Бывает, что самые близкие люди причиняют нам боль, сами того не осознавая. А всё потому, что границы в отношениях — это такая тонкая и сложная штука. И если их не выстроить сразу, можно потерять не только покой, но и саму семью. Сегодня наша история о том, как юная золовка чуть не разрушила брак своего брата, потому что её вовремя не научили отделять «своё» от «чужого».
— Лера, а что если я сегодня у вас останусь? — Яна даже не подняла глаз от планшета, на котором делала очередной эскиз. — Завтра рано в училище, а отсюда ближе.
Наталья замерла в дверном проёме с чашкой остывающего кофе в руках. Снова. Опять эта девчонка решала за них, как им жить в собственной квартире.
— Яна, у нас всего одна спальня, — тихо сказала она, пытаясь сохранить спокойствие.
— Да я на диване! Или вот в этом кресле, оно такое удобное! — Яна похлопала по подлокотнику любимого кресла у панорамного окна. Того самого, которое она сама же и выбрала для их новой квартиры год назад.
Наталья вспомнила, как радовалась тогда инициативе золовки. Как умилялась её заботе и желанию помочь обустроить их семейное гнёздышко. Наивная дурочка.
— Андрей что сказал? — спросила Наталья, хотя уже знала ответ.
— А я его ещё не спрашивала. Но он же не против! Мы семья! — Яна наконец оторвалась от рисования и посмотрела на невестку с удивлением, словно та задала глупый вопрос.
Семья. Это слово превратилось в оружие в руках восемнадцатилетней девочки, которая росла в атмосфере вседозволенности. Единственная дочь после пятнадцати лет ожидания, она стала центром вселенной для родителей и старшего брата.
Наталья села напротив, на край дивана. Нужно было поговорить серьёзно, пока Андрей не вернулся с работы.
— Яна, я понимаю, что тебе нравится здесь. Но у нас с Андреем тоже должно быть личное пространство. Мы молодожёны, нам хочется иногда побыть вдвоём.
Яна скривилась, как от чего-то неприятного.
— Фу, Наташка! Не надо подробностей! — она рассмеялась и снова уткнулась в планшет. — Я же не мешаю. Сижу тихо, рисую. Даже телевизор не включаю.
— Дело не в шуме…
— А в чём тогда? — Яна наконец отложила планшет и внимательно посмотрела на невестку. В её взгляде читалось искреннее непонимание.
Как объяснить избалованному ребёнку, что такое границы? Что чужая квартира — не продолжение родительского дома? Что брат, создав семью, перестал принадлежать только ей?
— В том, что это наш дом. Мы хотим ужинать вдвоём, смотреть фильмы, обсуждать наши дела. Без свидетелей.
Яна надула губы, как маленькая девочка.
— Значит, я теперь лишняя? Андрей раньше никогда не жаловался на моё общество.
— Раньше он был холостяком.
— И что, теперь я должна с ним увидеться только по расписанию? Записаться на приём к родному брату?
В голосе Яны появились металлические нотки. Наталья узнала этот тон — так девочка разговаривала с родителями, когда те осмеливались ей в чём-то отказать.
— Никто не говорит о расписании. Просто нужно предупреждать, спрашивать разрешения…
— Какого разрешения? — Яна вскочила с кресла. — Это МОЙ брат! Я знаю его с рождения! А ты — всего два года!
Вот оно. Наконец-то маски слетели.
— Зато я его жена, — спокойно ответила Наталья.
— Пока жена, — процедила Яна и тут же испугалась собственных слов.
Повисла тишина. Наталья медленно поставила чашку на стол. Руки дрожали, но она не показала этого.
— Что ты хочешь сказать?
— Ничего! — Яна снова села в кресло и схватила планшет, пытаясь спрятаться за ним. — Я погорячилась.
— Нет, давай договорим. Ты считаешь, что имеешь больше прав на Андрея, чем я?
Яна молчала, яростно водя стилусом по экрану.
— Отвечай, Яна.
— Я его сестра! — наконец выкрикнула девочка. — Я была с ним всегда! Когда ему было плохо, когда он болел, когда поступал в университет! Где ты была все эти годы?
— Жила свою жизнь. Как и положено чужому человеку.
— Вот именно! Чужому!
Наталья встала. Разговор зашёл слишком далеко, но остановиться уже было невозможно.
— Знаешь что, Яна? Думаю, тебе действительно пора домой. И больше не приходи без приглашения.
