Это была одна из тех квартир, которую легко купить, но очень тяжело продать. Первый этаж барака пятидесятых годов постройки: газовая колонка, сидячая ванна.
Глеб посмотрел на жену, брезгливо озиравшуюся по сторонам. Здесь давно не было ремонта, даже косметического. Выцветшие обои, грязные занавески, непромытые окна, которые страшно было открывать — вдруг развалятся — всё это производило тяжелое впечатление.
— Обратите внимание,— сказала риэлторша,— колонка совсем новая! Над плитой — рабочая вытяжка, настоящая, не декоративная! Грязная правда, но можно ведь отмыть!
— Но этот запах…— Елена уткнулась носом в свой шейный платок.
— Хозяйка была отчаянной курильщицей, — извиняясь, сказала риэлторша.
— А где она теперь? — спросила Елена, разглядывая коробку, стоящую на столе, в которой уместилась вся жизнь прежней хозяйки: старые фото, дипломы, и даже паспорт новой газовой колонки.
— Я не интересовалась, квартиру наше агентство купило с аукциона, — уклончиво ответила риэлтор.
Может быть, рассказать им правду, что старая женщина умерла прямо здесь, за столом, где стоит эта коробка, на которую, в отличие от посуды и бытовой техники не позарился никто из соседей? Нет, это может вызвать ненужные вопросы и подозрения.
Риэлторша была так себе специалист, и у покупателей складывалось мнение, что она не очень-то заинтересована в продаже.
— Но, если мы заменим пол, обои, выкинем мебель и занавески, запах уйдёт! — сказал Глеб, которому, судя по всему, нравилась низкая цена. И расположена квартира была в тихом месте, но от города близко.
— Да, при желании из всего можно сделать конфетку, были бы деньги, — кисло улыбнулась риэлторша, глядя на часы, — пойдёмте, я покажу вам чулан, и мне пора бежать, извините.
— Какой ещё чулан? — заинтересовался Глеб.
— Здесь в бараках есть общий подвал, с чуланами. Для жителей первых этажей, у которых нет балкона, — терпеливо объяснила риэлторша, ища в связке нужный ключ. Ну, пошли?
— Нет, спасибо, я думаю, что нам этот вариант не подходит, — сказала Елена, стремясь на выход.
— Лена, я хочу посмотреть подвал! Раз уж приехали, — сказал муж.
— Ну и смотри! Я в машине тебя подожду! — попыталась выскользнуть жена, но муж крепко взял её под руку, и повёл за собой.
— Нет, я один не могу принимать решение. Ты хозяйка! — назидательно произнёс он.
— Осторожно, тут темновато! Сейчас свет включу, — риелторша зашарила по стенке над лестницей в поисках выключателя. Наконец, зажёгся тусклый свет. Внизу был коридорчик с тремя дверцами, по номерам квартир.
— Очень удобно, — риэлторша подавила чих в носовой платок, — здесь всегда прохладно, можно картошку хранить, или там, банки с огурцами-помидорами! Она толкнула дверь, которая была лишена замка, и перед ними открылось небольшое помещение, три на два, с узкими стеллажами по стенам. Посредине валялась старая шина, видимо кто-то поленился выбросить на помойку и прикатил сюда, в незапертый чулан за дверью номер два.
— Да, а где же замок? Да и лампочка предусмотрена. Украли, наверное, — заметил Глеб.
— У хорошего хозяина будет и лампочка, и замок! — улыбнулась риэлторша, ну что, вы отправляйтесь думать, надумаете, звоните. А я вам пока подыщу другие варианты, получше.
***
Перед тем, как пройти к своему автомобилю, супруги остановились, что-то горячо обсуждая. Они даже не догадывались, что жилец из квартиры номер один пристально наблюдает за ними сквозь тюлевые занавески. Он был знаком со своей соседкой из квартиры номер два, Натальей Васильевной, можно сказать, был даже дружен с ней, пока пенсионерка не стала совать нос в его дела.
