— Мама, не стоило приезжать, — произнёс Денис, даже не отрывая взгляда от экрана своего гаджета. — Правда.
Ева стояла в крошечной прихожей однокомнатной квартиры, сжимая до белых костяшек ручки пакетов, набитых подарками. Долгий путь из Киева в Житомир занял у неё целых четыре часа. Всю дорогу она репетировала эту долгожданную встречу, а теперь, столкнувшись с сыном, совершенно не знала, что ему сказать.
— Денис, но я же твоя мать…
— Я знаю, — он наконец поднял на неё глаза. — Тётя Нина мне об этом рассказывала. Много раз.
— Где она?
— На работе. Но скоро будет дома.
Ева неловко прошла в комнату, оглядываясь по сторонам. Обстановка была скромной, но поразительно чистой и уютной. На стене висели рамки с фотографиями Дениса — от младенчества и до выпускного класса. Ни на одной из них её не было.
— Денис, я очень хочу объяснить тебе…
— Мама, не надо, — он поднялся с дивана. — Я всё понимаю. Ты была юной и напуганной. Тёте Нине очень нужен был ребёнок, а тебе требовалась свобода. В итоге каждый получил именно то, что хотел.
Эта поразительная, спокойная рассудительность девятнадцатилетнего парня ранила её больнее, чем самые громкие крики или слёзы.
— Это было не так просто…
— А как?
Ева опустилась в кресло, в то самое, где когда-то кормила его грудью. Тогда эта квартира казалась ей лишь временным пристанищем. Она и подумать не могла, что больше никогда не вернётся сюда.
Послышался поворот ключа в замке. Нина вернулась.
— О, у нас гостья, — сестра остановилась прямо в дверях. — Денис, ты мог бы и предупредить.
— Привет, Нин.
— Здравствуй, Ева.
Сёстры обменялись взглядами. Нина заметно постарела, у неё появились глубокие морщинки и заметные седые пряди в волосах. Ева знала, что сама выглядит гораздо лучше — постоянный спорт, косметолог, дорогой отдых на побережье Хорватии. Чувство вины стало ещё более острым.
— Денис, сходи в магазин, — Нина протянула ему деньги. — Купи, пожалуйста, хлеба.
Когда парень ушёл, сёстры остались вдвоём.
— Зачем ты приехала? — спросила Нина, неторопливо снимая куртку.
— Я приехала, чтобы всё исправить и забрать сына.
— Поздно. Ему уже девятнадцать, пусть сам решает.
— Нин, я понимаю, ты злишься на меня…
— Злюсь? — Нина вдруг рассмеялась. — Да я тебе бесконечно благодарна! Ты представляешь, какой была бы моя жизнь без Дениса?
Ева растерялась. Она была готова к скандалу, слезам, взаимным обвинениям. А получила лишь спокойное, почти обезоруживающее признание.
— Ты очень хорошо его воспитала.
— Он сам по себе хороший. Умный, добрый. Поступил в университет на бюджетное место. Будет высококлассным программистом.
— А ты? Так и не вышла замуж?
— А зачем? У меня есть сын.
Ева вспомнила тот день, случившийся почти двадцать лет назад. Ей было всего восемнадцать, Нине — двадцать четыре. Старшая сестра тогда встречалась с Георгием уже полгода и даже познакомила его с родителями. А потом была та вечеринка у общих друзей…
Ева не планировала ничего серьёзного. Просто хотела доказать самой себе, что может увести любого мужчину. Игра, не более того. А когда поняла, что беременна, было уже слишком поздно что-либо менять.
— Помнишь, что ты мне тогда сказала? — продолжила Нина. — «Нин, я не могу родить в восемнадцать лет. У меня вся жизнь впереди».
— Помню.
— А я ответила: «Рожай. Я помогу тебе». И я помогла. Оформила опекунство, пока ты заканчивала институт.
— А потом ты сама сказала мне не приезжать.
— Потому что ты собиралась замуж. За этого… как его… Вадима. А он не знал о ребёнке.
