Смотрю на теперь уже бывшего мужа, и хочется разодрать ему лицо. Один взгляд на него разжигает в моей душе бурю ненависти и злости.
— Пришел поговорить. – Приглушенно отвечает Артем, и проходит в палату.
— О чем? – Шиплю со злостью. – О том, где ты провел эту ночь? Или о проклятом документе — о разводе?
— Саш, прости меня. Мы со всем справимся. Я все исправлю, слышишь. Давай только начнем все с начала. С разводом я погорячился, на эмоциях.
— Это как? Я тебя не понимаю Артем. Как можно забыть про измену и предательство. Ты мне нож в спину вонзил, и просишь меня забыть об этом? – Злые слезы катятся по щекам, но я не обращаю на них никакого внимания.
— Я люблю тебя, девочка моя.
Артем делает ко мне пару шагов, хочет взять за руку, но я отшатываюсь, не хочу, чтобы он меня касался, после того, как касался чужой женщины.
— Так любишь, что пошел налево?
— Я не знаю, как это произошло. Я был пьян, и не соображал. Давай забудем все. Измену, беременность, и просто начнем сначала. Хочешь, уедем отсюда, чтобы ничего больше не напоминало о…
— Ты в своем ума? Как я могу забыть? Ты понимаешь вообще, о чем ты меня просишь, Артем? Как я могу забыть о твоем предательстве? Как я могу забыть о своем ребенке? – Повышаю я на него голос. – Думаешь, стоит нам уехать как все что произошло с нами, сотрется из памяти как по волшебству? Как я могу оставить своего ребенка?!
В ярости я сама подбегаю к нему, и со всей силы бью его по груди, не обращая внимания на то, что сама себе боль причиняю. Мне так хочется, чтобы он страдал сейчас. Чтобы хоть на половину почувствовал ту боль, что причинил мне.
— Как ты мог?! Предатель! Я ведь тебя любила. Все готова была ради тебя сделать. Не прощу! Никогда тебя не прощу! Это ты во всем виноват! Все из-за тебя!
Меня накрывает настоящая истерика, и я совершенно не знаю, как с ней справиться.
Как он посмел прийти сюда? Как посмел предлагать забыть все и оставить нашего ребенка?! Как! Неужели он всегда был таким жестоким? И я просто была слепа и глуха. Господи, за что мне все это?!
— Успокойся. Саша, прошу тебя, успокойся. – Он пытается меня обнять, гладит мои волосы, а мне противно.
Я только что вышла из душа, но после его прикосновений мне кажется, что я снова грязная. Он будто запятнал меня грязью, от которой мне никогда не отмыться.
— Уходи! Видеть тебя не хочу. Ты мне противен. Как я могла так ошибиться? Как?
— Ты не ошиблась. Саша, пожалуйста, успокойся. Давай поговорим спокойно. Я знаю, ты меня любишь. А я люблю тебя, только тебя. Слышишь? То, что произошло, ничего для меня не значит. Она никто. Я даже имени ее не знаю. Мы все переживем. У нас все наладится, малышка. Прошу тебя, прости.
— Нет! Я никогда тебя не прощу, и дело не только в твоей измене. Ты сам сделал свой выбор, когда передал с матерью документы о разводе. Как последний трус подослал адвоката, вместо того, чтобы сделать это самому. Я тебя ненавижу, Артем.
Говорю ему все это глядя в глаза, и вижу, как на последних словах в его глазах отражается боль. Он крепко держит меня за руки, и даже слегка встряхивает, но я тут же вырываюсь, и обнимаю себя за плечи, делая пару шагов назад.
Смотрю на него с полным разочарованием, и думаю о том, что хуже уже быть не может, но стоит ему открыть рот, я понимаю, как сильно ошибалась.
— ТЫ ведь не серьезно?! Тебе больно, поэтому ты пытаешься сделать больно мне. Малышка, послушай, я сейчас вызову адвоката и на твоих глазах порву документы о разводе. Я просто поддался эмоциям. Послушал мать, и поэтому отправил с ней адвоката. Моя вина велика, но я сделаю все, чтобы ты простила меня. Все будет как прежде. Мы забудем обо всем, и начнем с чистого листа. Я обещаю, что ты будешь счастлива. У нас еще будут дети, Саша. Не нужно ставить на нас крест! – На последних словах его голос дрогнул, а я просто отвесила ему пощечину.
