Тася старалась не плакать, она маме и папе обещала, но слёзки эти, хитренькие такие, всё катятся и катятся из глазок и носик ещё щиплют, злодейки.
Мама помахала Тасе из окна автобуса, девочка держалась, пока мама садилась в автобус, а потом…
Потом, побежала вслед за автобусом крича и падая.
Бабушка была старенькая, она не смогла угнаться за Тасей, а девочка бежала и падала, кричала и звала маму.
-Стой стой, вот кулёмушка, — догнал девочку какой-то мальчик, он взял её за руки своими тёплыми ручками и так держал, пока не подоспела бабушка.
-Ты куда собралась, глупая? Ну?
-Мама…там…
-И, что мама? Побудь немного с бабушкой, ты что? Тебя же не на веки вечные оставили здесь, всё, всё успокойся.
Я вот сейчас на песнопение схожу и приду к тебе. Как тебя зовут?
-Та…Та…
-Татиана?
-Ннет…Та…Тасся…- заикаясь, плача и смотря в сторону уходящего за горизонт автобуса, говорит девочка.
-Всё, всё Тасенька…Я к тебе приду, а ты не плачь, не плачь милая, эх ты…кулёмушка.
-Ой, ой, здравствуй, Паша, ой егоза, спасибо тебе милый, едва добёгла. Ой никак опеть сбежит, — бабушка хваталсь за сердце, тяжело дышала и вытирала морщинистой рукой мутные слёзы.
-Не сбежит, правда Тасенька? Не сбежишь?
Тася помотала головой.
-А ты…придёшь?
-Приду, кулёмушка, я же обещал, приду и книжечку принесу…
-Вы уж заходите, Пал Андреич, а то ить ждать будет, девчонка -то…
-Зайду, Александра Назаровна, обязательно зайду.
Тася в изумлении смотрела на свою старую бабушку и мальчика. которого бабушка называла, как дяденьку — по имени и отчеству.
Тася эту бабушку и не знала.
Она бабу Иру знала, папину маму, а бабушку Шуру не знала, она далеко живёт, в де- ре -вне.
А Тася с мамой и папой бабушкой Ирой и дедушкой Геной, живут в го-ро-де.
Неожиданно закрыли детский сад, а куда Тасю?
Бабушка Ира работает, дедушка Гена тоже, ну и мама с папой конечно, вот и решили, отвезти Тасю далеко…к маминой маме.
-Идём, идём милая, я тебе петушка куплю. Хочешь петушка? А «Мишку на севере» хошь? Идём, идём милая.
В магазине все тётушки и бабушки с интересом смотрят на Тасю.
-А чья же это у нас такая красавица? — спрашивает тётенька за прилавком и протягивает Тасе петушка на палочке, петушок завёрнут в слюдяную бумажку.
-Тёть Шура, это не Натальина ли?
-Наташина, — улыбается бабушка, — вот она, моя младшая внученька.
-Сколько они её ждали?
-Тринадцать лет, Тай, тринадцать лет не было дитёв…
-Ты надо же, — зашушукали, заохали, тётушки — бабушки, — вот ведь, как бывает-то. Надо же.
-А это Пашенька помог, бабоньки.
-Да иди ты…
-Дааа.
Я его просила, молила слёзно, попроси у Господа, Пашенька…Попроси для Натальи с Михаилом дитя…Ведь дом — полная чаша, а дитя не хватает.
Он мне сказал тогда, мол, буду молиться тётя Шура, вымолил ведь безгрешная душа.
-Да да, безгрешный, — заговорили, закачали головами тётушки, Тасе стало скучно и она потянула бабушку из магазина.
Привыкла уже немного Тася, у бабушки курочки есть, пёстренькие и белая одна, петушок Петя, красивый такой.
Телёночек по имени Буян, коза Майка, корова Красуля, пёсик Грозный и кот Василий.
Вот сколько у бабушки всякой живности.
С утра до вечера бабушка с Тасей заняты, а вечером Паша приходит, ой, какой же он славный.
Ростиком Паша чуть больше Таси, ручки мягкие, он всегда за ручку здоровается, голос тихий и добрый.
-Поешь, Паша, постное ведь…
-Я не голоден, бабушка, спасибо тебе. От пищи грех отказаться, ежели с добрым сердцем предлагают, давай кисельку попью, овсяного…
Ах, какой же Паша добрый, книжечку принёс и подарил Тасе.
-Я читать не умею ещё, — вздыхает Тася.
-Ну, что ты, Кулёмушка…Я тебя вмиг научу, это так легко, гляди- ка…
И научил, Тася быстро на лету схватывает, вот и бабушке читать начала.
Сидит Тася, плачет…
-А, что ты, милая…что стряслось?
-Бабушка, как же они…мучили, мучили бедного…Больно делали.
-Так кого же, детка?
-Христа…
-Ах ты ж, серденько моё, да ты слаточка…мучили, да, плохие люди, но он выжил…
-Как это, бабушка?