Ева молчала. Всё было именно так. Вадим — успешный бизнесмен, у него были перспективы, их ждало блестящее совместное будущее. А тут сын от неизвестного отца, сестра-опекун в провинции. Это никак не вписывалось в картину её новой, идеальной жизни.
— Я думала, это всего лишь временно…
— Временно? На целых двадцать лет?
— Я же регулярно отправляла деньги!
— Отправляла. Спасибо за материальную помощь. Только Денису нужна была вовсе не твоя финансовая поддержка.
— Тогда почему ты не сказала ему правду раньше? Почему ты позволила мне приехать именно сейчас?
Нина налила себе и сестре чай и поставила чашку перед Евой.
— Потому что он сам попросил. Он нашёл тебя в социальных сетях, сам написал. Это была его собственная инициатива.
— Он хотел со мной встретиться?
— Он хотел посмотреть на мать, которая его бросила.
Слова резали, как острым ножом. Ева понимала, что полностью заслужила это. Но в глубине души надеялась на нечто совсем другое.
— И что теперь?
— И что теперь? Ты увидела, каким он вырос. Теперь ты можешь быть совершенно спокойна.
Денис вернулся с покупками и молча прошёл на кухню.
— Денис, — позвала Ева. — Поговори со мной.
Он вернулся и сел напротив.
— О чём нам говорить, мам?
— Я хочу, чтобы ты понял… Мне было очень тяжело. Я была совсем юной и совершенно одна…
— Мама, я не злюсь на тебя, — мягко перебил он. — Честно. Тётя Нина — самая лучшая мать. А ты… ты просто сделала свой правильный выбор.
— Денис, я люблю тебя!
— Знаю. И я тебя… наверное, тоже. Но любить и быть рядом — это абсолютно разные вещи.
Ева почувствовала, как подкашиваются ноги. Вот оно — наказание за двадцать лет отсутствия. Никаких криков, никаких обид. Только спокойное и взвешенное принятие того факта, что у них нет никакого общего будущего.
— А если я останусь? Перееду в Житомир?
— Зачем? У тебя есть муж, работа, вся твоя жизнь в Киеве.
— У меня есть сын!
— Был, — тихо поправил Денис. — Был, когда мне было всего полгода.
Нина смотрела на эту сцену со странным выражением лица. Не с торжествующим, как ожидала Ева. Скорее, с грустным и умиротворённым.
— Денис, иди к себе, — сказала она. — Нам с сестрой нужно договорить.
Когда они снова остались вдвоём, Нина глубоко вздохнула.
— Ева, а знаешь, что в этой ситуации самое смешное?
— Что?
— Я действительно думала, что мщу тебе. Все эти годы я постоянно говорила себе: пусть она почувствует, каково это. А на самом деле… я просто растила сына. Своего сына.
— Нин…
— Нет, дай мне договорить. Помнишь, какой я была? Неуверенной в себе, закомплексованной. Всегда в твоей тени. А с появлением Дениса я вдруг поняла, что могу быть сильной. Что я кому-то по-настоящему нужна.
— Но он же мой сын!
— Биологически — да. А по факту?
Ева не могла найти ответа.
— Я не настраивала его специально против тебя, — продолжила Нина. — Я просто говорила ему правду. Что у него есть мама, которая живёт очень далеко и не может приехать.
— А почему не могла?
— Потому что у неё новая семья и совсем другая жизнь.
Они сидели в полной тишине. За окном стремительно темнело, зажигались фонари. Обычный будничный вечер в провинциальном городе.
— Нин, прости меня.
— Знаешь что, Ева? Я ни о чём не жалею. Даже о Георгии. Недавно видела его — спился, совсем опустился. А Денис… Денис — это лучшее, что случилось в моей жизни.
— Но ты имела полное право на свою собственную семью!
— А у меня есть семья. Не такая, как я её планировала, но всё же есть.
Денис вернулся с чашкой чая и сел за стол.
— Мама, — обратился он к Еве. — Я не хочу, чтобы ты думала, будто я тебя ненавижу. Я не ненавижу. Просто мы абсолютно чужие люди.