В дверь тихонько стукнули. Должно быть, риэлторша. Это и вправду была она.
— Извините, я не могла отказать им в показе. Они нашли квартиру в базе агентства, — заискивающе улыбнулась она. Но вряд ли они покупатели, женщине очень не понравилась квартира, и она, надеюсь, отговорит своего благоверного.
— Юленька, — ласковым голосом произнёс жилец квартиры номер один, — если вы выполните моё условие и сможете продать квартиру одинокой женщине, или, в идеале вообще заморозить этот вариант…
— Нет, как это «заморозить»? Я этого не могу. Агентство заинтересовано в продаже и как можно скорее, цена низкая, есть спрос. Рано или поздно её купят, — неуверенно предположила Юлия, — к тому же, я не единственный агент, у меня уже коллега просил ключи! Пришлось соврать, что у меня есть покупатель!
Жилец вздохнул, и отсчитав Юлии несколько купюр, выпроводил её за дверь со словами:
— Я верю в ваш талант, Юленька, вы можете гораздо больше, чем думаете.
Закрыв за ней дверь, он прошептал:
— Если ты вообще способна думать, дорогуша.
Конечно, сосед из квартиры номер один успел сделать слишком мало: сломал замок в чулане, подбросил туда старую шину. Хотел нагадить посредине, но его спугнул сосед из квартиры номер три, спустившийся в свой чулан за банкой квашеных помидоров. Жаль, конечно, что спугнул, задуманная инсталляция сдула бы этих снобов навсегда. А так остаётся опасность, что купят. Слишком цена привлекательная, оставляющая достаточно средств на хороший, капитальный ремонт. А этого жилец квартиры номер один никак не хотел допустить.
Юлия устроилась в агентство недвижимости недавно. Опыта у неё особо не было, была только зависть к коллегам, которые умели продавать и зарабатывали. Звездой агентства был его хозяин — Гектор Колясников, мужик высоченного роста, громогласный и всегда восторженный. Как-то Юлия пожаловалась ему, что не может продать квартиру в хрущобе, настолько пропахшей кошками, что у каждого, кто осмеливался туда зайти, щипало глаза.
— Это великолепно просто, Юль, записывай, я дам тебе несколько советов! — благодушно сказал Гектор.
— Я запомню, — ответила она, закусив губу, и считая про себя, что такие лакомые кусочки, которые брал себе Колясников, не составило бы труда продать и ей. У него были сделки ого-го, а ей доставался самый что ни на есть неликвид.
— Итак, первое. В любой квартире есть минусы, и плюсы. Для одних первый этаж — минус, холодно, народ туда-сюда маячит… а для молодых мам с колясками или людей у которых проблемы с ногами, это плюс! Усекла? Идём дальше. Второе… важно понимать, что…
— Ой, Гектор, прости, у меня звонок, — извинилась Юля, и прижав трубку к уху, начала разговор с несуществующим клиентом. Она всё это уже слышала на курсах, куда агентство направляло всех новичков.
— Но.. я как раз про кошек хотел сказать… — крикнул ей вслед Колясников.
— Потом! Увидимся! — махнула она рукой и пошла домой, в свою съёмную бетонную коробочку, зато рядом с метро. Она отчаянно нуждалась в деньгах, а успешных сделок за всю её карьеру было две, и то там, где люди сами всё нашли и состыковали, и им нужно было только юридическое сопровождение, предоставляемое агентством.
Дома она набрала ванну, и погрузившись в неё стала обдумывать, не сменить ли ей работу. Можно ведь, например, пойти в официантки — это живые деньги, чаевые. Да, пожалуй, она так и поступит. Неожиданно зазвонил телефон.
— Да-а-а, — томно ответила Юлия, надеясь, что звонит её ухажёр, Вовка из регистрационного отдела.
