На краю безлюдной улочки, занесённой снегом, в сугробе лежал мужчина. Его лицо обрамляли влажные волосы, а губы посинели от холода. Он едва дышал. Ноги и руки уже почти не слушались, а сознание ускользало, как песок сквозь пальцы.
Ветер, беспощадно хлещущий по его измождённому телу, словно издевался. Прохожие, редкие и торопливые, обходили его стороной. Он пытался шевельнуться, но на каждый вздох накатывала волна боли. Перед глазами плыли образы – тёплый дом, мать, готовящая на кухне, и младшая сестра с её заливистым смехом.
«Мама… прости…» – прошептал он одними губами, но голос его растворился в завываниях зимнего ветра.
Проходившая мимо женщина вдруг остановилась. Она была в тёмном пальто, с шарфом, намотанным до самых глаз, и, видимо, шла с работы. Заметив его, она нахмурилась, потом подошла ближе.
– Очередной пьянчуга, – бросила она, махнув рукой.
Но одна мысль, словно молот, ударила её по совести: «А вдруг он умирает?» Женщина обернулась, поколебалась и наконец решилась вернуться.
Её звали Анна Петровна, она жила одна. Характер у неё был жёсткий, но где-то глубоко внутри пряталась неприметная, но всё же живая доброта.
– Эй, вы живы? – наклонившись к мужчине, спросила она.
Он едва приоткрыл глаза.
– Помогите… – едва слышно выдохнул он.
– Да что же это такое! Скорая вам нужна! – воскликнула Анна, вынимая телефон.
Звонок в скорую оказался долгим и мучительным. Женщина злилась на медлительность диспетчера, пока мужчина на снегу пытался объяснить, что в его кармане есть записка.
В ней был номер телефона. Она развернула помятый листок и, едва разглядев цифры, набрала. Никто не ответил. Анна нахмурилась и шёпотом пробормотала:
– Ну конечно, родные всегда заняты, когда они нужны больше всего.
Когда приехала скорая, мужчину уложили на носилки и, осмотрев на месте, увезли. В этот момент Анна, уже почувствовавшая свою ответственность за спасённого, решила, что поедет в больницу на следующий день.
Она не знала, как объяснить своему собственному сердцу, почему судьба этого неизвестного вдруг стала ей так важна. Но там, на грани между жизнью и смертью, что-то в его глазах задело её душу.
Мать этого мужчины, Александра Ивановна, жила в старом доме на окраине. Весть о том, что её сын в больнице, была для неё страшным ударом. Она обвинила себя во всех грехах: «Это я не уберегла его! Я не доглядела!»
Младшая сестра, Катерина, ничего не знала. Она только вернулась с работы, когда телефон матери разрывался от звонков.
– Катя, – сказала Александра, с трудом скрывая дрожь в голосе. – Павел в больнице…
Катя не раздумывая побежала к матери. Та уже собиралась в больницу.
На следующее утро Анна Петровна не выдержала и пришла в больницу. Она попросила разрешения увидеть мужчину, но на неё смотрели с подозрением.
– А вы ему кто? – спросил врач.
– Я его знакомая. Просто нашла его вчера на дороге.
Врач нехотя пустил её в палату. Павел, лежавший под капельницей, чуть улыбнулся, заметив её.
– Вы пришли… Спасибо, – тихо сказал он.
Анна передала ему телефон, который нашла в кармане его пальто.
– Никто не ответил, – сказала она, разводя руками.
– Они придут, – слабо ответил Павел.
Вскоре в больницу ворвались Александра Ивановна и Катя. Они обняли его, словно боялись снова потерять.
Анна вышла в коридор, предоставив семье время на разговоры. Ей не нужно было благодарностей. Но в этот момент она впервые за много лет почувствовала себя нужной.
Мир снаружи был холодным, но на душе у Анны стало теплее.
Анна Петровна сидела у окна в своей «однушке». Она думала о мужчине, которого нашла в сугробе. Павел, так его звали, теперь был в безопасности, в больнице, но тревога не отпускала. Как он? Пришёл ли кто-нибудь из родных? Анна тихо вздохнула и посмотрела на кота Барона, который, как обычно, лежал у её ног и внимательно наблюдал за каждым её движением.
Вдруг раздался звонок телефона. Анна вздрогнула. Телефон зазвонил редко – разве что дочь могла позвонить, или соседи по какому-то делу.
– Да, слушаю, – взяла трубку она.
– Анна Петровна? Это из третьей городской больницы. Павел Алексеевич просил передать, что хочет вас видеть. Вы сможете прийти?
– Конечно, приду, – ответила Анна, не раздумывая.
Через пару часов она уже стояла у дверей палаты Павла. Тот выглядел бодрее, хотя бледность ещё не сходила с его лица. Он улыбнулся, увидев её.
– Анна Петровна, здравствуйте. Я даже не знаю, как вас благодарить. Если бы не вы… – он замялся.
– Что вы, – отмахнулась она. – На вашем месте я бы надеялась, что меня кто-то найдёт. И потом, не стоять же равнодушно, когда человеку плохо.
– Всё равно, спасибо. А вы не против, если я попрошу ещё об одной услуге? – Павел явно смущался.
– Конечно, говорите, – подбодрила его Анна.
– Моя мама, Александра Ивановна, одна дома. Ей очень тяжело. Я… я хотел бы, чтобы Вы к ней зашли, так сказать навестили и подбодрили. Я сам это сделать пока не могу, – он отвёл взгляд.
Анна кивнула.
– Напишите адрес, я зайду.
Александра Ивановна жила в старом доме на окраине города. Анна Петровна постучала в дверь, и через минуту её открыл кот – или, скорее, маленький рыжий комок с огромными глазами, который выглянул из-за ног пожилой женщины.
