— Мам, привет! — звонкий голос дочери Анны ворвался в утреннюю тишину. — Ты уже проснулась? Отлично! Слушай, у нас тут беда. Няня заболела, а мне надо на важную встречу. Ты сможешь забрать Никиту из садика?
Елена Ивановна приподнялась на кровати, пытаясь стряхнуть остатки сна.
— Аня, я же предупреждала, что сегодня иду к доктору…
— Ой, мам, ну перенеси, пожалуйста! Это же работа, ты понимаешь! — в голосе дочери зазвучали панические нотки. — И ещё, завтра суббота, Сергей в командировке, у нас корпоратив. Ты посидишь с Никитой? Ну, максимум до полуночи!
— Аня…
— Всё, мам, я бегу! Спасибо! Целую!
Короткие гудки. Елена Ивановна медленно опустила телефон. К врачу она записывалась за месяц, боль в колене становилась всё сильнее. Но разве дочери объяснишь…
Она встала, поморщившись от дискомфорта в суставах, и побрела на кухню. В холодильнике лежал йогурт, купленный для завтрака. Но его придётся оставить для Никиты — внук обожает запеканку с ягодами.
Включила чайник, достала подсохший хлеб. На столе валялся лотерейный билет, купленный вчера у метро. Старая знакомая Люба, торгующая в переходе, уговорила:
— Елена Ивановна, ну возьмите! Каждый день мимо проходите, а никогда не берёте. Приз крупный, вдруг повезёт!
Купила из жалости — Люба тоже на пенсии, подрабатывает как может.
— Главный приз — полмиллиона гривен, — усмехнулась Елена Ивановна. — Что бы я с ними сделала…
Вспомнился покойный муж Алексей. Он всегда посмеивался над её мечтой увидеть Италию. «Лена, ну что там такого? Обычные дома, обычные люди. Лучше поедем на дачу, грядки полоть».
И ездили. Тридцать лет — на дачу. Картошка, кабачки, укроп. Варенье, соленья, заготовки. Всё для детей, для семьи.
Телефон снова ожил. На экране высветилось: «Катя».
— Мам, доброе утро! — голос младшей дочери звучал устало. — Слушай, у меня беда. Данилка приболел, температура небольшая, в школу не пойдёт. С работы не отпроситься, у нас ревизия. Ты не могла бы…
— Приехать и посидеть, — закончила за неё Елена Ивановна.
— Ну да. Ты же всё равно дома. И заодно заберёшь Соню из школы? Она заканчивает в два.
— Катя, я к врачу записана. И Аня уже просила забрать Никиту.
— Мам, ну что ты как ребёнок! — раздражённо бросила дочь. — К врачу в другой день сходишь. А ребёнок болеет! Приедешь к девяти, да? Ключи под ковриком.
Елена Ивановна не успела ответить — дочь отключилась.
Она сидела за столом, глядя в окно. Во дворе молодая мама везла коляску, рядом скакал мальчишка лет пяти. Счастливая семья. Елена Ивановна вспомнила себя в тридцать — тоже с коляской, рядом бежала Аня. Но счастливой она себя не чувствовала. Уставшей — да. Выжатой — да. Но не счастливой.
В ящике стола лежала старая тетрадь — записи по итальянскому ещё со студенческих времён. Она открыла её, пробежалась по пожелтевшим страницам. «La vita è bella» — жизнь прекрасна. Когда-то она в это верила.
К девяти утра Елена Ивановна добралась до квартиры Кати в Дарнице. Час в метро, потом маршрутка. Колено ныло, но она старалась не думать об этом.
Данил лежал в своей комнате, уткнувшись в телефон.
— Привет, бабуль, — буркнул он, не отрываясь от экрана.
— Привет, внучек. Как самочувствие?
— Нормально. Мамка велела лежать. Есть не хочу.
Елена Ивановна потрогала его лоб — прохладный. Температуры нет. Она вздохнула, понимая, что мальчик просто прогуливает школу, а Катя не стала разбираться.
Прибралась в квартире, сготовила обед. В два поехала за Соней — школа была в соседнем районе. Девочка выбежала, сияя:
— Бабушка! Мама сказала, ты нас на выходные к себе заберёшь!
