Виталий сразу заметил, что у мусорных баков что-то происходит. Толпа зевак, а рядом — обычная дворовая кошка. Серая, худая, с взъерошенной шерстью. Сидит рядом с картонной коробкой и шипит. На всех подряд.
— Да что она там охраняет? — хохочет какая-то тётка. — Сокровища, что ли?
Пацан лет десяти пытается подойти ближе. Кошка выгибается дугой, глаза — два зелёных огонька. Злость в них такая, что пацан отскакивает.
— Бешеная какая-то, — бормочет дед с палочкой.
Виталий остановился. Просто она была одна против всех — и не сдавалась.
Толпа поржала и разошлась. Кошка осталась. Виталий тоже.
— Чего сидишь? — спросил он тихо.
Кошка повернула голову. Посмотрела. В её взгляде было что-то человеческое. Как будто она его понимала.
На следующий день Виталий специально свернул к контейнерам. Кошка на месте. Коробка тоже. И тот же взгляд — настороженный, но уже без откровенной злости.
— Голодная? — Виталий достал из пакета припасенный специально кусок колбасы. Положил метрах в трёх от коробки.
Кошка не шевелилась. Только хвостом дёргала.
Виталий отошёл. Оглянулся — колбасы не было.
Так продолжалось неделю. Каждый день — кусочек еды, каждый день — немного ближе. Кошка привыкала. Перестала шипеть, когда он подходил. Даже мурлыкать начала — осторожно, вполголоса.
А потом случилось то, что всё изменило.
Кошка отошла попить из лужи. Виталий осторожно приподнял край коробки.
Внутри копошились три крошечных комочка — котята. И записка, написанная дрожащей рукой:
«Пожалуйста, позаботьтесь о них. Я осталась без жилья. Простите. Кошку зовут Дымка».
Виталий опустил коробку. Руки дрожали. Кошка вернулась, посмотрела на него долгим взглядом.
— Мать честная, — прошептал он. — Что же с тобой такое было?
Виталий стоял и смотрел на записку. Буквы расплывались — то ли от волнения, то ли от того, что почерк был совсем стариковский, дрожащий.
— Что же делать с вами? — спросил он у Дымки.
Кошка мяукнула тихо. Как будто отвечала: «А сам-то как думаешь?»
Нести домой? В квартиру?
Дача. Вот выход. Старая кладовка, где раньше дед инструменты хранил. Сухо, тепло. Можно обустроить.
— Дымка, — сказал Виталий серьёзно. — Переезжаем.
Перевозка далась нелегко. Кошка нервничала, котята пищали. Виталий купил переноску, корм, миски. В зоомагазине продавщица смотрела на него с интересом:
— Сразу четверых взяли? Смелый поступок.
— Да как-то так получилось, — буркнул Виталий.
В кладовке устроили настоящий кошачий дом. Коробки с одеялами, лоток, миски. Дымка обследовала территорию, принюхалась. Котят перетаскала в самый дальний угол — на всякий случай.
— Недоверчивая ты, — усмехнулся Виталий. — Но это правильно. Людям доверять нельзя.
Первую неделю было тяжело. Виталий приезжал каждый вечер. Кормил, убирал, проверял, как дела. Котята росли, открыли глазки. Дымка постепенно расслабилась. Даже позволяла себя погладить.
— Приютов обзвонил штук двадцать, — рассказывал Виталий кошке. — Все отказывают. Переполнены, говорят. А частники… Знаешь, сколько просят? За одного котёнка — как за половину зарплаты.
Дымка слушала, мурлыкала. Понимала, что ли?
Но потом началось самое трудное — пристройство. Виталий развесил объявления, создал группу в соцсетях. Фотографировал котят, придумывал описания. «Ласковый мальчик, к лотку приучен». «Девочка-игрунья, любит детей».
Вот только звонков почти не было. Котята разошлись по знакомым.
Первого забрала девочка Катя – соседка по даче. Увидела его с котятами во дворе и стала умолять родителей. Серенького котёнка назвала Пушок.
— Дядя Виталий, — сказала Катя торжественно. — Я буду его очень любить. Честно-честно.
Виталий поверил. У детей с животными особая связь.
Второго взял ветеринар из клиники. Рыжего, самого бойкого.