— Юля? — раздался голос на том конце, — Юля мы согласны. Мы хотим купить эту квартиру. Если будет скидка за запах, вообще отлично!
— Подождите, подождите, Глеб, — Юля не ожидала, что мужчине удастся так быстро уломать свою жену, но главное, она не готова была отдать деньги, которые получила сегодня от жильца соседней квартиры.
— Чего ждать-то? Мы готовы купить, — радостно вещал Глеб.
— Глеб, я подыскала для вас более привлекательные варианты, вы не хотите посмотреть? — сделала она попытку как-то изменить ситуацию.
— Юленька, это ни к чему. Мы решили остановиться на той квартире, с чуланчиком.
— Хорошо, — сказала она, — но скидок не предусмотрено, цена за квартиру и так слишком низкая.
— Ну что ж, нет так нет. Во сколько нам завтра приехать в офис?
Поговорив с Глебом, Юлия обсушилась полотенцем и набрала номер.
— Алё, это я. Случилось непредвиденное. Я никак не ожидала… в общем, тот человек, что приезжал с женой сегодня… хочет купить квартиру. Я говорила… предлагала… нет, он хочет эту. Договорились назавтра, после обеда. Вас поняла. Ладно. Извините меня, я не думала… даже не предполагала, что они возьмут и купят!
— Не вини себя, дорогуша, купят так купят. Деньги, что я дал оставь себе, и смотри, никто не должен знать обо мне. Ты поняла? — собеседник отключился.
Утром Юлии позвонил клиент, который предложил за злосчастную квартиру в бараке цену, превышающую нынешнюю на десять процентов. И намекнул, что Юля может рассчитывать на эту разницу, которая составляла для неё приличную сумму. Она отправилась с ним на встречу — договорились встретится прямо в квартире. Юля вошла внутрь, и с удивлением обнаружила, что коробка с вещами и фотографиями исчезла.
— Ну здравствуй, Юленька, — услышала она незнакомый голос. Кресло у стола развернулось и она увидела сидящего в нём человека, лицо которого показалось ей смутно знакомым.
— Здравствуйте, — пролепетала она и почувствовала опасность. Она попятилась к двери, и попала в объятия к жильцу квартиры номер один, который скорее всего подошёл, увидев приоткрытую дверь.
— Пожалуйста, помогите, — умоляюще посмотрела она на него, — этот человек проник сюда без ключа!
— Конечно, конечно, — ласково прошептал жилец, — поможем обязательно! — он достал из-за спины платок и закрыв девушке нос и рот, крепко сжал, пока она не задохнулась. Обмякшее тело он осторожно положил на кровать.
— Времени нет,— сказал он, снимая резиновые перчатки, — наша красавица,— он кивнул на тело, отпугнёт, конечно, покупателей, но ненадолго.
Сидевший в кресле поднялся, подошёл к девушке и приложил два пальца к её шее.
— Чистая работа, Косуля. Молодец! — также сняв перчатки и бросив их на стол, он вышел и пошёл по лестнице наверх.
Жилец квартиры номер один ухмыльнулся, подобрал перчатки, и бросив последний раз взгляд на Юлю, покинул квартиру номер два, прикрыв за собой дверь.
***
Прождав риэлторшу в офисе более часа, Глеб обратился к её коллеге, из отдела аренды.
— Понимаете, у нас встреча была на два назначена. Я ей звоню, но она не берёт трубку! — обеспокоился он.
— Подождите минуту, — сказала девушка.
Вскоре к Глебу вышел Гектор Колясников, тот самый. Директор агентства.
— Очень странно, — сказал он,— я сам ожидал Юлию к десяти. Обычно у нас по средам в одиннадцать планёрка, но она не явилась! Я звонил ей, но она сказала, что не сможет приехать, так как у неё срочный показ квартиры.