— Первый раз слышу, — пробормотала Елена Ивановна.
— Ну да! Они с папой в Одессу едут, романтический уик-энд! — Соня запрыгала на месте. — Будем печь булочки?
— Посмотрим…
К четырём часам Елена Ивановна привезла детей домой, а затем поехала на Троещину за Никитой. Детский сад закрывался в семь, но воспитательница недовольно нахмурилась:
— Елена Ивановна, не опаздывайте в следующий раз. У нас тоже семьи.
— Я не опоздала, ещё только пять…
— Всё равно. Никита заждался.
Пятилетний внук сидел в раздевалке один, остальные дети уже ушли.
— Баба Лена! — он кинулся к ней. — А мама придёт?
— Мама на работе, солнышко. Пойдём ко мне, будем запеканку готовить.
По дороге домой Никита болтал без умолку — про садик, друзей, мультики. Елена Ивановна слушала вполуха, думая, что продукты почти закончились, надо в магазин, но с ребёнком тяжело, он всё время что-то просит…
Дома она включила внуку мультики, занялась ужином. Телефон разрывался от сообщений.
Анна: «Мам, задержусь, корпоратив затянулся. Никита пусть у тебя переночует».
Катя: «Мама, мы всё-таки едем в Одессу. Детей завтра утром привезу».
Подруга Оксана: «Лена, давай завтра в театр сходим? Любимая твоя классика».
Елена Ивановна посмотрела на последнее сообщение. Театр… Когда она была там последний раз? Лет шесть назад? Или больше?
Ответила Оксане: «Не могу, внуки».
Оксана написала: «Опять? Лена, ты же хотела жить, а не тянуть лямку. Помнишь, что Алексей сказал перед смертью?»
Помнила. Муж умер от онкологии два года назад. В последние дни, когда обезболивающие уже не спасали, он вдруг стал удивительно ясным.
«Ленка, — сказал он, сжимая её руку. — Прости меня. Я украл твою жизнь. Твою Италию, твою музыку, твои мечты. Всё забрал. Не повторяй моей ошибки. Живи. Хоть теперь поживи для себя».
Но как жить для себя, когда дочери звонят каждый день с просьбами? Когда внуки: «Бабушка, забери», «Бабушка, посиди», «Бабушка, приготовь»?
Она открыла шкатулку с документами. Там лежала сберкнижка — 20 тысяч гривен, накопленных с пенсии. Алексей оставил золотые часы и кольцо — если продать, выйдет тысяч пять. И дача… Дочери давно твердили, что её надо продать, далеко ездить, неудобно. Может, и правда?
В субботу утром Елена Ивановна проснулась от плача Никиты — он свалился с дивана во сне и ушиб ногу. Пока обрабатывала ссадину, позвонила Катя — они уже едут, через час привезут детей.
— И да, мам, — добавила дочь. — Купи, пожалуйста, продукты. Забыла совсем. И сироп от кашля для Данилки.
— Он же не кашляет…
— Для профилактики! Всё, целую!
К десяти утра в небольшой квартире Елены Ивановны было трое детей. Данил уткнулся в телефон, Соня требовала включить музыку, Никита носился, изображая ракету.
— Тише! — не выдержала Елена Ивановна. — Соседи же!
— Бабуль, да ладно, — отмахнулся Данил. — Сегодня же выходной.
Она пошла в магазин. Список покупок был длинным — всё, что любят внуки. На кассе, отсчитывая последние гривны (пенсия только через неделю), она вспомнила про лотерейный билет.
— Девушка, можно проверить выигрыш?
Кассирша лениво взяла билет, провела по сканеру. Её глаза округлились.
— Ого! Бабушка, вы везунчик!
— Что? — не поняла Елена Ивановна.
— Пятьдесят тысяч гривен! Выигрыш! Только получать в главном офисе, у нас таких денег нет.
Елена Ивановна вцепилась в прилавок. Пятьдесят тысяч. Это же… целое состояние!
— Вы уверены? Не ошибка?
— Нет! Смотрите, вот на экране. Поздравляю!