— Но мы могли бы познакомиться заново…
— Могли бы. Если бы ты приехала лет пять назад. А сейчас… Я скоро закончу учёбу, может, перееду в Киев. У меня начинается своя, взрослая жизнь.
— А как же тётя Нина?
Денис посмотрел на Нину с такой теплотой, что у Евы болезненно сжалось сердце.
— Тётя Нина сможет приезжать ко мне в гости. Если, конечно, захочет.
— Конечно, захочу, — улыбнулась Нина.
Ева внезапно осознала, что в этой связи она лишняя. Они — семья, а она — просто женщина, которая когда-то давно родила ребёнка.
— Значит, всё кончено?
— Что кончено, мам? — удивился Денис. — Мы можем общаться, созваниваться. Но не нужно ждать от меня того, чего у нас никогда не было.
— А чего именно не было?
— Близости. Доверия. Любви, которая строится долгими годами, а не возникает по одному факту рождения.
Ева достала телефон и показала ему фотографии.
— Смотри, это наш большой дом в пригороде Киева. А это мы с мужем в Хорватии. Денис, у меня есть все возможности, чтобы дать тебе прекрасное образование, помочь с жильём…
— Мама, — мягко перебил её Денис. — Мне совершенно ничего не нужно. У меня уже есть всё самое важное.
Он встал, подошёл к Нине и крепко обнял её за плечи.
— У меня есть мама.
В этих словах не было ни грамма жестокости или желания причинить боль. Только спокойная констатация факта.
Ева собрала подарки, которые так и не успела вручить.
— Я поеду.
— Останься на ночь, — предложила Нина. — Уже совсем поздно.
— Нет. Вадим ждёт меня.
Они проводили её до самой двери. Денис неловко обнял её на прощание.
— Мам, не расстраивайся так. Всё получилось именно так, как должно было.
— Для кого правильно?
— Для всех. Ты счастлива в браке, я вырос в любви и заботе. Тётя Нина обрела смысл жизни.
— А что будет с тобой?
— Со мной? Я буду просто жить. Работать, возможно, создам семью. Обычная, нормальная жизнь.
— Ты будешь звонить мне?
— Буду. Иногда.
В поезде Ева долго смотрела в окно на мелькающие огни. Двадцать лет назад она приняла решение в пользу своего будущего. И получила всё, чего так сильно хотела: успешного мужа, достаток, признание. Но потеряла сына.
Нет, не потеряла. Она его никогда не имела.
Денис остался с Ниной не из-за обиды на неё. Он остался, потому что именно там был его настоящий дом. Дом, где его любили не за что-то, а просто потому, что он был.
И это была та горькая правда, которую Ева наконец-то приняла.
Телефон завибрировал. Сообщение от Дениса: «Доехала нормально? Береги себя».
Она быстро ответила: «Доехала. Спасибо тебе за встречу».
«Мам, не пропадай совсем, ладно? Мы можем общаться».
«Хорошо. Люблю тебя».
«И я тебя. По-своему».
Ева убрала телефон и впервые за многие годы заплакала. Не от жалости к самой себе, а от неимоверного облегчения. Груз вины, который она несла целых двадцать лет, наконец-то свалился с её плеч.
Денис простил её. Он не принял её обратно в свою жизнь, но простил. И для начала этого было более чем достаточно.
Может быть, через год или два она снова приедет в Житомир. Просто в гости, без всяких претензий на главную роль в его жизни. И постепенно они смогут найти свой, особенный формат отношений — не матери и сына, а двух взрослых людей, связанных кровью и общим, сложным прошлым.
А пока у неё была её собственная жизнь в Киеве. И она была искренне благодарна Нине за то, что старшая сестра подарила ей эту невероятную возможность — жить для себя, не неся ответственности за ребёнка, к которой она просто не была готова.
Иногда истинная любовь проявляется в том, чтобы просто отпустить. Двадцать лет назад Ева отпустила сына. Сегодня он отпустил её.
И это тоже была любовь.
