— Пап, ну когда ты уже найдёшь нам адекватную женщину? Эта опять устраивает сцены из-за ерунды!
— Потерпи, сынок. Мы с тобой ещё вдоволь поищем, — добродушно расхохотался Денис Сергеевич.
Мария застыла в дверном проёме кухни. В руке у неё была мокрая салфетка. Секунду назад она пыталась оттереть пятно от Кирилловой лимонада и думала, как помягче намекнуть сыну, что домашнее задание по географии не стоит откладывать. А теперь она стояла и смотрела на двух дорогих ей мужчин, которые откровенно потешались над ней, как над персонажем третьесортного водевиля.
Салфетка беззвучно упала на пол.
— Ищите, — с трудом проговорила она. — Я вас не держу.
Денис тут же прекратил смеяться и вздохнул с нарочитой театральностью.
— Маш, да что с тобой? Мы же просто пошутили, в чём дело? У тебя совсем отсутствует чувство юмора?
Она резко повернулась и направилась в спальню. За спиной она услышала приглушённый смех Кирилла и шёпот мужа: «Не переживай, у мамы просто тяжёлый день».
Мария села на край кровати и сжала виски. Голова буквально раскалывалась. Может, с ней действительно что-то не так? Может, она и впрямь слишком остро реагирует на мелочи? Денис постоянно твердил, что у неё полно комплексов, что нормальные жёны над такими вещами смеются, а не устраивают истерики.
Вот только ей было совсем не до смеха.
Она вспомнила, как четырнадцать лет назад впервые встретила Дениса в очереди за справками в медицинском центре. Он оформлял документы для новой работы, она как раз заканчивала свою смену. Высокий, с открытой улыбкой, в модном тогда кожаном плаще. Он сыпал комплиментами так, будто они знакомы с детства. «Вы как тёплый солнечный луч в этом казённом царстве», — заявил он тогда, и Мария впервые за тот кошмарный день, когда одна пациентка обозвала её бездушной, а другая пожаловалась врачу, рассмеялась.
Денис умел очаровывать. Это было его основное оружие.
Через пару лет после того, как они расписались, они пошли на корпоративную вечеринку к нему на работу. Новый год, ресторан с оркестром, шампанское. Мария сидела в новом синем наряде, который специально купила к празднику, и смотрела, как Денис галантно целует руку бухгалтеру Светлане. Не в губы, конечно. Просто вежливо, по-старомодному. Светлана краснела и хихикала, а Мария сжимала под столом салфетку и изо всех сил улыбалась, потому что не хотела портить всем праздник.
Утром она, конечно, не выдержала.
— Что это вообще было? Ты меня ни во что не ставишь?
— Маш, о чём ты говоришь? — Денис изобразил искреннее удивление. — Это просто обычная вежливость. Я же не стал целовать её в губы. Почему ты так завелась?
— Потому что я — твоя жена! А ты на моих глазах ухаживаешь за другими женщинами!
— Боже, какое «ухаживаешь»! — Он рассмеялся и приобнял её. — Ты моя ревнивая, глупая девочка. Светлане уже далеко за пятьдесят, у неё трое внуков! Я всего лишь поддерживаю рабочие связи с коллективом. Это называется «социальный интеллект», если ты не в курсе.
Мария тогда проглотила обиду. Ей казалось, что закатывать скандал из-за поцелуя руки на корпоративе — это проявление мелочности. Что она, наверное, действительно драматизирует. Вот родится ребёнок, и всё наладится.
Родился Кирилл. Ничего не изменилось.
Денис стал ещё более обаятельным. Комплименты соседкам в лифте, дорогие букеты секретарше на весенний праздник, долгие разговоры с продавщицами в магазине на улице Прорезной. Всем — внимание, улыбки, лёгкий, искромётный флирт. Марии — дежурное «ты неплохо выглядишь» раз в месяц. На праздник весны она получила набор полотенец. Полотенец! А его секретарша — букет из пятнадцати алых роз.
— Это необходимо для имиджа, — объяснял Денис. — Я же ведущий менеджер, мне нужно уметь располагать людей. Ты просто не понимаешь специфики моей работы.
Она понимала. Вот только не понимала, при чём тут она.
Года три назад начались его «шуточки». Сначала редко, потом всё чаще.
— Денис, ты куда? — спрашивала она, когда он натягивал ветровку.
— К любовнице, — бросал он через плечо и самодовольно ухмылялся.
На самом деле он просто шёл на балкон выкурить сигарету. Но Мария каждый раз вздрагивала, будто её ударили под дых. А он лишь смеялся: «Да расслабься! Это же просто прикол!»
Когда она звонила ему на работу, он мог ответить: «Извини, я сейчас очень занят, тут одна красотка требует моего внимания», — и сбрасывал вызов. Потом выяснялось, что он был на совещании. Но каждый раз Мария чувствовала, как внутри что-то сжимается от холода.
