Сезон плавно закончился. Последние отдыхающие покидали гостиницу «Аквалея»: подхватив чемоданы, они рассаживались по машинам, чтобы ехать в аэропорт.
Гурам, хозяин отеля, подобно капитану, покидал свой корабль последним. Повертев на толстом волосатом пальце ключи он передал их Игнату. Парень подвизался присматривать за отелем, и обещал попутно освежить номерной фонд. Сам Гурам со своей семьёй с конца октября по начало мая жил в столице.
— Ну, — Гурам положил пудовую лапищу на плечо Игната, — надеюсь, что ты не разочаруешь меня, дорогой! Не забывай включать время от времени вентиляцию, а в 14-м и 15-м открывай окна и двери — вентиляции там нет. Также я вызвал человека на обработку, он позвонит и проведёт дезинсекцию, и обработку от плесени!
— Я бы и сам мог… — разочарованно произнёс Игнат, — к чему беспокойство?
— Зачем сам, дорогой! Каждый должен заниматься своим делом! — Гурам хлопнул работника по плечу и пошёл собирать вещи. Когда хозяин уехал, Игнат вздохнул с облегчением. В тумбочке лежали деньги, его аванс, плюс то, что хозяин оставил на ремонт.
Первую неделю, пока ещё не слишком холодно, Игнат решил посвятить плитке — в двух номерах она потрескалась. Плитку хозяин выбрал сам. Она стояла в коробках в номере, оборудованном под склад. Переодевшись в спецовку, Игнат начал скалывать старую плитку. Полдня скалывал, полдня выносил.
Гурам оставил достаточно денег, чтобы Игнат мог нанять себе помощника, но тот предпочёл сэкономить. К вечеру спину ломило, и он лёг в номере, который выбрал себе для проживания. К моменту, когда он открыл глаза, было уже темно. По стёклам барабанил дождь. Проснувшись, Игнат ощутил сильный голод, и ругал себя, что не купил продуктов.
Надев прямо на спецовку куртку, он вышел под дождь. Все летние кафе были свёрнуты, магазины закрыты. На улицах было пустынно и холодно. Вдруг ветер донёс до него запах еды, и он пошёл на него, как крыса за дудочкой Нильса. Запах привёл его к кафе. Возле него под навесом стоял не успевший остыть мангал.
Игнат, сглотнув, дернул дверь кафе на себя, и оказался в уютной атмосфере. Внутри было тепло, играла приятная музыка. Несмотря на то, что был не сезон, столики почти все были заняты. К Игнату подошла молодая, стройная фея и спросила Игната, заказан ли стол.
— Не заказан, мне бы поесть что-нибудь! — ответил он, — окинув голодным взглядом её ладную фигурку.
— Минутку! — фея устремилась за ширму.
Игнат следил за ширмой, ожидая увидеть фею, но вместо неё к нему вышел амбал с квадратным лицом и отсутствующим взглядом. Амбал жевал жвачку. Просканировав равнодушным взглядом Игната, он выдал вердикт:
— На данный момент все столы зарезервированы!
— Неправда! Вон, в углу столик! — Игнат указал на столик, на котором отсутствовала соответствующая табличка, — я заплачу, у меня есть деньги!
Посетители кафе с интересом наблюдали, как амбал сгрёб Игната и выставил его прочь, со словами:
— А у нас есть дресс-код!
Игнат долго ещё стоял под дождём и смотрел в окно на отвергнувший его мир. Он видел, как девушка-фея повела какого-то припозднившегося гостя за тот самый свободный столик. Как вскоре к тому подскочил официант, чтобы принять заказ.
Раздался звук, и Игнат спрятался за дерево, удачно раскинувшее огромные ветви у навеса. Фея, а с ней официант, вышли на воздух покурить.
— А всё-таки жаль того беднягу, — вздохнула фея, — он, похоже и правда был голоден. Надо было вынести ему что-нибудь с кухни.
— Да ну, рисковать ещё! — ответил ей мужской голос, — ты же знаешь, Ника, что все объедки забирает повар. У его жены — хозяйство, свиньи.
— Я думала вынести ему что-то с пекарни. Может, горячий хачапури. В счёт своего обеда.
— Ах, ты, добрая душа! — ответил парень, и всё затихло. Но и дверь не хлопнула. Игнат выглянул из-за своего дерева и увидел, как молодой человек сжал фею в объятиях. Они целовались.
