Ирина вернулась домой глубоко за полночь. В подъезде её встретил затхлый запах сырости и дешёвого табака. Сумка с документами и авансом оттягивала плечо, а в голове уже витали картины горячего душа и почти нераздельной тишины.
— Ты где пропадала? — загремел голос Славы из кухни, прерывая её мечты.
— На работе, где же ещё? — с усталой улыбкой ответила она, снимая ботинки и поднимая шубу с вешалки.
— Я уже думал, ты с подругой по закрытым заведениям шатаешься, — буркнул он, ковыряя холодные макароны на своей тарелке. — Ужин будет?
— Не сегодня, — Ирина пожала плечами. — Готовить сил нет.
— Прекрасно, — зло бросил Слава вилку. — Значит, я после вашего с мамой тяжёлого дня снова лапшу из пачки жрать буду?
— Тяжёлого дня?.. — Ирина глубоко вздохнула. — Ты ведь третий месяц без работы сидишь, ты уволен ещё прошлой весной.
Он резко вскинулся:
— Благодарю за напоминание. Говорят, сокращение штата. Может, хватит ныть и пора новое начать?
— Новое? — она усмехнулась горько. — Что, балет открывать?
— Например, свой бизнес. Или такси. Но нужна машина. И тут я к тебе с идеей.
Пальцы Ирины похолодели. Она узнала этот тон: «компромисс» от Славы всегда выливался в новую обузу для неё.
— Слушай, а ты серьёзно собираешься отложить свой отпуск? Это прихоть. А машина — вложение.
— Прихоть?! — голос её дрогнул. — Три года без отпуска проработала, три! И теперь прихоть?
— Не кипятись, Ир, — он помахал рукой. — Просто дай мне шанс. Я заработаю — и мы вернём всё обратно.
— Как щедро с твоей стороны позволить мне распоряжаться моими деньгами, — сжав зубы, сказала Ирина. — Слава, собирай вещи и уходи из моей квартиры.
Он вытаращил глаза, но молча схватил куртку и вылетел за дверь, оглушительно хлопнув ею так, что сцепились стекла.
Ирина долго сидела в пустой тишине, слушая биение сердца. Слёз у неё уже не было. Вдруг телефон на столе загудел: «Мама Славы». Она ответила:
— Да?
— Ирина? Это Людмила Андреевна. Где мой сын? Почему он на улице?
— Он больше не живёт здесь, — спокойно сказала Ирина и сбросила вызов ещё до того, как свекровь успела взорваться.
Через минуту телефон снова запульсировал — и снова сброшенный звонок. С каждой нервной вибрацией сердце отбивало всё более тревожный ритм.
На следующее утро в квартиру ворвалась без предупреждения сама свекровь, тяжело обувшись на каблуках.
— Ты что творишь? — воскликнула Людмила Андреевна, распахивая руки в коридоре. — Эта квартира — семейная реликвия! Муж завещал её Славе, а ты здесь вообще никто!
Ирина прошла на кухню и села:
— Квартира оформлена на меня по дарственной моей бабушки. Завещание вашего мужа к этому дому не имеет отношения.
— Врёшь! — вскинулась свекровь, дрожа от ярости. — Я ещё докажу тебе, кто здесь хозяева!
И она ушла так же внезапно, как и появилась, хлопнув дверью. Ирина захлопнула за ней все замки и увидела СМС от Славы: «Мама уже адвоката вызвала. Ты пожалеешь».
Впервые за годы брака в её груди вспыхнул не гнев, а страх.
Рано утром телефон вновь зазвонил:
— Ты уверена, что эта квартира твоя? — глухо поинтересовалась Людмила Андреевна. — Мой муж дописал завещание: дом остаётся сыну.
— Он умер восемь лет назад, — вздохнула Ирина. — Квартира — дарственная от моей бабушки, ещё до его «нового завещания». Ложь и подделка.