— Ты понимаешь, что мне это причиняет боль? — спрашивала она.
— Маш, ну прекрати! — Денис начинал злиться. — Это просто юмор! Нормальные люди над этим смеются, а ты вечно создаёшь проблему из ничего. Может, тебе стоит обратиться к специалисту? У тебя какая-то нездоровая зацикленность.
Мария пробовала сходить к психологу. Дважды. Оба раза бросала после первого же приёма, потому что специалист очень аккуратно начинал подводить к теме «токсичные отношения». А Мария не желала этого слышать. Ей казалось, что если она признает, что муж её не уважает, ей придётся что-то менять. А менять что-то было ужасно страшно. Куда она пойдёт с ребёнком? На зарплату медсестры? И как она Кириллу это объяснит?
Год назад Денис прислал ей скриншот из своей переписки. Случайно. Там была переписка с какой-то Полиной. Стикеры с сердечками, «моё солнышко», «как же ты мне нужна была сегодня на этом скучном собрании». Когда Мария спросила, он пожал плечами:
— Это просто общение. Полина — наш новый сотрудник, я помогаю ей адаптироваться в коллективе. Не ревнуй по глупостям.
Мария не ревновала. Она просто медленно гасла внутри.
Потом была встреча с подругой Светланой и её мужем Виктором. Они сидели в кафе, и Мария наблюдала, как Виктор постоянно касается руки жены, смотрит только на неё, смеётся над её шутками. Денис же в это время флиртовал с официанткой, заказывая себе десерт.
— Какая у вас очаровательная девушка, — сказал он официантке. — Вам очень идёт эта причёска.
Светлана сочувственно посмотрела на Марию. Мария отвела взгляд.
Вечером, уже дома, она спросила:
— Почему ты никогда так не разговариваешь со мной?
— Как — так?
— Нежно. Внимательно. Как Виктор со Светланой.
Денис фыркнул.
— Маш, мы же не подростки, чтобы разводить «телячьи нежности». Мы взрослые люди, у нас семья, сын. Зачем нам эти сантименты?
— Мне их не хватает, — тихо сказала Мария.
— Тогда это только твои сложности, — отрезал Денис и ушёл в другую комнату.
На следующий день Мария зарегистрировалась на сайте знакомств. Не для того, чтобы заводить отношения. А для того, чтобы почувствовать, что она ещё жива. Хотела, чтобы хоть кто-то спросил, как у неё дела, и дослушал ответ.
Сначала ей писали неприятные типы. Их она сразу блокировала. Потом завязалось несколько переписок, но все они быстро угасли. И только Антон писал каждый день. Он спрашивал про работу, про её настроение, рассказывал о своей жизни. Он был инженером на местном заводе, разведённым, без детей. Простой, надёжный. Никаких намёков на интим, никаких двусмысленностей.
— Я замужем, — сразу предупредила Мария.
— Я понял, — ответил Антон. — Мы можем просто дружить, если тебе это нужно.
И они дружили. Полгода переписывались. Антон присылал ей забавные мемы, когда у неё был тяжёлый рабочий день. Поздравил с днём рождения и отправил на почту сертификат на покупку книг. Мария прочитала все три книги, которые приобрела на эти средства, и каждая страница казалась ей настоящим подарком.
Денис на день рождения подарил ей кухонный комбайн.
— Ты же давно его хотела, — сказал он небрежно.
Мария не хотела комбайн. Она даже не помнила, чтобы говорила о нём. Но промолчала.
А потом Антон написал: «Может, выпьем кофе? Просто встретимся, ничего лишнего».
Мария согласилась. Один раз. Потом второй. Третий. Они гуляли по парку в селе Богдановка, говорили о прочитанных книгах, о жизни. Антон рассказал, как его жена ушла к другому, как он год приходил в себя. Мария рассказала про Дениса, про его едкие шутки, про то, как она устала быть невидимой.
— Ты достойна большего, — сказал Антон однажды.
И Мария поверила ему.
Она не планировала романтических отношений. Но когда Антон поцеловал её в конце одной из встреч, она не отстранилась. А потом они встретились ещё раз. И ещё. Мария лгала мужу, что задерживается на работе, что встречается с подругой. Совесть, конечно, грызла, но эта боль была слабее, чем её потребность чувствовать себя живой.
И вот сегодня Кирилл произнёс эту роковую фразу про «адекватную женщину». Денис рассмеялся, поддержал шутку. А Мария вдруг поняла: она больше не выдержит. Что если даже её собственный сын, её единственный Кирилл, считает, что она недостаточно хороша, то ради чего она вообще держится за этот брак?