Игнат смотрел, не в силах оторваться. Чужая страсть распалила его, и теперь он думал совсем о другом голоде.
Когда он вернулся в гостиницу, сил не хватило даже принять душ, он рухнул на кровать и тут же уснул. Во сне он улыбался, потому что там всё было на своих местах: фея беспрекословно выполняла его фантазии, а официант в белой рубашке носил и ставил на большой стол блюдо за блюдом. По комнате, правда, отчего-то ходили свиньи, а ещё Игнат знал, что за ними подсматривает Гурам, у которого была слабость к подглядыванию. Он селил красивых женщин в десятом номере, и имел возможность подглядывать за ними.
Утром Игнат отправился в магазин и набрав две сумки продуктов, еле донёс их до гостиницы. Размещая покупки во вместительных холодильниках на первом этаже, в одном из них он обнаружил несколько бутылок домашнего вина, которое Гурам иногда предлагал своим постояльцам за деньги, а вот гостьям из десятого номера совершенно бесплатно.
Откупорив одну бутылку, Игнат внезапно решил устроить себе выходной. Он принял душ, наконец-то поел и выпил бокал вина, после чего решил прогуляться по окрестностям. Надев шляпу, забытую кем-то из гостей в офисе Гурама, он закрыл гостиницу и пошёл в центр, где ещё теплилась жизнь. Холодный ветер с моря уже не был таким приятным, как в августе, или даже сентябре. Он пробирал до костей, норовил сорвать шляпу и выдуть из головы последние мысли о теплом лете. Что-бы немного согреться, по дороге домой Игнат зашёл в кафе, откуда его выставили вчера.
В зале он был один. Он заказал себе суп харчо, зубровку и самый простой салат из огурцов и помидоров, который у них почему-то назывался «Имеретинским».
Официант был другой, не тот, что вчера обнимал фею на задворках. Амбал, видимо, тоже днём не работал. Не крутился под потолком диско-шар, вместо приглушённой музыки играло «радио-джаз». Поев, Игнат расплатился. Уже на выходе он столкнулся с феей. Она ойкнула и улыбнувшись ему, юркнула в служебную дверь. Она не узнала его, зато он унёс её улыбку с собой, и остаток дня вызывал образ девушки снова и снова.
У Гурама для особых гостей был специальный сервис. Игнат не раз слышал, как хозяин звонил по телефону, и заказывал тóрты, один или несколько. Игнат никогда не видел, чтобы привозили сладости, зато видел девушек древнейшей профессии, которых привозил хмурый человек, которого все, включая Гурама, называли «Кондитер».
Игнат, напившись Гурамова вина, не особо терзался муками совести. Он вскрыл ящик в хозяйском офисе, и действительно, нашёл там каталог «Тортиков» с названиями, и позвонил по указанному телефону. Игнат решился позвонить из гостиницы, и представился другом Гурама. Кондитер, извиняясь, сказал, что в наличии остался только «Тирольский пирог», которого нет в каталоге. Игнат рискнул заказать. Через сорок минут в ворота позвонили, и он, с бьющимся сердцем, пошёл открывать. Он увидел «Кондитера» с девушкой, накрашенной и одетой соответственно. Заплатив, он остался с ней наедине. Они стояли в холле гостиницы, после чего Игнат потащил её на улицу, и там попытался воспроизвести с ней поцелуй страсти «феи с официантом». Когда они вернулись в гостиницу, он предложил ей вина, после чего попросил уйти. Девушка вела себя не как фея грёз, а как обычная…
На следующий день, закончив с плиткой, он поймал себя на том, что постоянно думает о симпатичной хостесс. Он чувствовал себя униженным её жалостью, и ему хотелось доказать, что он последний, кого стоило бы жалеть. Когда плитка была готова, в его голове созрел план.
***
— Привет, Вероника так и не появилась? — барабаня по стойке, спросил бармена хозяин кафе.
— Нет, Алексей Дмитриевич, я её не видел,—ответил тот, — вы Павла спросите, он точно в курсе.
Но спросить Павла не получилось, так как оказалось, что парень уже два дня бюллетенил.
— Могла бы хоть позвонить! — раздражённо заметил хозяин, — в общем, так: если Вероника не появится до завтра, будем искать ей замену! Он был научен опытом, что порой и самые безупречные работники могут разочаровать.