— Видите ли, мы с женой хотим купить однушку, лот пятьсот тринадцать. Кто, кроме Юли мог бы ещё раз отвезти нас туда? Мы бы хотели прежде оценить со специалистом стоимость ремонта, — он подмигнул Гектору.
— Я мог бы, — сказал Гектор, — только вот ключ, к сожалению, у Юли. Так что нам с вами придётся ждать её, ничего не поделаешь!
***
Косуля предпочитал чай всем остальным напиткам, в том числе алкогольным. Он знал толк в заваривании, понимал в добавках и даже учился проводить чайные церемонии, по книгам и фильмам. Давно это было, Косуля тогда был молод, полон планов и и надежд. Он хотел открыть свою чайную, где можно было бы отведать чай из самовара, с тульским пряником вприкуску, а можно было бы заказать настоящую чайную церемонию, с танцами гейш и тонким ароматом восточного чая.
Но сейчас он, пятидесятилетний мужик, сидел у себя на кухне, находившейся внутри убогого барака, и пил тот чай, который был ему по карману, невкусный и неполезный.
В прошлой жизни его звали Михаил Денисович Косенко, но после своей первой ходки, куда он попал по дурости, он превратился в Косулю, и понял, что своей чайной у него не будет никогда. С семьёй не сложилось, жена выписала его, когда он был в заключении, потому и та квартирка на первом этаже барака была для него за счастье.
Потирая от холода руки, и грея их о чашку коричневой жижи, с гордым названием «чай индийский» Косуля ждал, когда последние прохожие, шныряющие туда-сюда перед его окнами, разойдутся по домам. Его непреодолимо тянуло на место убийства. И он пошёл. Толкнув соседнюю дверь, он очутился в крошечной прихожей, и тут же увидел очертания спинки дивана, на который положил тело. Сердце его забилось чаще — диван был пуст.
Максим опаздывал. Нужно было доставить тёщу в аэропорт, она собиралась лететь на отдых в Турцию. Всю дорогу Изольда Ивановна выносила зятю мозг тем, что он встал не в тот ряд.
— Ты что, позволишь ему это сделать? — возмутилась она, наблюдая, как какой-то обочечник нагло влезает перед ними.
— А что, у нас есть время на оформление ДТП? — психанул Максим, которому самому очень хотелось, чтобы тёща не опоздала на свой самолёт.
Но видно, не судьба была Изольде Ивановне в ближайшие дни наслаждаться красотами Кемера: когда выехали, наконец, на прямую дорогу до аэропорта, Максим увидел прямо перед собой что-то белое, преграждавшее ему путь. Максим вывернул руль, и его автомобиль развернуло от удара об ограничительный забор.
— Ааааа! — орала от ужаса тёща, закрыв лицо руками.
Максим по диагонали съехал на обочину и выскочил из машины. На дороге стояла девушка, едва державшаяся на ногах. Зрачки её были расширены, она что-то хотела сказать, но не могла.
— Макс! В чём дело? Брось ты эту наркоманку! — закричала тёща.
Но Максим понял, что девушка отчаянно нуждается в помощи.
— Я не могу бросить человека в беде! — крикнул он тёще.
Он пытался остановить попутку, но редкие машины не останавливались, все спешили. Тогда он набрал номер скорой.
Те приехали быстро, но не могли определить, что с девушкой. Её увезли, а Максиму пришлось давать объяснения в полиции.
— Вот и помогай после этого людям! — ворчала тёща, окончательно опоздавшая на самолёт. Максим обхватил голову руками.
***
Михаил Денисович, обнаружив, что риэлторша исчезла, закрыл квартиру и бегом преодолев два лестничных пролёта, оказался перед дверью с табличкой «5».
Здесь жил человек со смешной фамилией Банзя, хотя сам он был отнюдь не смешон. Михаил Денисович надавил на звонок. Потом ещё. Ему никто не открыл. Тогда его осенило: наверняка Банзя передумал пугать телом Юли потенциальных жильцов, и решил спрятать его туда, где его никогда не найдут.