— Хороший котёнок, — сказал доктор. — Здоровый. Вы молодец, что приютили.
Третьего — коллега с работы. Долго сомневался, но жена настояла.
— Серёжа, — сказала она мужу. — Смотри, какой красивый! И Виталий говорит — очень умный.
Остались только они с Дымкой. Виталий смотрел на кошку и думал: «А что дальше?»
Дымка сидела на подоконнике, грелась на солнце. Довольная, спокойная. Как будто всегда здесь жила.
— Знаешь что, — сказал Виталий. — Останешься. Мне одному скучно теперь будет.
Первый раз за много месяцев он это признал. После развода, после всех разборок и дележей, после того как друзья постепенно исчезли из жизни — он чувствовал себя одиноким. А теперь… приезжает вечером, а его встречают. Дымка подбегает, трётся об ноги. Мурлычет так, что сердце теплеет.
— Ты мне нужна, — сказал он кошке. — Может даже больше, чем я тебе.
Но покоя не было. Виталий всё думал о записке. О том, кто её написал. О том, что случилось с этим человеком. Кошка же была домашняя — это видно. Ухоженная, несмотря на уличную жизнь. Приучена к лотку, к людям.
— А что, если поискать? — спросил он у Дымки. — Вдруг твоя хозяйка жива? Вдруг ей плохо?
Дымка посмотрела на него долгим взглядом. И Виталий понял — надо искать.
Виталий сидел за компьютером и разглядывал фотографии Дымки. Кошка получилась на снимках красивой — серая шерсть блестит, глаза умные, зеленые. Совсем не похожа на ту облезлую дворняжку, которую он встретил месяц назад.
— Размещаю объявление, — сказал он Дымке. — «Найдена кошка». Авось откликнется кто.
Дымка лежала на диване, вылизывала лапку. Безмятежная. Как будто говорила: «Делай что хочешь, а я никуда не денусь».
Объявления расклеил по всему району. В подъездах, на столбах, в ветклинике. В интернете разместил на всех площадках. Написал просто: «Найдена кошка, серая, очень ласковая. Возможно, потерялась или была оставлена вынужденно. Хозяева, откликнитесь».
Первый день — тишина. Второй — тоже. Виталий уже думал, что зря затевал всё это. Дымка же его теперь, зачем искать прошлое?
А на третий день позвонили.
— Алло? — дрожащий голос. — Вы… вы объявление разместили? Про кошку?
Сердце Виталия ёкнуло.
— Да, разместил. А что?
— Можно… можно фотографию посмотреть? Только я не очень с компьютером…
— Давайте встретимся, — предложил Виталий. — Где вам удобно?
Встретились возле того самого дома, где он нашёл коробку. Виталий увидел её издалека — маленькая, сгорбленная, в старом пальто. Шла медленно, опираясь на палочку.
— Мария Ивановна, — представилась она. — Это я звонила насчёт кошки.
Виталий показал фотографию. Старушка взяла телефон дрожащими руками, посмотрела. И заплакала.
— Дымочка. Моя Дымочка. Жива.
— Это ваша кошка? — спросил Виталий тихо.
— Моя. Пять лет со мной жила. После того как муж умер. Она была единственной… — Мария Ивановна утирала слёзы платочком. — Простите, что так… Просто я думала, её уже нет.
— Что случилось? Почему вы её оставили?
Мария Ивановна опустила голову.
— Меня обманули. Мошенники. Пришли, сказали — помогаем одиноким старикам. Документы какие-то дали подписать. Я думала, это для получения льгот. А оказалось — я квартиру им подписала. Они меня выселили.
— Господи, — Виталий не знал, что сказать.
— Мне девать некуда было Дымку. В приюте не берут с животными. Думала, может, кто-то добрый найдёт. Котят она родила на улице, я их в коробку сложила, записку написала… — голос старушки дрожал. — И ушла. Не могла смотреть, как она меня провожает.
— Где вы сейчас живёте?
— В электричке ночую. Днём в парке сижу. Знакомые иногда приглашают переночевать, но это редко… Все свои проблемы имеют.
Виталий молчал. Эта женщина… А если бы это была его мама. Или бабушка. Как можно так с людьми?