— Суды посмотрят, — холодно ответила свекровь и повесила трубку.
Днём адвокат Смилин, представлявший интересы свекрови, предложил «мирно урегулировать вопрос». Встречаться? Иначе — суд об оспаривании права собственности.
Ирина ответила коротко:
— Мне нечего обсуждать. Документы в порядке.
— Тогда готовьтесь к тяжбе, — отрезал адвокат.
Вечером у порога появился анонимный конверт. Внутри — копия «завещания» с подписью отца Славы, датированной всего за месяц до его смерти, а штамп нотариуса принадлежал человеку, умершему пять лет назад. Всё это вешало тревожный фон.
Ирина набрала школьного друга-юриста Игоря:
— Смотри, я подозреваю, здесь мошенничество.
— Да, надо провести почерковедческую экспертизу, — серьёзно кивнул он. — Людмила — сильный игрок. Давить не разучилась.
Той же ночью, идя к машине, она ощутила чей-то взгляд и услышала шаги в тени. «Прошу прощения…» — начал незнакомец, но не закончил и скрылся за углом.
Вскоре пришло ещё одно зловещее СМС от Славы: «Отдашь квартиру — или пожалеешь». На работе Ирина не могла сосредоточиться. Подруга Галя заметила:
— Ты как бледная стена… Что случилось дома?
— Не знаю, насколько это законно, — тихо ответила Ирина.
Телефон в её руках снова ожил голосом:
— Подпиши отказ от квартиры, — пригрозил невидимый мужчина. — Твоя бабушка оставила ещё кое-что.
— Кто вы? — рявкнула она.
— Скоро узнаешь.
Дома она обнаружила сломанный замок и следы неаккуратно разбросанных вещей. В куче разбитой посуды лежала связка старых писем, обвязанная жёсткой нитью. Первое письмо начиналось: «Если ты читаешь это, значит, меня уже нет…»
Ирина села на пол, сердце колотилось. Это был конверт от её бабушки. В письме говорилось, что Людмила и Слава всегда готовы отобрать чужое и что квартира — её священное право. В последующих письмах бабушка рассказывала о молодом Славе, пойманном на мелких махинациях вместе с отцом, а соседи тихо шептались о «пропавших» квартирах в округе.
Внезапно за дверью послышались тяжёлые удары — Слава требовал впустить его.
— Открой! — рявкнул он.
— Уходи, — твёрдо ответила Ирина. — Я вызову полицию!
Он стучал ещё минуту, потом ушёл. Полиция приехала молниеносно: молодой сержант оглядел сломанный замок и усмехнулся:
— Выглядит как рейдерский захват. Лучше пока пожить где-нибудь в безопасности.
Экспертиза подтвердила: подпись в «новом завещании» фальшивая, а штамп — от умершего нотариуса. Но Людмила уже готовилась оспорить дарственную и даже намеревалась устроить уголовное дело, чтобы запугать Иру.
В одну из ночей телефон снова зазвонил — на экране чужой номер:
— Подпишешь квартиру мне — всё закончится. Есть вопросы — встретимся. Твоя бабушка знала, что я могу пойти на всё.
Ирина молча повесила трубку.
Через несколько дней она нашла в подвале старый шкаф, за ним — сейф. Кодом оказался день рождения бабушки. Щёлк — и перед ней открылись завещание, дарственная и аудиозапись разговора Людмилы, в котором та спокойно признавалась в подделке документов: «Я не могу позволить этой… забрать наш дом».
На суде по мошенничеству Славы и Людмилы вызвали в суд по уголовному делу. Ирина стояла у окна своей квартиры и впервые за долгое время чувствовала себя в безопасности.
Вечером пришло сообщение от Гали:
«Как ты? Вроде всё позади?»
Ирина чуть улыбнулась:
«Впереди ещё много битв, но я готова».
А вы когда-нибудь боролись за своё право на дом? Как бы вы поступили на месте Ирины?