Значит, он там, внизу. Стараясь не шуметь, Косуля аккуратно спустился по лестнице обратно, на первый этаж. Открыл дверь подвала, прошлепал вниз. Толкнул дверь чулана номер два. Шина была на месте.
Когда проходил мимо своего чулана, который сдавал Банзе, услышал странный чавкающий звук. Чвак-чвак-чвак… чвак-чвак.. Михаил осторожно приоткрыл дверь чулана, и чуть не упал, увидев голую спину, которую обхватили тонкие руки с ярким маникюром. Чвакала старая панцирная кровать.
Косуля быстро закрыл дверь, и прислонившись к стене, застыл, боясь пошевелиться. Скоро к нему вышел Банзя. Прикурив сигарету, он с наслаждением выпустил дым.
— Ты чего это всполошился, Косуля? — спросил он, — глаза, как плошки! Тебя напугала моя голая задница?
— Риэлторша пропала! Я думал, ты её прячешь, — обречённо сказал Косуля. Он протянул руку за сигаретой, но тут Банзя рассвирепел и обрушился на него, стукнув его по лицу кулаком, в котором была зажата пачка сигарет.
— Как это пропала? Куда?! Я проверял, она зажмурилась! Ты куда смотрел, сволочь? Теперь менты могут нагрянуть в любой момент, а у меня здесь очередная «Лолита»!
Косуля, зажимая расквашенный нос, снова приоткрыл дверь чулана и увидел худые ноги лежащей на спине девушки. Чулок был только на одной ноге, вторым бедняжка была привязана к кровати за шею.
— Помоги, надо избавиться от неё! — приказал ему Банзя и достал чёрный мешок.
— Я не могу, у меня нет сил, нервы на пределе, — заплакал Косенко.
— Можешь! Давай, открывай наш «цветник», завтра забетонирую его и дело с концом!
Словно во сне, Косенко открыл дверь чулана номер два, убрал шину, раскидал песок, и отодвинул жестяную крышку, под которой зияла квадратная яма. В ней уже лежало два мешка, едва присыпанных торфом и кирпичной крошкой.
Вдвоём, нелюди скинули туда свою ношу и добавили сверху ещё торфа из стоящего у стены ящика.
— Смотри, смотри, она шевелится! — в ужасе вскрикнул Косуля, показывая дрожащим пальцем на присыпанные мешки.
— Нервы тебе надо лечить, — миролюбиво сказал Банзя, прилаживая крышку на место, — ну вот, теперь иди, я после тебя. Он отряхнул руки, и посмотрел на подельника, который словно окаменел.
— Эй! Косуля, чего завис? — пнул его Банзя, — иди, говорю, первым.
Но Михаил вдруг упал на пол, припал ухом к жестяному листу, прислушиваясь.
— Ты что, Косуля, с ума сошёл? — обеспокоился Банзя, — ты это дело брось, не то… ляжешь к своей жиличке.
— Показалось, показалось…— скороговоркой прошептал Косенко, и пошёл, понурив голову, домой. На журнальном столике стояли шахматы. Та самая отложенная партия, которую он не доиграл с соседкой.
Вспомнилось, как Наталья Васильевна кормила его своей фирменной выпечкой. Ей было скучно и совсем не с кем поговорить, поэтому она приглашала соседа Михаила к себе, а иногда заходила к нему, и они играли в шахматы. Чудесное было время, и продолжалось оно до тех пор, пока Наталья Васильевна не возомнила себя мисс Марпл.
— Мишенька, — как-то сказала она, ко мне сегодня из полиции заходили, спрашивали, не видела ли я девушку. Фото показывали. Девушка такая курносенькая, та самая, что у тебя с неделю назад комнату снимала. Ну, ты ещё сказал мне, что мол, выгнал её за неряшливость!