***
В то же самое время Вероника открыла глаза и обнаружила себя в неудобном положении. Её руки были связаны над головой и прикручены к прутьям кованого изголовья кровати. На тумбе, прямо над ней горел светильник, слепил глаза. В комнате было холодно, видно, что она отапливалась плохо. Девушка попыталась перекатиться набок, но верёвка больно сдавила запястья, и она отказалась от этой затеи. Она не раз читала о девушках, ставших жертвами маньяка, и даже примеряла на себя эту роль, считая, что они совершили ошибку, и уж она бы никогда… она обвела взглядом комнату. Господи, неужели она стала жертвой маньяка?
Она закрыла глаза, в надежде, что когда откроет их, всё переменится. Вспомнила вчерашний вечер. Вот она вышла с работы. Обычно её провожал до дома друг Павел, но он заболел и пришлось идти одной. Внезапно на дорогу выскочил мужчина. Прилично одетый, в шляпе.
— Прошу, кто-нибудь! — крикнул он, и заметив Нику, бросился к ней: — там пожилая женщина, ей, кажется, плохо с сердцем! Не могли бы вы побыть с ней, пока я поищу врача?
Не дав опомниться, он схватил Нику и потащил за собой в подворотню.
— Вон она, на лавочке! — сказал он, показывая пальцем в темноту. Девушка заметила, что у мужчины дрожат руки.
— Где? — она посмотрела, куда показывал его палец, и вдруг стало темно.
Тело потеряло вес. Теперь она лежала, вспоминая всё это и ругала себя за наивность. Она решила, что правильная стратегия — не раздражать маньяка, усыпить его бдительность. Тогда, быть может, появится шанс сбежать.
Внезапно она почувствовала сквозняк, кто-то открыл дверь. Очень медленно она открыла глаза и увидела склонившееся над ней лицо вчерашнего мужчины. Улыбнувшись ей, он нежно провёл ей по лицу.
— Здравствуй, фея, — он обнажил белые, здоровые зубы. Клыки несколько выдавались вперёд, что делало его улыбку несколько дикой.
— Кто вы? Развяжите меня, я замёрзла! — из глаз Вероники пробежали две слезы, оставив дорожки на висках.
Внешней стороной ладони он вытер их, и пригнувшись к ней, прошептал ей на ухо:
— Я не могу, ты же понимаешь!
— Руки затекли, я их не чувствую, прошу, развяжите, — попросила она, инстинктивно пытаясь отодвинуться от его жаркого шёпота.
Он встал, прошёлся по комнате, и тут в его руках появился нож. Вероника совсем не испугалась, решив, что сейчас он перережет верёвки. Но вместо этого он сел на кровать и вспорол ножом её рубашку. Вероника закрутила головой, кричать она боялась. Поддев ножом бюстгальтер, он перерезал его пополам, и уставился, как будто впервые видел женскую грудь.
— Отпустите меня,— заплакала она, дернувшись,— я никому не скажу!
— Это будет наш секрет, да? — сказал он, гадко улыбаясь, — будешь умницей, отпущу!
Она старалась «быть умницей» хотя её воротило от этого человека, от его вида, от его голоса и запаха. Сначала она стоически переносила приступы тошноты, и даже пыталась делать вид, что ей приятны его прикосновения. Но вдруг, когда он…., она не выдержала и крикнула:
— Оставь меня в покое, или убей!
До него медленно, но дошло, что теперь ему, скорее всего, предстоит сесть в тюрьму. Он в панике соображал, что же делать. Если он её отпустит, его закроют на долгий срок. Убийcтвo также пугало его, он с детства не выносил вида кpoви.
Наконец, он решил, что самый лучший способ избавиться от девушки — продать её «Кондитеру». Эта идея так понравилась ему. Он слышал, что тот может «объездить самую норовистую кобылку», Гурам рассказывал, что на «Кондитера» работают почти все финалистки местечковых конкурсов красоты.
Игнат набрал номер и попросил о встрече. «Кондитер» удивился, но согласился встретиться, назначив встречу на пирсе, утром следующего дня.
Довольный тем, что нашёл такое удачное решение, Игнат навестил пленницу.
— Ну, как ты тут, скучала? Я принёс тебе поесть! — весело сказал он, — ты голодна?