— Ты не можешь мне запретить видеться с братом!
— Могу запретить делать это в моём доме.
— В НАШЕМ доме! Это Андрей купил квартиру, а не ты!
— На общие деньги. Я тоже работаю, между прочим.
— Да что ты там зарабатываешь! — презрительно фыркнула Яна. — Андрей один может содержать троих таких, как ты!
Наталья почувствовала, как внутри разливается холод. Значит, дело не только в ревности к брату. Яна считала её недостойной, временной помехой, которую можно игнорировать.
— Убирайся, — тихо сказала Наталья.
— Что?
— Убирайся из моего дома. Немедленно.
— Ты с ума сошла! Я подожду Андрея!
— Нет. Ты уйдёшь сейчас, или я вызову полицию.
Яна смотрела на невестку во все глаза, не веря услышанному. Такого с ней ещё не случалось. Никто никогда не выгонял маленькую принцессу.
— Ты… ты не посмеешь! Андрей тебя убьёт!
— Посмотрим.
Наталья достала телефон и начала набирать номер. Яна сорвалась с места, схватила сумку и планшет.
— Я всё Андрею расскажу! Всё! Как ты меня оскорбляла!
— Расскажи. И заодно объясни, почему назвала его жену временной.
Яна замерла в дверном проёме.
— Я не…
— Записывающее приложение работает с начала нашего разговора, — солгала Наталья. — Хочешь, прослушаем вместе с Андреем?
Лицо Яны стало белым. Она выскочила из квартиры, хлопнув дверью так, что задрожали стёкла.
Наталья опустилась в кресло у окна — то самое, которое выбрала Яна. Город внизу сверкал огнями, но она не видела красоты. Слишком много слов было сказано. Слишком много правды всплыло наружу.
Через час вернулся Андрей. Увидел жену в кресле с заплаканными глазами и сразу понял — что-то случилось.
— Наташа? Что произошло?
Она рассказала всё. Честно, не приукрашивая и не обеляя себя. Андрей слушал молча, хмурясь всё больше.
— Она назвала тебя временной? — переспросил он.
Наталья кивнула.
— И сказала, что имеет больше прав на меня, чем ты?
Снова кивок.
Андрей долго молчал, глядя в окно. Потом тяжело вздохнул.
— Я виноват. Слишком её баловал. Не объяснил, что изменилось после свадьбы.
— Что ты собираешься делать?
— Поговорю с ней. Серьёзно. Пора взрослеть.
— А если она не поймёт?
— Поймёт. По-хорошему или по-плохому, но поймёт.
Разговор с Яной состоялся на следующий день. Андрей был жесток и справедлив одновременно. Он объяснил сестре простые вещи: у него теперь своя семья, а она должна строить свою жизнь, а не цепляться за чужую.
Яна плакала, обижалась, угрожала пожаловаться родителям. Но когда поняла, что брат непреклонен, смирилась.
Через неделю она позвонила Наталье.
— Наташа, можно я приду попросить прощения? — голос был тихим, смущённым.
— Приходи.
Яна пришла с цветами и тортом. Извинялась неловко, как ребёнок, который впервые понял, что поступил плохо.
— Я не хотела тебя обидеть. Просто… я так боялась, что Андрей меня разлюбит.
— Почему ты так решила?
— Мама всегда говорила: когда мужчина женится, сёстры становятся не нужны.
Наталья посмотрела на девочку — испуганную, одинокую, несмотря на всю родительскую любовь. Впервые за много месяцев она почувствовала к ней жалость.
— Яна, любовь не делится. Она умножается. Андрей не разлюбит тебя из-за меня. Но и я не исчезну из-за тебя.
— А как же быть?
— Учиться жить по-новому. Ты взрослая девочка, у тебя своя жизнь, свои интересы. А мы с Андреем — своя семья.
Яна кивнула, всё ещё не до конца понимая, но готовая принять новые правила.
С того дня она стала приходить редко и всегда предупреждая. Постепенно нашла новые места для творчества, новых друзей. Даже парня завела — тихого художника, который боготворил её талант.
А Наталья так и не смогла полюбить кресло у окна. Слишком много боли с ним связано. Через полгода они с Андреем заменили его на небольшой диванчик для двоих.
Яна не возражала. Она уже поняла: чужое кресло никогда не станет своим.
А как вы считаете, должна ли семья создавать личные границы, даже если это может обидеть близких? Или в отношениях с родными это неприемлемо?