— Выгнал, а что случилось? — стараясь не выдать охватившего его волнения, спросил Косенко.
— Да вот, не найдут нигде! Они и к тебе заходили, да не было тебя. Пойдём, что ли, на улицу, покурим постоим?
Они вышли на улицу, курили, и обсуждали пропажу людей. Тут как раз мимо шёл Банзя, возвращался из магазина.
Соседи поздоровались, но когда Банзя прошёл, Наталья Васильевна передёрнула плечами.
— Меня пугает этот человек, — призналась она.
— Чего так? — спросил Косенко.
— Не могу объяснить. От него могилой веет! И взгляд у него такой страшный, пустой — как у акулы! А знаешь, Миш, я ведь его с той, пропавшей девочкой видела. Они разговаривали во дворе. Точно, видела, — тряхнула головой Наталья Васильевна.
— Ну, это вовсе не означает, что он имеет отношение к исчезновению девчонки,— сказал тогда Косенко, — Мало ли, кто с кем говорил! Да и сама она уехала куда-нибудь на поиски приключений, ищи свищи!
Казалось, что соседка успокоилась, но на самом деле, это было лишь начало. Как-то он зашёл к ней на пирожки, и она поведала ему, что снова видела Банзю с молоденькой девушкой. И на этот раз она проследила за ними, да!
— Знаешь, куда он её повёл? — Наталья Васильевна понизила голос до шёпота.
— Куда? — Косенко промокнул салфеткой вспотевший лоб.
— В наш подвал! Он же у тебя чулан арендует?
— Что? А, да. Сдаю ему чулан. И что, вы пошли туда за ним?
— Что-ты, Миша, у меня больные ноги, я спуститься-то спущусь, а вот подняться.. Сходил бы ты, Миш, проверил, а? А я сверху покараулю.
— Ну что вы, Наталья Васильевна, скажете тоже! — попытался улыбнуться Косенко, но улыбка получилась вымученной, и ему показалось, что пенсионерка заподозрила его в сговоре с маньяком. Она была недалека от истины, милая старушка.
Тем же вечером Косенко пришёл к соседке и заверил её, что проверил свой чулан и обнаружил там только автомобильные инструменты и комплект летней резины от машины Банзи.
Потом они пили чай. За окном падал снег.
— Посмотри, Миша, красота-то какая! — Наталья Васильевна зачарованно смотрела на пушистые снежинки и не заметила, как гость капнул ей в чай из пипетки.
Через четверть часа всё было кончено. Он вытер возможные отпечатки и унёс свою кружку с собой, а наутро позвонил в скорую, и сказал, что обнаружил соседку без признаков жизни. Её увезли, и похоже, даже не стали вскрывать, возраст, приступ, обычные дела. Полиция приехала номинально.
Он слышал, что у соседки есть любимый племянник, которому она хотела оставить квартиру, и втайне боялся его приезда, а ну как обнаружит «цветник» в своём чулане? Но племянник не объявился и Косенко успокоился.
Но однажды он увидел молодую девушку, открывающую дверь квартиры Натальи Васильевны ключом.
— Здравствуйте, вы родственница? — осведомился он.
— Нет, я из агентства недвижимости, — улыбнулась ему девушка, — оказалось, что Наталья Васильевна не успела приватизировать жильё, так что племянника опасаться нечего.
Юля была глупышка, конечно, но Косенко был против того, чтоб её убивать. Однако Банзя объяснил, что теперь, если вдруг ментам придёт в голову её расспросить и всплывет факт того, что Косенко платил ей, чтобы квартира как можно дольше не продавалась, докопаются и до всего остального!
Косенко преклонялся перед Банзей и боялся его. Тот напоминал ему античного бога — здоровый, сильный, беспощадный. И как любому божеству, ему нужны были новые жертвы. Одинокие дурочки сами слетались к нему, как мотыльки на пламя. Банзя был садист, многие это знали, некоторые сами себя пристёгивали к трубе, предвкушая что-то необычное, но получая травмы и синяки, уходили в слезах. Обычно он их отпускал, и ни одна не заявила на него в полицию! Но однажды он перестарался и компанию мёртвой жиличке составила девушка-эмо.