– Здравствуйте. Чем могу помочь? – спросила Александра, подозрительно глядя на незнакомку.
Анна объяснила, что пришла от Павла.
– Спасибо! Мне так тяжело одной, дочь Катерина уехала в другой город по работе – глаза Александры налились слезами.
Анна быстро успокоила её, сказав, что с Павлом всё в порядке, и он даже идёт на поправку.
– Господи, спасибо вам, – сказала Александра, пригласив её в дом. – Но как он там оказался?
Анна рассказала всё: как нашла Павла, как вызвала скорую, как навещала его в больнице. Александра Ивановна слушала внимательно, время от времени вздыхая.
– Вы просто ангел. Не знаю, как вас благодарить, – сказала она, когда рассказ подошёл к концу.
– Не стоит благодарностей. Мы все люди, и кто-то другой поступил бы так же, – скромно ответила Анна.
Прошла неделя, Анна сидела дома с Бароном и думала о лете, о том, как она снова поедет к сестре на дачу и будет отдыхать, наслаждаться природой. Воспоминания о чудесных летних днях полностью поглотили Анну. Вдруг в дверь кто-то постучал. Она замерла. Барон подбежал к двери и сел рядом, словно охраняя.
– Кто там? – спросила Анна, стараясь не выдать дрожь в голосе.
– Это Павел, – раздался голос за дверью.
Анна открыла. На пороге стоял Павел с букетом цветов.
– Выписали? – удивилась она.
– Да. И первое, что я решил сделать, – это поблагодарить вас.
Он протянул букет.
– Спасибо вам, Анна Петровна. За всё.
Анна покраснела, но взяла цветы.
– Ну, заходите, – пригласила она.
Павел вошёл, и Барон тут же подбежал к нему, обнюхивая штанины.
– А это кто у нас такой? – улыбнулся Павел, погладив кота.
– Барон. Мой главный охранник, – с улыбкой ответила Анна.
Барон одобрительно замурлыкал.
Вечер прошёл за разговором.
Павел сидел на диване Анны Петровны, обхватив кружку с горячим чаем. Барон устроился у его ног, свернувшись уютным клубком. Павел посмотрел на женщину, словно решая, стоит ли говорить. Анна Петровна терпеливо ждала, чувствуя, что он собирается рассказать что-то важное.
– Вы, наверное, хотите узнать, как я оказался в том сугробе, – наконец заговорил Павел, опустив взгляд на пар.
Анна кивнула.
– Если вам не тяжело, расскажите. Может, станет легче.
Он вдохнул поглубже и начал:
– Всё произошло так быстро… Я возвращался домой поздно, уже за полночь. Улицы почти опустели, снега намело по щиколотку. Было холодно, но я торопился – знал, что мама ждёт. Она всегда беспокоится, когда я задерживаюсь.
Он замолчал на мгновение, взглянув на Барона, словно собираясь с мыслями.
– Решил срезать путь через одну узкую улочку. Там машин почти не бывает, а тротуары всегда завалены снегом. Иду себе, думаю о делах, и вдруг – свет фар. Я даже не успел обернуться.
Павел сделал паузу, и его рука невольно потянулась к левой стороне груди, где под свитером угадывался лёгкий повязочный пластырь.
– Машина шла на скорости. Я почувствовал сильный удар, а потом… полёт. Как в замедленной съёмке. Помню, как упал в снег, лицом вниз. Боль в боку, ноги будто чужие. Всё тело начало замерзать. Я пытался встать, но даже шевелиться не мог.
Его голос слегка дрогнул, но он продолжил:
– Водитель… он даже не остановился. Просто уехал, оставив меня там одного. Я лежал и думал, что всё – это конец. В голове были только мама и Катерина. Что будет с ними, если меня не станет?
Павел замолчал, стиснув кружку так, что побелели костяшки пальцев.
Анна Петровна тихо подалась вперёд, чтобы не упустить ни слова:
– И как долго вы там пролежали?
– Не знаю, – ответил он, покачав головой. – Кажется, вечность. Ноги и руки не слушались. Снег продолжал идти. Думал, что просто засну и больше не проснусь.
Он перевёл взгляд на Анну, и в его глазах мелькнула тень улыбки:
– А потом вы появились.
Анна отвела взгляд, смущённо поправляя шерстяной платок на плечах:
– Я просто сделала то, что должен сделать любой человек.
– Да, но вы сделали это, – твёрдо ответил Павел. – Я слышал ваш голос, когда вы говорили с диспетчером скорой. Это был мой единственный ориентир в тот момент.
Он снова замолчал, а затем добавил:
– После того, как меня привезли в больницу, врачи сказали, что мне крупно повезло. Ушибы, пара трещин, лёгкое переохлаждение. Если бы не вы…
Анна вздохнула, молча протягивая ему вторую кружку чая.
– Вам надо долечиться. Всё остальное подождёт, – сказала она. – И не думайте, что вы мне что-то должны.
Павел улыбнулся.
– Я вам всё равно благодарен. И буду помнить этот долг всю жизнь.
Барон, словно почувствовав напряжённость момента, лениво потянулся и мягко ударил Павла лапой по колену. Тот рассмеялся:
– Ну вот, ваш кот считает, что я слишком драматизирую.
Анна улыбнулась, покачав головой:
– Барон всегда чувствует, когда пора сменить тему.
Они посидели ещё немного в тишине, пока за окнами начинал опускаться вечер. Память о той ночи осталась, но в тёплой комнате с заботливой женщиной и её мудрым котом Павел чувствовал, что всё будет хорошо.
Павел рассказал о своих планах – вернуться к работе, уделять больше времени матери, а Анна, слушая его, думала, что, возможно, этот случай не был случайностью, она чувствовала что начинаются новые отношения…