— Я хочу в туалет, — сказала Ника, не поворачиваясь.
— Ладно, — он поставил поднос с чайником, хлебом и фруктами на стол и начал отвязывать девушку от кровати, — сейчас провожу. Да и в душ тебе не мешало бы, крошка.
— Да, я об этом мечтаю, — сказала она, пытаясь снова запутать его, — хочу в душ.
— Да ты затейница! — удивился похититель, сразу подумав, не спешит ли он передавать такое сокровище «Кондитеру». Может, её отвращение всего лишь игра? А вдруг эта девушка — его судьба? А что? Он читал, как похищенные влюблялись в своего похитителя… может, это тот случай?
Но тут взгляд его упал на зеркало, висевшее на стене, и он увидел на лице феи брезгливое выражение. Это отрезвило его.
Он отвел её в туалет, а после и в душ, но сам остался снаружи. Воды в бойлере было достаточно. Прошло десять, пятнадцать минут, но девушка и не думала выходить. Тогда он вошёл. Она обернулась, и тут он заметил в её руке нож.
Видимо, он сам его оставил, когда кромсал её бельё. Но почему она не применила его раньше? Его губы тронула улыбка, он понял, что девушка не способна на убийcтвo.
— Дай-ка сюда эту игрушку! — протянул он руку.
— Сейчас я одним махом избавлю тебя от проблем! — крикнула она,— отойди от меня, придypoк!
— Разве нам было плохо вдвоём? — сказал он, протягивая к ней руки, — брось нож, иди сюда.
— Уйди, (пип!), иначе (пип!)! — лезвие сверкнуло совсем близко от его глаз, Игнат стукнул девушку по руке, и нож упал, звякнув о плитку.
Игнат тут же схватил девушку, и толкнув на выход, скомандовал:
— А ну, пошла!
Она пробежала по инерции несколько шагов, и остановилась, опустив голову. По её телу бежали капли воды.
Он протянул к ней руку, хотел схватить за шею. Девушка вывернулась, попыталась убежать, но поскользнулась и упала, подвернув ногу. Боль была сильной и она заплакала.
Он перенёс её обратно в номер, положил на кровать. В наказание лишил её ужина.
— А ты хитрая, — сказал напоследок, приматывая ей руки и ноги купленным в хозмаге скотчем, — но меня тебе перехитрить не удалось! — он выключил свет и повернулся, чтобы идти.
— Меня уже ищут! — крикнула девушка, — прошу тебя, отпусти! Пока не поздно! Обещаю, если отпустишь, я не выдам тебя.
— Не могу, — ухмыльнулся он и вышел.
С утра, проверяя пленницу, Игнат заметил, что у неё жар, возможно, простыла. Её правая нога сильно опухла. Поправив девушке одеяло, он закрыл номер и отправился на пирс, где его ждала встреча с «Кондитером».
Тот уже был на месте — стоял, оперевшись на перила и смотрел на воду.
— Доброе утро, Игнат, друг Гурама, — не оборачиваясь, сказал «Кондитер», — что у тебя за дело?
— Доброе утро, товарищ кондитер, — отозвался Игнат, — как вы относитесь к расширению меню?
«Кондитер» обернулся и посмотрел на него с интересом:
— Хочешь сменить работу? То-то мой тирольский пирожок намекала, что ты не такой. Не скрою, я подумывал об этом. Мужчины также востребованы, и хоть я и не сторонник, по законам бизнеса, я…
— Нет, вы не так меня поняли. Я не такой! — Игнат почувствовал себя оскорблённым, — не знаю, что там про меня наплела ваша (самочка собаки)!
— Так ты пригласил меня обсудить качество моих тортиков? — казалось, «Кондитер» потерял к нему всякий интерес.
— Нет, я бы хотел предложить вам девушку!
— Вот как? Почему же она сама не обратится ко мне? Кем ты себя возомнил? — губы «Кондитера» тронула презрительная усмешка.
Вопрос смутил Игната.
— Она пока не рассматривает такую… карьеру, хотя у неё есть всё, для того, чтобы стать лучшей! — выдал он.
— Так… вот как мы с тобой поступим. Я тебя не видел и не слышал! Мне ещё проблем с законом не хватало! — Кондитер посмотрел на Игната с брезгливостью: — не звони мне больше!