Это была последняя капля. Когда Елизавета Михайловна говорила мне, что он не может принять больного ребенка, и поэтому решил развестись, я была в шоке от услышанного, и не могла в это поверить. Думала, что она врет, ведь мой Артем не мог такое сказать. Но, сейчас я понимаю, что свекровь сказала чистую правду. И мне с этой правдой теперь жить.
Я никогда не расскажу Богдане, о том, что ее отец отказался от нее из-за того, что с ней произошло. Я что-нибудь придумаю, когда придет время, но о жестокости своего отца, она никогда не узнает.
— Нас больше нет, и никогда не будет! Уходи, и больше никогда не возвращайся. Ты для меня умер, Артем.
Артем ушел после моих слов, тихо прикрыв за собой дверь, а я так и осталась стоять у окна, до тех пор, пока мне не принесли дочь. Только прижав ее к своему сердцу, я смогла вдохнуть полной грудью, забыв про боль, которую причинил мне ее отец.
Ночь была беспокойной. Богдана часто просыпалась и плакала, а я и вовсе не могла сомкнуть глаз. Думая о том, что день, который должен был стать самым счастливым в моей жизни, обернулся для меня катастрофой. Все навалилось сразу на мои плечи, и мне кажется, что вот – вот я просто не выдержу тяжести этих проблем и сломаюсь. Измена мужа, экстренные роды, диагноз дочери и развод. Никогда бы не подумала, что в один день можно хлебнуть столько горя. Ненадолго уснуть у меня получилось только под утро. Меня просто вырубило, и к счастью никакие кошмары меня не преследовали.
Следующим утром дочь снова забрали на плановый осмотр медсестры, а ко мне должен был прийти психолог, и неонатолог, чтобы объяснить дальнейшие действия. Я сидела как на иголках, мне хотелось, чтобы малышку скорее вернули ко мне. Когда она рядом, я спокойна, да и она плачет меньше.
В дверь коротко постучали, после чего в палату вошла элегантная женщина, с белом халате, с папкой в руках и холодной улыбкой.
— Добрый день, Александра. Меня зовут Эльмира Аслановна. Я являюсь психологом в этом роддоме. Как вы себя чувствуете?
Она присела на стул около кровати, и начала что-то писать в своем блокноте, а я села на постели и просто смотрела на нее.
— Нормально.
— Ваша дочь родилась с проблемами. Такое нелегко принять. Скажите, во время беременности как проходили обследования? Вам что-нибудь говорили о том, что у ребенка будут проблемы со здоровьем?
— Нет, беременность проходила нормально. Все анализы были в норме, так же как и УЗИ исследования.
— То, есть вы были не подготовлены к такому исходу, правильно?
— Нет. Для меня это было неожиданностью.
Она поднимает на меня взгляд, и откладывает в сторону свой блокнот, но ручку и папку продолжает держать в руках.
— Вы молодая здоровая женщина, уверена, сможете еще родить здорового ребенка. – Произносит она, мягко улыбаясь.
— К чему вы клоните? – настороженно спрашиваю я.
— Вы не думали о том, чтобы отказаться от девочки? Зачем вам такие трудности? Впереди вас ждет светлое будущее, вы сможете построить карьеру, и жить свободно. А с больным ребенком это будет практически невозможно! Представьте себе, что будет с вами, когда вы с этой девочкой покинете стены клиники. Впереди только больницы, долгое лечение и большая трата денег. Вам оно надо?
— Что вы такое говорите?! Вы бы смогли отказаться от своего ребенка?
— Подумайте, я не заставляю вас принять такое решение прямо сейчас. Здесь находятся документы на отказ. Если вы их подпишите, девочка по программе отправится в дом малютки, а там возможно ей улыбнется удача, и малышка отправится на реабилитацию. Никто не будет винить вас в принятом решении, мы все взрослые люди и понимаем, что это тяжелое бремя.
Она вкладывает в мои руки папку, и ручку, которые тут же начинают жечь. Во мне поднимается ярость. Как она могла предложить мне такое? Как у нее язык повернулся сказать эти ужасные слова? А может ее, подослал Артем? Чтобы хоть как-то оправдаться, он и его семья решили очернить меня?