-Охохонюшки, у Пашеньки бы тебе спросить, ну да, ладно…он выжил, Тасенька, его Отец на небо забрал…
-На небо?
-Да.
-Бабушка, а мы с тобой давеча ходили, ну на поминки, там тоже бабушка оживёт?
-Охохонюшки мне, не надоть было такой разговор заводить…мала ты ещё…
-Не сейчас, Кулёмушка…потом…не сейчас, — Паша пришёл, разговор слушает улыбается.
-А, как если она оживёт, как из земли вылезет, а?
-А, давай так с тобой, Кулёмушка сделаем, как подрастёшь, так всё тебе расскажу, а пока…посмотри на меня Кулёмушка не думай об этом, хорошо? Рано тебе ещё…
-Светлая душа у неё, баба Шура, дитё…Вы приходите в воскресенье на службу, пусть познакомится с домом божьим.
-Придём, Пашенька, обязательно придём…
Так долго ждала Тася, когда они в гости к Боженьке пойдут с бабушкой, вот и дождалась.
Ищет, смотрит по сторонам, а где же Боженька?
Смотрит…
Идёт…
-Бабушка, это же Бог?
-Бог, Бог, — говорит бабушка, а сама что -то делает, шепчет, рукой машет.
-Боооженька, — шепчет Тася…
Расскажет маме, и папе, и бабушке другой с дедушкой, как Боженьку видела. А это кто там? Это же Паша!
-Паша, — крикнула громко и рукой помахала.
На Тасю зашикали, зацикали, бабушка руку пребольно дёрнула, напугалась девочка, вот- вот заплачет.
Паша рядом быстро оказался, подошёл, взял своей тёплой рукой Тасину ручку.
-Ну, ну, не реви Кулёмушка, это моя вина, не научил тебя, как вести себя в Божьем доме…
-Паша, а я Боженьку видела, — шепчет девочка.
-Что? Боженьку? Ааа, это батюшка, Кулёмушка, ты батюшку видела, отец Дементий это, после службы вас познакомлю…
Часто стали ходить Тася с бабушкой в гости к Боженьке.
-Бабушка, — спрашивает Тася, — а отчего это Пашенька такой маленький, а говорит, что он маму мою знает, будто играл с ней говорит.
— Знает, детушка…Пашенька он такой, особенный. Они недалече от нас жили, мамка у него — богомолка была, она одна была на всём свете, да вот, Пашеньку родила…А у него ручки — ножки маааленькие были, недоразвитые, а тельце нормальное, она его в корытце, такое на колёсиках посадит и катает…
А потом заболела она, Пашенька один остался.
Какие -то люди приехали, мол, заберём мальчика, оформим куда надо, а мы не отдали, отстояли всем селом, его ведь Пашеньку, у нас выкрасть хотели.
Так отец Богдан у нас тогда был, он его забрал, а теперь вот, при отце Демьяне живёт.
Он — божий человек.
Ножки -то с ручками, выросли, Тась, ростика маленького, что дитя, но вырос ведь, сам себя обслуживает.
А поёт как, Тасссяяя, что соловушка. Слово Паша знает, скажет что-то, ручками поводит и вмиг голова там или спина, болеть перестанут, может боль облегчить или беду какую, вот плохие, злые люди и хотели Пашу выкрасть, чтобы он денег им зарабатывал.
Сидят Тася с Пашей на траве в огороде, разговоры разговаривают.
-Ты, Кулёмушка моя, будто доченька мне, которой никогда не было и не будет…Я молиться за тебя буду, милая, чтобы в жизни у тебя всё получалось…
-Пашенька, а правду ли бабушка говорит? Будто ты меня у Боженьки для мамы с папой выпросил.
-Кто я, детушка, чтобы Богу указывать…Просил, не скрою, каждый день просил…
Лето пролетело незаметно, приехали за Тасей родители, а она в слёзы, не хочу в город…Вцепилась в бабушку, криком кричит…
Как же курочки и петушок Петенька? Как же коза Майка, которая уже молока не даёт, а просто так живёт потому, что бабушке жаль её? Как же кот Васенька без неё спать будет? Пашенька как? Разговоры с ним…
Кое как уговорили девочку, что на следующее лето обязательно приедет.
Росла Тася — Кулёмушка, к бабушке ездила…С Пашей виделась, обязательно, окрестили её, Пашенька крёстным стал, чему мирскому научить может и не мог, не было опыта, зато другому учил, духовному.
-Какая у вас Тася, — говорили маме люди.
-Какая же? Обычная, — пожимала плечами мама.
-Неет, свет от неё будто идёт…
А она такая на всю жизнь осталась.
Добрая, светлая, всё с улыбкой делает.
Пашенька, Павел Андреевич всю жизнь свою Кулёмушку оберегал…
А она память о нём сохранила, детям и внукам передала.