Игнат смотрел на удаляющуюся спину «Кондитера», после чего сплюнул и решил вернуться по набережной пешком.
Он смотрел на опустевшее побережье и размышлял, как всё глупо получилось. Как радовался он тому, что нашёл работу у Гурама, и как всё теперь рушилось. «А что, если предложить девчонке денег?»— мелькнуло у него в мозгу, — «а не согласится, задушу подушкой, а тело скормлю катранам». Но в глубине души он знал, что никогда не сможет убить.
***
Николай вспомнил, что забыл позвонить, только у гостиницы. Припарковав машину, он постучался в дверь офиса. Гурам говорил, что там постоянно должен быть смотритель.
Но никто ему не открыл, и Николай, расстроившись, что придётся ехать обратно, стукнул по двери ещё раз. Раствор, который он приготовил был годен всего сутки! Николай решил, во чтобы то ни стало, провести дезинсекцию в тот же день.
Он знал, что сзади здания есть вход в полуподвал, ключ от которого ему дал сам хозяин, так как Николаю частенько приходилось приезжать в его отсутствие, гонять крыс. Как раз сегодня он захватил ключ, сам не зная зачем. Теперь он это понял, и счёл за знак к действию.
Объехав здание, он спустился к полуподвалу. Замок был всё тот же, хоть чуть заржавел. Николай вытащил баллон и спустив его по лестнице, вошёл в подвал, а оттуда поднялся на первый этаж. Не теряя времени, он надел маску и принялся опрыскивать плинтуса и стены.
Проходя мимо одной из комнат на первом этаже, Николай не смог её открыть, хотя во всех номерах двери были не заперты: смотритель должен был время от времени проветривать и просушивать их.
Дезинсектор уже повернулся, чтобы уйти, как вдруг ему показалось, что он слышит слабый стон. Он постучал.
— Помогите! — раздался полный отчаяния голос.
— Кто здесь? — дезинсектор приник к двери, но не мог снять маску, ядовитые пары окутали пространство.
— Это Вероника! Прошу вас, помогите! — крикнула девушка.
— Откройте окно, иначе вы отравитесь, — предупредил дезинсектор. Сейчас я войду!
Мысленно попросив у Гурама разрешение и также мысленно получив его, Николай не с первого раза, но всё же выломал дверь.
Он увидел лежащую на кровати девушку, её руки и ноги были примотаны строительным скотчем к железному основанию кровати.
— Задержите дыхание! — крикнул он ей, и бросился на помощь. Он освободил ей руки, затем ноги, и вынес её через главный вход, едва не стукнув дверью вернувшегося с неудачной встречи Игната.
Тот наблюдал, как человек в невероятном костюме, с баллоном за спиной и в маске, уносит его фею. Помешать ему не было никакой возможности, и поэтому Игнат забежал в гостиницу и закрылся изнутри.
Николай аккуратно посадил девушку на заднее сиденье своей «четвёрки», и наконец-то снял маску.
— Теперь всё будет хорошо, сказал он, накрыв ноги девушки своей курткой.
— Вы мой спаситель… как ваше имя? — спросила она и потеряла сознание.
Он отвёз её в больницу. Врачи вызвали милицию. Объявление о пропаже девушки сняли с милицейского стенда. Милиция приехала в «Аквалею», когда задерживать уже было некого: Игнат, прихватив ценные вещи и деньги, сбежал.
***
Открыв глаза, Вероника увидела юношу в больничном халате. Он сидел вполоборота, и, казалось, дремал.
— Пашка, — позвала она. Он вздрогнул и повернулся.
— Ой, — смутилась она, — Это вы! — ей было неловко, что она не знает имени.
— Меня зовут Николай, — улыбнулся он.
В дверь постучали, это был сотрудник милиции. Попросив Николая выйти в коридор, он стал записывать показания Вероники. Особенно его интересовало насилие, которое применил к ней похититель.
— Его поймали? — спросила девушка.
— Пока нет, но его данные разослали везде. Как только он проявится, его задержат, — заверил её милиционер.
— Какой срок ему грозит?
— А это от вас зависит, — сказал следователь, — подпишите, пожалуйста! Так, порядочек! Он положил показания в портфель, и выходя крикнул: — ну, заходи, жених!
В палату зашёл Николай.
***
Игната задержали в другом регионе, на автовокзале, где он пытался оформить билет на автобус до Кишинёва.