Она медленно шла домой, сжимая билет. Пятьдесят тысяч. Можно поехать в Италию. Не на неделю — на месяц, на два! Венеция, Флоренция, Рим… Она столько читала об этих местах, смотрела фильмы.
Или отдать дочерям — Анне на ремонт, Кате на машину. Они будут рады, скажут спасибо. А потом снова: «Мам, посиди с детьми», «Мам, забери из садика», «Мам, ты же дома»…
Дома внуки встретили её гвалтом:
— Бабушка, есть хочу!
— Баб, где конфеты?
— Елена Ивановна, можно друга позвать?
Она готовила обед, отвечала на вопросы, но мысли были далеко. В Италии. На площади Святого Марка. В галерее Уффици.
Вечером приехала Анна. Усталая после корпоратива, раздражённая.
— Мам, я завтра заберу Никиту, ладно? Голова трещит. И вообще, Сергей только в понедельник вернётся, может, он у тебя поживёт?
— Аня, — Елена Ивановна глубоко вдохнула. — Нам надо поговорить.
— Потом, мам, я вымоталась!
Дочь ушла, даже не спросив, как прошёл день. Затем позвонила Катя — они решили остаться в Одессе до понедельника.
— Дети не сильно шумят? Справляешься?
— Катя, мне нужно…
— Ой, мам, извини, меня Олег зовёт. Поговорим позже!
Елена Ивановна сидела на кухне. Внуки спали, в квартире наступила тишина. Она достала билет, разгладила его. Пятьдесят тысяч. Свобода. Мечта.
Но сначала надо всё обдумать. Открыла ноутбук, подаренный дочерьми «для общения». Вбила в поиск: «Туры в Италию недорого». Потом: «Виза в Италию для пенсионеров». Потом: «Аренда жилья в Риме на месяц».
Цифры складывались. Виза — тысяча гривен. Билеты туда-обратно — четыре тысячи. Жильё на месяц — пять тысяч (комната на окраине). Еда, транспорт — ещё три-четыре тысячи. Итого на месяц — около тринадцати тысяч.
С её накоплениями и выигрышем — почти семьдесят тысяч. Хватит на пять месяцев жизни. А если продать дачу — сосед предлагал сто тысяч… Тогда и на год хватит.
Воскресенье началось с капризов. Данил и Соня поссорились из-за пульта, Никита разлил сок на ковёр. Елена Ивановна убиралась, успокаивала детей, готовила.
В обед позвонила старшая сестра Мария из Одессы.
— Лена! Как дела?
— Нормально, Маша. Внуки вот…
— Опять сидишь? — в голосе сестры послышалась укоризна. — Лена, мы же говорили после смерти Алексея. Хватит быть на побегушках!
— Маша, я не на побегушках. Это мои внуки, я их люблю.
— Любить и позволять себя использовать — разные вещи. Помнишь, что мама говорила?
Помнила. Мама, строгая, но мудрая, всегда твердила: «Дети — это не вся жизнь. Это часть жизни. Но у тебя должна быть и своя часть. Иначе останешься ни с чем, когда они вырастут».
— Маша, я выиграла в лотерею, — вдруг сказала Елена Ивановна.
— Серьёзно? Сколько?
— Пятьдесят тысяч.
— Ого! И что, отдашь дочерям? На их ремонты и машины?
— Думаю… Может, съездим в Италию. На чуть-чуть.
— Не на чуть-чуть, а надолго! Лена, не упусти шанс! Помнишь, как ты в университете мечтала о путешествиях? Как учила итальянский? Куда всё делось?
— Жизнь, Маша. Семья, дети…
— Жизнь? Это не жизнь, Лена. Это существование. Тебе семьдесят! Когда ты начнёшь жить?
После разговора Елена Ивановна долго сидела на балконе. Холодный ноябрьский ветер трепал её волосы. Внуки смотрели телевизор, иногда спорили, но она не вмешивалась.
Вспомнился университет. Факультет иностранных языков, итальянский. Преподавательница, синьора Росси, рассказывала о Венеции так, что хотелось бежать за билетом.