***
Когда Юля пришла в себя, она увидела перед собой знакомое лицо.
— Здравствуйте, Юлия, — улыбнулся мужчина, ставя ей на тумбочку бутылку сока и баночку датского печенья, — как вы себя чувствуете?
Юля слабо улыбнулась и прикрыла глаза. Она обманула убийц, сымитировав свою смерть, перестав сопротивляться раньше, чем отключилось сознание, но Косенко всё равно перекрыл ей кислород надолго. Её спасло увлечение дайвингом, она умела задерживать дыхание. Потеряла сознание, но не умерла. Очнувшись, она шатаясь вышла из квартиры. Юля не понимала, где находится, и заплутала в лесополосе находившейся рядом. Услышав шум, пошла на него и вышла на дорогу. Пыталась останавливать машины, но все проезжали мимо. Голова кружилась и её качнуло прямо перед машиной Максима, которому чудом удалось избежать столкновения с ней.
— Здравствуйте, Глеб.
— Юленька, я знаю, что вам тяжело говорить, скажите только то, что считаете важным, — попросил гость.
— Надо срочно в полицию, они… хотели меня убить,— прошелестела Юля.
— Они? Кто они, их двое было? — склонился над ней Глеб, девушка говорила очень тихо.
— Да. Михаил Денисович из первой квартиры… у второго лицо знакомое. Где-то я его видела, но никак не могу.. ..ох, плохо мне, всё кружится…
— За что они хотели вас убить, как вы думаете?
— Он мне давал деньги… чтобы я не продавала…
— Ту квартиру, с чуланом?
Юля закрыла глаза в знак согласия.
— Ну, Юленька, поправляйтесь, милая. Здесь с вами теперь будет наш сотрудник. На всякий случай, — Глеб встал, оправляя халат, и она заметила, что у него под халатом форма.
— До свидания, — прошептала она.
Глебу было очень жаль девушку. Он чувствовал свою вину перед ней, так как косвенно был виноват в том, что с ней произошло.
Он очень любил свою тётку, Наталью Васильевну, хоть та и не стеснялась в выражениях и дразнила его ментом. А она любила его, своих детей у неё не было. Глеб попал по распределению в Калининград, там долгое время жил и работал. Он переписывался с тёткой и перезванивался, но всё равно понимал, что та одинока. Он давно собирался вместе с женой Еленой перебраться в Москву, и Наталья Васильевна с нетерпением ждала этого дня. Не дождалась…
Незадолго до смерти она рассказала по телефону племяннику о своих подозрениях, относительно соседа со второго этажа. И про пропавшую девушку. Глеб тогда не отнёсся к этому серьёзно. Обилие детективных сериалов, захлестнувших телевидение сделало своё дело — обыватели стали повсюду видеть преступников. Люди стали бояться выходить вечерами, отпускать детей на прогулки, и надо признаться, не без оснований. Но чтобы маньяк оказался соседом тёти Наташи, Глеб почему-то не верил.
Узнав о её смерти, он вспомнил о её подозрениях, и попросил своего друга из органов Московской области расспросить соседа, с которым покойная чаще всего общалась, а именно Михаила Денисовича. И неприятно удивился, когда ознакомился с его показаниями. Сосед утверждал, что не состоял с покойной ни в каких отношениях, в гости они к друг другу не ходили. А в тот день он зашёл, потому что у неё громко работал телевизор и дверь была приоткрыта. Это вызвало у Глеба подозрения, ведь тётя не раз рассказывала ему про своего замечательного соседа.
Глеб поклялся найти убийцу Натальи Васильевны, присмотревшись и к Михаилу Денисовичу, и к тому второму, которого тётя подозревала в убийстве девушки.