— Мария Ивановна, — сказал он наконец. — А вы хотите увидеть Дымку?
— Можно? — глаза старушки загорелись.
— Поехали.
Только зашли в квартиру – и произошло чудо. Дымка, увидев Марию Ивановну, замерла. Потом медленно подошла. Понюхала. И вдруг замурлыкала так громко, что стены дрожали. Прыгнула на колени к старушке, стала тереться мордочкой о лицо.
— Дымочка, — плакала Мария Ивановна, гладя кошку. — Прости меня, прости.
Виталий отвернулся. Нехорошо подглядывать за чужим горем. И счастьем.
— Мария Ивановна, — сказал он через несколько минут. — Нельзя так жить. На улице. Вы заболеете.
— Да куда мне идти? Кто старуху приютит?
— Есть центры помощи. Я знаю один. Там помогают людям, пострадавшим от мошенников. И животных разрешают держать.
— Правда? — в голосе надежда.
— Правда. Завтра поедем. Вместе. С Дымкой.
Мария Ивановна смотрела на него широко раскрытыми глазами.
— Зачем вы мне помогаете? Я же чужая…
Виталий пожал плечами.
— А кто из нас не чужой? Мы все чужие. Пока не познакомимся.
Центр помощи располагался в старом здании в тихом переулке. Директор — женщина лет пятидесяти с усталыми, но добрыми глазами — выслушала их историю.
— Документы на квартиру есть? — спросила она у Марии Ивановны.
— Есть. Только я же подписала всё мошенникам.
— Не переживайте. Такие сделки можно оспорить. У нас есть юристы. Это займёт время, но шансы хорошие.
Виталий сидел рядом, держа переноску с Дымкой. Кошка нервничала, мяукала тихо.
— А с кошкой можно? — спросил он.
— Конечно. У нас многие с питомцами живут. Понимаете, для одиноких людей животное — это семья.
Мария Ивановна всхлипнула.
— Я думала, больше никогда её не увижу.
— Теперь увидите, — сказал директор. — И не расстанетесь.
Комната была небольшая, уютная. Кровать, стол, шкаф. Окно выходило во двор, где росли старые липы. Дымка сразу запрыгнула на подоконник, стала разглядывать птиц.
— Неужели это не сон? — прошептала Мария Ивановна.
Виталий помог устроиться, принёс корм для кошки, купил необходимые вещи. Мария Ивановна благодарила, плакала, снова благодарила.
— Я не знаю, как отблагодарить вас.
— Да не за что, — смущался Виталий. — Просто живите. И радуйтесь каждому дню.
Через неделю он приехал навестить. Мария Ивановна встретила его улыбкой — первой настоящей улыбкой, какую он у неё видел.
— Виталий! Проходите, проходите! Дымка соскучилась.
Кошка действительно подошла, потёрлась об ноги, замурлыкала.
— Как дела? — спросил Виталий.
— Юристы говорят, есть шансы квартиру вернуть. Мошенники эти уже не первый раз попадались. А здесь, — она оглядела комнату. — Хорошо здесь. Люди понимающие. И Дымочка довольная.
Они сидели на лавочке во дворе центра. Дымка лежала у них на коленях, грелась на солнце. Мария Ивановна рассказывала о своей жизни, о муже, о том, как они с Дымкой познакомились.
— А вы? — спросила она. — Семья есть?
— Была. Развёлся недавно.
— Жалко. А детей нет?
— Нет. Не получилось.
Мария Ивановна покачала головой.
— Зря. Вы добрый человек. Из вас хороший отец получился бы.
Виталий усмехнулся.
— Может, ещё не поздно.
— Конечно, не поздно. Жизнь длинная.
Возвращаясь домой, Виталий думал о том, как всё изменилось. Месяц назад он был одиноким, озлобленным человеком. А теперь… Теперь у него есть цель. Он уже изучает сайты благотворительных организаций, думает, как ещё можно помочь. Таким же обманутым и одиноким, как Мария Ивановна.
В телефоне сохранил номер центра помощи. Завтра позвонит, узнает, нужны ли волонтёры.
— Спасибо тебе, Дымка, — сказал он вслух. — За то, что научила меня быть человеком.
Кошки, конечно, не было рядом. Но Виталий знал — она слышит.