Вечером, когда Денис ушёл в ванную, Мария собрала свою сумку. Взяла паспорта, одежду, деньги. Написала короткую записку на кухонной доске, потому что не было сил говорить: «Ты столько лет упражнялся в шутках о чужих женщинах. Теперь у тебя есть реальный повод искать жену по-настоящему».
Через два часа она была у Антона. Он открыл дверь, удивлённый, но не задал ни единого вопроса. Просто крепко обнял. Мария уткнулась ему в плечо и заплакала.
— Я ушла, — прошептала она. — Я не могу больше.
— Оставайся, — ответил Антон.
И она осталась.
Первую неделю Мария ощущала себя так, будто с её плеч сняли невероятно тяжёлый груз. Антон сам готовил завтраки, спрашивал о её самочувствии, не давил расспросами. Денис звонил несколько раз, кричал, требовал немедленно вернуться. Мария сбрасывала вызовы.
С Кириллом она связалась через три дня. Объяснила, что ей нужно было уехать, что она его не бросает, что он может приехать к ней в любое время.
— Ладно, — коротко ответил сын.
В его голосе была обида, но Мария надеялась, что со временем всё изменится.
Через две недели Денис привёл в дом новую женщину. Алину. Кирилл сообщил об этом по телефону буднично, как о погоде.
— Ты как себя чувствуешь? — спросила Мария.
— Нормально, — ответил Кирилл. — Папе виднее.
Но спустя месяц он позвонил сам. Поздно вечером, голос дрожал.
— Мам, а можно мне приехать к тебе на выходные?
— Конечно, сынок. Что случилось?
— Просто… эта Алина… она не ругается, но я чувствую, что я ей не нужен. Папа всё время уделяет ей, а я будто мешаюсь. Мне некомфортно.
У Марии сжалось сердце от боли.
— Приезжай, — сказала она. — Я очень жду.
Когда Кирилл приехал, он был замкнутым и мрачным. Сидел на кухне, ковыряя вилкой картошку. Антон попытался его разговорить, рассказал о своей работе, предложил сходить в кино. Кирилл кивнул, но было ясно, что он не расположен к общению.
Вечером, когда Антон вышел в магазин, Кирилл вдруг спросил:
— Мам, а ты правда любишь этого дядю Антона?
Мария замерла. Как объяснить двенадцатилетнему мальчику, что настоящая любовь — это не только про бабочек в животе, но и про уважение? Что она просто изнемогла от того, что её не замечают?
— Он очень хороший человек, — осторожно сказала она.
— А папа — плохой?
— Нет. Просто… мы с папой не смогли быть вместе.
Кирилл кивнул и отвёл взгляд.
— Мне жаль, что я сказал тогда про другую маму. Это было очень глупо.
Мария подошла и обняла сына.
— Ты ни в чём не виноват, солнышко. Слышишь? Это решение не из-за тебя.
Но в глубине души она знала, что Кирилл ещё долго будет винить себя. Точно так же, как когда-то винила себя она, когда Денис говорил, что проблема в её ревности и комплексах.
Прошло полгода. Мария так и не вернулась к бывшему мужу. Антон оказался не идеальным: он громко храпел, забывал выносить мусор, иногда бывал слишком молчаливым. Но он никогда не насмехался над её чувствами. Не шутил про любовниц. Не флиртовал с каждой встречной. И этого было более чем достаточно, чтобы Мария наконец-то почувствовала, что может дышать свободно.
Кирилл приезжал каждые выходные. Постепенно он привык к Антону, иногда даже смеялся над его рассказами. С Денисом у мальчика отношения охладели. Алина так и не смогла найти к нему подход.
Однажды Кирилл рассказал:
— Мам, а ты знаешь, что папа теперь и с Алиной шутит про любовниц? Она злится, а он говорит, что она слишком уж серьёзная.
Мария промолчала. Просто налила сыну чай и подвинула к нему тарелку с печеньем.
Ей было жаль Алину. Жаль Кирилла, который стал заложником этой ситуации. Жаль даже Дениса, который так и не понял, что именно он потерял.
Но жалеть себя она больше не собиралась. Потому что впервые за пятнадцать лет она могла просто жить, не вздрагивая от каждой фразы, не гадая, где правда, а где очередная насмешка.
И если это считалось эгоизмом — пусть. Она просто устала быть для всех удобной.
Как же важно помнить, что за каждой «безобидной» шуткой может скрываться глубокая, невыносимая боль, которая медленно разрушает человека. История Марии — это яркий пример того, как женщина, которую годами «газлайтили» и убеждали в её неадекватности, находит силы выйти из токсичного сценария. Её победа — это право на уважение, а не на громкие чувства.
А как вы считаете, стоило ли Марии молча терпеть ради сохранения семьи, или её решение уйти, чтобы защитить своё достоинство, было единственно верным?