Квартиру тётя Наташа завещала ему, но он не хотел вселяться туда, как племянник, это могло затруднить расследование. Когда Глеб приехал, тот же приятель, что опрашивал Косенко, познакомил его с Гектором Колясниковым. Вместе они придумали план, как заставить соседей поверить в то, что Глеб просто провинциал, частное лицо, который не имеет к прежней жиличке никакого отношения. Юля не знала об этом, и взялась за продажу квартиры, которая усилиями Колясникова значилась в базе агентства, как свободная.
***
Субботним утром к подъезду подъехала газель. Шустрые грузчики стали загружать в неё мебель из квартиры номер два.
— Вы кто такие? Что вы делаете? — вышел к ним Михаил Денисович, запахивая на ходу халат.
— Не видишь, отец? Мебель вывозим, новый хозяин будет делать ремонт!
— Новый хозяин? Какой такой хозяин? Здесь Наталья Васильна хозяйка! — каркнул Косенко.
Один из парней покрутил пальцем у виска и грузчики продолжили свою работу.
Когда газель умчалась, пожаловал и новый хозяин. Косенко узнал его, но приветствовать по понятным причинам не вышел. Сидел у окна, завернувшись в плед. Его колотил озноб.
Он слышал, как лязгнула тяжёлая дверь подвала. Косуля сразу всё понял: сейчас этот интеллигент пойдёт осматривать чулан и тоже услышит девичьи голоса. Они жалуются очень громко — из-за них он всю ночь не мог заснуть. Пришлось пить таблетки.
Не прошло и получаса, как он увидел в окно Банзю. Тот возвращался откуда-то с большой спортивной сумкой. Внезапно с двух сторон к нему подскочили люди, отвели ему руки назад, защёлкнули наручники и посадили Банзю в подъехавший УАЗик.
Почти одновременно раздался звонок в дверь. Косуля достал капли, которыми убил свою подругу, Наталью Васильевну, и вылив весь пузырёк в остывший чай, залпом выпил. Потом лёг на кровать и стал ждать.
Скоро на кровать у нему села та самая, курносенькая, с которой всё началось. Он не хотел её убивать, не хотел. Так получилось.
Он слышал, как ему ломают дверь, и торопился всё ей объяснить:
— Я не хотел тебя убивать, малыш! Ты сама виновата, сначала любила, а потом захотела денег… шантаж — разве это хорошо? Я ведь в твою любовь поверил!
Девушка улыбнулась ему ласково, но вдруг лицо её изменилось, и она закричала грубым мужским голосом:
— В ванну его! Живее, а то окочурится!
***
Глеб сидел в кресле, перед ним стояла шахматная доска с расставленными фигурами, словно партия была отложена. Отчего-то сердце сдавила тоска, он вспомнил, как тётка учила его играть в шахматы.
— Глеб Леонидович, Косенко только что умер не приходя в сознание, — доложил ему младший сержант.
На суде обвиняемый пытался всё свалить на мёртвого Косенко. Мол, сначала он убил в ссоре свою жиличку, а потом, войдя во вкус, ещё двоих.
Но судебный эксперт был с ним не согласен: две убитые девушки, точнее их тела, свидетельствовали о том, что убийцей был именно Банзя. Учитывая тяжесть содеянного, суд приговорил его к пожизненному заключению.
Вина Косенко была доказана в убийстве жилички, покушении на жизнь Юлии Мазур и причинении тяжкого вреда её здоровью. Но его причастность к смерти пенсионерки доказать не удалось.
Своё обещание найти и наказать убийцу Натальи Васильевны Глеб счёл выполненным наполовину, но огорчало его не это, а то, что не успел обнять близкого и одинокого человека, так ждавшего встречи с ним.
Он знал, что Косенко не избежит Суда. Правда, это будет Суд совсем другого, высшего порядка.
