Друзья, иногда жизнь подкидывает такие сюжеты, что даже не верится. Это история про то, как одно давнее, казалось бы, забытое событие может полностью перевернуть привычный уклад и подарить что-то невероятное.
— Твоя бывшая ушла из жизни, Богдан. Дети остались совсем одни, — Катерина стояла в проёме, сжимая потрёпанную сумку. — Артур — твой сын. Можешь, конечно, сделать экспертизу, но он — твоя точная копия в детстве.
Богдан почувствовал, как почва уходит из-под ног. Пятнадцать лет назад он покинул Львов, решив навсегда закрыть главу, связанную с Яриной. А теперь эта женщина, её сестра, сообщает ему о существовании сына.
— Какой сын? — его голос звучал незнакомо. — Ярина ничего не говорила…
— А зачем ей было тебе сообщать? — Катерина устало опустилась на стул. — Ты ведь тогда просто сбежал, когда узнал, что она была с другим. Даже не стал ничего выяснять, собрался и уехал.
Оксана молча слушала, сжимая в руках остывшую кружку. Елизавета Васильевна застыла у окна, осознавая, что жизнь их семьи вот-вот изменится навсегда.
— Мальчику двенадцать. Сейчас он живёт у меня, но я не потяну. У меня двое своих, муж без работы. Либо ты его забираешь, либо он попадёт в детский дом.
Богдан попытался представить себя в роли отца двенадцатилетнего подростка. Как объяснить всё Оксане? Как жить дальше с мыслью, что у него есть ребёнок, которого он не воспитывал?
— А где он сейчас? — тихо спросила Оксана.
— В школе. После уроков зайдёт к подруге, будет делать уроки. Хороший мальчик, не хулиган. Просто очень замкнутый после маминого ухода.
Катерина поднялась, направляясь к выходу:
— Решай быстро. Завтра приеду за ответом. А то социальные службы уже интересуются, где мальчик постоянно находится.
Когда дверь закрылась, в квартире воцарилась тишина. Богдан смотрел в пол, не зная, что сказать. Пятнадцать лет успешной карьеры, крепкого брака — и вот такой удар.
— Богдан, — Оксана подошла к мужу, — покажи мне свои детские фотографии.
Елизавета Васильевна молча достала семейный альбом. Там было много снимков: Богдан в шесть лет на даче, в десять — с первой пойманной рыбой, в двенадцать — серьёзный, худой мальчишка с большими глазами.
— Если он действительно на тебя похож, то никаких сомнений быть не может, — сказала свекровь, листая страницы. — Вопрос в другом: что нам теперь делать?
Богдан поднял голову:
— Я не могу его бросить. Если он действительно мой…
— А если не твой? — резко спросила Оксана. — Мы же знали Ярину. Она могла наговорить сестре что угодно перед смертью.
Этот вопрос не давал Богдану покоя всю ночь. Он не мог уснуть, пытаясь восстановить в памяти последние недели отношений с Яриной. Тогда ему казалось, что она его предала. А что, если он ошибся?
Утром к ним пришла Катерина вместе с мальчиком. Артур стоял в прихожей, крепко сжимая лямки рюкзака. Худой, серьёзный, с такими же тёмными волосами и упрямым подбородком, как у Богдана.
— Вы мой отец? — мальчик смотрел прямо, без тени детской робости.
— Наверное, да, — Богдан присел рядом. — Ты очень похож на меня в твоём возрасте.
— А почему вы нас оставили тогда?
Этот вопрос Богдан боялся больше всего. Как объяснить двенадцатилетнему подростку, что он был молодым, глупым, что не умел разбираться в людях?
— Я не знал о тебе. Твоя мама мне не рассказала.
— Она говорила, что вы уехали, потому что мы вам не были нужны.
Слова мальчика ранили, словно ножом. Богдан понял, что Ярина растила сына, рассказывая ему об отце, который их бросил. Сколько боли и обиды накопилось в детском сердце?
— Артур, — Оксана села рядом с мужем, — мы хотим, чтобы ты жил с нами. Но нам нужно время, чтобы понять, как это будет.
— Я уже не маленький, — мальчик выпрямился. — Я могу о себе сам позаботиться. Просто дайте мне комнату и еду. Больше ничего не надо.
Елизавета Васильевна тихо всхлипнула. В этих словах было столько взрослости, что сердце сжалось от жалости.
— Сынок, а как же школа? Друзья? — спросила она.
— Друзей у меня нет. А в школе я хорошо учусь. Я не буду вам мешать.
Богдан смотрел на сына и видел себя — того мальчишку, который рано научился не просить ничего лишнего, не расстраивать маму. Только у Артура не было даже мамы.
— Мы тебя заберём, — сказал он. — Но есть одно условие: ты должен дать нам возможность стать твоими родителями. Не просто кормить и одевать, а по-настоящему.
Мальчик долго молчал, обдумывая услышанное.
— Хорошо. Но если ничего не выйдет, вы меня не выгоните? Просто скажете, и я сам уйду.
— Никто тебя никуда не отпустит, — Оксана взяла Артура за руку. — Мы теперь семья. А в семье друг друга не бросают.
Первые месяцы были непростыми. Артур держался настороженно, выполнял все просьбы, но не подпускал близко. Оксана пыталась найти подход, читая книги по психологии подростков, но мальчик чувствовал фальшь в любых попытках «воспитательных бесед».
Елизавета Васильевна оказалась мудрее. Она просто готовила еду, стирала, интересовалась учёбой — делала то, что делают бабушки. Без лишних слов и объяснений.
Богдана мучили сомнения. Иногда ему казалось, что он пытается полюбить чужого ребёнка из чувства вины. А иногда ловил себя на мысли, что гордится сыном — его умом, самостоятельностью, стойкостью.
Перелом случился неожиданно. Артур заболел — простая простуда переросла в воспаление лёгких. Оксана не отходила от его кровати, Богдан каждый час измерял температуру, Елизавета Васильевна готовила бульоны и читала вслух книги.
— Почему вы так? — спросил мальчик, когда температура спала. — Я же для вас чужой.
— Ты не чужой, — Богдан присел на край кровати. — Ты мой сын. И я люблю тебя, хоть мы и знакомы всего полгода.
— А я боюсь вас полюбить, — тихо признался Артур. — Вдруг вы меня снова бросите?
— Не бросим. Обещаю.
Тогда мальчик впервые заплакал — долго, горько, выплёскивая всю накопившуюся боль. Богдан обнимал его, понимая, что это их настоящее знакомство.
Через год Артур перестал называть их по именам. Появились «мама», «папа», «бабуля». Оксана радовалась каждому проявлению доверия, каждой просьбе о помощи. Она поняла, что материнство не обязательно начинается с беременности.
А ещё через год она действительно забеременела. Врачи не могли объяснить, почему это произошло именно сейчас, после стольких лет бесплодия.
— Может, твой организм почувствовал, что ты готова быть мамой? — предположил Богдан.
— Или Артур принёс нам счастье, — улыбнулась Оксана.
Мальчик отнёсся к новости очень серьёзно:
— Значит, у меня будет младший брат или сестра?
— Да. Ты не против?
— Нет. Я буду его защищать, как мама меня защищала.
Богдан обнял сына, понимая, что их семья состоялась. Не сразу, не просто, но по-настоящему. Иногда ошибки, совершённые в юности, превращаются в главные подарки судьбы — нужно лишь найти в себе смелость их принять.
Как вы думаете, что бы вы сделали на месте Богдана и Оксаны?