Но потом появился Алексей. Красивый, упрямый. «Зачем тебе эта Италия? Выходи за меня, будем жить как нормальные люди».
И она вышла. И жила как все. Дети, пелёнки, садики, школы, свадьбы, внуки… А Италия осталась мечтой. Выцветшей открыткой в альбоме.
Вечером приехала Катя. Сияющая, отдохнувшая.
— Мам, спасибо огромное! Мы так классно отдохнули! Как дети?
— Нормально. Катя, мне надо с тобой поговорить.
— Конечно, мам! Только быстрее, мы с Олегом в кино собрались. Дети поели?
— Катя, сядь. Это важно.
Дочь нехотя села, косясь на часы.
— Я выиграла в лотерею. Приличную сумму. И хочу поехать в Италию.
Катя рассмеялась.
— Мам, ты серьёзно? В твоём возрасте? Одна?
— Почему нет? Мне семьдесят, не сто.
— Ну, мам! Это же опасно! И дорого! Лучше потратить деньги на что-то полезное. Данилке нужен новый ноутбук для учёбы…
— Катя, это мои деньги.
— Мам, ну ты как маленькая! — дочь вскочила. — Мы же семья! Надо думать о детях, о внуках! Сколько ты там выиграла?
— Достаточно.
— Мам, не глупи! В Италию! А если заболеешь? А если обманут? А язык? Ты же не говоришь!
— Говорю. Учила в университете.
— Это было сто лет назад!
— Сорок восемь. И я помню.
Катя фыркнула, забрала детей и ушла, бросив:
— Поговорим, когда ты отойдёшь от своих фантазий.
Ночью Елена Ивановна не спала. В три часа встала, подошла к окну. Что она делает? Ей семьдесят. Колено болит. Итальянский она не использовала полвека.
Но потом вспомнила вчера: Анна даже не поздоровалась, сразу дала список дел. Катя сказала: «Ты же всё равно дома сидишь».
Всё равно. Как будто её жизнь — пустое место, которое можно заполнить чужими заботами.
Она открыла ноутбук, зашла на сайт итальянского посольства. Документы для визы. Потом — сайт с билетами. Есть рейс через три недели, виза успеет.
Забронировала билет в один конец. Обратный купит позже. Если захочет.
До утра составляла план. Понедельник — забрать выигрыш. Вторник — подать на визу. Договориться с соседом о продаже дачи. Дочерей… Не предупреждать. Поставить перед фактом.
Утром позвонила Анна.
— Мам, привет! Слушай, идея! Давай Никиту в понедельник и вторник к тебе приводить? Няня слишком дорогая.
— Не могу, — спокойно ответила Елена Ивановна. — У меня дела.
— Какие дела? Мам, что важнее внука?
— Моя жизнь, Аня. Моя жизнь важнее. Найми няню или возьми отгул.
— Мама! Ты заболела?
— Нет. Выздоровела. Наконец-то.
Она отключила телефон. Тут же зазвонил домашний — не ответила.
Следующие три недели были борьбой. Дочери приезжали по очереди и вместе, уговаривали, плакали, угрожали.
— Мы тебя в интернат сдадим!
— Внуки тебя забудут!
— Ты нам больше не мать!
Елена Ивановна молчала и собирала документы. Виза пришла через две недели — мультивиза на полгода. В анкете написала, что едет к друзьям. Друзей не было, но кто проверит?
Сосед Григорий обрадовался даче:
— Елена Ивановна, я давно ждал! Сто тысяч, как договаривались?
— Сто двадцать……
— Ладно, сто двадцать. Когда оформляем?
— Как можно скорее.
Деньги за дачу пришли за три дня до отъезда. С выигрышем и накоплениями — почти сто пятьдесят тысяч гривен. На эти деньги в Италии можно прожить год, если скромно. А она к роскоши не привыкла.
Подруга Оксана поддерживала:
— Молодец, Лена! Я бы тоже… Но муж не отпустит. А ты свободная, дерзай!
— Ещё не поздно стать свободной, — ответила Елена Ивановна.
Накануне отъезда пришли дочери. Последняя попытка.
