно было ожидать.
Он улыбается, задумчиво смотрит на меня: — Знаешь, я так боялся, что ты случайно узнаешь. Всё время казалось, что вот-вот прокололся.
— Ну, технически, так и вышло, — я смеюсь, вспоминая свою слежку. — Но сюрприз от этого не стал хуже.
— Ничего, у нас ещё будет много возможностей удивлять друг друга, — он подмигивает. — Например, на пятнадцатую годовщину я, может быть, куплю нам дом.
— А я на двадцатую — остров, — парирую я.
Мы смеёмся, и в этом смехе — обещание долгой, счастливой жизни. Жизни, полной доверия, сюрпризов и бесконечной любви.
Засыпая в нашей новой спальне на надувном матрасе (кровать привезут только через неделю), я думаю о том, как странно всё обернулось. Ещё пару недель назад я готова была поверить в самое страшное. А сегодня я знаю — иногда то, что кажется предательством, на самом деле может оказаться самым прекрасным проявлением любви.
«Милый, ты ведь в командировку уехал?» Да, и привез из этой командировки целый новый мир для нас.