В этот момент я скидываю на пол папку, и бумажки тут же рассыпаются по полу, а ручка отлетает к двери. Превозмогая боль в животе, я поднимаюсь на ноги, и с ненавистью смотрю на эту женщину, которая откинулась на спинку стула, и с безразличием смотрит на меня.
— Вон! Я ничего не буду подписывать! Никогда, слышите, никогда я не оставлю своего ребенка. Собирайте ваши грязные бумажки и валите из моей палаты! Чтобы я вас больше не видела, никогда!
Кричу на всю палату, хватаю ее за руку и рывком поднимаю со стула. На что эта женщина выдергивает свою руку из моей хватки, не спеша подходит к тому месту, где лежат документы, и собирает их.
— Я хотела как лучше! Скоро вы сами поймете, что делаете себе только хуже. – Произносит она напоследок.
— Не вам судить, как мне будет лучше, а как хуже! Уходите отсюда!
В этот момент в палату заходит врач, тот самый, что оперировал меня, и медсестра, видимо услышали мои крики.
— Что здесь происходит?
— Выведете эту женщину из моей палаты. И больше никогда не пропускайте, я не нуждаюсь в психологе! И никогда не брошу свою дочь!
Он в недоумении смотрит на психолога, потом переводит взгляд на меня, и дает знак медсестре выпроводить женщину. А сам заходит в палату, и закрывает за собой дверь.
— Прошу вас, успокоиться! Все хорошо! Я обещаю вам, что Эльвира больше никогда не побеспокоит вас.
Говорит он, пододвигает злосчастный стул ближе к кровати, и жестом предлагает мне сесть на кровать. Только после того, как я опускаюсь, он садится на стул, и с беспокойством смотрит на меня.
— Расскажите, что здесь произошло? – Спокойно просит мужчина, и я эмоционально выкладываю ему все.
Меня прорвало. Я начинаю рассказывать про то, как узнала об измене мужа, как мне стало плохо, а после страшный диагноз и документы на развод. Заканчиваю рассказ на сегодняшнем инциденте. Он слушает, не перебивая, только с каждой последующей подробностью хмурится, и задумчиво смотрит на стену.
— Приношу свои искренние извинения за мой персонал! Эльвира не имела права предлагать вам такое, и я несколько обескуражен ее поступком. Понимаете, она работает у нас не первый год, и еще ни разу не делала ошибок. Я не оправдываю ее действия, просто пытаюсь понять, что с ней произошло. – Уверенно произносит Марк Валерьевич. – После вашего рассказа, про отношения с мужем, я могу только посочувствовать. Я принимал роды у Елизаветы Михайловны, и никогда бы не подумал, что ее семья способна на такое. Что касается лечения вашей дочери, я предлагаю вместе выслушать нашего лучшего неонатолога, который с минуты на минуту должен прийти. Поверьте, мне безумно жаль, и я искренне хочу вам помочь.
Произносит он глядя мне в глаза, а я думаю, о том стоит ли мне доверять ему? Ведь в последние дни в моей жизни одни предатели.
Чуть позже приходит неонатолог вместе с детским хирургом, и подробно рассказывают о дальнейших действиях и лечении, но уже в другой больнице. Послезавтра нас выписывают, и дадут направление в специализированную клинику, где лечат деток с такими проблемами.
Так же ко мне подселили соседку, милая девушка по имени Милослава с сыном Мирославом. Мы с Милой сразу нашли общий язык, и теперь мне было не так одиноко.
— Саш, прости за нескромный вопрос, — смущаясь, начинает девушка. – Что с отцом ребенка? Прости, если лезу не в свое дело. Ты здесь совсем одна. К вам никто не приходит. — Говорит Мила, укладывая сына в люльку.
— Мы с мужем развелись.
Боль снова вспыхнула с новой силой. Эта рана будет долго кровоточить. И я даже не уверена, заживет ли?
— Сочувствую. Дети не должны страдать, но как это обычно и бывает, всегда попадают под удар. Становясь после развода ненужными.
Задумываюсь над ее словами, потому что моя девочка оказалась в подобной ситуации. Зато у нее есть мама, которая подарит всю любовь, на которую только способна.
— Куда вы отправитесь жить с малышкой, после выписки? Она ведь у вас уже послезавтра? Вам есть, где жить?