— Мама, — начала Анна. — Мы подумали. Может, компромисс? Съезди на две недели и возвращайся. Мы не против отдыха…
— Я еду не на две недели.
— На сколько? — встревожилась Катя.
— Не знаю. На месяц, на два, на полгода. Как захочу.
— Мама, а мы? А дети?
Елена Ивановна посмотрела на дочерей. Красивые, успешные. Высшее образование, хорошая работа, мужья, квартиры. Всё, что она не могла дать им в девяностые, они взяли сами. Она гордилась ими. Но…
— Вы взрослые. Справитесь. Наймёте няню, договоритесь с мужьями, составите графики. Я больше так не могу. Не хочу. Простите, но я тоже человек. И времени у меня осталось немного.
— Мам, не говори так! — заплакала Катя.
— Почему? Это правда. Мне семьдесят. Может, ещё десять лет, может, пять, может, год. Я хочу прожить их для себя. Хоть немного.
Анна молчала, потом сказала:
— Знаешь, мам… Может, ты и права. Мы привыкли, что ты всегда рядом, всегда выручишь…
— Я выручала тридцать лет. Теперь выручайте друг друга, себя, своих детей. Без меня.
Дочери ушли поздно, заплаканные, но уже не злые. Растерянные. Как будто впервые увидели в матери человека.
В день отъезда Елена Ивановна встала в пять утра. Оглядела квартиру — чистую, уютную, пустую. Как её жизнь до этого дня.
В чемодан положила немного: пару платьев, удобные туфли, лекарства, тетрадь с итальянскими фразами, фото Алексея (он бы удивился, но, может, порадовался бы).
Вызвала такси. Водитель, молодой парень, помог с багажом.
— В аэропорт? Командировка?
— Нет, — улыбнулась Елена Ивановна. — Мечта.
— Круто! Куда мечта ведёт?
— В Италию. Рим, Флоренция, Венеция.
— Серьёзно? С турфирмой?
— Одна. Сама по себе.
Парень присвистнул:
— Смелая вы, бабушка!
— Не смелая. Просто время пришло.
В аэропорту она прошла регистрацию и села в зале ожидания. Телефон разрывался, но она отключила звук. Прочитала сообщения:
Анна: «Мама, прости нас. Хорошего пути. Напиши, как долетишь».
Катя: «Мамочка, мы тебя любим. Береги себя».
Данил: «Бабушка, привези магнитик!»
Соня: «Бабушка, сфоткай Колизей!»
Никита: (голосовое) «Баба Лена, я тебя люблю! Возвращайся!»
Слёзы потекли по щекам. Она любила их всех. Но любить — не значит исчезать в их жизни.
Рядом присела пожилая пара, говорили по-итальянски. Елена Ивановна прислушалась — понимала почти всё. Удивительно, столько лет прошло, а язык жив.
— Синьора, — обратился к ней мужчина. — Вы знаете итальянский?
— Немного, — ответила она и добавила: — Учусь.
— О, браво! В Италию? Туризм?
— Нет, — Елена Ивановна задумалась. — Я еду жить. Попробовать пожить.
— Жить? У вас там родня?
— Нет. Но там моя мечта. Пятьдесят лет ждала своего часа.
Итальянцы улыбнулись.
— Красавица! — сказала женщина. — Италия любит смелых. Удачи вам!
— Спасибо.
Объявили посадку. Елена Ивановна взяла сумку. В кармане лежал лотерейный билет — на память. Билет в новую жизнь.
В самолёте она сидела у окна, глядя на удаляющийся Киев. Там остались дочери, внуки, привычная жизнь. Впереди — неизвестность. Страшно? Да. Но остаться было бы страшнее.
Сосед, мужчина лет сорока, заметил её волнение.
— Первый раз летите?
— В Италию — да.
— Отдых?
— Нет. Новая жизнь.
Он удивлённо поднял брови, но промолчал.
Рим встретил её дождём. Она стояла с чемоданом у аэропорта, не зная, куда идти. Отель забронировала на три ночи — дальше надо искать жильё подешевле.
В отеле администратор спросила по-английски:
— Первый раз в Риме?
— Да, — ответила Елена Ивановна по-итальянски. — Но я мечтала об этом всю жизнь.
Девушка улыбнулась:
— О, вы говорите по-итальянски! Добро пожаловать домой!
Домой. Странно звучит в чужой стране. Но почему-то правильно.
В номере она села на кровать, достала телефон. Написала дочерям: «Долетела. Всё хорошо. Люблю вас».
Ответы пришли сразу:
Анна: «Мам, береги себя! Никита спрашивает, когда вернёшься».
Катя: «Мамочка, отдыхай! Ты заслужила!»
Елена Ивановна улыбнулась. Может, ещё не всё потеряно. Может, они научатся жить без неё, а она — для себя. А потом, когда-нибудь, они встретятся. Другими. Свободными и потому ближе.
Наутро она вышла на улицы Рима. Город был шумным, огромным, чужим. Она зашла в первое кафе, заказала капучино (тридцать лет мечтала о капучино в Риме!).
За соседним столиком сидела женщина её возраста с планшетом и блокнотом.
— Простите, — обратилась Елена Ивановна по-итальянски. — Не знаете, где можно снять недорогую комнату на долгий срок?
Женщина подняла голову, улыбнулась:
— Вы не итальянка? Акцент… русский?
— Да, русская.
— Надолго в Рим?
— Не знаю. Может, на месяц, может, на полгода.
— Понимаю. Я сама так приехала из Польши пять лет назад. На две недели. Осталась навсегда. Меня зовут София.
— Елена.
— Елена, у меня есть знакомая, сдаёт комнату. Маленькую, но уютную. Район Трастевере, не центр, но приятный. 400 евро в месяц. Интересно?
— Очень!
София позвонила подруге, договорилась о встрече на завтра.
— А чем занимаетесь в Риме? — спросила Елена Ивановна.
— Преподаю польский, пишу статьи, вожу экскурсии. А вы? Пенсионерка?
— Да. Но думаю, может, тоже экскурсии? Для русскоязычных туристов? Я неплохо говорю по-итальянски, образование есть…
— Почему нет? Спрос есть. Сначала город изучите, за пару месяцев освоитесь. Хотите, помогу?
— Хочу!
Они проговорили три часа. София рассказывала о Риме, о жизни эмигрантов, где покупать продукты, как общаться с итальянцами.
— Главное — не бойтесь ошибок. Итальянцы любят, когда иностранцы говорят на их языке. И будьте открыты. Рим меняет людей.
Вечером Елена Ивановна гуляла по центру. Фонтан Треви, Испанская лестница, Пантеон… Всё, что видела только на картинках. Ноги гудели, колено ныло, но она не могла остановиться. Это же Рим! Её Рим!
У фонтана Треви бросила монетку. Не чтобы вернуться — она знала, что останется. Чтобы поблагодарить судьбу, случай, тот билет.
Сделала селфи у фонтана. Усталое лицо, растрёпанные волосы, но глаза… Глаза живые, счастливые.
Отправила дочерям фото: «Ваша мама в Риме. Живая и настоящая».
Комната в Трастевере оказалась крохотной: кровать, шкаф, стол, окно во двор. Но своя. Елена Ивановна внесла залог за два месяца и получила ключи.
Хозяйка, синьора Лючия, была словоохотливой:
— Живёте одна? В вашем возрасте? Браво! Я бы не решилась. У меня дети, внуки, как их оставить?
— У меня тоже есть. Но они взрослые, справятся.
— А муж?
— Умер два года назад.
— Соболезную. Мой умер семь лет назад. Но я не одна, сын рядом, каждый день заходит.
Елена Ивановна кивнула. Каждый день. Это хорошо или плохо? Для синьоры Лючии — хорошо. Для неё… Она пока не знала.
Первую неделю она изучала город. Ходила пешком, учила карту, записывала улицы. По вечерам повторяла итальянский — разговорный, не тот книжный, что знала раньше.
София познакомила её с русской диаспорой — в Риме оказалось много русскоязычных женщин, вышедших замуж за итальянцев или приехавших на заработки.
— Будете нашей бабушкой! — шутила молодая Ирина. — У нас тут своих бабушек нет, дети русский забывают!
— Я не няня, — осторожно ответила Елена Ивановна.
— Не в этом смысле! Поговорить по-русски, сказки рассказать. За деньги, конечно. 20 евро в час подойдёт?
Подошло. Через две недели у неё было три семьи, где она учила детей русскому, рассказывала о Киеве, читала книги.
Писала дочерям каждый день: «Всё хорошо. Осваиваюсь. Погода чудесная».
Они отвечали сдержанно:
Анна: «Мам, наняли няню. Дорого, но справимся».
Катя: «Дети скучают. Данил спрашивает, когда вернёшься».
Елена Ивановна не отвечала про возвращение. Она и сама не знала.
Через месяц она уже ориентировалась в Риме. Нашла любимое кафе, где пили кофе местные старики. Подружилась с продавщицей в овощной лавке. Записалась в библиотеку.
В начале декабря София предложила:
— Елена, у меня послезавтра экскурсия для русских туристов. Я не могу, улетаю в Польшу. Проведёте? Простая — Колизей, Форум, Палатин. Дам материалы.
— Я не готова!
— Готова. Месяц по этим местам ходили. Итальянский у вас хороший, образование подходящее. Попробуйте!
Елена Ивановна всю ночь учила текст, даты, имена. Утром встретила группу из десяти человек.
— Здравствуйте! Я Елена, ваш гид.
Сначала голос дрожал, она путала даты. Но потом увлеклась, рассказывала не заученное, а то, что узнала за месяц. Как на месте Колизея было озеро. Как гладиаторы не всегда умирали. Как Юлий Цезарь…
— А вы давно в Риме? — спросила женщина из группы.
— Месяц.
— Всего месяц? А рассказываете, будто всю жизнь здесь!
— Знаете, — улыбнулась Елена Ивановна, — в каком-то смысле так и есть. Я всю жизнь была в Риме. Просто моё тело было в Киеве.
Туристы засмеялись, а одна женщина сказала:
— Вам повезло! В нашем возрасте начать новую жизнь!
— Начать можно в любом возрасте. Главное — решиться.
За экскурсию заплатили 150 евро. Первые деньги, заработанные в Италии. Она держала купюры и не верила. В семьдесят лет, в чужой стране, на чужом языке — получилось!
Вечером Анна позвонила по видео.
— Мам, ты как? Мы волнуемся!
— Я работаю, — гордо сказала Елена Ивановна.
— Работаешь? Где?
— Экскурсоводом. Вожу русскоязычных туристов по Риму.
— Мам, ты серьёзно? — Анна была в шоке.
— Совершенно. И знаешь? Я счастлива. Впервые за много лет счастлива.
На заднем плане появился Никита:
— Баба Лена! Когда приедешь?
— Не знаю, солнышко. Может, нескоро.
— А на Новый год?
Елена Ивановна задумалась. Новый год. Семейный праздник. Но…
— Нет, Никитка. На Новый год я буду в Венеции.
— Одна? — спросила Анна.
— Нет. С друзьями. У меня тут появились друзья.
Анна помолчала, потом сказала:
— Знаешь, мам… Я горжусь тобой. Мы с Катей поговорили… Мы были эгоистками. Прости нас.
— Не за что прощать, доченька. Вы мои дети, я вас люблю. Но теперь я люблю и себя.
После разговора она сидела у окна. Во дворе итальянская семья наряжала ёлку. Дети смеялись, родители спорили и мирились. Жизнь. Настоящая, шумная.
Она достала лотерейный билет. Расправила, посмотрела на свет.
«Спасибо», — прошептала она.
За окном начинался дождь, но Елена Ивановна улыбалась. Впереди ждала Венеция. И Флоренция. И ещё столько мест.
Времени мало? Да. Но его достаточно. Достаточно, чтобы жить. По-настоящему.
—
Друзья, история Елены Ивановны — это про смелость, про мечты, которые никогда не поздно воплотить. Она всю жизнь отдавала себя семье, но в один момент решилась жить для себя. Как думаете, что бы вы сделали на её месте? Поехали бы за мечтой или остались с семьёй? Делитесь в комментариях!
